Легкие крейсера типа Pillau
(бывш. типа «Муравьев-Амурский»)
| 2 ед. Заказано |
| 2 ед. Построено |
| 1913-1915 гг. Годы постройки |
| 1914-1943 гг. Годы службы |
| F. Schichau, Данциг Место строительства |
| 4390 / 5252 т. Водоизмещение (стандартное/полное) |
| 134,3 / 135,6 м. Длина (по КВЛ/максимальная) |
| 13,6 / 13,6 м. Ширина (по КВЛ/максимальная) |
| 5,31 / 5,98 м. Осадка (минимальная/максимальная) |
| 2 ПТУ военно-морского типа 10 ПК Yarrow (4 нефтяных, 6 смешанных) 30 000 л.с. Энергетическая установка |
| 27,5 узл. Скорость хода |
| 4300 миль Дальность плавания |
| 442 чел. Общая численность |
| 21 чел. Офицеры |
| 421 чел. Мичманы |
| / 18 мм. Пояс/борт |
| 20-40 мм. Палуба |
| 80 / 80 мм. Траверз (носовой/кормовой) |
| 50 мм. Башни |
| 75 мм. Боевая рубка |
| 80 мм. Румпельное отделение |
Главный калибр
- 8х1 — 150-мм орудий SK L/45.
Зенитная артиллерия
- 4x1 — 52-мм орудий SK L/55.
Минно-торпедное вооружение
- 2x1 — 500-мм торпедных аппарата;
- 120 мин.
Содержание
История создания
Малый крейсер для русского флота
Появление на свет этих крейсеров было вызвано необходимостью восстановления корабельного состава Российского Императорского флота после катастрофы русско-японской войны. После первых лихорадочных и не всегда оправданных шагов решение данной задачи было упорядочено в виде законодатель но утвержденных кораблестроительных программ. Их выполнение возлагалось на отечественные заводы, которые начали постройкой или готовились к закладке многочисленных кораблей разных классов, оснащенных преимущественно паротурбинными силовыми установками различных систем.
В проект так называемой «Большой судостроительной программы» на 1912-1914 гг. - наряду с четырьмя броненосными (линейными) крейсерами типа «Измаил» и восемью легкими крейсерами (четыре типа «Светлана» и четыре типа «Адмирал Нахимов») - была включена постройка двух легких крейсеров малого типа[1]. По замыслам Морского генерального штаба (МГШ), им предстояло решать три задачи:
- служить учебными кораблями для подготовки машинистов-турбинистов;
- заменить в составе Сибирской флотилии безнадежно устаревшие крейсера «Аскольд» и «Жемчуг»;
- выполнять в дальневосточных водах роль быстроходных минных заградителей для активных минных постановок.
Первую задачу МГШ считал превалирующей, так как складывалась весьма парадоксальная ситуация: ряд кораблей с паротурбинными установками уже строился, проекты других прошли утверждение или готовились в нему, а к разработке чертежей кораблей, на которых мог бы обучаться личный состав, едва приступили. Фактор времени становился определяющим, поэтому МГШ предложил приобрести уже готовую документацию у одной из зарубежных компаний, чтобы малые крейсера успели войти в строй раньше, чем большинство кораблей, строившихся на отечественных верфях.
Идея быстрой постройки крейсеров за границей зародилась еще в конце 1911 г., когда товарищество «Воссидло и К°» (его контора располагалась в Петербурге на нынешней ул. Рубинштейна, 20), представлявшее интересы германской фирмы Vulcan (Штеттин), представило Морскому ведомству проект малого турбинного крейсера водоизмещением 4600 т. В пояснительной записке говорилось, что «проект этот с точки зрения германского флота является наиболее усовершенствованным после постройки целой серии таких судов на заводе Vulcan в Штеттине». Предложение также содержало просьбу сообщить, какие изменения необходимо внести в проект, чтобы согласовать его с требованиями русского флота, особенно по артиллерии, так как эти требования в русском флоте значительно расходятся с германскими. Фирма Vulcan брала на себя обязательство приступить к постройке двух крейсеров сразу же после утверждения проекта. Однако в это время у Морского министерства не имелось средств для заказа кораблей за границей, поэтому начальник кораблестроительного отдела Главного управления кораблестроения (ГУК) генерал-майор Н.Н. Пущин наложил на предложение резолюцию: «Вызвать Vulcan на конкурс, когда будут проектироваться новые малые крейсера».
Требования к малому легкому крейсеру были сформулированы Морским генеральным штабом к концу мая 1912 г.
По мнению специалистов МГШ, первой и главной задачей такого корабля являлось истребление эскадренных миноносцев и других легких судов противника. Отсюда вытекало требование придать новому крейсеру силуэт, напоминавший эсминец новейшего типа «Новик» (три дымовые трубы, две мачты и относительно низкий надводный борт). Для длительного преследования миноносцев на крейсер должны были устанавливаться котлы и турбины, которые следовало изготовить «солидными и выносливыми», для работы на полном ходу в течение длительного времени.
Второй по важности задачей, возлагавшейся на малый крейсер, считалось ведение разведки в неприятельских водах, где существовал риск встречи с крейсерами противника. С этой целью МГШ предлагал предусмотреть прием на борт на время похода двух аэропланов, разместив их в корме на верхней палубе, для чего та должна была иметь «увеличенную ширину без выступающих частей».
Для решения третьей задачи - постановки минных заграждений,как правило, в водах противника - требовалось оснастить крейсер устройствами для приема и постановки мин заграждения. При этом от крейсера требовалась «гораздо большая, чем у эскадренных миноносцев, поворотливость и улучшенные другие маневренные качества».
Чтобы выполнить требования к маневренности, длину корабля предлагалось ограничить 130 метрами и придать корпусу несколько более полные обводы, хотя это и отрицательно сказывалось бы на ходкости. Для обеспечения действий в любых погодных условиях следовало оснастить крейсер цистернами Фрама, которые, как ожидалось, будут уменьшать число размахов качки до пяти в минуту (период 12 с) при метацентрической высоте около 1,0 м. Затопление отсеков для спрямления корабля предусматривалось от специальной напорной магистрали, так как естественное затопление занимало много времени. Артиллерийское вооружение проектируемого крейсера определялось в восемь 130-мм/55 орудий Обуховского завода с 25-мм коробчатыми противоосколочными щитами. По рекомендации МГШ, два орудия должны были размещаться на баке, два - на носовой надстройке, два - на кормовой надстройке и два - на юте. Специалисты считали, что размещение орудий на надстройках значительно усилит огонь прямо по носу и корме, а также освободит место для прокладки минных рельсов. Четыре противоаэропланные пушки требовалось разместить так, чтобы они не стесняли действий главной артиллерии и имели наибольшие углы обстрела.
Торпедное (по терминологии того времени - минное) вооружение первоначально ограничивалось двумя подводными аппаратами, размещенными в одном отсеке с обоих бортов. Аппараты было разрешено располагать под некоторым углом к траверзу. Боевые зарядные отделения мин рекомендовалось хранить в том же помещении, но в специальной выгородке.
Для приема, хранения и постановки мин заграждения на верхней палубе предусматривалось устройство минных рельсов, креплений, сбрасывателей и т.д., позволявших быстро принимать и ставить мины. Место для их хранения отводилось в районе шкафута и продолжалось до кормовых пушек из расчета размещения не менее 100 мин. Хранение мин на юте не планировалось, так как там предполагалось разместить аэропланы.
Основой бронирования должен был стать расположенный по ватерлинии на протяжении всей длины судна 50-мм пояс из крупповской брони. Он должен был иметь высоту 2,1 м, при этом броня возвышалась на 1,15 м над ватерлинией и на 0,95 м заглублялась под воду. Броневая палуба из «брони обыкновенных механических качеств» толщиной 20 мм располагалась на уровне верхней кромки бортового пояса и завершалась в носу броневым траверзом толщиной 20 мм. Местное бронирование требовалось обеспечить: боевой рубке - из 75-мм крупповской цементированной брони; ее крыше, полу и коммуникационной трубе, а также коробчатым щитам и кожухам элеваторов орудий главного калибра - из 25 мм брони.
Крейсер должен был оснащаться двухвальной паротурбинной установкой, причем турбины разрешалось выбирать «из систем, уже испытанных в судовых условиях» - т.е. Парсонса, Кертиса или их комбинаций. Пар для них вырабатывали десять котлов, размещенных в пяти котельных отделениях, причем поначалу они предусматривались чисто нефтяными, но позже это решение было пересмотрено в пользу нескольких котлов со смешанным отоплением. В качестве источников электроэнергии намечалось установить два турбогенератора постоянного тока напряжением 225 В.
