HMS Agamemnon (1906)

Версия 07:37, 7 апреля 2020

Эта статья в данный момент редактируется Статья активно редактируется участником проекта WunderWaffe72. Перед внесением правок свяжитесь с ним. Последняя правка была внесена 7.04.2020.

История службы

Первые годы службы новых линкоров отнюдь не изобиловали примечательными событиями. Оба корабля принимали участие в ежегодных маневрах. Подобные мероприятия всегда считались очень важными в любом флоте, и в британском им уделяли серьезное внимание. Поэтому есть смысл кратко рассказать про них, упомянув состав задействованных сил и основные результаты. Сразу надо оговорить, что для стороны, выступавшей в роли «своих», в то время было принято условное обозначение «Красные», для противника - «Синие».

HMS Agamemnon впервые принял участие в маневрах уже в 1908 году. Тогда силы «Красных» состояли из трех эскадр линкоров (15 вымпелов), трех эскадр броненосных крейсеров (13 вымпелов), 25 крейсеров 1-го, 2-го и 3-го классов, 4 скаутов и 2 минзагов. В состав одной из линейных эскадр, являвшей собой странный конгломерат разновозрастных кораблей, входили HMS Agamemnon, новейший линкор HMS Dreadnought и три броненосца типа Majestic: HMS Caesar, HMS Illustrious и HMS Hannibal.

На HMS Dreadnought держал свой флаг командующий «Красными» вице-адмирал Бриджмен. Силы «Синих» составляли три эскадры линкоров (14 вымпелов), две эскадры броненосных крейсеров (10 вымпелов), 4 бронепалубных крейсера и 2 скаута. Командующий «Синими», вице-адмирал Бересфорд, находился на линкоре HMS King Edward VII. Всего же в маневрах участвовал 81 корабль основных классов: 29 линкоров, 23 броненосных крейсеров, 29 крейсеров и 6 скаутов.

Как это было принято по условиям маневров, силы «Красных» были частично разбросаны по базам Восточной Англии; «Синие» базировались в Норвегии и в Северной Ютландии. В ходе маневров Бересфорд сумел собрать свои силы и укрыться в главной базе; Бриджмен также собрал силы, но навязать противнику сражение не сумел и прибыл в свою базу, продолжая наблюдать за неприятелем.

Во время маневров 1909 года в составе главных сил «Красных» числились линейные корабли HMS Dreadnought (флаг командующего силами «Красных» адмирала Мэя), HMS Bellerophon, HMS Superb и HMS Téméraire, линкоры HMS Lord Nelson (флаг контр-адмирала), HMS Agamemnon, HMS Irresistible и HMS Bulwark, а также 8 линкоров типа King Edward VII, 3 новых «больших броненосных крейсера» (позже переклассифицированных в линейные крейсера): HMS Invincible, HMS Inflexible и HMS Indomitable, 12 броненосных крейсеров, 12 крейсеров, 3 скаута, 30 эсминцев, 20 миноносцев и 2 канонерки. Эти корабли базировались на бухту Бентри в южной части Ирландии.

Вторая часть сил «Красных» под командованием вице-адмирала Невилла базировалась на Оркнейские острова и состояла из 8 броненосцев типа Majestic, 8 броненосных и 5 легких крейсеров, 3 скаутов, 1 минзага, переоборудованного из крейсера, 50 эсминцев (включая эсминцы, предназначенные для защиты портов) и 2 канонерок.

Силы «Синих» под командованием вице-адмирала Керзона-Хоу базировались на Обан на северо западном побережье Шотландии и состояли из 11 броненосцев, 8 броненосных и 7 легких крейсеров, 1 скаута, 2 минзагов, 2 канонерок, 27 эсминцев и 12 миноносцев.

«Белые» под командованием контр-адмирала Джеррама находились в Розайте и включали 4 линкора типа Canopus (условно считалось, что их восемь), 2 легких крейсера, 1 скаут и 7 эсминцев.

В произошедших условных боях, ввиду большого численного превосходства, победили «Красные».

Во время маневров 1910 года HMS Agamemnon и HMS Lord Nelson входили в состав эскадры, в которой, кроме них, числились только дредноуты, число коих в Королевском флоте все увеличивалось: HMS Dreadnought (на нем держал флаг командующий силами «Красных» адмирал Мэй), HMS St. Vincent (флаг младшего флагмана), HMS Vanguard, HMS Téméraire, HMS Collingwood, HMS Superb и HMS Bellerophon. Помимо этого соединения, силы «Красных» включали еще две эскадры линкоров додредноутов общим числом 18 вымпелов, три уже упоминавшихся «больших броненосных крейсера»: HMS Indomitable (флагман), HMS Inflexible и HMS Invincible, а также 18 броненосных крейсеров, 14 бронепалубных крейсеров, 4 скаута, 68 эсминцев и миноносцев и 6 подводных лодок. Силы «Синих» под командованием вице-адмирала Поу номинально насчитывали 18 линкоров-додредноутов в трех эскадрах, 7 броненосных и 9 бронепалубных крейсеров, а также 28 эсминцев и миноносцев. Адмирал Мэй сумел навязать бой противнику, который потерял 16 линкоров (из 19 условных).

Пожалуй, наиболее «ярким» эпизодом довоенной карьеры героев нашего повествования является повреждение днища HMS Agamemnon, произошедшее при следующих обстоятельствах. В конце января 1911 г. британский флот собрался вблизи испанских берегов. В то время Испания планировала при ступить к строительству дредноутов, и заход новейших британских кораблей этого класса в ряд приморских промышленных центров этой страны мог бы наглядно показать испанцам, в каком направлении искать содействия в этом вопросе.

После проведения учений и посещения портов Виго и Вильягарсия часть британских кораблей ушла в метрополию, а часть должна была нанести визиты в Ла-Корунью и Ферроль. В Ферроль отправился отряд под командованием адмирала Мэя в составе линкоров HMS Dreadnought (флагманский), HMS Collingwood, HMS St. Vincent, линейного крейсера HMS Inflexible и додредноута HMS Agamemnon в сопровождении ряда малых кораблей.

11 февраля, при входе в гавань, HMS Collingwood и HMS Agamemnon коснулись не обозначенной на карте подводной скалы и повредили себе обшивку днища. К счастью, повреждения оказались не очень серьезными, поскольку уже 15 февраля оба корабля ушли домой.

При проведении маневров 1911 года HMS Lord Nelson и HMS Agamemnon по прежнему находились в составе сил «Красных» адмирала Бриджмена, но числились уже в составе соединения додредноутов. Правда, его флагманским кораблем был новейший дредноут HMS Hercules; остальными же - 5 линкоров-додредноутов типа King Edward VII. Впервые в маневрах приняла участие эскадра линкоров (8 вымпелов), состоявшая полностью из дредноутов, которая, разумеется, находилась в составе сил «Красных». Под командованием Бриджмена находились также 4 «больших броненосных крейсера» (добавился HMS Indefatigable), которых полуофициально уже именовали линейными крейсерами, 9 броненосных крейсеров и новые легкие крейсера.

«Синими» командовал вице-адмирал принц Баттенберг. В составе его сил числилось 17 линкоров-додредноутов, 12 броненосных и 5 бронепалубных крейсеров. Решительных успехов не удалось добиться ни одной из сторон.

