Principe Alfonso (1925)
Легкий крейсер Principe Alfonso
c 17.04.1931 - Libertad
с 27.03.1939 - Galicia
ВМС Королевства Испания
ВМС Испанской республики
Флот Франко
| 24.11.1922 г. Заложен |
| 23.01.1925 г. Спущен на воду |
| 05.02.1927 г. Выход на испытания |
| 20.09.1927 г. Введен в строй |
| 1961 г. Выведен из боевого состава |
| 09.01.1970 г. Исключен из состава флота |
| 03.12.1972 г. Сдан на слом |
| 7976 / 9237 т. Водоизмещение (стандартное/полное) |
| 176,63 / 16,61 / 4,78-5,53 м. Размерения (длина/ширина/осадка) |
| 564-566 чел. Общая численность |
| 26-28 чел. Офицеры |
| 538 чел. Матросы |
| 75 / мм. Пояс/борт |
| 25 мм. Палуба |
| / 25 мм. Траверз (носовой/кормовой) |
| 16 / 12,5 / / мм. Башни ГК (лоб/бок/тыл/крыша) |
| 100 мм. Боевая рубка |
| 25 мм. Румпельное отделение |
Артиллерия главного калибра
- 3×2 и 2×1 − 152-мм/50 орудий Vickers-Carraca.
Зенитная артиллерия
Минно-торпедное вооружение
- 4×3 − 533-мм торпедных аппарата.
Содержание
Постройка
Проектирование следующей, после кораблей типа Mendez Nunez, серии легких крейсеров ВМС Испании велось при активном участии британской фирмы Armstrong под руководством видного инженера кораблестроителя Филипа Уоттса (1846-1926). За прототип был взят новейший британский крейсер типа E. В англоязычных источниках испанские крейсера именуются типом F, продолжающим последовательную линию развития британских крейсеров типа Arethusa, типа C, типа D и типа E.
Строительство двух крейсеров типа Principe Alfonso было санкционировано Королевским декретом от 11 июля 1922 г. Спустя три дня с заводом общества SECN в Ферроле был заключен контракт на «два быстроходных крейсера в продолжение 2-й военно-морской программы». Важно отметить, что практически все оснащение крейсеров, включая вооружение, котлы, главные и вспомогательные механизмы, должно было изготавливаться на отечественных предприятиях.
Корабли получили наименование Principe Alfonso (в честь наследника престола, принца Альфонсо Астурийского, сына короля Альфонсо XIII) и Almirante Cervera (в честь адмирала Паскуаля Сервера-и-Топете, командующего испанской эскадрой в сражении при Сантьяго во время испано-американской войны 1898 г.).
Постройка третьего крейсера типа Principe Alfonso принята кортесами 31 марта 1926 г. и утвержден Королевским декретом от 4 июля 1926 г. Легкий крейсер был назван Miguel de Cervantes в честь Мигеля де Сервантеса, который, помимо того, что был великим писателем и автором всемирно известного романа «Дон Кихот», отдал военно-морскому флоту 22 года своей жизни, солдатом морской пехоты участвовав в битве при Лепанто и других морских сражениях.
Закладка головного Principe Alfonso состоялась 24 ноября 1922 г., на стапеле, где ранее строился крейсер Blas de Lezo.
| Корабль | Герб | Строитель | Заводской № | Заказан | Заложен | Спущен на воду | Вошел в строй | Исключен из списков |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Principe Alfonso c 17.04.1931 - Libertad с 27.03.1939 - Galicia |
 |
SECN, Ферроль | 8 | 14.07.1922 | 24.11.1922 | 23.01.1925 | 20.09.1927 | 9.01.1970 |
Формирование корпуса крейсера Principe Alfonso на стапеле в Ферроле, май 1923 г.
Погрузка главного конденсатора на Almirante Cervera, 1925 г. В палубе надстройки над МКО имеются многочисленные вырезы. На заднем плане - Principe Alfonso у достроечной стенки.
Описание конструкции
| Тактико-технические характеристики легких крейсеров типа Principe Alfonso | |
|---|---|
| Водоизмещение: стандартное нормальное полное |
7475 т 7976 т 9237 т |
| Размерения: длина наибольшая длина по ватерлинии длина между перпендикулярами ширина наибольшая ширина по чертежу осадка при стандартном/нормальном водоизмещении осадка носом осадка в середине осадка кормой высота корпуса |
176,630 м 175,180 м 166,113 м 16,610 м 16,460 м 3,819/4,610 м 4,780/5,530 м 5,742/5,070 м 9,300 м |
| Силовая установка Мощность Скорость Запас топлива (мазут) Дальность плавания |
4 ТЗА Brown-Parsons, 8 ПК Yarrow 80 000 л.с. 33 уз 1676 т (Miguel de Cervantes - 1916 т) 5000 (12) или 1200 (33) миль (Miguel de Cervantes - 7000 (15) или 1320 (33) миль) |
| Бронирование | пояс - 75 мм (оконечности 50-37,5 мм), палуба - 25 мм, боевая рубка - 100 мм, щиты орудий - 12,5-16 мм |
| Вооружение | 3×2 и 2×1 − 152-мм/50 орудий Vickers-Carraca 4×1 − 102-мм/45 зенитных орудия Vickers Mk.L 2×1 − 47-мм/50 пушки Vickers Mk.IV 4×3 − 533-мм торпедных аппарата |
| Экипаж | 564-566 человек |
Корпус и надстройки
Испанские крейсера типа F отличались от своих британских предшественников типа E, в первую очередь, количеством и расположением орудий главного калибра, а также компоновкой машинно-котельных отделений, приведшей к отказу от третьей дымовой трубы.
Корпус в целом сохранил прежнюю конструкцию, но был примерно на два метра длиннее. Основными внешними отличиями стали более протяженный полубак и отсутствие характерного для британских крейсеров скулового излома (prominent knuckle). Надо отметить, что корабли типа E обладали на тот момент самой большой среди всех британских крейсеров высотой надводного борта в носу, и эту особенность унаследовали их испанские «потомки», однако подъем палубы полубака к форштевню у них стал более плавным. Значительный развал носовых шпангоутов обеспечил хорошую всхожесть на волну, и в целом испанские крейсера зарекомендовали себя вполне мореходными кораблями. Изменение компоновки машинно-котельных отделений позволило сделать носовую надстройку длиннее и сдвинуть ходовой мостик еще дальше в корму, где он практически не подвергался забрызгиванию даже в самую свежую погоду.
Корпус из сименсовской стали имел двойное дно почти по всей длине. Поперечный набор состоял из 287 шпангоутов, нумеровавшихся от носа в корму. Величина шпации составляла 2 фута (609 мм). Набор и обшивка выполнялись клепаными.
Корабли имели две сплошные палубы - верхнюю и нижнюю, а также платформу и палубу полубака, переходящую в шлюпочную палубу над протяженной надстройкой. Верхняя палуба и палуба полубака имели деревянный настил. На отсеки корпус делился тринадцатью главными водонепроницаемыми переборками и доходившими до верхней палубы, а в носу - до палубы полубака (кроме одного). Еще несколько водонепроницаемых или нефтенепроницаемых переборок доходили только до нижней палубы или платформы или же располагались между двумя смежными палубами. Кроме того, имелись продольные переборки, поднимавшиеся до нижней палубы.
Форштевень - прямой, наклонный. Корма - крейсерская, с протяженным подзором и заваленным ахтерштевнем. Для уменьшения размахов бортовой качки имелись скуловые кили длиной около 54,5 м.
Бронирование
Броневой пояс по ватерлинии про стирался почти по всей длине корпуса, за исключением небольшого участка в корме (прикрытым 25-мм траверсом), причем положение его нижней кромки оставалось неизменным. На всем протяжении пояс был двухслойным и выполнялся из горизонтально расположенных плит. При проектной нагрузке нижняя кромка пояса уходила под воду примерно на 0,75 м. Максимальную толщину и высоту он имел в районе машинно-котельных отделений. Здесь он состоял из трех рядов плит - наружные имели толщину 50 мм (2 дюйма) и крепились поверх внутренних толщиной 25 мм (1 дюйм) - и доходил по высоте до верхней палубы. Горизонтальная защита была представлена 25-мм бронепалубой из стали марки НТ, примыкавшей к верхним кромкам броневого пояса, а также наклонной бронепалубой со скосами той же толщины, прикрывавшей отделение рулевой машины в корме.