Большое внимание было уделено радиосвязи: для работы радиотелеграфной станции предписывалось обеспечить подъем антенны на высоту не менее 40 м от ватерлинии и расстояние между мачтами не менее 57 м (впоследствии эти величины уменьшили до 35,5 и 55 м соответственно). Радиотелеграфную каюту предлагалось разместить на нижней палубе впереди кормовой трубы.
В части размещения жилых помещений и общего устройства высказывалось пожелание разместить каюты офицеров как можно ближе к посту управления кораблем, «как это делается при постройке современных судов».
По мнению МГШ и ГУК, все указанные требования можно было бы совместить в турбинном крейсере водоизмещением 4000-4600 т, придав ему скорость 29-31 уз.
Технические условия на проектирование ГУК разослало Невскому судостроительному заводу, Путиловскому заводу, Ревельскому судостроительному заводу Русского общества для изготовления снарядов и военных припасов, а также двум германским фирмам - Vulcan и F. Schichau.
Наиболее полно требованиям Технических условий отвечал проект Невского завода, однако рассмотрев в конце сентября 1912 г. поступившие заявки, Морское министерство - без учета мнения МГШ, представители которого были поставлены перед фактом, отдало предпочтение фирме F. Schichau. Основным аргументом оказалась низкая стоимость, дававшая экономию порядка 1 млн 124 тыс. рублей, а также кратчайшие сроки постройки: фирма брала обязательство подготовить первый крейсер к 15 (27) июля 1914 г., а второй - на четыре месяца позже. Отечественные заводы не были готовы немедленно приступить к постройке крейсеров. Путиловская верфь и Ревельский завод Русского общества для изготовления снарядов и военных припасов еще строились, Невский завод едва справлялся со строительством двух эскадренных миноносцев для Черного моря.
Главным же обстоятельством, заставившим в итоге Совет Министров согласиться на заказ крейсеров в Германии, стало то, что только при этом условии Мюльграбенская верфь в Риге, создававшаяся при технической помощи фирмы F. Schichau, соглашалась принять заказ на девять эсминцев-«новиков» по заниженной цене (1,05 млн руб. за корабль), чем вынуждала и остальные отечественные предприятия снизить первоначально заявленные цены с 2,5 млн до 2 млн руб.
Проект фирмы F. Schichau
К тому времени фирма F. Schichau располагала заводами в Данциге и Эльбинге (ныне это польские города Гданьск и Эльблонг) и специализировалась на строительстве миноносцев и легких крейсеров. В частности, для русского флота в 1877-1906 гг. ей были построены 11 миноносок (типа «Бомба» и «Карабин»), 11 миноносцев (типа «Або», «Анакрия» и «Адлер»), 14 эскадренных миноносцев (типа «Касатка» и типа «Инженер-механик Зверев»), 3 минных крейсера (типа «Казарский») и крейсер II ранга «Новик». Фирма имела в Петербурге свое представительство, которое возглавляли инженер Р.А. Цизе и его помощник Ф.А. Гедике. Оно помещалось в доме №27 на 12-й линии Васильевского острова и осуществляло связь с русским Морским министерством по всем вопросам, касавшихся дел фирмы.
Проект малого крейсера фирмы F. Schichau после дополнительных исправлений поступил из представительства Р.А. Цизе в ГУК только 2 (15) октября 1912 г. Он содержал спецификацию и набор чертежей, в общих чертах определявших тип крейсера (продольный разрез, надстройки, верхняя и жилая палубы, броневая палуба, платформа, трюм, поперечные сечения, мидель шпангоут, расположение воды и топлива, поперечные и продольные переборки). В письме, приложенном к проекту, говорилось: «По поручению фирмы F. Schichau высылаю чертежи крейсера водоизмещением 4000 т и скоростью 27,5 уз. Прошу безотлагательно возвратить один экземпляр чертежей, утвержденных в отношении общего расположения и размеров материалов, которые необходимо заказать, чтобы приготовить первый крейсер к 15 июля 1914 г.».
4362/4915 т; 130,5*14,0*5,58 м; 4-вальная ПТУ Melms & Pfenninger, 15 котлов, 19 000 л.с.; 25,5 уз; 400 (норм.) - 970 (полн.) т угля; 3250 (14) миль; 367 (18) чел. Броня: палуба 20-40 мм (скосы 50-80 мм), рубка 100 мм, орудия 50 мм. Вооружение: 12*105-мм/45 орудий, 2*450-мм ТА (подводных).
Проект, фигурировавший в техническом бюро фирмы под шифром «Проект 356», представлял собой ни что иное как слегка модифицированный германский турбинный крейсер типа Kolberg. «Естественно, сломать привязанность к сложившимся стереотипам было трудно, а для создания оригинального проекта к тому же нужно было отвлекать конструкторские силы от собственных разработок», - отмечает И.Ф. Цветков. Тем не менее, проект вызвал массу справедливых нареканий как со стороны представителей ГУКа, так и со стороны МГШ, считавших его «уже достаточно устаревшим», так как он имел защиту лишь в виде броневой палубы. Представитель Министерства торговли и промышленности вообще назвал его «негодным старьем».
Рассмотрев проект в начале октября 1912 г., МГШ пришел к выводу, что он был разработан поверхностно и во многом не отвечал нормам, принятым в русском флоте. Водоизмещение и главные размерения корабля увеличены по сравнению с предложениями русских заводов, хотя основные тактико-технические элементы крейсеров были одинаковыми. Размещение топлива признавалось совершенно неудовлетворительным. Запас угля располагался в коффердамах вдоль всех котельных отделений (в том числе и с нефтяными котлами), поперечные угольные ямы отсутствовали. В итоге, уголь в процессе расходования подвергался бы многократным перегрузкам. Размещение нефти в бортовых отсеках, примыкающих к котельным отделениям, считалось небезопасным в противопожарном отношении.
Спецификация по механизмам была «кратка и весьма неопределенна». В ней не упоминалось о части вспомогательных механизмов; их размеры, масса и число не оговаривались, они не были показаны на чертежах (как и схемы прокладки трубопроводов), что создавало трудности в проверке нагрузки корабля. Сведения об электрооборудовании вообще отсутствовали. Вместо паровых котлов «системы Шихау с устройством для поворота пламени и отходящих газов» требовалось установить котлы тех типов, что приняты на строящихся кораблях русского флота. К тому же, вместо котлов со смешанным отоплением проект предусматривал только раздельное (шесть котлов на угле и четыре на нефти). Рабочее давление пара предлагалось снизить с 18,5 до 17,0 атм. Трехвальная турбинная установка признавалась совершен но неприемлемой, так как существенно ухудшала маневренные качества. Было рекомендовано для быстрой остановки корабля использовать в турбинах заднего хода весь пар, вырабатываемый котлами; установить отдельный холодильник для вспомогательных механизмов; предусмотреть в каждом котельном отделении питательные помпы одинаковой мощности и не использовать их для других целей. Одновременно МГШ выдвинул предложение отказаться от угольного отопления котлов, оставив лишь нефтяное, но морской министр адмирал И.К. Григорович запретил подобные изменения ввиду сложности доставки нефти на Дальний Восток, где предстояло служить этим крейсерам.
Особенно много замечаний было по артиллерийскому вооружению. По мнению специалистов МГШ, орудия размещались нерационально, стесняя взаимные действия и затрудняя работу с минами заграждения, а углы обстрела, показанные на чертежах, не соответствовали действительности. Носовой огонь был слаб, стрельбе носового орудия мешал волнолом. Подкрепления под 130-мм орудиями были признаны слабыми, а высота орудий, размещенных на верхней палубе, - совершенно недостаточной. Большая часть артиллерийских погребов примыкала к котельным отделениям или нефтяным цистернам[2], часть из них располагалась выше ватерлинии. Погреба для средней группы орудий и мелкокалиберной артиллерии вообще отсутствовали, боеприпасы к ним подавались вручную из носовых или кормовых погребов. Вместимость погребов не оговаривалась. Имелись замечания по устройству подачи боеприпасов - предлагалось вынести электродвигатели лебедок элеваторов из погребов и пересмотреть подачу бое припасов к двум кормовым орудиям, которая осуществлялась через рубку и была весьма неудобна.
Минные рельсы предлагалось продлить до шп. 86 и сделать закругление к бортам, а также проложить вторые рельсовые пути от шп. 34 до шп. 67 для увеличения количества принимаемых мин с перегрузкой.
Любопытно, что претензий по поводу отсутствия у спроектированного F. Schichau крейсера бортового бронирования высказано не было. Фирме лишь предлагалось довести толщину скосов броневой палубы до 40 мм вместо 20 мм по проекту, бронирование боевой рубки выполнить по эскизу ГУК, предусмотреть бронирование кожухов дымовых труб и броневые колосники для защиты котлов.