В маневрах 1912 года корабли типа Lord Nelson уже представляли противника и входили в состав сил «Синих», возглавляемых адмиралом принцем Баттенбергом, причем вновь были включены в состав эскадры дредноутов. Силы «Синих» на сей раз значительно превосходи ли силы «Красных»: помимо эскадры, состоявшей из 5 сверхдредноутов, HMS Lord Nelson и HMS Agamemnon, они включали 22 линкора-додредноута, 2 линейных и 16 броненосных крейсеров. Стоит обратить внимание, что это стало первым случаем, когда в состав сил условного противника включались дредноуты.

Маневры 1913 года официально были засекречены, но известно, что HMS Lord Nelson и HMS Agamemnon вновь были причислены к силам «Красных», которыми командовал вице-адмирал Джеллико. Они входили в соединение, состоявшее из дредноутов и сверхдредноутов. К слову, родоначальник нового класса, линкор HMS Dreadnought, числился флагманом соединения, состоявшего из додредноутов. Во время маневров «отличился» HMS Agamemnon, которого посчитали «потопленным». В целом же действия Джеллико были признаны более успешными.

В 1914 году маневры не проводились. Вместо них Первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль решил провести пробную мобилизацию. При этом HMS Lord Nelson и HMS Agamemnon^[1] вошли в 6-ю эскадру в Портленде. После завершения мобилизационных мероприятий, в связи с ухудшением международной обстановки, корабли Королевского флота оставались в полной готовности к выполнению соответствующих приказов Адмиралтейства.

Участие в Первой мировой войне

С началом Первой мировой войны, 7 августа 1914 г., HMS Agamemnon был переведен в 5-ю эскадру линкоров Флота Канала, или, как его еще называли, Второго Флота. HMS Lord Nelson стал флагманским кораблем командующего этого флота вице-адмирала Бёрни. Базировался флот в Портленде и в Ширнессе; в состав его главных сил входили 5-я и 6-я эскадры лин коров; в задачи входило обеспечение защиты берегов Английского канала и охрана портов южного побережья Великобритании, а также прикрытие переброски во Францию британского экспедиционного корпуса. Последняя задача была выполнена успешно - ни единой потери среди перевозящих войска транспортов не имелось.

Флагман флота, HMS Lord Nelson, лишь номинально базировался в Портленде. На деле, в виду опасности немецкого вторжения, его перевели в Ширнесс, но 30 декабря вместо него туда прибыл HMS Duncan, а он вернулся в Портленд.

Тем временем на Средиземном море образовался еще один театр боевых действий. С вступлением Турции в войну на стороне Центральных Держав потребовалось, в частности, усилить силы вице-адмирала Саквилла Кардена, блокировавшие Дарданеллы. Дело в том, что союзники были вынуждены держать у пролива два своих линейных крейсера, чтобы иметь гарантированное превосходство над SMS Goeben в случае, если последний попытается выйти в море. Между тем, после обстрелов территории Британии немецкими линейными крейсерами, Адмиралтейство сочло крайне важным как можно скорее вернуть эти крейсера в метрополию, поскольку число имевшихся в составе Гранд-Флита кораблей данного класса признавалось недостаточным. В конце декабря 1914 г. Адмиралтейство получило сведения, что SMS Goeben получил серьезные повреждения при подрыве на двух минах, выставленных русскими кораблями у входа в Босфор, в связи с чем предложило французам взять на себя блокаду Дарданелл, а оба своих линейных крейсера увести в Британию. Однако французы резонно заметили, что пока не будет точно установлена серьезность повреждений SMS Goeben, они не возьмут на себя полную ответственность. Чтобы скомпенсировать ослабление своих сил, в феврале 1915 г. было принято решение направить к Дарданеллам HMS Agamemnon и HMS Lord Nelson - наиболее сильные додредноуты^[2]. Причем первый прибыл на замену HMS Indefatigable, который вернулся в метрополию, а второй должен был заменить новейший линкор HMS Queen Elizabeth, который имел повреждения в турбинной установке. Кроме того, Кардену был оставлен HMS Inflexible.

Первым отправиться на Средиземное море предстояло HMS Agamemnon. 9 февраля, после подготовки к переходу, он вышел из Портленда и 19-го числа того же места присоединился к британскому соединению в заливе Мудрос (о. Лемнос). В районе Дарданелл линкор с перерывами находился до января 1916 г.

Вслед за ним к переходу был подготовлен HMS Lord Nelson. 18 февраля он вышел из Портленда, 23-го прибыл на Мальту, и уже на следующий день отправился к Дарданеллам. 26 февраля линкор прибыл к о. Тенедос, а затем присоединился к соединению в заливе Мудрос. До 22 декабря 1915 г., на нем держал флаг вице-адмирал Росслин Уэстер-Уэймис, а затем, до 19 июня 1916 г., вице-адмирал Джон де Робек. С этого времени судьба обоих кораблей более чем на три года оказалась связанной с действиями союзников у Дарданелл и в Эгейском море.

Дарданелльская операция и действия флота в прилегающих районах подробно описаны в исторической литературе, поэтому ниже будут упомянуты лишь те события, в которых HMS Agamemnon и HMS Lord Nelson принимали непосредственное участие.

После того, как 2 ноября 1914 г. Россия стала считать себя в состоянии войны с Турцией, обстановка у Дарданелл решительно изменилась. Вместо осуществления действий, препятствующих возможному выходу из пролива SMS Goeben и SMS Breslau, Лондон сразу же потребовал провести демонстрацию силы против укреплений на входе в пролив, а заодно проверить, насколько они сильны. Спустя всего один день, еще до официального объявления войны Турции со стороны Великобритании и Франции, состоялся первый обстрел укреплений Кум-Кале и Сед-уль-Бахра отрядом кораблей в составе двух британских линейных крейсеров - HMS Indefatigable и HMS Indomitable - и двух французских броненосцев - Suffren и Verité. После того как силы в этом районе получили значительные подкрепления (прибыл даже самый современный и мощный британский сверхдредноут HMS Queen Elizabeth), была определена дата начала масштабной операции против Дарданелл - 19 февраля. Началась она с обстрела турецких укреплений на входе в пролив эскадрой, в состав которой вошел HMS Agamemnon. Правда, он и HMS Queen Elizabeth вступили в дело несколько позже, чем основные силы Кардена. Закончить разрушение внешних укреплений и батарей планировалось на следующий день, однако непогода задержала выполнение плана до 25 февраля.

В тот день HMS Agamemnon, совместно с HMS Queen Elizabeth и броненосцами HMS Irresistible и Gaulois, стоя на якоре, оказывал поддержку кораблям, стрелявшим на ходу. По британским данным, огонь был открыт в 10:15; турки ответили в 10:17. Мичман Уилкинс счел это сильно действующим на нервы:

На сей раз мы пришли явно «не на гулянку». За 10 минут мы получили столько неприятностей, что я отдал бы все на свете, чтобы очутиться в Портленде. По боевому расписанию я находился в боевой рубке и имел хороший обзор. Я выяснил, что от момента засекания вспышки от выстрела вражеского орудия до момента, когда снаряд со зловещим хриплым ревом пролетит над нами, в течение 15 секунд состояние было таким, что казалось нервы лопнут от напряжения. В голове непрерывно вертелась одна лишь мысль, что следующий снаряд меня прихлопнет... Мне было приказано вызвать санитаров. И посторонний наблюдатель, который мог бы видеть меня несущимся по палубе в это время, точно принял бы меня за отменного бегуна. Я пришел к заключению, что только те, кто побывал в бою, может знать, что такое паника... а вид даже небольшого количества крови привел меня в такое состояние, что я благодарил Небеса за то, что я не хирург.