Надежную защиту имела боевая рубка, прикрытая 100-мм броней (два слоя по 50 мм), а также идущая от нее вниз коммуникационная труба такой же толщины. Орудия главного калибра имели щиты толщиной всего от 16 (лоб) до 12,5 мм, а зенитные пушки и вовсе стояли открыто. Башенка командно дальномерного поста защищалась 9,5-мм броней. Неизвестно, сохранилась ли на испанских кораблях дополнительная «коробчатая» защита погребов, имевшаяся на британском прототипе - в испанской литературе и на чертежах насчет этого нет никаких указаний.
Вооружение
| Характеристики артиллерии легких крейсера типа Principe Alfonso | ||
|---|---|---|
| 152-мм/50 Vickers-Carraca | 102-мм/45 Vickers Mk.L | |
| Калибр, мм/длина ствола, клб Вес орудия с затвором, кг Длина орудия, мм Длина ствола, мм Скорострельность, выстр./мин Вес снаряда, кг Вес метательного заряда, кг Начальная скорость снаряда, м/с Дальность стрельбы, м Досягаемость по высоте, м |
152,4/50 8740 7867 7620 5-7 45,4 13,6 914 21 500 - |
101,6/45 2295 4770 4572 10-15 14 3,85 825 13 400 7850 |
В качестве главного калибра все испанские легкие крейсера, начиная с Reina Victoria Eugenia, использовали 152-мм орудия системы Vickers с длиной ствола 50 клб. Они производились по лицензии в принадлежавшей концерну SECN «Артиллерийской мастерской Карраки» в Сан-Фернандо-де-Кадис, отчего в испанских документах обозначались как системы Vickers-Carraca. По своим характеристикам они были подобны британским орудиям Mk.XII. Орудие имело скрепленную конструкцию, затвор - винтовой, системы Велина, с ручным запиранием. Заряжание - раздельное. Для орудий имелось несколько видов снарядов: бронебойный, полу-бронебойный, фугасный, шрапнельный, практический - но основными являлись бронебойный (вес 45,4 кг) и фугасный (45,0 кг). На крейсерах типа Principe Alfonso орудия размещались в открытых сзади палубно-щитовых установках с легким бронированием, причем две из них (установки № 1 и № 5) были одноорудийными модели Mk.T, а три (установки № 2, № 3 и № 4) - двухорудийными Mk.U. И те, и другие обеспечивали вертикальное наведение орудий в пределах от -10 до +35°, максимальная дальность стрельбы бронебойным снарядом достигала 21 500 м (по другим данным - 20 400 м), но эффективная была меньше - порядка 18 000 м.
Орудия главного калибра крейсеров типа Principe Alfonso были оснащены централизованной системой управления огнем фирмы Vickers. Главный командно-дальномерный пост располагался на фок-мачте над ходовым мостиком, на высоте 20 м над ватерлинией. Он оборудовался дальномером Barr & Stroud типа FQ.10 с базой 4,57 м (15 футов), визиром, инклинометром, гировертикалью, приемо-передающей аппаратурой и обслуживался расчетом из 12 человек. Кроме того, имелось два дополнительных поста управления огнем - на верхнем мостике[1] и в кормовой части на шлюпочной палубе, за третьей артустановкой главного калибра. Они также оснащались 4,57-метровыми дальномерами типа FQ.10. Данные для стрельбы вырабатывались в центральном артиллерийском посту. Там стоял баллистический вычислитель системы Vickers-Pollen.
Корабли типа Principe Alfonso получили по четыре 102-мм универсальных орудия системы Vickers модели Mk.L. Как и орудия главного калибра, они производились по лицензии на заводе в Сан-Фернандо и являлись аналогом британских пушек Mk.V. Реальный калибр орудия составлял 101,6 мм, длина ствола - 45 клб. Особенностью артсистемы являлось наличие как унитарного, так и раздельно гильзового заряжания. Горизонтально-скользящий затвор обеспечивал полуавтоматическое запирание и экстракцию стреляной гильзы. Практическая скорострельность составляла 10-15 выстр./мин. Имелось два вида боеприпасов - полубронебойный снаряд с баллистическим наконечником весом 14 кг и фугасный весом 10 кг. На крейсерах 102-мм орудия располагались на шлюпочной палубе парами у второй дымовой трубы и грот-мачты. Станки обеспечивали вертикальное наведение в пределах - 5°...+90°; по горизонтали каждое орудие могло наводиться на 180°. Для управления зенитным огнем служили два 2-метровых дальномера Barr & Stroud типа UB.3, расположенные на крыльях верхнего мостика.
Дополняли артиллерийское вооружение крейсеров две 47-мм пушки с длиной ствола 50 клб - также лицензионный вариант 3-фунтовки Vickers Mk.IV. Зачастую их называют зенитными, однако в действительности эти пушки использовали, главным образом, для салютов.
Для вооружения десантных партий крейсера принимали по одному 76-мм полевому орудию Армстронга с длиной ствола 17 клб на колесном лафете и четыре 7-мм пулемета Максима, которые также могли устанавливаться на переносных треножниках и использоваться в качестве зенитных.
Крейсера несли четыре трехтрубных поворотных 533-мм торпедных аппаратов, расположенных побортно на верхней палубе. Аппараты были полностью аналогичны британским Mk.I. Запасных торпед не предусматривалось. Для выработки данных для торпедной стрельбы служил дальномер Barr & Stroud типа FQ.12 с базой 3,66 м, установленный на прожекторной плат форме в кормовой части, и четыре прибора управления торпедной стрельбой (директора), размещенные на кормовой надстройке (главные) и верхнем мостике.
Силовая установка
Главная энергетическая установка крейсеров состояла из восьми паровых котлов Yarrow, располагавшихся в четырех котельных отделениях (по два котла в каждом), и четырех турбо-зубчатых агрегатов системы Brown-Parsons, размещенных попарно в двух машинных отделениях. Она имела линейное расположение - сначала четыре котельных отделения, за ними - два машинных. Паровая магистраль позволяла подключить любой котел к любому ТЗА.
Котлы имели суммарную поверхность нагрева 5910 м², рабочее давление пара 17,57 кг/см² (на входе в турбины - 14,06 кг/см²). Каждый турбо-зубчатый агрегат состоял из турбины высокого давления, турбины низкого давления со встроенной в нее ступенью заднего хода и одноступенчатого редуктора, состоявшего из парных шестерен геликоидального типа. Они приводили в действие четыре бронзовых трехлопастных винта диаметром 3200 мм. Отработанный пар из турбины низкого давления сбрасывался в конденсатор с поверхностью охлаждения 723 м². Проектная мощность каждого ТЗА составляла 20 000 л.с. при 350 оборотах в минуту. Это должно было обеспечить крейсерам расчетную скорость 33 узла, а при форсировании турбин до 84 000 л.с. - 34,4 узла. Изготовление столь мощных силовых установок явилось существенным шагом вперед для испанской промышленности, ведь самые мощные из ранее устанавливавшихся на испанские корабли турбин развивали всего 45 000 л.с.
Крейсера типа Principe Alfonso стали первыми испанскими крупными надводными кораблями, имевшими полностью нефтяное отопление котлов. Принимаемый ими запас топлива достигал 1676 т, что должно было обеспечить им дальность плавания 1200 миль полным ходом или 5000 миль экономическим 15-узловым.
На первых пробах, произведенных 5 февраля 1927 г., Principe Alfonso в течение трех часов поддерживал скорость 15 уз при мощности механизмов 5173 л.с. и 147 оборотах в минуту, а затем развил 21 уз при 12 263 л.с. На следующий день была достигнута отметка 26,64 уз при мощности 27 041 л.с. и максимальная скорость в 32,92 уз. Во время замеров потребления топлива, проводившихся 8-9 февраля, крейсер в течение 24 часов шел с 15-узловой скоростью, подтвердив расчетную дальность плавания в 5000 миль. Наконец, 14 февраля состоялись четырехчасовые испытания на полный ход, в ходе которых Principe Alfonso показал среднее значение 33,7 уз при мощности 82 000 л.с. и 348 об/мин., а максимально достигнутая скорость составила 34,7 уз.