Резолюция начальника артиллерийского отдела генерал-лейтенанта А.Ф. Бринка была весьма категоричной: «Настоящий проект не удовлетворяет требованиям отдела и может быть принят только при условии его переработки и устранения замечаний».
Замечания были переданы немецкой стороне, начался обмен письмами и чертежами. 8 (21) ноября 1912 г. откорректированный по замечаниям МГШ проект, водоизмещение которого возросло на 300 т, рассматривался на заседании Технического совета ГУК, где вновь подвергся жестокой критике. Тем не менее, 17 (30) ноября в Петербург прибыл директор фирмы F. Schichau К. Лейке, чтобы согласовать спецификации и под писать контракт. Данная поездка оказалась не совсем удачной: спецификацию уточнили, однако контракт во время пребывания Лейке в российской столице подписан не был.
26 ноября (9 декабря) начальник кораблестроительного отдела генерал Н.Н. Пущин разослал всем отделам ГУК откорректированную спецификацию и проект контракта, а 29 ноября (12 декабря) на заседании Технического совета состоялось «общее прочтение и согласование» этих документов. Тогда же приняли решение отказаться от торпедных аппаратов. Наконец, 4 (17) декабря 1912 г. начальник отдела общих дел ГУК генерал-майор Н.М. Сергеев заключил с фирмой F. Schichau контракт на постройку двух крейсеров «водоизмещением около 4300 т стоимостью (без вооружения и снабжения) по 3500 тыс. руб.». Заказчиком поставлялись вооружение, навигационное оборудование, радиостанции; системы управления огнем монтировались после прибытия кораблей в Россию. Головной крейсер фирма должна была предъявить к испытаниям не позднее 15 (28) июля 1914 г., второй - к 15 (28) октября. Провести испытания и сдать корабли заказчику завод обязался в трехмесячный срок.
Контрактом прописывались штрафные санкции за задержку сдачи кораблей и неудовлетворительное качество работ, а также определялся порядок платежей:
- первый (50 тыс. руб. из расчета за каждый корабль) - при заключении контракта;
- второй (1 млн. руб.) - когда наблюдающий за постройкой доложит о том, что все необходимые материалы заказаны и не менее 500 т из них доставлено на верфь;
- третий (500 тыс. руб.) - на корабле установлены все шпангоуты;
- четвертый (1 млн 300 тыс. руб.) - корпус спущен на воду, силовая установка готова к монтажу на корабль;
- пятый (500 тыс. руб.) - после утверждения начальником ГУК акта о приемке крейсера в казну. Именно из этого платежа вычитались все штрафы, ежели таковые имели бы место;
- шестой (100 тыс. руб.) - по истечении шестимесячного гарантийного срока.
Окончательное согласование деталей рабочих чертежей заняло еще около двух месяцев. Лишь 6 (19) февраля 1913 г. Технический совет, наконец, закончил рассмотрение проектной документации, с большой натяжкой признав ее удовлетворительной.
| Тактико-технические характеристики малых крейсеров типа «Муравьёв-Амурский» по окончательному проекту | |
|---|---|
| Водоизмещение | 4300 т |
| Размерения: длина по ватерлинии длина между перпендикулярами ширина по шпангоутам осадка в нормальном грузу |
134,4 м 128 м 13,6 м 5,075 м |
| Силовая установка | 2 ПТУ Melms & Pfenninger 10 ПК Yarrow (4 нефтяного, 6 смешанного отопления) |
| Мощность | 28 000 л.с. |
| Скорость | 27,5 уз |
| Запас топлива: нормальный полный |
80 т угля + 250 м³ нефти 550 т угля + 775 м³ нефти |
| Дальность плавания | 5000 (14) 1500 (25) миль |
| Бронирование | палуба - 20 мм (скосы - 40 мм, рулевой привод - 80 мм), боевая рубка - 75 мм (крыша - 50 мм), щиты орудий - 25 мм |
| Вооружение | 8 - 130-мм/55 орудий ОСЗ обр. 1913 г.(175 снарядов на ствол) 4 - 63,3-мм/38 зенитных орудия обр. 1916 г.(220 снарядов на ствол) 4 - 7,62-мм пулемета (15 000 патронов на ствол) 150 мин |
| Экипаж | 357 чел. (14 офицеров, 343 нижних чина) |
Постройка
12 (25) декабря 1912 г. адмирал И.К. Григорович утвердил названия крейсеров - «Муравьев-Амурский» и «Невельской», но 6 (19) февраля 1914 г. последний был переименован в «Адмирал Невельской» (для единообразия с другими крейсерами, строившимися по Большой судостроительной программе).
Задержки и проволочки начались еще до закладки кораблей. Задолго до подписания контракта от представителя фирмы F. Schichau в Петербурге Ф.А. Гедике в ГУК поступило письмо с просьбой командировать наблюдающего за постройкой крейсеров в Данциг для приемки материалов. В это время в Берлине находился инженер-механик капитан В.И. Толмачев, наблюдавший за изготовлением дизельных двигателей для подводных лодок. 5 (18) ноября 1912 г. он получил соответствующее предписание и немедленно выехал в Данциг, а оттуда - в Эльбинг 13 (26 ноября Толмачев рапортовал в ГУК: «К приемке стали приступить не могу, так как она еще не заготовлена фирмой. По сообщению инженера фирмы господина К. Карлсона материал будет предъявлен только к 1 января 1913 г.». Это противоречило обычной практике частных судостроительных предприятий, обычно старавшихся приступить к постройке как можно быстрее.
Принятая в России порочная практика многочисленных согласований технической документации дала повод руководству фирмы F. Schichau обратиться в Морское министерство с предупреждением, что постройка крейсеров может «значительно задержаться», так как до согласования чертежей фирма не может размещать заказы на материалы и оборудование.
Формирование набора головного крейсера на стапеле началось в апреле 1913 г. К концу июля на «Муравьеве-Амурском»» закончили установку шпангоутов и стрингеров, поставили первый пояс наружной обшивки и ожидали поставку штевней, которые должны были прибыть в начале августа. На «Адмирале Невельском» к тому времени только установили горизонтальный и вертикальный кили и приступили к монтажу шпангоутов.
Официальная закладка, первоначально намеченная на август 1913 г., в действительности состоялась только 10 (23) сентября в присутствии специально прибывшего по этому случаю морского министра И.К. Григоровича. На лицевой стороне каждой из серебряных закладных досок прямоугольной формы был выгравирован силуэт крейсера, а ниже следовала надпись: «Крейсер «Невельской». Заложен 10/23 сентября 1913 г. в г. Данциге на заводе «Ф. Шихау» в присутствии морского министра»[3]. На оборотной стороне перечислялись руководители русского Морского министерства и германской фирмы F. Schichau: «Морской министр генерал-адъютант И.К. Григорович, товарищ морского министра вице-адмирал М.В. Бубнов, Начальник главного управления кораблестроения вице-адмирал П.П. Муравьев, Начальник отдела кораблестроения генерал-лейтенант Н.Н. Пущин. Фирмы «Ф. Шихау», Эльбинг и Данциг (Германия): владелец тайный советник доктор инженер К.А. Цизе, Совладелец и строитель - директор К.К. Карлсон. Директора: К. Лейке и Г. Зиберт. Представитель в России Ф.А. Гедике».
В своих мемуарах И.К. Григорович отмечает подчеркнуто холодный прием и неблагополучное положение дел на верфи: «Ходом работ я остался очень недоволен, почти уверен, что в обещанный срок, а именно в середине будущего 1914 года, они [крейсера] готовы не будут. Завод сваливает на строгость наблюдения, забастовки и пр., а наблюдающий за постройкой говорит, что просто ничего не делается, и на строительство наших крейсеров обращают мало внимания, а все силы завода обращены на постройку немецких судов». Тем не менее, появление Григоровича сыграло свою роль: опасаясь не получить очередной платеж, руководство фирмы форсировало темпы постройки.
Между тем, наблюдающий за постройкой крейсеров корабельный инженер капитан Ф.А. Гишберг постоянно доносил в Петербург, что по сравнению с объемом работ число мастеровых на верфи явно недостаточно. К концу 1913 года готовность «Муравьева-Амурского» составляла 31,2%, «Невельского» - всего 13,8%.
Только 29 марта (11 апреля) 1914 г. «Муравьев-Амурский» был спущен на воду, спусковой вес при этом был равен 1500 т. Спуск «Адмирала Невельского» ожидался не ранее июля. В начале мая на головной крейсер были погружены первые шесть котлов, четыре котла нефтяного отопления только прибыли на верфь; намечалась гидравлическая проба турбин левого борта. Работы по вспомогательным механизмам шли крайне медленно - например, испытания турбо-динамомашины сорвались ввиду «неопределенности условий приемки».