Примерно через 15 минут HMS Agamemnon, чье место находилось в 2,5 милях к WSW от м. Ени-Шер на азиатском берегу, получил попадание снаряда с турецкой береговой батареи, расположенной примерно в 5 милях, в районе м. Хелес.

Один вражеский снаряд, - продолжает Уилкинс, - попал в деррик-кран и его осколки убили стоявшего на заднем мостике старшину Уортингтона... Грохот наших орудий оглушал нас и поначалу я даже не понял, что произошло попадание. Нам разрешили сняться с якоря. Пошел шпиль, и якорная цепь медленно поползла вверх. Но пока мы поднимали якорь, корабль получил еще четыре попадания.

Во избежание дальнейших попаданий линкор получил разрешение сняться с якоря, однако в течение последующих 10 минут он был поражен еще семью бронебойными снарядами калибра 240 мм. Большинство из них при попадании не разорвались, но корабль получил пробоину корпуса в двух метрах выше ватерлинии, а его деррик-кран на грот-мачте и пост его управления были повреждены. При этом погибло три члена экипажа и было ранено четыре. HMS Agamemnon вышел из-под обстрела, но продолжил выполнять поставленную задачу. Он помог HMS Queen Elizabeth привести к молчанию форт Хелес, затем осуществлял наблюдение за стрельбой французского линкора Suffren по форту Оркание и донес, что большая часть снарядов легла далеко вправо от цели. После того, как броненосец HMS Albion приблизился к южному берегу на 10 кбт. и начал действовать своей средней артиллерией, чтобы уничтожить уцелевшие вражеские пушки, с Оркание по нему начало стрелять одиночное орудие. HMS Agamemnon и HMS Irresistible немедленно пришли на помощь и совместными усилиями привели форт к молчанию. При стрельбе обнаружилось, что часть из 123 выпущенных HMS Agamemnon 234-мм снарядов разорвалась в воздухе, не долетев до цели.

После окончания обстрела в 16:00 флот удалился от Дарданелл. На следующий день у о. Тенедос на броненосце приступили к исправлению полученных повреждений.

Из воспоминаний мичмана Лэнгли с HMS Lord Nelson :

Орудийные номера разбегаются по своим местам в башне, напичканной механизмами, представлявшими собой последние технические достижения. Саму башню, возвышающуюся на палубе, можно сравнить со шляпкой гигантского гриба. В то же время, его ножкой можно было бы назвать барбет и колодец подачи боезапаса, который шел вниз до самых погребов. Внутри этого колодца быстро сновал вверх-вниз подъемник снарядов и зарядов. Башня и ее основание, весившие сотни тонн, были помещены внутрь цилиндрического барбета и опирались на мощные катки. Мы протискиваемся через люк в крыше башни и оказываемся внутри. Практически все пространство заполнено различными механизмами и приборами. Особенно много места занимают казенные части орудийных стволов с массивными затворами. Не развернуться. Но как только расчет втискивается на свои места, теснота становится незаметной. Командир башни, лейтенант, приказывает: «Расстопорить башню!» При этом высвобождается стопорный болт, и башня готова к наведению на противника... Пока расчет приводит установку в боевое положение, башню наполняет неизбежный металлический лязг, вся конструкция башни сотрясается. С дребезжанием прокручивается подъемник боезапаса с пустыми пока кассетами. Орудийные стволы то поднимаются, то опускаются под действием гидравлического механизма вертикального наведения. С громким металлическим звуком открываются и закрываются огромные орудийные затворы. Щелкают различные блокираторы, звенят телефоны. Гидравлически управляемые досылатели выдвигаются и стремительно убираются в исходное положение. Практически все башенные механизмы имели гидравлические привода, действовавшие при давлении в тысячи фунтов на квадратный дюйм. Жидкость в трубопроводах гидросистемы шипит, а пробиваясь через неплотности соединений тонкими струйками, со скоростью пули попадает в сборный колодец, расположенный под орудиями. Через несколько минут весь этот оглушительный шум стихает так же быстро, как и начинается. После опробования и приведения механизмов в боевое положение в центральный пост управления стрельбой следует доклад о готовности башни к стрельбе. В ответ следует команда: «Лиддитным зарядить»! И через мгновение расчет приводит башню в движение. Внутри все вновь наполняется шумом, лязгом, стуком и шипением. Все стихает спустя 30 секунд, которые требуются для заряжания. Но стрелять пока невозможно, так как не нажат замыкатель электроцепи. Еще одна небольшая пауза. И вот следует команда: «Орудия, товсь»! Щелчок замыкателя. Следует тонкий зуммер. Это значит, что цепь под током. Все замирают в напряженном молчании. Автоматически следует доклад, что затвор закрыт. Никто не должен стоять на пути отката. Кто-то интересуется все ли в порядке. Ведь даже небольшой дефект в канале ствола может привести к большой беде. Томительно тянутся секунды. Тишину нарушают только постукивание клапанов и зуммер. Отчетливо можно слышать, как волны разбиваются о борт корабля. Внезапно резко звучат два звонка, что означает команду «Приготовиться»! Затем еще один - «Огонь»! И «Г-р-р-а-х»! - раздается грохот выстрела. При этом орудийный ствол будто влетает внутрь башни. После чего он медленно накатывается на место. При откате давление воздуха в башне внезапно подскакивает, а затем медленно восстанавливается. Но прежде, чем все стихает, расчет лихорадочно начинает вновь заряжать орудия.

После прибытия HMS Lord Nelson оба корабля часто действовали совместно. В начале марта они прикрывали ряд мелких десантов, высаживаемых на берег с целью уничтожения оставленных турками орудий, и принимали участие в обстреле турецких фортов в глубине пролива. Когда было принято решение высадить на южный и северный берега пролива морскую пехоту для окончательного уничтожения фортов Оркание и Хелес, в силах прикрытия десанта с моря были задействованы оба линкора. HMS Lord Nelson был включен в состав отряда, назначенного прикрывать северную партию, и дол жен был занять позицию у м. Хеллес. HMS Agamemnon из состава отряда прикрытия южной партии, надлежало держаться у Ени-Шера. Находясь там, корабль своим орудийным огнем рассеял скопления вражеских войск недалеко от района высадки. Вот как описываются события 4 марта очевидцем с HMS Agamemnon:

Мы дали ход в 07:15 и направились ко входу в пролив. Когда мы прибыли в назначенное место, в пролив уже вошли HMS Cornwallis, HMS Irresistible, HMS Majestic, HMS Ocean и несколько эсминцев. Два наших катера отправились, чтобы забрать с одного из эсминцев десантников и высадить их на берег. Мы кружили в указанном районе и вели огонь из 12-фнт пушек по туркам на берегу. Заметив в воде подозрительный предмет, мы обстреляли и потопили его. В 13:00 было произведено три выстрела из башни S2 по батарее, расположенной левее и позади форта №4. В 14:15 был открыт огонь из 12-фнт пушек по скоплению турок на левой окраине деревни. Ух и задали мы им жару! В свой бинокль я видел, как они удирают. Одновременно с этим, мы дали залп по батарее из башни Р2...

В состав разведывательной группы и авангарда, высаженных на берег у Кум-Кале, вошла подрывная партия моряков с HMS Lord Nelson под командованием лейтенант-коммандера Доджсона. Несмотря на сильный обстрел, десантникам удалось высадиться на берег, но дальнейшее выполнение задачи было задержано сильным огнем противника из стрелкового оружия. Десантникам пришлось бросить пулеметы и снаряжение, а самим искать укрытия. Позже подрывное оборудование сумели вызволить, но пулеметы по-прежнему оставались на берегу, и чтобы достать их, были вызваны добровольцы. Такие нашлись на HMS Agamemnon. Несмотря на сильный огонь противника, гребцы его катера сумели пристать к берегу. Затем четыре человека ползком добрались до пулеметов и оттащили их в безопасное место, после чего все добровольцы без потерь вернулись на линкор.