Корабельные устройства и системы
Экипаж
Первоначально численность экипажа крейсеров составляла 564-566 человек, включая 26-28 офицеров. Как водится, в ходе дальнейшей службы она только росла. Так, Almirante Cervera в декабре 1942 г. по штату полагался 601 человек, включая 31 офицера и 70 старшин, а его собратьям после завершения модернизации - даже 781.
Окраска и марки отличия
В годы службы окраска корпуса менялась от светло-серого до темно-серого цвета с неизменно черными козырьками труб. Подводная часть окрашивалась в красный цвет. В районе ватерлинии, как и у французских кораблей, имелась черная полоса шириной около метра. Ее назначение заключалось в том, чтобы маскировать на обшивке следы мазута и гудрона, часто покрывавших акваторию баз и портов. Без такой черной полосы на корпусе появлялась «траурная кайма», которую было очень сложно закрашивать или отмывать.
После вступления в строй Principe Alfonso не имел марок идентификации на трубах.
С началом Второй мировой войны на борта большинства испанских кораблей наносились знаки нейтралитета в виде больших национальных испанских флагов, а на палубу бака - белые прямоугольники с черным франкистским крестом (расположение полос аналогично Андреевскому кресту).
После модернизации у крейсеров стало разниться вооружение, сменились марки и появились бортовые номера, которые стали наноситься на борт белой краской в районе носовых орудий. Galicia, как к тому времени стал называться Principe Alfonso, получил бортовой номер 30 (позже C11) и три белых марки. Все марки наносились на кормовую трубу. Надо заметить, что номера и марки не всегда носились одновременно, и какое-то время в послевоенный период крейсера типа Principe Alfonso обходились без каких либо идентификационных обозначений вообще.
Модернизации
Libertad (так после падения монархии стал называться Principe Alfonso) в конце 1936 г. были установлены 13,2-мм спаренные зенитные пулеметы Hotchkiss французского производства, в середине 1938 г. к ним добавился один спаренный 25-мм/60 автомат той же фирмы, а к весне 1939 г. зенитное вооружение крейсера составляли три 102-мм/45 и два 76-мм/45 зенитных орудия Vickers, два 40-мм/60 автомата Bofors (польского производства), один спаренный 25-мм/60 автомат Hotchkiss и четыре 20-мм/70 автомата Oerlikon.
К моменту окончания Гражданской войны крейсера, входившие в состав республиканского флота, находились в плохом техническом состоянии. В середине 1939 г. Главным Морским штабом был образован Совет по модернизации (Junta de Modernization) для изучения возможных путей продления срока службы крейсеров Galicia, Miguel de Cervantes и Mendez Nunez. Работая в тесном контакте со специалистами концерна SECN, который еще во время войны подготовил ряд предложений по данному вопросу, Совет разработал проект № 133 по модернизации крейсеров типа Principe Alfonso, представленный на рассмотрение в Морское министерство в конце года и утвержденный 20 декабря 1939 г. На его основе были подготовлены рабочие чертежи и спецификации, утвержденные морским министром адмиралом Морено[2] 11 июня 1940 г. В тот же день было отдано распоряжение о начале работ на заводе в Ферроле.
В ходе модернизационных работ на Galicia и Miguel de Cervantes был произведен капитальный ремонт корпуса и энергетической установки, установлено два новых дизель-генератора, изменено расположение корабельных электростанций (два дополнительных помещения оборудовали в корму от машинных отделений - теперь в носу и в корме стояло по одному дизель- и одному турбогенератору). Серьезной переделке подверглась носовая надстройка: боевую рубку демонтировали, второй и третий ярусы расширили, а над ними надстроили еще один. Ходовой мостик и другие важные посты были прикрыты 6-мм броней. Кормовую надстройку на шлюпочной палубе сместили дальше в корму и также увеличили в размерах. Изменился и набор корабельных плавсредств крейсеров, включавший теперь, кроме десятка катеров и шлюпок, до 20 спасательных плотов.
Наибольшим изменениям подверглось вооружение. Артиллерия главного калибра при неизменном общем числе орудий была установлена в четырех спаренных 152-мм щитовых установках все той же модели Vickers Mk.U, по две в носу и корме. Каждая установка теперь оборудовалась индивидуальными снарядным и зарядным погребами. На месте демонтированной средней артустановки предусматривалось размещение катапульты и самолета.
Число трехтрубных 533-мм торпедных аппаратов сократили до двух, сняв носовую пару. Кормовая подверглась модернизации, аналогично проходившей на эсминцах, но впоследствии была демонтирована и она. На каждый крейсер установили по четыре противолодочных бомбомета.
Принимая во внимание опыт Гражданской и Второй мировой войн, основное внимание уделялось усилению средств противовоздушной обороны. В июне 1944 г. Главный Морской штаб предложил министру был предложен новый состав зенитного вооружения модернизируемых крейсеров - четыре немецких 105-мм зенитки С/32 (из большой партии, закупленной в Германии для строившихся миноносцев типа Audaz), четыре спаренных 37-мм полуавтоматов С/30 и четыре счетверенных 20-мм автомата С/38 Vierling. Адмирал Морено дал согласие, но в ноябре распорядился исключить 105-мм орудия «из-за ограниченных возможностей зенитной стрельбы» , увеличив число 37-мм «спарок» до восьми, а 20-мм счетверенных Vierling - до пяти.
Ходовые испытания Galicia начались в июле 1944 г. а 1 декабря крейсер снова вошел в состав флота. Нужно отметить, что на четырехчасовых испытаниях оба модернизированных крейсера легко развили 33-узловую скорость, правда, при неполной нагрузке, а в полном грузу «выжимали» до 31 узла.
Последние существенные изменения были произведены в конце 1940-х гг., когда все три крейсера типа Principe Alfonso оснастили навигационным радаром фирмы «Декка».
| Изменение тактико-технических характеристик легких крейсера типа Principe Alfonso после модернизации | ||
|---|---|---|
| Almirante Cervera (декабрь 1942 г.) |
Galicia, Miguel de Cervantes (1946 г.) | |
| Водоизмещение, т: стандартное полное |
7531 9438 |
8051 9748 |
| Запас топлива, т Дальность плавания, миль |
1722 6000 (12) или 1200 (33) |
1567 4000 (15) |
| Вооружение | 3×2 и 2×1 - 152-мм/50 орудий Vickers-Carraca 4×1 - 105-мм/45 орудия SK C/32 2×2 - 37-мм/83 зенитных орудий SK C/30 3×1 - 20-мм/65 автомата C/30 2×1 - 47-мм/50 пушки Vickers Mk.IV 4×3 - 533-мм торпедных аппарата 2 бомбомета |
4×2 - 152-мм/50 орудий Vickers-Carraca 8×2 - 37-мм/83 зенитных орудий SK C/30 5×4 - 20-мм/65 автоматов Vierling 2×3 - 533-мм торпедных аппарата 1 самолет (только на Miguel de Cervantes) 4 бомбомета |
| Экипаж, чел. (в т.ч. офицеры) | 601 (31) | 781 |
Общая оценка проекта
Испанские крейсера типа F конструктивно являлись дальнейшим развитием типа E и, тем самым, завершали линию развития британских легких крейсеров периода Первой мировой войны, начатую еще типом Arethusa. Их постройка стала свидетельством серьезного прогресса испанской промышленности - Principe Alfonso и его систершипы стали первыми в ХХ веке крупными надводными кораблями испанского флота, не оказавшимися морально устаревшими на момент ввода в строй.
Крейсера отличались хорошими мореходными качествами и могли поддерживать высокую скорость даже в свежую погоду. Силовая установка оказалась мощной, неприхотливой и надежной - даже в конце 1940-х гг. прошедшие войну и давно находившиеся в строю крейсера могли развивать 30-узловую скорость. К этому можно добавить свойственную британским кораблям крепкую конструкцию. Так, Miguel de Cervantes относительно легко пережил попадание двух 533-мм торпед в центр корпуса.
Бронирование крейсеров типа Principe Alfonso практически с момента их вступления в строй принято оценивать не слишком высоко. Аргументируется это тем, что наиболее толстый участок броневого пояса прикрывал всего около 40 % длины корпуса, оставляя оконечности слабозащищенными, однако, надежной защитой от снарядов 6-дюймового калибра не обладал ни один из легких крейсеров того времени.