Вскоре ход работ ускорился - к началу июля верфь перешла на круглосуточный режим, и даже появилась надежда на сдачу кораблей в срок. Однако участились случаи брака. Назначенный командиром «Муравьева-Амурского» капитан 2 ранга А.А. Щетинин докладывал, что «завод, преследуя исключительную быстроту постройки, предъявлял изделия без достаточного контроля со своей стороны, надеясь только на шестимесячную гарантию», и обратился в Морское министерство с предложением приостановить постройку, добиться прекращения ночных работ и упорядочить приемку материалов и оборудования. К тому времени на «Муравьеве-Амурском» заканчивался монтаж мостиков и надстроек, близились к завершению работы по ряду внутренних помещений, все было готово к погрузке турбин. Из Киля прибыли корабельные шлюпки: моторный катер, два гребных катера, два вельбота и ял шестерка.
На «Адмирале Невельском» продолжалось формирование корпуса: были установлены штевни, закончен днищевой набор, поставлены по шесть поясьев наружной обшивки с каждого борта, смонтировали платформы, броневую и верхнюю палубы и настилку полубака. Параллельно началась сборка полозьев спускового устройства.
«Эти работы, - с горечью констатирует Н.Н. Афонин, - немцы вели уже для себя».
Реквизиция и достройка для немецкого флота
Последовавший за выстрелами в Сараево политический кризис привел к тому, что 19 июля (1 августа) 1914 г. Германия объявила России войну, что стало причиной для реквизиции всей российской собственности, находившейся на территории Рейха. Не избежали этой участи и оба крейсера, строившихся на верфи F. Schichau. К тому времени русское Морское министерство перечислило на счета фирмы три причитающихся ей платежа общей суммой 3 млн 100 тыс. рублей - таковы были потери Российской Империи вследствие размещения заказа на строительство кораблей на предприятии потенциального противника.
5 августа 1914 г. недостроенные «Муравьев-Амурский» и «Адмирал Невельской» были официально зачислены в списки кайзеровского флота. В соответствии с германской традицией присваивать легким крейсерам имена городов, они получили новые наименования SMS Pillau и SMS Elbing - в честь городов в Восточной Пруссии.
В соответствии с распоряжением Кораблестроительного департамента Имперского военно морского управления (Reichsmarineamt - RMA; фактически - морское министерство), фирма F. Schichau продолжила строительство кораблей - теперь уже для германского флота. При этом возникали определенные затруднения, поскольку русские технические стандарты не совпадали с нормами, принятыми для германских крейсеров. Тем не менее, достройка производилась по первоначальному проекту, с внесением в него ряда изменений.
Главная сложность касалась вооружения. В русском флоте крейсера должны были нести восемь 130-мм/55 скорострельных орудий и четыре 63,3-мм/38 зенитки. Артиллерия такого калибра в Германии не производилась. Рассматривался вариант замены 130-мм пушек на принятые в германском флоте более легкие 105-мм орудия, но разместить их в количестве десяти-двенадцати установок не представлялось возможным по техническим причинам, а простая замена «орудие на орудие» при таком расположении, что на один борт могли бы стрелять только четыре из них, не имела смысла - в таком случае новейшие крейсера уступали бы по вооружению не только кораблям предыдущих серий, но и построенным десятью годами ранее бронепалубникам.
Проблема возобновила давний вялотекущий спор между RMA и «фронтом» (командованием крейсерскими силами на местах): первое ратовало за увеличение калибра артиллерии крейсеров, вторая сторона делала упор на большую скорострельность 105-мм пушек. В итоге - не в последнюю очередь, благодаря неутешительным для немцев итогам сражения в Гельголандской бухте 28 августа 1914 г. - победила точка зрения Имперского военно-морского управления, и SMS Pillau и SMS Elbing решено было оснастить восемью 150-мм/45 орудиями. Тем самым, они стали первыми легкими крейсерами кайзеровского флота, перешедшими на артиллерию данного калибра.
Кроме того, в соответствии с установившимися стандартами, оба корабля должны были получить по четыре 52-мм/55 зенитных пушки и по два палубных 500-мм торпедных аппарата. Авиационного вооружения не предусматривалось, но возможность приема мин сохранялась. Высоту дымовых труб предписывалось увеличить. Поскольку на SMS Pillau носовая надстройка, конструкция которой соответствовала исходному русскому проекту, где боевая рубка и мостики выполнялись как одно целое, уже была смонтирована, ее решили не переделывать. На находившемся в меньшей степени готовности SMS Elbing надстройку выполнили по стандартам германского флота - с боевой рубкой, находящейся перед основной надстройкой и мостиками.
Достройка SMS Pillau заняла четыре месяца. 14 декабря 1914 г. крейсер поднял военно-морской флаг и 16 марта 1915 г., после завершения сдаточных испытаний и прохождения курса боевой подготовки, вошел в боевой состав флота.
Работы на SMS Elbing затянулись почти на год. Корабль сошел на воду 21 ноября 1914 г. и был зачислен в состав флота 4 сентября 1915 г. Прохождение сдаточных испытаний омрачилось случившимся 4 ноября столкновением с миноносцем, в результате чего у крейсера был поврежден ахтерштевень, что задержало его вступление в боевой состав до 16 ноября 1915 г.
| Корабль | Строитель | Заводской номер | Начало работ | Официальная закладка | Спущен на воду | Вошел в строй |
|---|---|---|---|---|---|---|
| SMS Pillau (бывш. «Муравьев-Амурский») | F. Schichau, Данциг | 893 | апрель 1913 | 23.09.1913 | 11.04.1914 | 14.12.1914 |
| SMS Elbing (бывш. «Адмирал Невельской») | F. Schichau, Данциг | 894 | апрель 1913 | 23.09.1913 | 21.11.1914 | 16.11.1915 |
Описание конструкции
| Тактико-технические характеристики легких крейсеров типа Pillau | |
|---|---|
| Водоизмещение: нормальное полное |
4390 т 5252 т |
| Размерения: длина наибольшая длина по ватерлинии ширина наибольшая осадка в нормальном грузу осадка в полном грузу высота корпуса |
135,6 м 134,3 м 13,6 м 5,31 м 5,98 м 8,15 м |
| Силовая установка | 2 ПТУ военно-морского типа 10 ПК Yarrow (4 нефтяного, 6 смешанного отопления) |
| Мощность | 30 000 л.с. |
| Скорость | 27,5 уз |
| Запас топлива: нормальный полный |
80 т угля + 250 т нефти 620 т угля + 580 т нефти |
| Дальность плавания | 4300 (12) миль |
| Бронирование | палуба - 20 мм (скосы - 40 мм, рулевой привод - 80 мм), боевая рубка - 75 мм (крыша - 50 мм), щиты орудий - 50 мм |
| Вооружение | 8 - 150-мм/45 орудий SK L/45(128 снарядов на ствол) 4 - 52-мм/55 зенитки SK L/55 2 - 500-мм торпедных аппарата 120 мин |
| Экипаж (в т.ч. офицеры) | 442 (21) чел. |
Корпус и надстройки
Корпуса крейсеров типа Pillau (бывш. тип «Муравьёв-Амурский») набирались по принятой в то время в германском кораблестроении смешанной схеме - продольной в пределах двойного дна и поперечной выше него. В средней части с каждой стороны от киля проходило по четыре продольных стрингера, между которыми вставлялись интеркостельные флоры. Нумерация шпангоутов, в соответствии с немецкой традицией, велась от кормового перпендикуляра в нос; при этом шесть шпангоутов, расположенных за кормовым перпендикуляром, имели отрицательные номера. Шпация составляла 1000 мм. Двойное дно простиралось от 23-го до 98-го шпангоута, занимая, таким образом, 51% длины корабля. Отсеки двойного дна использовались для хранения жидкого топлива, смазочных масел, котельной и питьевой воды. Внешние стрингеры переходили в продольные переборки, поднимавшиеся до броневой палубы и служившие ей дополнительной опорой.
Силовой набор и обшивка корпуса изготовлялись из обычной корабле строительной стали, «удовлетворяющей требованиям русского Морского министерства», и соединялись клепкой. Толщина листов обшивки килевого пояса составляла 16-23 мм, ширстречного пояса - 10-20 мм, прочих поясьев наружной обшивки - от 9 до 18 мм, а полубака - 8 мм.
Крейсера имели две сплошные палубы - верхнюю и промежуточную (броневую); в оконечностях, а также в районе мидель шпангоута (между четвертым и пятым котельными отделениями) также имелась платформа. Расстояние от киля до верхней палубы на миделе составляло 8,15 м.