На помощь десантникам вновь пришла корабельная артиллерия, однако, немного продвинувшись вперед, они вновь столкнулись с упорным сопротивлением турок, попытавшихся отрезать британцев от берега. Подрывная партия сделала еще одну попытку продвинуться вперед, но потерпела неудачу. Пришлось эвакуировать десант на корабли. В этом несчастливом деле погибли два моряка с HMS Lord Nelson.

На следующий день HMS Agamemnon был выделен для наблюдения за входом в пролив при проведении линкором HMS Queen Elizabeth, находившемся у Габа-Тепе, пробной перекидной стрельбы по турецким укреплениям. Затем его место занял HMS Lord Nelson, а HMS Agamemnon вступил в охранение HMS Queen Elizabeth. Результатом стало осознание, что ведение точного огня на большие расстояния по невидимой цели при существующих средствах корректировки невозможно. Требовалась корректировка с воздуха, причем использование для этого гидросамолетов было сочтено рискованным из за их малой скорости и потолка.

Адмирал Карден попытался реализовать еще один план, разработанный совместно с французским адмиралом Гепраттом, имевшим разведданные о месторасположении некоторых турецких гаубичных батарей. На сей раз планировалось атаковать узость силами двух линкоров типа HMS Lord Nelson под прикрытием французских броненосцев. Британские корабли должны были довершить разрушение форта Румели, а затем атаковать сильный форт Гамидие I, который до того ни разу не подвергался обстрелу. Французам надлежало подавлять турецкие гаубичные батареи, если те откроют огонь.

7 марта первыми в пролив пошли французы. HMS Agamemnon и HMS Lord Nelson последовали за ними и в 12:30 с дистанции 70 кбт. открыли огонь из носовых орудий по форту Румели в Чанакской узости. Пройдя одну милю, шедший головным HMS Agamemnon повернул и повел огонь всем бортом. Форты не отвечали, однако вскоре HMS Agamemnon получил попадание в борт 6-дюймовым снарядом с неустановленной батареи. Еще хуже стало после поворота, когда двигавшиеся поперек пролива корабли подверглись ураганному обстрелу с фортов Эренкёй, Мессудие, Кефец и полевых батарей, укрытых в складках местности. Французские броненосцы немедленно открыли энергичный огонь по местам расположения последних.

В 12:45, когда HMS Agamemnon находился посредине пролива, начал стрелять форт Румели, а через 5 минут заговори ли орудия форта Гамидие I. Линкор отвечал из своих 305-мм и 234-мм орудий, проходя среди окружавших их всплесков от падения многочисленных вражеских снарядов. Форты дважды добивались накрытия британских кораблей, и те увеличили ход до 14 узлов, чтобы избежать попаданий. По мере приближения броненосцев к азиатскому берегу огонь турок стал стихать, но когда после разворота корабли вновь оказались посредине пролива, обстрел возобновился с новой силой. В 13:00 последовало еще одно попадание в HMS Agamemnon. На сей раз 14-дюймовый снаряд попал в палубу в кормовой части, пробил ее и разрушил офицерскую кают компанию. Взрыв был настолько сильным, что куски палубных конструкций подбросило на высоту 30 метров. Корабль остался на курсе, хотя маневрировать стало затруднительно.

Спустя 5 минут залп HMS Lord Nelson вызвал сильнейший взрыв на форте Румели. Линкор перенес огонь на Гамидие I и быстро пристрелялся. В 13:50 от его снарядов взлетел на воздух погреб с боеприпасами, после чего артиллерия форта на время прекратила стрельбу. HMS Lord Nelson возобновил стрельбу по Румели.

Огонь фортов стал заметно слабеть, и британцы посчитали, что вывели из строя два крупных орудия противника. Орудия Гамидие I вновь открыли огонь в то время, когда британские линкоры повернули на запад, и HMS Lord Nelson пришлось дать по нему еще несколько залпов. Вскоре на форте Румели произошел еще один взрыв, и оба форта прекратили огонь.

Тем временем французам никак не удавалось подавить подвижные вражеские батареи, и стрельба последних доставила британцам много неприятностей. Поскольку корабли не покидали назначенного им района, то получили по несколько попаданий. В общей сложности, HMS Agamemnon был поражен восемью крупными снарядами, а HMS Lord Nelson- семью. На последнем один из них вызвал пробоину ниже ватерлинии, в результате были затоплены две угольные ямы. Осколки другого про никли в боевую рубку и ранили в голову командира, кэптена Макклинтока, и двух членов экипажа. Жизненно важные системы не пострадали, но надстройки обоих линкоров получили повреждения от осколков, ряд снастей был перебит.

К 15:00 Румели и Гамидие I уже в течение 20 минут не вели огня, и командир HMS Agamemnon кэптен Файлер, следуя инструкциям, попросил у Гепратта разрешения на отход. К тому времени линкор произвел 8 выстрелов из 305-мм и 145 из 234-мм орудий. Но испытания на этом не закончились. При отходе HMS Agamemnon наткнулся на небольшую мину, по видимому, сорванную с турецкого противолодочного заграждения. К счастью, обошлось без серьезных повреждений, и оба линкора благополучно прибыли к о. Тенедос.

Вот как был описан тот день очевидцем на борту HMS Lord Nelson:

Мы начали движение к Дарданеллам в 09:00. Нам было приказано обстрелять форты №13 и №19 в районе Чанака. Головной «Агги»[3] вошел в пролив в 10:00, и мы следовали за ним в 6 кабельтовых. «Агги» открыл огонь по форту №19. Мы же с первого залпа носовой башни добились накрытия... Мы сами тоже находились под обстрелом. Получив попадание, «Агги» был вынужден отойти на полчаса. Тут я подумал, что находиться под обстрелом не так страшно, как мне казалось прежде. Вокруг нас продолжали падать снаряды. Мы получили несколько попаданий. Одно пришлось между башнями Р1 и Р2. Еще одно - на 12 футов (3,6 м) ниже ватерлинии. Вода затопила два угольных бункера. Однако замечено это было лишь когда корабль стал крениться после того, как мы встали на якорь. Водолазы осмотрели повреждения и доложили, что они были не настолько серьезными, чтобы становиться в док.

На следующий день HMS Lord Nelson ушел в залив Мудрос для заделки пробоины.

Операция по проникновению вглубь пролива продолжалась. 11 марта шестью траулерами была произведена попытка вытралить минные заграждения у Кефеза. Турки подвергли их орудийному обстрелу, и один из траулеров был поврежден 150-мм снарядом. Ремонт провели специалисты с HMS Agamemnon.

18 марта была проведена завершающая атака с моря - в ней принимали участие 14 британских и 4 французских линейных корабля. HMS Agamemnon и HMS Lord Nelson входили в состав 1-й дивизии линии «А». Компанию им составляли флагманский линкор HMS Queen Elizabeth и линейный крейсер HMS Inflexible.