Вооружение было весьма мощным по своему составу, но дело портило архаичное размещение артиллерии главного калибра. Как показал опыт послевоенной модернизации Galicia и Miguel de Cervantes, на крейсера изначально можно было поставить по четыре спаренных 152-мм установки. К тому же, в бою орудийные щиты защищали далеко не всю прислугу, однако с этим приходилось мириться - башенных установок в то время не имели и британские «одноклассники». Главный калибр дополнялся столь же мощными зенитной батареей и 533-мм торпедным вооружением, и все это снабжалось прекрасной системой управления огнем.
Все легкие крейсера постройки 1920-х годов являлись в той или иной степени компромиссными кораблями. Если сравнить крейсера типа Principe Alfonso с его зарубежными аналогами, то можно прийти к выводу, что среди них нет ни одного, безусловно превосходившего бы испанский корабль.
Служба
Довоенный период
Principe Alfonso стал любимым кораблем короля Испании Альфонсо XIII, на котором он неоднократно совершал зарубежные визиты. Уже в ноябре 1927 г. монарх отправился на нем из Барселоны в Неаполь для участия в церемонии бракосочетания принцессы Анны Французской и герцога Амадео де Аоста. Обратный путь лежал по маршруту Мальта - Бизерта - Сардиния - Маон (о. Менорка) - Картахена.
21 июля 1928 г. во время пышной церемонии в Муселе Principe Alfonso получил свой боевой флаг. Затем король на борту крейсера принимал на рейде Сантандера прибывшие с визитом вежливости корабли французской Атлантической эскадры в составе линкоров Provence, Lorraine, Bretagne, Jean Bart, авианосца Béarn, крейсеров Lamotte-Picquet и Duguay Trouin, 15 эсминцев и 4 подводных лодок. Кроме них в гавани находился американский крейсер USS Detroit.
В сентябре Principe Alfonso с Альфонсо XIII совершил поход по портам Швеции, Германии и Великобритании. За это время на нем побывали король Швеции Густав V, адмирал Э. Редер и капитан 1 ранга В. Канарис. Осенью 1929 г. король и морской министр с борта крейсера наблюдали за большими маневрами флота в Западном Средиземноморье, а осенью следующего года - за маневрами, включающими боевые стрельбы, у галисийского побережья.
По иронии судьбы, на своем любимом корабле низложенный после провозглашения республики испанский монарх в ночь с 14 на 15 апреля 1931 г. отправился из Картахены в изгнание в Марсель. По пути крейсер зашел в Гибралтар, где принял на борт 18-летнего наследника престола (уже бывшего) Хуана Бурбона.
17 апреля 1931 г. приказом Временного правительства Республики № 88 переименовывались три крупных корабля, носивших наименования, вызывающие ассоциации со свергнутой монархией. Наряду с линкором Alfonso XIII и крейсером Reina Victoria Eugenia, сменил свое название и Principe Alfonso, ставший Libertad (исп. «Свобода»). Одной из первых миссий крейсера под новым названием стала перевозка в Сеуту генерала Хосе Санхурхо Саканелля, назначенного верховным комиссаром в Марокко. 23 мая вышел еще один приказ Временного правительства. Поскольку республика посчитала траты на флот времен монархии чрезмерными, по предложению Главного Морского штаба с 15 июня линкоры Jaime I и España переводились по второе положение (аналог вывода в резерв) в Ферроле, а Эскадра преобразовывалась в чисто крейсерское формирование, состоящее из двух дивизий. В первую дивизию вошли крейсера Miguel de Cervantes, Libertad и Republica.
В июле 1932 г. у побережья Галисии состоялись большие маневры с участием всех крейсеров типа F. По сценарию учений были сформированы две эскадры - «Синяя» и «Красная». «Красная» пыталась высадить десант в устье одной из галисийских рек, а «Синяя», в которую входил и Libertad, должна была этому противодействовать. В дальнейшем случилась одна из крупнейших аварий в истории испанского флота - 11 июля крейсер Blas de Lezo из состава «Красной» эскадры напоролся на необозначенные на картах подводные скалы, получил пробоины и затонул.
В конце августа была проведена очередная реорганизация военно-морских сил, в результате чего базой крейсеров типа Principe Alfonso, типа Mendez Nunez и линкоров стал Ферроль. В сентябре следующего года вместо двух дивизий флота была образована Дивизия крейсеров, в которую вошли три корабля типа Principe Alfonso, Mendez Nunez и строящийся тяжелый крейсер Canarias.
6 сентября 1933 г. приказом морского министра Libertad получил идентификационный номер 1.08 и радиопозывной EBAF.
В марте-мае 1934 г. крейсера типа Principe Alfonso участвовали в широкомасштабных маневрах флота, проходивших у побережья острова Мадейра, Канарских островов и в Западном Средиземноморье. В ходе этих учений, 15 мая, все три крейсера совместно с четырьмя эсминцами «атаковали» Сагунто, Валенсию и Барселону. Маневры закончились парадом эскадры, который принимали президент республики и морской министр, находившиеся на борту линкора Jaime I.
В начале октября 1934 г. в Испании вспыхнула всеобщая политическая забастовка, которая в Астурии вскоре переросла в вооруженное восстание, была провозглашена Рабоче-крестьянская социалистическая республика Астурия. Военный министр Д. Идальго назначил генерала Франсиско Франко руководителем центра по руководству подавления восстания в Астурии. Боевые корабли, включая крейсера типа Principe Alfonso, начали переброску войск в астурийские порты.
Libertad, Miguel de Cervantes и Almirante Cervera перевозили войска из Ферроля и Ла-Коруньи в районы портов Мусель и Авилес и осуществляли их высадку на берег. Так, Libertad вечером 6 октября пытался высадить 29-й пехотный полк в Авилесе, но это намерение не увенчалось успехом, и корабль проследовал в Хихон, где 7 октября высадил войска, а заодно обстрелял жилые кварталы. На следующий день, вместе с Almirante Cervera и Jaime I, крейсер обстреливал находящееся под контролем восставших побережье. «Астурийская коммуна» просуществовала всего 15 дней и была потоплена в крови.
По результатам артиллерийских стрельб на полигоне в районе Марина в апреле 1935 г. Libertad удостоился приза «Бронзовая звезда». Весной следующего года Дивизия крейсеров, совместно с линкором Jaime I, восемью эсминцами, семью подводными лодками и другими кораблями и вспомогательными судами принимала участие в маневрах у Канарских островов.
Начало гражданской войны
17 июля 1936 г. в Испанском Марокко начался военный мятеж против республиканского правительства, быстро распространившийся по всей территории Испании. Одной из главных задач законных властей на данном этапе стало недопущение переброски мятежных частей Африканской армии на Иберийский полуостров. Следует отметить, что это были наиболее боеспособные подразделения испанской армии. В это время все крейсера типа Principe Alfonso находились в ВМБ Ферроль (Almirante Cervera стоял в ремонте). Командиром Libertad являлся капитан 1 ранга Эрменехильдо Франко Сальгадо-Араухо, двоюродный брат будущего каудильо Франсиско Франко. Из-за летнего сезона отпусков в наличии имелось только две трети экипажа.
18 июля Libertad и Miguel de Cervantes получили приказ срочно следовать в район Альхесираса. В 13:48, пополнив запасы топлива, воды и продовольствия, Libertad вышел в море и со скоростью 25 узлов направился на юг. К тому моменту до экипажа дошли известия о мятеже в Марокко, о высадке подразделений марокканцев и Испанского легиона в Альхесирасе и Кадисе и о том, что перед республиканским флотом поставили задачу прервать эти перевозки.
В 14:50 19 июля командир Libertad получил из Морского министерства следующую радиограмму:
|
Подойти к Кадису. Установить радиоконтакт с командиром мятежного гарнизона и предложить ему сдаться. В случае отказа обстрелять стратегически важные пункты, находящиеся под контролем мятежников. Во второй половине завтрашнего дня авиационная эскадрилья, которая установит с вами связь по радио, будет содействовать кораблям в ударах по мятежникам. | 
|
Хотя офицеры крейсера установили строгий контроль над корабельной радиостанцией для предотвращения утечки любой информации, верные республике радисты старались держать экипаж в курсе происходящих событий.