Водонепроницаемые переборки делили корпус на 16 отсеков. Большинство переборок доходило до верхней палубы, однако некоторые (например, на шп. 13, 51, 61, 74 и 98) - только до промежуточной. Кроме того, на шп. 99, 103 и 112 располагались водонепроницаемые переборки, поднимавшиеся до палубы платформы. Таранная переборка находилась на 121-м шпангоуте. Машинные отделения (шп. 31-51) разделялись продольной переборкой, поднимавшейся до промежуточной палубы. Еще одна продольная переборка имелась в носовой части (шп. 99-116), но там она доходила только до палубы платформы.
Конструктивное водоизмещение составляло 4390 метрических тонн (именно для этой величины производились все расчеты скорости и дальности плавания), полное - 5252 тонны. Объем корпуса определялся в 3202 брутто-регистровых или 1095 нетто-регистровых тонн. Соотношение длины к ширине равнялось 9,88; коэффициент общей полноты - 0,45; дифферентующий момент - около 8800 т-м. Осадка при нормальном и полном водоизмещении составляла соответственно 5,31 и 5,98 м. Для увеличения осадки на 1 см требовалось 12,37 т дополнительной нагрузки. Поперечная метацентрическая высота при нормальном водоизмещении составляла 0,83 м, продольная - 214 м. Максимум восстанавливающего момента соответствовал крену в 46°.
Полубак на SMS Pillau начинался от 88-го шпангоута и занимал около 30% длины корабля. В носу он имел небольшой подъем к форштевню, а с другой стороны плавно переходил в фальш-борт, непрерывно тянувшийся до кормовой надстройки. Последняя располагалась в 52 метрах от среза полубака. У достраивавшегося позднее SMS Elbing полубак был примерно на восемь, а кормовая надстройка - на десять метров длиннее. Форштевень обоих крейсеров - вертикальный, с едва заметным наклоном вперед. Перед носовыми орудиями располагался волнолом высотой 0,5 м, далее плавно скруглявшийся к борту и продолжавшийся до среза полубака. От полубака до кормовой над стройки проходил навесной переходный мостик. Для удобства размещения минных скатов скругленная крейсерская корма на подъеме к верхней палубе имела локальное уширение с узким чашеобразным транцем, что придавало кораблям несколько несуразный вид.
Силуэт крейсеров формировался тремя дымовыми трубами, двумя мачтами и развитой носовой надстройкой.
По разработанному для русского флота первоначальному проекту дымовые трубы были невысокими, овальными в сечении, без наклона и имели в нижней части конические гласисы. При достройке SMS Pillau и SMS Elbing для германского флота высоту труб им нарастили за счет дополнительных надставок меньшего сечения, причем в местах сопряжения устанавливались небольшие грибовидные козырьки.
Носовая надстройка SMS Pillau выполнялась в соответствии с исходным проектом, а у SMS Elbing имела вид, более привычный для германских крейсеров - с вынесенной вперед боевой рубкой.
Оба крейсера несли мачты-однодревки со стеньгами. В нижней части обеих мачт располагались прожекторные площадки, а выше - закрытые «вороньи гнезда». К грот-мачте на уровне палубы кормовой надстройки крепилась грузовая стрела. Мачты заметно различались между кораблями, причем справочник Грёнера отмечает, что их конструкция у SMS Elbing повторяла крейсера типа Wiesbaden.
Бронирование
Защита корпуса ограничивалась броневой палубой, которая простиралась почти по всей его длине и прикрывала все жизненно важные части корабля. Бронепалуба, как и на всех предыдущих германских крейсерах, начиная с типа Gazelle, была трехслойной: два слоя стали повышенного сопротивления и один слой крупповской никелевой брони. На участке от 9-го до 101-го шпангоута она располагалась на уровне промежуточной палубы и имела толщину 20 мм в плоской части и 40 мм на скосах. Далее в нос она плавно опускалась примерно на три четверти межпалубного пространства и заканчивалась 80-мм броневым траверзом на шп. 107. От него до самого форштевня бронепалуба была плоской и находилась на уровне платформы, на 1100 мм ниже конструктивной ватерлинии, а ее толщина уменьшалась до 15 мм. Кормовой 80-мм траверз располагался на 9 м шпангоуте. Бронепалуба позади него также опускалась до уровня платформы, однако выполнялась в виде карапаса для защиты рулевого привода, а ее толщина увеличивалась до 80 мм.
Локальное бронирование имели боевая рубка (75-мм стенки и 50-мм крыша), ее коммуникационная труба (75 мм) и щиты 150-мм орудий главного калибра (50 мм). Вся вертикальная броня - гомогенная, из крупповской стали.
В целом, броневую защиту кораблей данного типа можно охарактеризовать как откровенно слабую. Они не только не имели ставшего уже обязательным для современных легких крейсеров броневого пояса по ватерлинии, но и уступали по толщине брони последним германским бронепалубным крейсерам. Ситуация усугублялась еще и тем, что привычные бортовые угольные ямы, обычно обеспечивавшие дополнительную защиту отсекам силовой установки, на крейсерах типа Pillau имелись в пределах только одного котельного отделения (еще одного - частично) и были очень узкими.
Вооружение
Как уже отмечалось, корабли типа Pillau стали первыми малыми (легкими) крейсерами германского флота, оснащенными 150-мм артиллерией главного калибра. В результате, имея восемь таких орудий, они оказались наиболее мощно вооруженными кораблями своего класса, существенно превзойдя по огневой мощи новейшие корабли типа Magdeburg, типа Karlsruhe и типа Graudenz, оснащенные на тот момент всего двенадцатью 105-мм пушками. Именно мощное вооружение позволило считать бывшие русские крейсера весьма ценным приобретением для разведывательных сил Кайзеровского флота.
Установленные на SMS Pillau и SMS Elbing 15-см орудия SK L/45 образца 1906 г. с раздельно-гильзовым заряжанием в установках MPL C/14 на центральном штыре обладали следующими основными характеристиками: калибр - 149,1 мм, вес с затвором - 5730 кг, длина - 6710 мм, длина ствола - 6326 мм, вес снаряда - 45,3 кг, заряда - 13,7 кг (22,6 кг с гильзой), начальная скорость снаряда - 835 м/с. Пушка имела лейнированный ствол, горизонтальный клиновой затвор, ручное заряжание и досылание снаряда. Живучесть ствола достигала 1400 выстрелов. Установка C/14 обеспечивала вертикальное наведение в пределах от -10 до +22 градусов. При максимальном угле возвышения дальность стрельбы достигала 13 500 м (по сведениям Гренера, после модернизации - 17 600 м при угле возвышения 30°). Вес установки С/14 без броневого щита составлял 11 400 кг, со щитом - 16 195 кг.
Данная артсистема считалась весьма удачной и надежной. После войны британские специалисты с некоторой долей удивления отмечали, что немцам удалось создать мощное и очень легкое орудие, превосходящее британские шестидюймовки по массо-габаритным характеристикам и дальности стрельбы. К тому же, отличное качество стали обеспечивало ему высокую живучесть ствола - до 1400 выстрелов.
Практическая скорострельность составляла, по различным сведениям, от трех до семи выстрелов в минуту. По мнению известного британского историка Джона Кэмпбелла, основанному на изучении опыта Ютландского сражения, основным фактором, определяющим продолжительную боевую скорострельность, являлась скорость подачи боеприпасов из погребов. После израсходования снарядов из кранцев первых выстрелов, находившихся непосредственно у орудий, темп стрельбы неизбежно снижался. Впрочем, примерно такие же проблемы испытывала и неприятельская артиллерия аналогичного калибра.
Номенклатура боеприпасов для 150-мм орудий включала ряд снарядов образца 1909 г.: бронебойный (длина 3,7 клб., вес разрывного заряда 0,99 кг), полубронебойный (длина 4,1 клб., заряд 1,39 кг), фугасный с головным взрывателем (длина 4,08 клб., заряд 4,09 кг) и фугасный с донным взрывателем (длина 4,1 клб., заряд 3,9 кг). Британские специалисты находили немецкие боеприпасы лучше собственных как по разнообразию типов, так и по качеству выделки.
Все орудия на SMS Pillau и SMS Elbing располагались парами побортно: два - на полубаке, два - на кормовой надстройке, четыре - на верхней палубе в средней части. Концевые орудия имели углы горизонтального наведения по 180° (включая 15° в сторону противоположного борта), средние - по 145° (90° от траверса в сторону ближайшей оконечности и 65° - в противоположную).