Линия «А» вступила в бой примерно в 11:30. HMS Agamemnon вел огонь по Румели, а HMS Lord Nelson - по форту Намазие. Орудия фортов молчали, но корабли вновь попали под огонь турецких батарей, укрытых в складках местности. Недооценивать ее не было никаких оснований. В 12:45 артиллеристы 150-мм гаубичной батареи добились накрытия. За последующие 25 минут HMS Agamemnon был поражен двенадцатью снарядами. Пять попаданий пришлись в бронированные части, не нанеся вреда. Семь оставшихся снарядов попали в небронированные части и причинили значительные повреждения надстройкам. Особую неприятность принес снаряд, угодивший в кормовую 234-мм башню левого борта. Его осколок повредил ствол одного 305-мм орудия кормовой башни, которое некоторое время не могло стрелять. Кроме того, были повреждены шпиль, навесная палуба и две 76-мм пушки. Чтобы сбить противнику наводку, HMS Agamemnon был вынужден описать полную циркуляцию и вновь занять свое место, продолжая выполнять задачу.

За сухими фразами, описывающими поведение кораблей в бою и получение ими повреждений, невозможно понять, что чувствовали в то время члены их экипажей. Предоставим слово тем, кому довелось принимать участие в боях. Вот что по этому поводу написал мичман Уильямс с HMS Agamemnon:

Мы были обстреляны из невидимых нами гаубиц. Чертовски неприятно иметь с ними дело, так как они ведут огонь, укрытые складками местности, и единственное, что напоминает об их присутствии, так это подарки в виде падающих повсюду снарядов. Нельзя даже определить направление, откуда они прилетают. И нет возможности ответить. Когда их засекают с аэропланов, они тут же меняют позиции. К счастью, их калибр не очень большой. Но их снаряды падают под большими углами и могут попасть в палубу корабля или в верхние части корпуса. А бронирование там не очень хорошее.

А вот как мичман Лэнгли описывает попадание снаряда в HMS Lord Nelson :

Примерно в 3 часа пополудни башня, в которой я находился, получила прямое попадание вражеского снаряда. Два наводчика получили ранения, а одно из 9,2-дюймовых орудий было повреждено. Что творилось в это время в башне, трудно себе представить. К пороховым газам добавился оглушительный рев разорвавшегося снаружи снаряда, крики раненых и резкий запах сгоревшей взрывчатки, проникавший внутрь через орудийные амбразуры. Когда спустя минуту мы осторожно открыли верхний башенный люк, чтобы эвакуировать раненых наводчиков, в башню хлынула морская вода. Раздался крик: «Мы тонем!». Но паника была быстро подавлена. Да это и не было паникой, просто крик отчаяния раненного человека, находившегося в замкнутом пространстве башни в темноте, как в подземелье, к тому же наполненной газами и дымом и вибрирующей от работающих механизмов, грохота выстрелов других башен и рвущихся вражеских снарядов. Этот холодный душ несколько нас озадачил. Однако вскоре объяснение было найдено. В башню била струя из перебитой осколком «нашего» снаряда трубы, проложенной по надстройке.

По мере продолжения операции выяснилось, что береговые батареи являются не единственной угрозой атакующему флоту. В 14 часов французский броненосец Bouvet подорвался на мине и стал быстро тонуть. У большинства экипажа было мало шансов на спасение. С кораблем погибли его командир и 638 человек. Лишь небольшое число уцелевших было спасено британцами. Катер с HMS Prince George поднял из воды примерно 40 человек, которым-посчастливилось выжить. Коммандер Дж. Мор с HMS Lord Nelson воочию наблюдал это событие:

После того, как корабль скрылся под водой, на поверхности остались немногие уцелевшие, которых можно было видеть с наших марсов. Успели также заметить, как один человек бежал по орудийному стволу и спрыгнул с него в море. Наш катер подобрал семерых человек и заодно утопил мину, которая была на достаточно близком расстоянии. Турки прекратили огонь, и какое то время шлюпки без помех поднимали людей из воды. Однако вскоре турки начали обстреливать их шрапнелью.

Вслед за Bouvet на минах подорвались и затонули британские броненосцы HMS Irresistible и HMS Ocean, после чего нервы у адмирала де Робека не выдержали, и он приказал отходить. HMS Agamemnon и HMS Lord Nelson прикрывали спасательную операцию. Мичман Бэнкс с HMS Agamemnon вспоминал:

Мы, разумеется, продолжали обстреливать форты №13 и №17. Мы израсходовали 58 снарядов 12-дюймового калибра и 158 лиддитовых и фугасных снарядов калибра 9,2 дюйма. На форту №17 взорвался погреб... «Агги» получил огромную пробоину в трубе, у нее чуть не срезало половину. На палубе надстройки начался пожар. Бой длился 9 часов и был достаточно долгим. Мы едва не налетели на мину. Ее пронесло всего в 10 ярдах от нашего форштевня.

Как известно, атака 18 марта стала последней попыткой флота форсировать Дарданеллы. В дальнейшем его задачей стало обеспечение высадки на Галлиполийский полуостров десанта, который должен был захватить турецкие укрепления с тыла и, тем самым, облегчить флоту прорыв в Мраморное море и далее к Константинополю. Десант намечалось высаживать одновременно в нескольких пунктах побережья, главным из которых был южный участок Галлиполийского полуострова. Для высадки десанта и обеспечения его безопасности и поддержки были привлечены до 200 транспортов, 16 британских линкоров и 9 крейсеров, 2 французских линкора и 3 крейсера, русский крейсер «Аскольд», а также многочисленные малые боевые корабли и подводные лодки.

На сей раз герои нашего повествования оказались в разных соединениях. HMS Lord Nelson числился в 1-й эскадре и должен был, совместно с HMS Cornwallis и HMS Vengeance, осуществлять артиллерийскую поддержку высадки демонстрационного десанта в пункте «S» (бухта Морто). HMS Agamemnon возглавил 5-ю эскадру, имея задачу прикрывать входившие в ее состав флотилии эсминцев и траулеров, предназначенных для осуществления тральных работ и постановки сетей в самом проливе.

Рано утром 25 апреля, заняв отведенные позиции, HMS Lord Nelson и HMS Vengeance открыли огонь по берегу. Мичман Уилкинс наблюдал за стрельбой с HMS Agamemnon. Вот как он описал свои впечатления:

Вскоре грохот орудий стал ужасным. Контраст со стоявшей совсем недавно тишиной был поразительным. В этом всеобщем грохоте выстрелов и завывании снарядов уже невозможно было различить выстрелы отдельных орудий и даже кораблей. Все походило на стрельбу сотни огромных пулеметов. Обстрелу был подвергнут Сед-уль-Бахр и вся прилегающая к нему местность. Вспышки разрывов и горящие дома отбрасывали багровые отсветы. Высоко в воздух взлетали обломки домов, проволочные заграждения, земля. От города ничего не осталось, и казалось, что в этом аду никому не удастся уцелеть. И над всем этим вставало пылающее багряное солнце.

А вот свидетельства очевидца с линкора HMS Lord Nelson :

25 апреля побудку сыграли еще до рассвета, и в 03:15 мы снялись с якоря и пошли к Дарданеллам, чтобы прикрыть высадку наших войск. День начали с обстрела укреплений Сед-уль-Бахра. Они были разрушены раньше, но противник мог установить на них новые орудия, благодаря передышке, которую мы ему предоставили. На участке высадки противник хорошо окопался у деревушки. Нашим частям пришлось вести серьезный бой. Мы тоже не бездельничали. За 16 часов, что мы были в бою, который для нас закончился в 20:30, мы выпустили 35 12-дюймовых, 84 9,2-дюймовых и 1124 12-фунтовых снарядов.