После подхода корабля к Кадису стало очевидным, что командир и большинство офицеров саботируют указания Морского министерства, и вероятен их переход на сторону мятежников. Поэтому команда, овладев оружием, арестовала командира и офицеров и передала руководство кораблем срочно избранному судовому комитету из двенадцати членов во главе со старшиной 2-й статьи электриком Антонио Ромеро Ребоном. Временным командиром крейсера был назначен вольноопределяющийся (auxiliar naval) Антонио Гонсалес Допико. Аналогичные действия были предприняты экипажами других кораблей. Из находившихся в состоянии боевой готовности единиц в руках мятежников оказался только эсминец Velasco.
Вот интересные данные о верности Республике (и присяге!) офицерского состава флота: из 19 адмиралов на стороне республики осталось только двое, из 31 капитана 1 ранга - тоже двое, из 65 капитанов 2 ранга - семеро, из 126 капитанов 3 ранга - тринадцать, а из 256 лейтенантов - только десять! Следует отметить, что из 650 адмиралов и офицеров плавсостава 253 были расстреляны за поддержку мятежников верными республике моряками в ходе кровопролитных стычек на борту кораблей и в базах. К 1938 году из состава довоенного офицерского корпуса в рядах республиканского ВМФ осталось служить только 35 человек - всего 5 процентов.
В 15:00 с Libertad в Мадрид была отправлена радиограмма:
|
|
Фашистские командиры и офицеры арестованы. Команда взяла корабль под контроль. Требуется топливо. Ждем инструкций. Да здравствует Республика. |
|
В это время на борту оставалось всего 170 тонн топлива и продукты на два дня. Поэтому Libertad было приказано следовать на рейд Роты, где ожидать прибытия танкера с топливом из Малаги. Однако вечером 19 июля крейсер был атакован самолетом мятежников, который сбросил пять бомб, но промахнулся. Опасаясь дальнейших атак авиации, а также неопределенной ситуации на флоте, экипаж принял решение укрыться в Танжере.
В ночь на 20 июля Libertad прибыл в Танжер, который в то время являлся международной зоной. Здесь на борт крейсера передали пятерых арестованных офицеров с канонерки Laya. Все они, а также командир и восемь офицеров Libertad были заключены в кубрик кочегаров № 3.
Днем в Танжере собралась значительная часть кораблей, экипажи которых остались верны Республике. 21 июля командующим республиканской эскадрой стал капитан 3 ранга Фернандо Наварро Кардевилья, который поднял свой флаг на Libertad. В тот же день крейсер, получив продовольствие с эсминца Sánchez Barcáiztegui направился на бункеровку в Гибралтар. Так как британское Адмиралтейство не дало на это разрешение, пришлось ожидать в испанских водах прибытия танкера «Офир», который доставил топливо для республиканской эскадры. При этом республиканские корабли пять раз были атакованы самолетами противника. Британские власти Гибралтара потребовали, чтобы республиканские корабли не вели зенитный огонь в сторону этой территории, так как туда падали осколки снарядов.
Во избежание потерь от авиаударов республиканским кораблям было приказано после бункеровки следовать в Малагу, за исключением Libertad, который направили обстреливать Сеуту. Из-за сильного тумана эта операция была отменена, и крейсер также ушел в Малагу.
24 июля Libertad, Miguel de Cervantes и линкор Jaime I вышли из Малаги для обстрела Мелильи, но через три часа получили приказ возвращаться, так как на Малагу двигалась колонна мятежников, и правительственным силам была нужна поддержка.
Ночью 25 июля крейсера и линкор вышли из Малаги для обстрела Сеуты. Обстрел начался с дистанции 17 000 метров, огонь велся по крепости Эль-Хачо, армейским казармам и порту. Когда дистанция сократилась до 7000 м, мятежники ответили огнем береговых батарей, а затем республиканские корабли атаковали самолеты. Во время обратного перехода в свою базу Libertad получил приказ следовать в Альмерию 30-узловым ходом, принять на борт 600 бойцов народного ополчения («милисианос») и доставить их в Мотриль.
Утром следующего дня, высадив ополченцев, Libertad присоединился к Miguel de Cervantes и Jaime I, следовавшим для обстрела Мелильи. На переходе корабли подверглись без успешной атаке вражеской авиации. Войскам мятежников, расквартированным в Мелилье, была отправлена радиограмма с предложением сдаться, но она осталась без ответа. В три часа дня корабли с дистанции 14 000 м открыли огонь по фортам, казармам, авиабазе Мар Чика и другим военным объектам, на берегу наблюдались сильные пожары. За время обстрела Мелильи самолеты мятежников несколько раз атаковали республиканцев, один из моряков Libertad получил ранение.
Поначалу эпизодические боевые вылеты малочисленных самолетов националистов результата не приносили. Но бомбежки показали слабость средств противовоздушной обороны республиканских кораблей. 30 июля в Марокко прибыли первые девять итальянских бомбардировщиков SM-81, выделенные в помощь генералу Франко. Тогда же на марокканские аэродромы начали приземляться немецкие Ju-52. Оба типа машин могли использоваться в качестве транспортных самолетов и бомбардировщиков. Крепнущая авиация националистов начала рейсы на полуостров, перебрасывая над проливом войска и оружие. За три первых месяца войны итало-германская авиагруппа перебросила через Гибралтарский пролив более 24 тысяч человек и 400 тонн военных грузов.
Блокада пролива стала малоэффективным и очень опасным мероприятием, поскольку те же самолеты могли безнаказанно бомбить республиканские корабли. Второй проблемой стало отсутствие оперативной базы для действий флота. Малага находилась слишком далеко от пролива, и республиканцы избрали для передышек и пополнения запасов Танжер.
Танжер объявили временной базой флота. Вскоре тут находилась уже целая эскадра: линкор Jaime I, крейсера Libertad и Miguel de Cervantes, эсминцы Alsedo, Churucca, Almirante Ferrándiz, Alcalá Galiano, Lepanto, Almirante Miranda, Almirante Valdés, миноносец № 17, канонерки Laya и «Яд Мулуя», а также вспомогательные суда «Надор» и «Тофиньо». Хотя их пребывание в Танжере противоречило правовому статусу этой международной зоны, ее администрация поначалу закрывала глаза на происходившее, но последовал протест Франко, подкрепленный переброской к границе свободной зоны армейских частей. Угроза захвата привела к разрыву сотрудничества танжерских властей с республиканцами. Уже 25 июля республиканские корабли оставили порт (правда, отдельные суда еще несколько раз заходили в Танжер до 8 августа). Оперативную базу перенесли в Малагу.
3 августа крейсер Libertad, линкор Jaime I и эсминец Almirante Valdés обстреляли Альхесирас, а также Тарифу, подвергшись при этом ответным атакам авиации и обстрелу береговых батарей. Планировалось обстрелять также цели в Сеуте, но германский «карманный линкор» Deutschland, маневрируя между побережьем и республиканскими кораблями, помешал этому.
В тот же день нашли свой конец арестованные на Libertad офицеры. Они и до того нередко беспричинно подвергались побоям, но, вероятно, под влиянием неудач, на крейсере стихийно сформировалась группа матросов, обвинившая во всех бедах заключенных. Около трех ночи они ворвались в кубрик № 3 и перестреляли всех узников (восемь офицеров с Libertad и пятерых с Laya), после чего привязали трупы к грузам и выбросили в море. Ненадолго пережил своих офицеров и бывший командир. К моменту мятежа он сильно болел. После отказа взять командование кораблем, его перенесли из своей каюты в общий лазарет, отделив от остальных больных брезентовой ширмой. Находясь там, он постоянно подвергался унижениям, пока в половине второго ночи 15 августа группа капралов и кочегаров не ворвалась в лазарет и не начала его душить. Когда капитан Франко потерял сознание, нападавшие посчитали его убитым и выбросили за борт.
7 августа Jaime I, Libertad и Miguel de Cervantes подвергли сильной бомбардировке Сеуту, Тарифу, Альхесирас и дороги, ведущие в Малагу из Альхесираса, Сан-Рока и Ла-Линеа, занятых мятежниками. В результате их бомбардировки была разрушена часть города и порта Альхесирас, потоплена канонерка Dato, а вооруженный траулер «Яд Керт» и несколько транспортов (среди них голландское судно «Демпо») получили повреждения.