Превращение авиации к началу Первой мировой войны в реальную боевую силу заставило конструкторов позаботиться о защите кораблей от атак с воздуха. В германском флоте в этом качестве первоначально использовались 52-мм полуавтоматические пушки SK L/55 образца 1903 г. (вес 386 кг, длина 2870 мм, вес снаряда 1,75 кг, начальная скорость 850 м/с), близкие по конструкции к повсеместно распространенным пушкам Гочкиса. Крейсера типа Pillau поначалу получили по четыре таких зенитки, которые устанавливались побортно на кормовой надстройке, в нос от позиций орудий главного калибра.
Опыт войны быстро показал слабость этих пушек, поэтому вскоре на всех кораблях их пришлось заменить более мощными 88-мм зенитками. Как и большинство других легких крейсеров, корабли типа Pillau несли по две такие установки. К сожалению, даты перевооружения авторам обнаружить не удалось, но, во всяком случае, к Ютландскому сражению оба корабля получить их успели.
88-мм орудия SK L/45 образца 1913 г. имели следующие основные характеристики: вес орудия - 2500 кг, длина - 4190 мм, длина ствола - 3960 мм, вертикальное наведение от -10 до +70°, вес снаряда 9,5 кг, заряда - 3 кг, начальная скорость снаряда 890 м/с, дальность стрельбы 11 790 м (при угле возвышения 45°), досягаемость по высоте 7000 м, благодаря полуавтоматическому затвору практическая скорострельность достигала 15 выстр./мин. Вес орудия в установке MPL C/13 составлял 6060 кг, из которых 2360 кг приходилось на щит характерной округлой формы. Как отмечает Норман Фридман, для стрельбы по самолетам немцы использовали фугасные снаряды, так как считали шрапнель бесполезной для этих целей.
Боезапас хранился в двух погребах, расположенных под броневой палубой, - кормовом (отсек III) и носовом (отсек XIII). Крейсера принимали 1024 снаряда главного калибра (по 128 на орудие), количество боезапаса к зениткам в справочниках не указывается. Погреба снабжались системой аэрорефрижерации, в случае необходимости их можно было затопить от пожарной магистрали или через кингстоны. Подача обеспечивалась восемью элеваторами, которые могли приводиться в действие как с помощью электромоторов, так и вручную.
Документально не установлено, когда на крейсерах появилась система центральной наводки (не исключено, что она монтировалась изначально), но к Ютландскому сражению она уже имелась, что существенно повысило эффективность их огня. Для определения дистанции служили два 2,5-метровых стереодальномера, один из которых находился на носовой надстройке, а второй - на площадке за грот-мачтой. Еще два дальномера с базой по 1 м стояли на нижнем уровне носового мостика.
Если в русском флоте торпедного вооружения крейсеров не предусматривалось, то немцы оснастили SMS Pillau и SMS Elbing двумя однотрубными поворотными 500-мм торпедными аппаратами. Они располагались побортно на верхней палубе между средними орудиями главного калибра. Сектор стрельбы - по 70° в нос и в корму от траверса. Боекомплект - четыре торпеды; две запасные хранились в специальных ящиках на палубе у борта сразу же за срезом полубака, рядом с торпедными аппаратами.
Основной 500-мм торпедой, применявшейся германскими легкими крейсерами в начале войны, была G6D. Она имела длину 6 м, оснащалась керосино-воздушным двигателем с влажным подогревом, несла заряд из 164 кг смеси ТНТ и гексанита и имела два режима хода: 8400 м на скорости 27 уз или 3500 м на скорости 35 уз (крейсерами обычно использовался последний). Ко времени Ютландского сражения ее массово стала заменять более совершенная модель G7, обладавшая следующими характеристиками: длина 7,02 м, вес 1365 кг, заряд 195 кг гексанита, дальность хода 4000 м на скорости 37 уз или 9300 м на 27 уз.
Минному вооружению крейсеров в германском флоте придавалось немаловажное значение, поэтому имевшееся в исходном проекте оборудование для минных постановок сохранилось. Две пары минных рельсов тянулись вдоль бортов кораблей, начинаясь от средней дымовой трубы, а в районе грот-мачты сходились к диаметральной плоскости, проходили под кормовой надстройкой и продолжались до кормового среза. Крейсера могли принимать до 120 мин типа EMA или EMB. Их погрузка, как правило, осуществлялась береговыми средствами, но в случае необходимости для этого мог использоваться шлюпочный кран.
Силовая установка
Главная энергетическая установка крейсеров располагалась в девяти водонепроницаемых отделениях и состояла из десяти паровых котлов Yarrow и двух паротурбинных агрегатов.
Турбины располагались в четырех водонепроницаемых отделениях в пределах двух главных отсеков корабля, разделенных продольной переборкой. Паротурбинные агрегаты относились к системе Melms & Pfenninger (и именно так обозначаются в отечественной и итальянской литературе), но в германском флоте были стандартизированы как турбины военно-морского типа (это наименование закрепилось за ними в германских изданиях). Конструктивно они повторяли турбоагрегаты, установленные на крейсерах типа Karlsruhe.
Турбина системы Melms & Pfenninger представляла собой турбину реактивного «парсоновского» типа с несколькими активными колесами Кёртиса со стороны впуска пара, что позволяло обойтись без специальных дополнительных турбин экономического хода. Каждый паротурбинный агрегат работал на свой вал и включал в себя турбины высокого и низкого давления, а также турбину заднего хода, конструктивно выполненную в общем корпусе с турбиной низкого давления. Турбины высокого давления занимали носовое машинное отделение (отсек VI), турбины низкого давления с конденсаторами и главными циркуляционными насосами - кормовое (отсек V).
Пар для турбин вырабатывали десять паровых котлов системы Yarrow, размещавшиеся в пяти котельных отделениях. В двух кормовых (отсеки VII и IX), разделенных отсеком вспомогательных механизмов, стояло по два двусторонних котла нефтяного отопления со своими вспомогательными механизмами, в трех носовых (отсеки X-XII) - по два котла смешанного (уголь и нефть) отопления. Каждый котел смешанного отопления имел по четыре топки; каждый нефтяной - по две. Общая площадь нагревательной поверхности в немецких публикациях не приводится; согласно спецификации русского флота она равнялась 4880 м², но итальянские авторы для доставшегося им SMS Pillau указывают гораздо большее значение - 5900 м².
Надо заметить, что котлы Yarrow в германском флоте не использовались, и поначалу их эксплуатация на крейсерах данного типа была сопряжена с определенными трудностями. В частности, рабочее давление пара на кораблях типа Pillau составляло 18 атм., что было выше, чем на остальных германских крейсерах периода Первой мировой войны, у которых стандартное давление составляло 16 атм.
Корабли приводились в движение двумя трехлопастными винтами диаметром 3,5 м, изготовленными из специальной бронзы.
В соответствии с проектной спецификацией для русского флота, суммарная мощность турбин переднего хода должна была составлять 28 000 л.с. при 345 об/мин, что обеспечивало кораблям скорость полного хода не менее 27,5 уз. Немецкие справочники в качестве проектной мощности приводят величину 30 000 л.с. при той же скорости. Суммарная мощность турбин заднего хода определялась в 10 000 л.с. при 270 об/мин.
На ходовых испытаниях, проводившихся в конце 1914 г. по сокращенной, ввиду условий военного времени, программе, головной SMS Pillau при водоизмещении 4285 т без труда развил 28-узловую скорость и проектную мощность.
Согласно расчетам, для достижения проектной скорости требовалось сжигание 4,5 кг нефти на 1 м² поверхности нагрева в час для нефтяных котлов и 240 кг угля «или эквивалентного количества смешанного топлива» на 1 м² колосниковой решетки для котлов смешанного отопления. При работе только четырех котлов смешанного отопления дальность плавания 14-узловым ходом должна была составить не менее 2500 миль, или 165 часов хода. Для этого считалось достаточным иметь 80 т топлива. Суммарного же нормального запаса (80 т угля и 250 т[4] нефти) должно было хватать на 12 часов полного хода.