Правда, по свидетельству командира батальона 26-го турецкого полка, обстрел не был столь ужасным для турецких войск. По его словам, «участок был довольно мал для той массы снарядов, которые обрушили на него корабли. Многие снаряды рвались буквально рядом, а шрапнельные разрывались один за другим. Из-за черно-багрового и зеленоватого дыма берег был практически невидимым. Две 37-мм пушки были разбиты, и некоторые траншеи стали не укрытиями, а могилами для солдат, которые в них находились». Иными словами, понесенные турками потери отнюдь не были значительными. Большинство выпущенных с кораблей снарядов из за настильной траектории просто перелетали турецкие позиции. Тем не менее, определенный эффект обстрелы производили.

Тем временем SMS Goeben и турецкий броненосец Turgut Reis, находясь в глубине пролива, подвергли обстрелу транспорты с десантниками. Обнаруженные, в свою очередь, с привязных аэростатов британских кораблей, они были обстреляны (главную роль в этом деле сыграла артиллерия HMS Queen Elizabeth) и поспешили укрыться под берегом.

После прояснения обстановки выяснилось, что положение десантников на участках «S» и «Y» внушает опасения, поскольку ночью турки могли бы их сбросить в море. Единственно возможной мерой могла быть только надежная поддержка их корабельной артиллерией. Поэтому в этих районах на ночь стали на якорь четыре британских линкора. HMS Lord Nelson и HMS Agamemnon заняли позиции у берега напротив участка «Y», но утром первый вновь ушел в бухту Морто.

Предоставим еще раз слово участнику тех событий с HMS Lord Nelson :

26 апреля. Разошлись по боевым постам до рассвета, чтобы еще раз задать туркам, которые, как я слышал, ночью несколько раз атаковали наших на берегу, но были отбиты. В течение дня мы выпустили 4 12-дюймовых, 15 9,2-дюймовых и 400 12-фнт снарядов. Наши войска на берегу получили подкрепление и после полудня захватили деревню.

28 апреля HMS Lord Nelson, совместно с другими кораблями, поддержи вал наступление французских частей в этом же районе. 30 апреля линкор был направлен к Габа Тепе для обстрела штаба противника, расположившегося в Чанак-Кале. По прибытии на место с него подняли в воздух привязной аэростат, с которого вскоре обнаружили SMS Goeben. Броненосец тотчас же открыл по нему огонь, однако тот в перестрелку не вступил и после нескольких залпов британцев ушел под защиту берега. После этого HMS Lord Nelsonподверг обстрелу город Чанак Кале, в котором вспыхнули пожары. Затем следовало обстрелять форт №13, однако выяснилось, что аэростат срочно потребовался в другом месте, и линкор ушел ко входу в пролив.

HMS Agamemnon в период с 28 по 30 апреля, действуя против полевых батарей, получил два попадания. 1 мая он поддерживал огнем сухопутные части при отражении турецкой ночной контратаки. На берегу был заранее оборудован корректировочный пост, однако результативной стрельбу линкора назвать нельзя. 2 мая HMS Agamemnon был придан французскому отряду, обстреливавшему азиатский берег пролива, в составе которого должен был заменить линкор HMS Goliath, нуждавшийся в пополнении запасов угля, и французский броненосный крейсер Latouche-Treville, который расстрелял свой боезапас.

HMS Lord Nelson в это время по прежнему находился в районе бухты Морта, оказывая огневую поддержку сухопутным силам. Затем оба линкора обстреливали турецкие батареи перед началом Второй битвы при Критии (6 мая).

Интенсивная работа артиллерии и многочисленные повреждения от вражеских снарядов вызвали необходимость проведения на HMS Agamemnon ремонтных работ. Поэтому в мае его отправили на Мальту, где корабль находился по июнь. Мичман Денхэм в своих воспоминаниях представил достаточно полную статистику попаданий в HMS Agamemnon, с которой имеет смысл ознакомиться:

25 февраля 1915 г., при участии в атаке на береговые укрепления на входе в Дарданеллы, линкор был поражен 7 снарядами, еще примерно 56 упали в воду поблизости. Обстрел, предполагается, велся с форта №1. Снаряды были схожи с британскими типа Палиссера. 1. Попадание в стрелу деррик-крана грот-мачты после попадания в дымовую трубу. Девять пострадавших. 2. Попадание в полубак при снятии с якоря. Несколько пострадавших. 3. Попадание в башню S2. Снаряд рикошетировал и затем разорвался. Осколками пробило верхнюю палубу, повредило электропроводку и водяную систему. 4. Попадание в носовую дымовую трубу. Снаряд разорвался при ударе о лебедку и взрывной волной разбросало кордитные заряды для 12-фнт пушек. 5. Снаряд задел брам-стеньгу. 6. Снаряд пробил бортовую обшивку на 4 фута выше бронепояса, затем пробил еще две тонкие переборки и раскололся при ударе о 2-дюймовую бронепалубу вызвав небольшой пожар в отсеке гидравлических механизмов. Пожар вскоре потушили[4]. 7. Попадание в 8-дюймовый пояс. Без повреждений. 7 марта 1915 г. при обстреле береговых укреплений линкор вновь получил несколько попаданий. Часть снарядов попала в броневой пояс. Никаких повреждений они не нанесли. Три попали в небронированные части и сделали в них большие пробоины. Снаряды, по-видимому, были фугасными калибра примерно 150 мм. 18 марта HMS Agamemnon был поражен 11 вражескими фугасными снарядами среднего калибра, выпущенными из гаубиц. Пять из них попали в забронированные участки корпуса, шесть - в небронированные. Один из них попал в кормовую 9,2-дюймовую башню правого борта. Один из его осколков повредил внутреннюю трубу левого 12-дюймового орудия кормовой башни. Другие снаряды разбили шпиль, сильно повредили носовую часть навесной палубы, кормовую дымовую трубу и две 12-фнт пушки. В этих трех боях HMS Agamemnon получил 26 попаданий преимущественно снарядами среднего калибра 150 или 210 мм, а также калибра 240 мм. Вероятно, они были изготовлены из закаленного чугуна.

Зато HMS Lord Nelson повезло, если это можно так назвать. 12 мая, после отправки HMS Queen Elizabeth в метрополию, на нем поднял свой флаг командующий британскими силами у Дарданелл вице-адмирал Джон де Робек. Вплоть до эвакуации союзных войск с Галлиполийского полуострова линкор периодически принимал участие в боевых действиях. Так, 23 мая он прикрывал севший на мель броненосец HMS Albion, а 20 июня обстреливал доки и вражеские суда, причем для корректировки стрельбы вновь использовали привязной аэростат. По мнению британцев, огнем линкора противнику были нанесены значительные повреждения. В ноябре 1915 г., при стоянке в заливе Мудрос, на HMS Lord Nelson разместился лорд Китченер со своим штабом.

HMS Agamemnon после возвращения с Мальты также возобновил участие в боях. Наиболее примечательным событием стало его участие в операции по нарушению коммуникации между Галлиполийским полуостровом и Болгарским фронтом: 2 декабря, совместно с крейсером HMS Endymion и монитором HMS M-33, он разрушил центральные пролеты моста у Кайяка.

В январе 1916 г., после эвакуации Галлиполи, для HMS Lord Nelson и HMS Agamemnon наступила новая фаза участия в войне. Они вошли в состав британских морских сил в Восточном Средиземноморье, где оставались до августа 1917 г., причем HMS Lord Nelson вновь стал флагманским кораблем. Эти силы были разбросаны по различным базам Эгейского моря. В их задачи входили наблюдение за выходом из Проливов и обеспечение безопасности оккупированных британцами греческих островов. В целом же данный театр боевых действий превратился во второстепенный, и союзники увели оттуда большую часть своих кораблей. В марте-апреле 1916 г. оба линкора участвовали в операции в Салониках. Здесь 5 мая HMS Agamemnon огнем 12-фнт зенитки повредил германский дирижабль LZ-85, вынудив его совершить аварийную посадку.