В ответ авиация мятежников 7 августа атаковала и повредила патрулировавшую в проливе подлодку C-3, которую пришлось тащить в Малагу на буксире, а 13 августа франкисты бомбили Малагу. При этом одна 250-кг бомба попала в линкор Jaime I (47 убитых и раненых).
Для предотвращения переброски войск, оружия и военных материалов в районы, контролируемые мятежниками, республиканское правительство 9 августа объявило Марокко, Канарские острова, Ифни и Рио-де-Оро зонами блокады, а 11 августа к ним добавились Уэльва, Кадис, Луго, Ла-Корунья, Понтеведра и Балеарские острова.
Доставка франкистам оружия, боеприпасов и снаряжения осуществлялись морским путем через Лиссабон и Кадис, куда в августе сентябре пришли до 70 грузовых судов, преимущественно итальянских. В частности, всего за одну неделю (с 31 июля по 6 августа) германские суда привезли 42 боевых самолета, вместе с которыми прибыли 150 немецких пилотов и авиамехаников.
Попытки республиканского флота заблокировать морские коммуникации мятежников оказались безуспешными. Ввиду того, что авиация мятежников, а также итальянских и немецких «добровольцев» все более усиливалась, лишенные поддержки с воздуха республиканские корабли могли сделать немногое. Немецкие и итальянские военные корабли часто противодействовали попыткам республиканцев остановить и досмотреть или задержать суда, следовавшие в порты, контролируемые мятежниками. Так, попытка 18 августа крейсера Libertad и эсминца Almirante Valdés перехватить следовавшее в Кадис немецкое торговое судно «Камерун» была сорвана из за противодействия немецкого миноносца Leopard.
Северный поход
К этому времени на Северном фронте сложилась критическая ситуация. Мятежники отрезали Страну Басков и Астурию от Франции, через которую шло их снабжение вооружением и продовольствием. Республиканцы Севера требовали от центрального правительства экстренной помощи. Исходя из этого, Мадрид решил отправить в Кантабрийское море (Бискайский залив) большую часть своего военно-морского флота.
Главный военно-морской советник республиканского правительства капитан 1 ранга Н.Г. Кузнецов (псевдоним дон Николас Лепанто, впоследствии известный советский флотоводец) считал это решение серьезной ошибкой:
|
|
Это было одно из тех плохо продуманных решений, которые... вытекали из неопытности и недостаточной компетентности морского руководства Республики. Дальнейшие события полностью подтверждают такую оценку северного похода.
В самом деле, помощь, которую флот мог оказать и действительно оказал Северному фронту республиканцев, свелась к обстрелу занятого мятежниками побережья, доставке 2-3 тысяч винтовок и временной моральной помощи населению. Эта помощь не смогла предотвратить потери Севера в 1937 году. А между тем северный поход, связанный с большим риском для флота, стоил ему потери одного и длительного выхода из строя другого эсминца. Однако гораздо важнее то, что мятежники получили возможность перебазировать свои крейсеры на юг и окончательно закрепить за собой район Гибралтара. |
|
Между тем, современные испанские историки придерживаются противоположного взгляда. Блокада Гибралтарского пролива к тому времени утратила смысл, так как основные силы мятежников уже находились на полуострове. Переход эскадры на север был необходим и по техническим причинам. Единственным источником пополнения боезапаса 305-мм и 152-мм орудий для республиканского флота являлся завод в Рейносе, так что задача пополнения боекомплекта линкора и крейсеров требовала визита в Сантандер или Хихон.
В 17:00 21 сентября 1936 г. республиканская эскадра (командующий - капитан 3 ранга Мигель Буиса-и-Фернандес-Паласьос) в составе линейного корабля Jaime I, крейсеров Libertad, Miguel de Cervantes и эсминцев Almirante Valdés, José Luis Díez, Lepanto, Almirante Antequera, Almirante Miranda и Escaño вышла из Малаги и направилась в Кантабрику.
Вскоре появился немецкий крейсер Leipzig, который следовал параллельным курсом, явно следя за республиканской эскадрой. Гибралтарский пролив форсировали ночью, держась вне досягаемости береговых батарей Альхесираса, а затем авиации из Кадиса. Благополучно миновав базы мятежного флота в Виго и Ферроле, в 19:00 25 сентября эскадра прибыла в порт Хихон, за исключением трех эсминцев, которые проследовали в Сантандер.
В своих мемуарах Н.Г Кузнецов так описывал обстоятельства пребывания республиканской эскадры на Севере:
|
|
С первых же дней пребывания эскадры на Севере корабли столкнулись с определенными трудностями: с недостатком топлива, теснотой базирования, с отсутствием зенитного прикрытия во время налетов вражеской авиации. Корабли могли рассчитывать только на свои собственные зенитные пушки. Истребительной авиации также не было, и самолеты противника безнаказанно летали и днем, и ночью. |
|
Действия республиканских кораблей в Кантабрике ограничились обстрелами 27 сентября крейсерами Libertad, Miguel de Cervantes и линкором Jaime I позиций мятежников в Дева и Монте Арно, эсминцы 29 сентября, 1 и 10 октября также обстреляли несколько прибрежных целей. С 28 сентября крейсера и линкор перешли в Бильбао, где и простояли до 13 октября.
Тем временем ситуация в Гибралтарском проливе и Западном Средиземноморье складывалась не в пользу республиканцев. В строй мятежного флота после ремонта вошел Almirante Cervera, а в сентябре - срочно достроенный на верфи в Ферроле тяжелый крейсер Canarias, намного превосходящий по своим тактико-техническим характеристикам корабли правительственного флота. В бою у мыса Кабо Эспартель им был потоплен участвовавший в блокаде пролива республиканский эсминец Almirante Ferrándiz и поврежден эсминец Gravina (укрылся в Касабланке). Мятежники обстреляли ряд портов, через которые шли жизненно важные для Республики грузы. В результате одного из таких обстрелов были уничтожены резервуары с топливом в Альмерии, что ограничило и без того малые его запасы у республиканцев.
Поэтому было решено вернуть Эскадру (за исключением одного эсминца) из Кантабрики в Средиземное море. 13 октября корабли вышли из Бильбао. На этот раз обстановка на маршруте перехода была намного сложнее, чем при походе на Север. С конца сентября крейсера мятежников находились в Гибралтарском проливе, базируясь на Кадис и Сеуту и представляли серьезную угрозу для республиканской эскадры, стесненной в маневрировании тихоходным линкором. По обоим берегам Гибралтарского пролива с помощью немцев франкисты установили батареи тяжелых орудий. На испанской стороне (между Альхесирасом и Тарифой) появились восемь батарей 210-мм орудий, на африканской (между Сеутой и Лараче) - четыре батареи орудий калибра 210-280 мм (не считая 42 береговых орудий в Сеуте, калибром до 280 мм). Однако, противодействие противника ограничилось безуспешны ми атаками авиации при форсировании эскадрой пролива 17 октября. В 09:25 следующего дня Libertad прибыл в Малагу.
Бессилие республиканского флота
Возвращение флота на Средиземное море, блокирование мятежниками в Касабланке эсминца Gravina и гибель подводной лодки B-5 способствовали упадку морального духа республиканских моряков. Тем более что одной из причин гибели B-5 назывался саботаж ее командира, якобы сочувствовавшего мятежникам. Поэтому скорее для поднятия боевого духа, чем по каким бы то ни было боевым соображениям, 24 октября флот предпринял выход в море. Крейсера Libertad, Miguel de Cervantes, Mendez Nunez в сопровождении эсминцев совершили 100-мильный поход к мысу Тенес (Алжир), вернувшись в базу на следующий день.
8 ноября новый командир Gravina (впоследствии командующий республиканским флотом) капитан 3 ранга Луис Гонсалес де Убиета, неожиданно для всех вывел эсминец из Касабланки. Для дезинформации воздушной разведки противника он направился в сторону Сан-Висенте, а ночью на 25-узловой скорости преодолел пролив и утром благополучно вошел в Картахену. Эта операция стала неожиданностью не только для мятежников, но и для республиканцев, которые планировали выход эскадрой в море для отвлечения внимания противника от Gravina. Впрочем, возможно, операция изначально задумывалась с целью дезинформации, но так или иначе, этот успех способствовал преодолению уныния у моряков.