Уголь хранился в бортовых угольных ямах, находившихся в отсеках IX и X, а также мог приниматься в верхние угольные ямы, устроенные между скоса ми броневой палубы и промежуточной палубой в IX-XII отсеках. Для хранения нефти предназначались большие цистерны, расположенные в носовой части (отсеки XIII-XV) и в корме (отсеки II и IV), а также цистерны в отсеках двойного дна. Полный запас топлива в германском флоте был доведен до 620 т угля и 580 т нефти. Согласно тактическому формуляру, дальность плавания крейсеров составляла 4300 миль экономическим 12 узловым ходом. Проведенные англичанами после войны испытания трофейного SMS Pillau выявили, что он способен пройти 1900 миль полным ходом (25 уз), 3340 миль на скорости 18 уз или 6600 миль на скорости 10 уз. Подробные данные по этим испытаниям приведены в таблице.
| Результаты послевоенных испытаний крейсера SMS Pillau | ||||
|---|---|---|---|---|
| Режим хода | Скорость, уз | Мощность на валах, л.с. | Расход угля, т/сут | Дальность плавания, миль |
| 4/5 мощности | 25,6 | 21 920 | 446 | 1750 |
| продолжительный полный ход | 25,0 | 19 180 | 400 | 1900 |
| 3/5 мощности | 24,2 | 16 440 | 352 | 2100 |
| 2/5 мощности | 22,0 | 10 960 | 258 | 2600 |
| 1/5 мощности | 18,0 | 5 480 | 164 | 3340 |
| 10-узловой ход | 10,0 | 950 | 46 | 6600 |
| Примечание: в таблице использованы британские «валовые силы» (по 1,0139 л.с.) и «длинные» тонны (по 1 016 кг). | ||||
Вспомогательные механизмы и устройства
На крейсерах имелось большое количество вспомогательных механизмов с паровым приводом. Все они были рассчитаны на давление 18 атм., причем в спецификации для русского флота особо оговаривалось, что запас их мощности должен составлять 20% от номинальной, то есть мощности, «которую должен развить механизм при полном 27,5-уз ходе».
Электроэнергию для многочисленных корабельных потребителей вырабатывали два турбогенератора, располагавшихся в отдельном помещении позади кормового машинного отделения (отсек IV), а также один дизель-генератор, стоявший на промежуточной палубе над носовым машинным отделением в выгородке по левому борту[5]. Суммарная мощность генераторов составляла 360 кВт; напряжение корабельной сети - 200 В постоянного тока.
Для наблюдения за морем в ночное время имелось четыре 90-см боевых прожектора, располагавшихся парами на фор- и грот-марсах.
Водоотливная система включала пять трюмно-пожарных насосов производи тельностью по 35 т/ч, один - 100 т/ч и девять центробежных насосов, производительность каждого из которых не оговаривалась, но считалось достаточным, чтобы при совместной работе они могли за час откачать воду из отсека объемом 200 м³.
Для приема нефти служили два насоса производительностью по 50 т/ч.
Создание постоянного избыточного давления в котельных отделениях обеспечивалось десятью центробежными турбовентиляторами.
Шлюпки
По штату, крейсера типа Pillau несли следующие корабельные плав средства:
- один 8-метровый паровой катер III класса (вес 5,5 т, мощность 10 л.с., скорость 6,2 уз);
- дин 8 м моторный катер III класса (2,8 т, 6 л.с., 6 уз);
- два 8 м катера III класса;
- два 5 м яла.
Паровой и моторный катера располагались на рострах перед грот-мачтой, их спуск на воду и подъем осуществлялись грузовой стрелой. Остальные шлюпки стояли на рострах между второй и третьей дымовыми трубами (катера снаружи, ялы внутри) и использовали шлюпбалки. Все катера могли вооружаться 7,92-мм пулеметом.
Мореходные качества
Крейсера оборудовались одним полу-балансирным рулем «нормального крейсерского» типа. Рулевой привод - винтовой, системы Дэвиса. Максимальный угол перекладки - 40°. Маневренность крейсеров оценивалась в целом хорошо, хотя они медленно реагировали на перекладку руля и теряли на циркуляции до 60% скорости.
По мореходности и способности применять оружие на волнении корабли типа Pillau примерно соответствовали крейсерам типа Kolberg, несколько уступая более крупным кораблям последующих серий. Справочник Грёнера сообщает, что они не были склонны к крену, но отличались довольно жесткой бортовой качкой и имели тенденцию к сносу на подветренный борт. Скорость при волнении на море снижалась незначительно. Успокаивающие качку цистерны Фрама на кораблях по назначению не использовались и в конечном итоге были приспособлены для хранения дополнительного запаса нефти.
Единственным фактором, портящим положительную картину, являлся небольшой дифферент на нос, возникающий на высоких скоростях. Чтобы бороться с этим явлением, во время выходов в море старались в первую очередь расходовать топливо из носовых цистерн.
Экипаж
По штатам германского флота, экипаж крейсеров типа Pillau состоял из 442 человек - 21 офицера и 421 матроса. На практике численность его быстро увеличивалась. Так, во время Ютландского сражения на борту SMS Elbing находилось более 480 человек. Что же касается условий размещения, то осматривавшие SMS Pillau после войны британские специалисты отмечали, что офицерские помещения удобны для жилья, зато кубрики нижних чинов - ужасны.
Окраска и внешние различия
Крейсера окрашивались по «серой образца 1896 года» схеме, являвшейся стандартной для практически всех крупных надводных кораблей ВМФ Германии в отечественных водах. Согласно ей, корпус красился в серый цвет; орудийные установки, надстройки, дымовые трубы, раструбы воздухозаборников, мачты - в светло-серый; подводная часть корпуса была красной; верхняя палуба, полубак и палуба кормовой надстройки имели деревянный настил. На ряде фотографий хорошо видно, что верхние части дымовых труб обоих крейсеров имеют более темный оттенок.
В отличие от других серий германских легких крейсеров, в которых, как правило, довольно трудно отличить один корабль от другого, SMS Pillau и SMS Elbing имели ряд хорошо заметных идентификационных признаков, позволяющих легко опознавать их:
- Корпус. Полубак и кормовая надстройка SMS Elbing были заметно длиннее, чем у систершипа, доходя почти до позиций средних орудий.
- Дымовые трубы. Широкие нижние части дымовых труб у SMS Pillau остались в том виде, как то предусматривалось исходным проектом - то есть находились на одном уровне, при мерно на 0,5 м возвышавшемся над верхним ярусом носовой надстройки. Верхняя часть («надставка») у носовой трубы была выше, чем у остальных. У SMS Elbing широкие части двух кормовых труб были на 3 метра ниже, но при этом все трубы - на 1 метр выше, чем у SMS Pillau.
- Носовая надстройка SMS Pillau во время Первой мировой войны неоднократно перестраивалась. Изначально она выполнялась в соответствии с исходным проектом и имела три яруса, причем нижний мостик опоясывал боевую рубку, а дальномер располагался на верхнем мостике. К весне 1916 г. верхний мостик убрали совсем; ходовой мостик, ранее как бы лежавший на крыше боевой рубки, сместили в корму, придвинув к дымовой трубе; нижний мостик сократили примерно до середины боевой рубки; дальномер перенесли на отдельную площадку, размещенную на крыше боевой рубки и выступающую вперед примерно на 2 метра. В 1917 году дальномер подняли на крышу ходовой рубки, а на его место перенесли компас. SMS Elbing получил более традиционную для германских крейсеров носовую надстройку с вынесенной вперед боевой рубкой и сдвинутым к дымовой трубе ходовым мостиком. При этом носовой дальномер устанавливался так, что посты дальномерщиков находились внутри боевой рубки, под защитой брони.
- Мачты. SMS Pillau имел мачты, подобные устанавливавшимся на крейсера типа Kolberg: с V-образными растяжками для радиоантенн, поперечным верхним реем и продольным нижним. Кроме того, «вороньи гнезда» на нем поначалу располагались на 4 метра ниже - в местах крепления стеньг, но позже были подняты. На SMS Elbing устанавливались такие же мачты, как у крейсеров типа Wiesbaden: верхние реи у них были поперечными, а нижние - крестообразными, причем их передние отрезки длиной превышали задние. Прожекторная площадка на фок-мачте SMS Elbing располагалась на 1,5 м ниже, чем у SMS Pillau.
Традиционно на носу германских крейсеров крепились гербы городов, имена которых они носили, однако не известно ни одной фотографии, подтверждающей наличие гербов у SMS Pillau или «SMS Elbing - по всей видимости, в условиях военного времени они не устанавливались.
Общая оценка
Принимая во внимание историю создания крейсеров данного типа и не совсем обычные обстоятельства их появления в составе сначала германского, а потом и итальянского флотов, для формирования объективной оценки этих кораблей требуется рассмотреть несколько факторов.
Как уже говорилось, заказ «Муравьева-Амурского» и «Адмирала Невельского» был вызван необходимостью восстановления крейсерских сил русского флота после потерь, понесенных в русско-японскую войну. С учетом ставящихся перед ними задач, в числе которых одной из важнейших выступала необходимость подготовки машинного персонала для многочисленных строившихся кораблей с паротурбинными силовыми установками, решение о постройке этих крейсеров за границей следует признать здравым. Только так они могли успеть войти в строй раньше, чем большинство кораблей, заказанных отечественным предприятиям. Другое дело, что размещение заказа на верфи потенциального противника стало серьезной политической ошибкой, в результате которой «Россия перед Первой мировой войной подарила Германии два весьма мощных боевых корабля, причем того типа, отсутствие которого в составе русского флота продолжало отрицательно сказываться на ходе боевых действий». Сей прискорбный факт тем обиднее, что осенью 1912 г. представители британской фирмы Beardmore предлагали российской стороне поставить два крейсера типа Bristol, по совокупности тактико технических характеристик практически не уступавшие проекту фирмы F. Schichau. Данный вариант обсуждался в Морском министерстве, но был отклонен. С учетом существовавших в то время между Россией и Великобританией союзнических отношений, высокой репутации британских кораблестроителей и отработанности проекта не приходится сомневаться, что при своевременно принятом решении о начале строительства крейсера были бы поставлены в срок.