С августа 1917 г британские морские силы в Восточном Средиземноморье, которыми командовал контр-адмирал Фримантл, стали называться британскими морскими силами в Эгейском море. HMS Agamemnon числился в их составе до февраля, а HMS Lord Nelson - до мая 1919 г.

Одной из основных задач данного соединения по-прежнему оставалось недопущение выхода SMS Goeben из Проливов. Между Галлиполийским полуостровом и Имбросом были выставлены минные заграждения, на островах Тенедос и Мавро - созданы наблюдательные посты, от четырех до шести эсминцев наблюдали за выходом из Дарданелл, а с базы гидроавиации на Имбросе ежедневные разведывательные полеты совершали гидросамолеты. HMS Lord Nelson, HMS Agamemnon, крейсер HMS Lowestoft, мониторы HMS Raglan и HMS М-28, восемь эсминцев и нескольких мелких кораблей, а также французский броненосец République базировались на Мудрос, периодически уходя в Салоники (большую часть времени там проводил HMS Lord Nelson). Оба британских линкора находились в часовой готовности к выходу в море. Время шло, SMS Goeben все не было, и бдительность союзников стала ослабевать. По словам одного из участника патруля у Дарданелл, «вероятность выхода SMS Goeben стали считать меньшей, чем нового генерального сражения Гранд-Флита с Флотом открытого моря».

12 января 1918 г. Фримантла сменил контр-адмирал Хейз-Сэдлер (бывший командир HMS Agamemnon). 16 января он должен был прибыть в Салоники и избрал для похода HMS Lord Nelson, хотя гораздо разумней было бы отправиться туда на каком нибудь эсминце или даже штабной яхте. Французский линкор из состава блокирующих сил находился в это время в доке, поэтому в базе остался только HMS Agamemnon. Новый командующий исходил из пред положения, что если немцы задумают выход, то для начала должны будут протралить проходы в минных заграждениях. Поскольку на это требовалось время, он был уверен, что успеет сосредоточить достаточно сил. Но всё пошло не так.

SMS Goeben и SMS Breslau совершили свой знаменитый рейд именно в отсутствие HMS Lord Nelson. Рано утром, без предварительного траления, они незамеченными вышли из пролива. При этом немцы полагались на обнаруженную ими на одном из потерпевших крушение британских пароходов карту с указанием расположения минных полей, которые они приняли за союзные. Но спустя короткое время SMS Goeben подорвался левым бортом на мине. Повреждения оказались незначительными, операцию решено было продолжить. Когда корабли шли вдоль восточного берега острова Имброс на север, их заметили с эсминца HMS Lizard. Так как немцы глушили радиопередачу эсминца, ему лишь спустя несколько минут удалось установить визуальный контакт с HMS Raglan и передать прожектором условный сигнал о появлении немцев.

Через 25 минут после первого контакта с немецкими кораблями сведения о них были получены на HMS Agamemnon. Тот радировал об этом HMS Lord Nelson, который получил радио спустя еще четверть часа. Хейз-Сэдлер немедленно вышел из Салоник, одновременно приказав HMS Agamemnon, легкому крейсеру HMS Foresight и двум эсминцам следовать в точку встречи в 10 милях южнее мыса Палиури. К месту возможного сражения поспешила пара других британских крейсеров. Однако вскоре HMS Agamemnon и крейсера получили приказ возвращаться. SMS Goeben удалось уйти, и встреча, к которой британцы готовились несколько месяцев, не состоялась.

Как известно, безнаказанным для немцев поход не остался: SMS Breslau погиб, а SMS Goeben подорвался на нескольких минах. Когда выяснилась серьезность его повреждений, англичане вздохнули спокойнее и сочли возможным поочередно отправить линкоры на Мальту для ремонта. Лишь к 21 октября оба корабля вновь собрались у острова Лемнос. К тому времени дни войны были уже сочтены. 30 октября 1918 г. на борту линкора HMS Agamemnon, стоявшего на якоре в заливе Мудрос, командующий британскими морскими силами на Средиземном море вице-адмирал Гоф-Калторп «действуя от имени британского правительства и остальных союзников», подписал условия перемирия с оттоманским правительством.

Послевоенная карьера

Военные действия были прекращены в полдень 31 октября. На следующий день несколько дюжин тральщиков, траулеров и дрифтеров приступили к тралению турецких и своих минных заграждений. При выполнении этой опасной операции погиб не один корабль. Утром 7 ноября в Чанаке на борт турецкого миноносца Basra поднялся представитель союзников подполковник Мерфи. Он прибыл в Константинополь и сошел на берег на пристани у Галатского моста. Его задача заключалась в подготовке возвращения британских военнопленных на родину, демобилизации турецкой армии и предприятии иных шагов, необходимых для выполнения условий перемирия.

К 10 ноября пролив был, в основном, протрален, и стало возможным высадить предназначенную для занятия фортов 28-ю британскую дивизию из состава сил в Салониках. 12 ноября внушительная союзная флотилия, возглавляемая британскими линкорами HMS Superb, HMS Téméraire, HMS Lord Nelson и HMS Agamemnon с пятью крейсерами и 18 эсминцами во главе проследовала через Дарданеллы. За ними, с интервалами в 15 минут, двинулись французские (5 линкоров, 2 броненосных крейсера, 6 эсминцев), итальянские (2 линкора, 1 крейсер, 3 эсминца) и греческие (1 броненосный крейсер, 3 эсминца) корабли. При прохождении кораблей занявшие форты британские и индийские солдаты встреча ли их в парадном строю. Мраморное море корабли союзников пересекли ночью и прибыли в Константинополь 13 ноября в 08:00 по местному времени. На следующий день рано утром длинная колонна кораблей обогнула Сераль и в полном молчании двинулась к Босфору. Каждый флот двигался к месту своей якорной стоянки.

Правда, большая часть британских сил вскоре ушла в Измид, который стал их базой.

Ряд кораблей, в составе которых оказался HMS Agamemnon, проследовал в Черное море и в 10:00 26 ноября прибыл в Севастополь. 12 декабря вице-адмирал Гоф-Калторп издал любопытный документ, гласящий, что, в соответствии с п.29 условий перемирия, на корабли русского Черноморского флота должны перейти экипажи союзников. В частности, для линкора «Воля» экипаж набирался с HMS Agamemnon.

Прибыв на русские корабли, британцы, по их собственным словам, нашли их в сильном беспорядке и неряшливом виде, часть оборудования находилась в неисправном состоянии, а часть отсутствовала. Тем не менее, их удалось подготовить к переходу. Пройдя некое подобие ходовых испытаний, 12 декабря «Воля», эсминцы «Дерзкий», «Счастливый» и две бывшие немецкие подводные лодки, в сопровождении британского военного корабля Adamant, своим ходом вышли из Севастополя в Измид. Их увод вызвал сильный протест среди русских морских офицеров и местного населения, однако контр-адмирал Сеймур заявил, что эти корабли достались немцам и, управляемые ими, предназначались для борьбы с союзниками, поэтому он рассматривает их как трофеи. Приняв командование британскими морскими силами в Мраморном, Черном, Азовском и Каспийском морях, 3 января 1919 г. Сеймур на борту HMS Lord Nelson вышел из Константинополя и обошел Галлиполи, Чанак и Измид. 7-го числа он вернулся в Константинополь, но долго он там не задержался и уже 11-го, пополнив запасы, вышел на HMS Lord Nelson в Батум, куда прибыл 14 января. 19-го линкор покинул Батум и на следующий день пришел в Новороссийск. 21 января Сеймур на поезде съездил в Екатеринодар, вернувшись вечером того же дня. 22-го HMS Lord Nelson с командующим на борту ушел в Батум, а во второй половине дня 25-го вышел в Константинополь.