Ранним утром 15 ноября республиканский флот осуществил бомбардировку Ивисы. Задачей операции стало выманивание кораблей противников в море, поэтому националисты отмечали, что бомбардировка «не принесла никаких результатов». Поскольку, по сообщениям республиканской разведки, Canarias и Almirante Cervera обнаружили у Сан-Фелиу-де-Гишольс, 17 ноября главные силы флота предприняли безрезультатную операцию по их перехвату в предполагаемом районе нахождения между мысом Сан Антонио и Ивисой. Miguel de Cervantes оставался на внешнем рейде Картахены, поскольку туда ожидалось прибытие очередного транспорта с оружием.
Еще одна операция, проведенная ночью 20 ноября по аналогичному сценарию, обернулась потерей на длительный срок Miguel de Cervantes, торпедированного подводной лодкой Evangelista Torricelli. Возможно, именно под влиянием инцидента, в следующей операции по проводке транспорта, осуществленной 19 декабря принял участие лишь Mendez Nunez с эсминцами.
Первой операцией крейсера в новом 1937 г. стало эскортирование 8-12 января парохода «Трамонтана». Для проводки этого одинокого купца привлекался практически весь боеспособный республиканский флот: крейсера Libertad, Mendez Nunez и шесть эсминцев. Это объяснялось тем, что на борту «Трамонтаны» находился груз золота - 315 ящиков по 65,5 кг. Флот благополучно отвел транспорт из Картахены в Барселону и дальше в Марсель.
14 января, осуществляя проводку транспорта «Дарро» под эскортом эсминцев первой флотилии, правительственное командование вывело в море для прикрытия свои основные силы - крейсера Libertad, Mendez Nunez в сопровождении трех эсминцев - с задачей «осуществить крейсирование в Средиземноморье 14, 15 и 16 числа». После проводки транспорта, в ночь с 16-го на 17-е планировалось провести ночную атаку крейсеров мятежников, но из этого ничего не получилось - из за ухудшившихся метеоусловий корабли вернулись на базу.
17 января пала Марбелья, и противник находился уже почти на окраинах Малаги. 20-го республиканский флот осуществил еще одну операцию по поддержке защитников Малаги. В этот день Libertad и Mendez Nunez вышли в море в сопровождении четырех эсминцев, которым ставилась задача «крейсировать в южной части Средиземного моря, а с случае встречи разбить неприятеля». Фактически, флот осуществлял прикрытие операции эсминцев. На сей раз Císcar, Almirante Valdés и Gravina осуществили рейд в западную часть Средиземного моря и обстреляли Эстенопу, произведя 62 выстрела, но кораблей противника так и не встретили.
В начале февраля ситуация у Малаги стала критической. В ночь на 5 февраля республиканское руководство наметило проведение набеговой акции, целью которой должны были стать корабли мятежников. Около 14 часов 4 февраля Almirante Antequera, Alcalá Galiano, Lepanto и Sánchez Barcáiztegui вышли в море, имея задачу «наблюдать за подконтрольным правительству побережьем и одновременно атаковать и разгромить все встретившиеся корабли противника». Для поддержки им придавались Libertad, Mendez Nunez, Escaño, Almirante Valdés, Gravina и Císcar, которые должны были «разбить неприятеля в случае встречи и прикрывать отход первой флотилии эсминцев после ночной атаки неприятельских крейсеров». Однако и на этот раз операция не достигла желаемого результата. В районе мыса Гато первая флотилия встретила итальянские крейсера Muzio Attendolo и Luigi Cadorna, незамедлительно доложившие открытым текстом о наличии в море республиканских эсминцев, сорвав операцию.
Последний набег подобного рода республиканцы запланировали на 7 февраля. В этот день Libertad, Mendez Nunez, Lepanto, Alcalá Galiano и Sánchez Barcáiztegui снова вышли в море в дальнее прикрытие вышедшей накануне в район пролива первой флотилии эсминцев. Попутно соединению ставилась задача поиска и атаки крейсеров противника, которые, судя по сообщениям сухопутного командования, бомбардировали Марбелью и Мотрил. Но опять выход закончился без результата.
Занятие 8 февраля 1937 г. франкистами Малаги оказало самое негативное влияние на положение Республики и ее флота и окончательно обеспечило контроль мятежников над Гибралтарским проливом.
25 марта началась операция с целью «отыскать крейсер противника и атаковать его». Речь шла о только что вступившем в строй Baleares. Вечером из Картахены вышли эсминцы Gravina, Almirante Miranda и Escaño. Они должны были произвести оперативную разведку, для чего первые два направились к Маону, а последний - к Барселоне. Утром следующего дня в 40 милях по пеленгу 140° от мыса Сан Антонио эсминцы благополучно встретились с главными силами флота (Libertad, Mendez Nunez в сопровождении второй флотилии эсминцев), незадолго до того вышедшими в море. На 26-е кораблям ставилась задача поиска на участке моря между Альмерией и Ораном, а к 21:00 следующего дня - в треугольнике Альмерия-Алукемас-Мотрил. Но план выполнен не был, поскольку около 10 часов утра 27-го эскадру обнаружила авиация националистов. Понимая, что продолжение поисков неизбежно привлечет бомбардировщики противника, командующий эскадрой принял решение изменить дальнейшие планы. Эсминцы отправились на бомбардировку Малаги и ряда пунктов Балеарских островов, после чего вся эскадра без происшествий вернулась на базу.
Хотя основная задача республиканского флота заключалась в обеспечении морских перевозок, в перерыве между очередными конвоями было принято решение провести ряд операций против кораблей и баз противника. 13 апреля в обстановке строгой секретности, командование спланировало крупную операцию по обстрелу района Малаги. Режим секретности был беспрецедентным для Испании того времени. Так, на вышедшем в море 17 апреля эсминце Almirante Miranda план дальней шей операции узнали лишь от специального эмиссара морского министра Хосе Кортасара, прибывшего на борт буквально перед самым выходом.
Сразу после полуночи 23 апреля началось выдвижение из Картахены главных сил флота: крейсеров Libertad (под флагом главкома Мигеля Буисы), Mendez Nunez и пяти эсминцев. Как и раньше, первыми в море вышли эсминцы с целью отогнать подальше лодки противника для беспрепятственного прохода крейсеров. Скрывая свои намерения, корабли взяли курс на север, и лишь после наступления темноты эскадра развернулась на юг. Для поддержки операции, а фактически - лишь для поднятия духа экипажей, из Альмерии к эскадре должен был присоединиться линкор Jaime I, который сопровождали ушедшие туда ранее Almirante Miranda и Gravina. 24-го около 9 утра обе группы объединились.
Около полудня Буиса разделил корабли: Jaime I, оба крейсера и пять эсминцев пошли обстреливать Мотриль, Торрос, Альмунекар и Салобренью, а два оставшихся эсминца - Малагу. Обстрел производился с дистанции 7,5-13 км, причем ответный огонь вела расположенная в районе Мотриля батарея 150-мм орудий. Свидетель этих событий А.П. Лабудин писал: «Разрывы снарядов, особенно крупных калибров, были хорошо видны... Целью были выбраны батареи противника, портовые сооружения, скопления автомашин на прибрежной дороге. Вскоре в Мотриле начались крупные пожары. Батареи противника на время замолкли». Иначе сложилась ситуация возле Малаги. Обстреливавшие город эсминцы были атакованы шестью торпедными катерами мятежников. Им пришлось прервать обстрел и вступить в бой с катерами, чтобы отогнать их прочь. Но когда они возобновили огонь, катера атаковали снова и вынудили республиканцев уйти в открытое море.
Вот как описывает «бой» эсминцев с катерами свидетель операции Н.Г. Кузнецов, находившийся на борту крейсера Libertad:
|
|
На горизонте появились сначала дымы, а затем и силуэты наших эсминцев. Буруны под форштевнем и за кормой говорили о том, что они спешат на соединение с эскадрой, но почему, было еще не ясно... Но вскоре все прояснилось. Несколько торпедных катеров мятежников, держась на известном расстоянии, пытались атаковать эсминцы. Последние изредка вели огонь по катерам. Катера удалялись, но стоило эсминцам повернуть к берегу для обстрела Малаги, как катера снова выходили в атаку, и эсминцы, отказываясь от своего намерения обстрелять базу, переносили огонь по катерам, и все начиналось сначала. Своего рода игра в кошки-мышки. Эсминцы, обладая большей скоростью, не боялись катеров и, показывая им корму, уходили в море. Катера не боялись эсминцев и, когда по ним открывали огонь, отходили к своей базе - Малаге. |
|
Судя по рапортам командиров катеров, они действительно пытались с дальности 9000 м атаковать торпедами эсминцы, но безрезультатно.