Сравнивая типа «Муравьёв-Амурский» с заложенными накануне Первой мировой войны на отечественных верфях легкими крейсерами типа «Светлана» и типа «Адмирал Нахимов», можно отметить следующее. Имея водоизмещение на 37% меньшее, чем у кораблей типа «Светлана», спроектированные F. Schichau малые крейсера уступали им по огневой мощи на 47%, по мощности силовой установки - на 44% и по скорости хода - на 1,5 узла. Еще более существенной была разница в защите. Бронирование «Муравьева-Амурского» и «Адмирала Невельского» полностью не соответствовало заданию, так как на них отсутствовал броневой пояс. Даже удивительно, что проект германской фирмы был принят со столь вопиющим нарушением. Очевидно, решающую роль сыграла исключительно низкая цена - всего по 3,5 млн руб. за корабль. Для сравнения: стоимость одного крейсера типа «Светлана» составляла 8,3 млн руб., типа «Адмирал Нахимов» - 8,6 млн руб. Иными словами, по цене четырех типа «Светлана» можно было бы построить девять крейсеров «малого типа», и еще бы деньги остались, а как показал опыт боевых действий, два малых легких крейсера однозначно лучше одного большого. Добавим к этому преференции, которые получало Морское министерство при строительстве серии эсминцев типа «Новик», и тот факт, что скорое начало большой европейской войны на рубеже 1912-1913 годов вовсе не казалось очевидным, и станет понятно, что в выдаче заказа F. Schichau имелся свой резон. Однако, как бы банально это ни звучало, история не любит сослагательного наклонения, посему рассматривать крейсера данного типа как корабли русского флота не имеет смысла.
Значение кораблей типа Pillau для кайзеровского флота определяется, прежде всего, тем, что они стали первыми малыми крейсерами, получившими 150-мм артиллерию главного калибра. Разумеется, нельзя утверждать, что без них такое перевооружение не состоялось бы, однако, с учетом имевшей место разницы во взглядах между Имперским военно-морским управлением и флотским командованием, вопрос о его сроках остается открытым.
Любопытные выводы можно сделать из анализа использования легких крейсеров в Ютландском сражении. В частности, Джон Кэмпбелл акцентирует внимание на том, что меньшее количество германских крейсеров выпустило больше снарядов, чем большее число британских, добившись при этом существенно большего процента попаданий. Из технических причин подобного превосходства немцев Кэмпбелл выделяет наличие на их кораблях централизованной системы управления огнем, а также подачу боеприпасов из погребов непосредственно к орудиям, без длинных горизонтальных перемещений, свойственных британским легким крейсерам. Кроме того, львиную долю артиллерийского вооружения наиболее современных британских крейсеров типа Arethusa и типа C представляли 102-мм орудия, которым зачастую не хватало дальности стрельбы. С другой стороны, немецким крейсерам в отдельных случаях явно не хватало скорости.
В теории, расположение всей артиллерии главного калибра в диаметральной плоскости на последних британских кораблях данного класса (поздние типа C и типа D) являлось более рациональным. Однако с учетом того, что вести бои крейсерам приходилось в основном на погонных или ретирадных курсах, немцы имели в распоряжении на одно-два орудия больше.
Отдельного упоминания заслуживает наличие на рассматриваемых нами кораблях двух типов паровых котлов. Решение адмирала И.К. Григоровича о запрете перехода на полностью нефтяное отопление ввиду сложности доставки нефти на Дальний Восток следует признать абсолютно здравым. По тем же соображениям сохранили угольное отопление и немцы. Не имея собственных нефтяных месторождений, зато располагая богатыми угольными, они предпочитали полагаться на уголь - пусть менее удобный в использовании и уступающий по теплотворным качествам, но всегда имеющийся под рукой. Впрочем, в отличие от всех остальных легких крейсеров, изначально проектировавшихся по требованиям кайзеровского флота, у SMS Pillau и SMS Elbing нефть являлась основным, а не вспомогательным видом топлива.
Основным недостатком типа Pillau считается слабость защиты - в частности, отсутствие броневого пояса, к началу Первой мировой ставшего непременным атрибутом современного легкого крейсера. С этим не приходится спорить. Но вот парадокс: если внимательно рассмотреть все случаи боевых повреждений SMS Elbing и SMS Pillau (включая службу последнего в итальянском флоте), то можно прийти к выводу, что ни в одном из эпизодов наличие или отсутствие бронепояса не сыграло абсолютно никакой роли.
Подводя итог, можно констатировать, что легкие крейсера типа Pillau (бывш. тип «Муравьёв-Амурский») изначально не являлись ни шедевром инженерной мысли, ни даже самыми передовыми кораблями в своем классе. Однако в целом они отвечали стоявшим перед ними задачам, хорошо проявили себя в ходе боевых действий Первой мировой войны, а традиционно высокое для германской судостроительной промышленности качество постройки позволило головному кораблю прослужить тридцать лет без серьезных нареканий в адрес механизмов.
Краткая история службы
Войдя в строй флота 16 марта 1915 г., SMS Pillau был зачислен в состав 2-й разведывательной группы. Участвовал в Ютландском сражении и Втором сражении в Гельголандской бухте, в каждом из которых получил по крупнокалиберному снаряду - 305-мм и 381-мм соответственно.
После войны по репарациям передан Италии и переименован в Bari. Участвовал во Второй мировой войне. В январе 1943 года начата модернизация в крейсер ПВО на верфи в Ливорно. 28 июня 1943 года тяжело поврежден бомбардировщиками B-17, через несколько дней затонул в гавани Ливорно. 8 сентября 1943 года был подорван экипажем во избежание захвата немцами. 13 января 1948 года останки крейсера были подняты и отправлены на слом.
Завершив испытания в ноябре 1915 г., SMS Elbing был передан в подчинение командующего силами Восточной Балтики вице-адмирала Фридриха Шульца. Единственной крупной операцией на Балтике с участием SMS Elbing стала постановка мин на входе в Ирбенский пролив в ночь на 6 декабря 1915 г.
В дневной фазе Ютландского сражения крейсер вел перестрелку с британскими крейсерами и эсминцами. В ночь на 1 июня 1916 г. во время маневрирования, оказался перед разворачивавшимся SMS Posen и получил касательный удар в правый борт со стороны кормы. Сразу же оказалось затоплено кормовое машинное отделение правого борта и образовался крен 18°, который быстро спрямили контрзатоплением. Вскоре вода залила левое кормовое машинное отделение, и крейсер лишился хода. К 2 часам ночи миноносец SMS S-53 снял с крейсера 477 человек. На борту осталась подрывная команда, составленная из добровольцев во главе с командиром, старшим офицером и торпедным офицером. В 03:00 они заметили подходящие британские крейсер и эсминцы, поэтому команда сошла на катер и привела в действие подрывные заряды. Корабль пошел на дно в точке с координатами 55°49’ с.ш. 05°54’ в.д. (55.8167° с. ш. 5.9000° в. д.) на глубине 44 метра.
Примечания
- ↑ В деловой переписке для этих кораблей применялись наименования «малый крейсер» или «малый легкий крейсер», но первое, ввиду краткости, употреблялось чаще.
- ↑ Представитель фирмы F. Schichau отклонил это замечание, заявив, что «если бояться пожаров, то не надо устраивать нефтяное отопление».
- ↑ В работах немецких историков Г.Г. Хильдебранда и Г. Коопа/К.-П. Шмольке датой закладки крейсеров названо 22 сентября 1913 г.
- ↑ Для нефти приняты условные тонны: 1 т = 1 м³.
- ↑ Справочник Э. Грёнера говорит о трех турбогенераторах и не упоминает дизель-генератор; итальянские авторы отмечают наличие только двух турбогенераторов, однако приводят ту же общую мощность.
Ссылки
- navweaps.com
- www.airwar.ru
- Pillau class cruiser
- SMS Pillau
- SMS Elbing
Литература
- Патянин С.В., Середа А.С. Легкие крейсера «Пиллау» и «Эльбинг». — «Морская кампания». — Москва: 2017 №11. — 68 с.