HMS Agamemnon в феврале 1919 г., после возвращения из Черного моря, был отозван с театра, на котором он провел без малого пять лет, и ушел в метрополию, где в дальнейшем его ожидала внезапная перемена статуса.

HMS Lord Nelson еще некоторое время предстояло оставаться в районе турецкого побережья, совершая небольшие переходы их одного пункта в другой, как того требовала обстановка. Как следует из рапорта контр-адмирала Сеймура вице-адмиралу Гоф-Калторпу, 20 марта 1919 г. первый на борту HMS Lord Nelson прибыл в Константинополь. Сам командующий 26 марта на HMS Superb ушел из Константинополя в Порт-Саид.

Вскоре HMS Lord Nelson вновь вошел в Черное море и направился к берегам Крыма. Примерно с 7 апреля он находился в Севастополе и в Ялте, где принял на борт великих князей Николая и Петра и 17 апреля отправился в Геную. Прибыв туда 23 апреля, он высадил высоких особ и ушел на Мальту, откуда должен был вернуться в метрополию. Однако возникла проблема со вдовствующей императрицей Марией Федоровной. Ее планировалось вывезти в Великобританию на борту линкора HMS Marlborough, но тот получил приказ немедленно вернуться в Константинополь, поскольку там не должно было оставаться менее трех линкоров. В итоге доставку императрицы поручили HMS Lord Nelson. Таким образом, во время своего последнего продолжительного перехода корабль выполнил роль яхты для особы пусть низложенного, но до недавнего времени царствовавшего дома.

Вернувшись в метрополию, HMS Lord Nelson был разоружен и 23 мая 1919 г. зачислен в резерв, из которого ему не суждено было вернуться в состав действующего флота. Следующие три месяца линкор провел в Чатэме и Ширнессе. В августе 1919 г. его включили в список кораблей, подлежащих продаже на слом. Покупатель нашелся не сразу. Лишь 4 июня 1920 г. его продали компании «Стэнли Шипбрейкинг Ко.» из Дувра, но 8 ноября она перепродала корабль фирме «Слоу Трейдинг Ко.», а та - теперь уже бывшим врагам - немцам. В январе 1922 г. HMS Lord Nelson был отбуксирован в Германию для разделки на металл.

Служба в качестве радиоуправляемого корабля-цели

С 6 декабря 1920 г. по 8 апреля 1921 г. на верфи в Чатеме HMS Agamemnon перестроен в радиоуправляемый корабль-цель.

21 сентября 1921 г., в день вступления в строй в качестве корабля цели, HMS Agamemnon подвергли обстрелам с воздуха, чтобы определить степень воздействия пулеметов. При этом атакующие заведомо находились в преимущественном положении, ведь по ним никто не стрелял. Тем не менее, по результатам испытаний пришли к выводу, что эскадрилья современных самолетов может причинить беспокойство кораблю, а находящийся наверху члены экипажа подвергаются серьезной опасности. Вертикальное бронирование толщиной 4,75 мм было пробито, горизонтальное толщиной 1,6 мм - покорежено, а местами пробито, правда, пули при этом теряли свою убойную силу. Поэтому было решено в будущем персонал, находящийся на мостике, размещать в местах, защищенных, по меньшей мере, 6,35-мм бронированием.

Затем радиоуправляемый корабль-цель подвергли целому ряду испытательных обстрелов 152-мм, 140-мм и 102-мм снарядами с дистанций от 55 до 70 кбт. Осмотревший корабль после испытаний конструктор Эттвуд сообщил, что «из 400 6-дюймовых снарядов только 22 попали в цель. Из 300 5,5- и 4-дюймовых снарядов в цель попали 20». Большинство попаданий пришлось в верхнюю палубу без пробития. Три снаряда пробили тонкую бортовую броню ниже верхней палубы, но при этом были разрушены и не достигли уровня средней палубы. Нанесенные ими повреждения, в целом, оказались незначительными.

Были зафиксированы два заслуживающих внимания попадания с линейных крейсеров HMS Renown и HMS Repulse в ахтерштевень HMS Agamemnon. Они были достигнуты, когда последний удалялся от стрелявших кораблей. Один снаряд попал в палубу, вспорол деревянный настил, ударился о бимс и пробороздил броню палубы, при этом фрагменты бимса и зашивки пробили тонкую переборку, расположенную ниже. Второй снаряд пробил верхнюю палубу над умывальником, пробил переборку на средней палубе и застрял в цистерне котельной воды. По оценкам, оба снаряда попали в HMS Agamemnon под углом 35-36° и имели при этом скорость 255 м/с. Если бы подобные попадания были достигнуты снарядами больших калибров, повреждения оказались бы гораздо серьезнее. В будущем этому месту было уделено много внимания. Также испытания показали, что кораблям, построенным по типу HMS Agamemnon или имевшим более солидную конструкцию, нечего опасаться снарядов средних калибров, за исключением попаданий в надстройки; на дальних дистанциях небольшие калибры были просто неэффективны.

Все возрастающий интерес представляла также способности кораблей противостоять бомбовым ударам с воздуха. Проверить это на практике хотели еще в 1921 г., но осуществить этого не удалось. С.В. Иванов в своей книге «Живучесть боевого надводного корабля», изданной в 1940 г., упоминает о том, что в июне 1924 г. HMS Agamemnon все же был подвергнут бомбометанию с воздуха. Корабль при этом шел зигзагом на скорости 13 узлов и управлялся по радио. Четыре аэроплана совершили одиночные атаки, сбросив на него 48 бомб с высоты 2400 м. При этом было достигнуто всего одно прямое попадание, и большая часть остальных бомб упала довольно близко от корабля (на расстоянии 5 18 м).

HMS Agamemnon использовался в качестве корабля-цели в течение пяти лет. 31 декабря 1926 г. в Портсмуте его вывели из состава флота, а его место в этом качестве занял бывший дредноут HMS Centurion. 24 января 1927 г. HMS Agamemnon был продан на слом и 1 марта 1927 г. отбуксирован из Портсмута в Ньюпорт, где разобран на металл.

Командиры корабля

Фотогалерея

Примечания

1. ↑ Переведен из 4-й эскадры, где числился четвертым кораблем среди трех самых старых дредноутов: HMS Dreadnought, HMS Bellerophon и HMS Téméraire.
2. ↑ Интересно, что когда в том же 1915 году Фишер выдвинул условия, чтобы остаться Первым Морским лордом, то, в частности, потребовал возврата HMS Lord Nelson и HMS Agamemnon со Средиземного моря и включения их в состав Гранд-Флита.
3. ↑ Прозвище линкора HMS Agamemnon среди британских моряков
4. ↑ Денхэм пишет, что этот отсек располагался между двумя зарядными погребами, так что, если бы снаряд попал чуть в сторону, последствия могли быть очень серьезными.

Литература

• Владимиров Р.В. Линейные корабли «Лорд Нельсон» и «Агамемнон». — «Морская кампания». — Москва: ООО «Издательство ВЭРО Пресс», 2017 №5. — 68 с.