Около 15:00 эсминцы присоединились к эскадре. Тогда Буиса решил атаковать Малагу всеми силами. Но когда его корабли подошли к исходному рубежу, их атаковали бомбардировщики франкистов. Не имевшая авиационного прикрытия истребителей, республиканская эскадра повернула к Картахене.
Линкор Jaime I с двумя эсминцами около 20:00 отделился от эскадры и пошел в Альмерию. Все побережье было затемнено, навигация происходила только по приборам и в итоге линкор сел на мель около маяка Сабинал. Для уточнения обстановки Буиса отправил к Альмерии эсминец Sánchez Barcáiztegui.
В то время как остальная эскадра шла в Картахену, последний в строю корабль (эсминец Lepanto) был обстрелян с крейсера Canarias. Как потом оказалось, оба тяжелых крейсера франкистов подошли к Картахене, чтобы тут дождаться возвращения республиканской эскадры и атаковать ее у входа в порт, когда у противника уже будет подходить к концу запас топлива и снарядов. Вероятно, данные о передвижениях кораблей республиканцев им передавал германский крейсер Leipzig. Canarias должен был послужить приманкой и, отступая, выманить корабли противника за пределы действия береговых батарей, под огонь орудий стоявшего дальше в море Baleares, после чего оба крейсера, используя свою 203-мм артиллерию, решили бы исход сражения в свою пользу.
Но этот план не сработал. Буиса бросил свои четыре эсминца в торпедную атаку, прикрыв их огнем с крейсеров, а когда Canarias отошел дальше в море, Буиса приказал прервать преследование. Тем временем Jaime I стащили с мели буксиры из Альмерии, которым помогали эсминцы, и линкор вошел в порт. Возвращавшийся с этим известием эсминец Sánchez Barcáiztegui подвергся на внешнем рейде Картахены обстрелу с Canarias, который снова при близился к порту. Поскольку крейсера республиканцев уже вошли в порт, командир флотилии эсминцев решил провести торпедную атаку. Canarias, увидев, что его атакуют только эсминцы, пошел на сближение, но тут в бой вступила береговая батарея, которая двумя тремя залпами 381-мм орудий заставила его повернуть назад. К эсминцам присоединились оба крейсера, снова вышедшие из порта, однако мятежники, не принимая боя, поспешно ушли в море.
Защита морских коммуникаций
В дальнейшем основной задачей республиканского флота стала проводка торговых судов, следовавших с военными и другими грузами из советских и румынских (с нефтепродуктами) портов Черного моря и средиземноморских портов Франции в гавани, контролируемые законным правительством. В связи с войной республиканское правительство покупало оружие, снаряжение и военную технику в ряде стран - в основном, в СССР, Мексике и США. Эти грузы доставляли испанские, советские, британские, французские, голландские и норвежские суда - так называемые «игреки». Начиная с октября 1936 г. в Аликанте, Картахену и Барселону из СССР начали прибывать транспорты с оружием, боеприпасами и военными специалистами. Всего за период с 13 октября 1936 г. по 1 сентября 1937 г. в республиканские порты прибыли 52 советских транспорта с военными грузами.
Советские транспорты с оружием и другими военными грузами для Республики сначала самостоятельно шли вдоль африканского побережья до мыса Тенес (в 150 милях от Картахены), откуда под конвоем республиканских кораблей они направлялись в Картахену, Валенсию или Барселону. По мере того, как корабли франкистов активизировали свои действия, место рандеву переносилось все дальше на восток, вплоть до алжирского мыса Бон. Многие конвойные операции сопровождались столкновениями с кораблями противника.
Важнейшими морскими путями для республиканской Испании являлись:
- между Средиземноморскими портами республиканской Испании, включая порт Маон (остров Менорка);
- между этими портами и Францией. Оба указанных пути находились под контролем и угрозой нападения воз душных сил и кораблей мятежников, базирующихся на порт Пальма (остров Майорка);
- между портами Средиземноморского побережья республиканской Испании и восточной частью Средиземного моря. Эти пути находились под контролем Италии, которая весьма облегчила франкистам задачу, блокируя узость между Сицилией и африканским берегом;
- пути, проходящие через Гибралтарский пролив, которые до потери Северного побережья связывали с ними республиканские порты Средиземноморского побережья, и контролируемые морскими силами мятежников, базировавшимися на Сеуту и Кадис.
Фактически, республиканский флот мог более или менее надежно обеспечивать движение судов вдоль республиканского Средиземноморского побережья и время от времени практиковал проводку транспортов в районе Картахена - Алжир.
Система конвоирования на всем протяжении пути применялась только на коммуникациях между республиканскими портами Средиземного моря. В других случаях она могла применяться только на отрезке, посильном республиканскому флоту. Движение транспортов в порт Маон производилось ночью во избежание атак самолетов и подводных лодок. Ночью считалась достаточной охрана из миноносцев, представлявших большую угрозу для крейсеров мятежников.
Ночью 18 мая главные силы флота, состоявшие из Libertad, Mendez Nunez и пяти эсминцев, вышли в море. Их задачей определялась встреча в 10 милях севернее Алжира двух «купцов» и эскортирование их до Картахены. За скупыми строками официальных документов не чувствуется накал тех операций. Вот, например, как описывает этот рядовой поход советский советник В.Л. Богденко, находившийся на борту парохода «Кабо Палос»:
|
|
Нам с капитаном пришлось пережить немало тревожных минут и часов. Мы ежеминутно подносим к глазам бинокли и пристально всматриваемся в горизонт, еще закрытый предрассветными сумерками. Проходит еще какое-то время и мы замечаем на горизонте прямо по носу столбики дыма - один, два, потом их количество растет - четыре, шесть, восемь дымков! Их уже можно различить невооруженным глазом. Но чьи это корабли? Может они фашистские? Ясно одно - это корабли военные и они идут встречным курсом. Уже четко видны их силуэты: два крейсера и шесть эсминцев. Сомнений больше нет - испанцы узнают крейсер «Либертад», идущий во главе... Корабли эскадры берут нас под охрану: справа и слева от нас по три эсминца, сзади два грозных крейсера. Мы облегченно и радостно вздыхаем. Под такой охраной мы чувствуем себя в безопасности. |
|
Утром 29 мая оба крейсера в сопровождении флотилии эсминцев снова вышли в море с целью осуществления проводки транспорта «Магальянес» «с важным грузом с Востока» (Приказ по флоту № 116). Ситуация осложнялась тем, что итальянцы обнаружили судно в Тунисском проливе у мыса Бон. Чтобы сбить с толку противника, который бросил на перехват транспорта свои корабли, эскадре ставилась задача обстрелять какой нибудь пункт, занятый мятежниками, и тем самым отвлечь их. После некоторых размышлений было решено избрать целью удара Ивису, а «Магальянесу» давалось указание уклониться от обычного курса и назначалась новая точка встречи.
При подходе к острову три эсминца отделились от эскадры и, приблизившись к берегу, сделали по шесть залпов по портовым сооружениям. По плану операции, одновременно с артобстрелом предполагалось нанести удар авиацией.
Однако совершенно неожиданно эсминцы обнаружили в бухте боевой корабль, в котором вскоре опознали германский броненосец Deutschland. Но если флот смог выполнить свою задачу, не обращая на немцев внимания, то вступившим в дело немного позднее бомбардировщикам СБ (прозванных испанцами «Катюшками») опыта в опознавании морских целей явно не хватило. К тому же, по показаниям республиканских пилотов, Deutschland открыл зенитный огонь. Приняв броненосец за крейсер Canarias, летчики добились накрытия предполагаемого противника. Наибольший вред нанесла бомба, пробившая палубу броненосца и в результате взрыва убившая 23 человека и ранившая 83, восемь из которых умерли впоследствии от ран.
Эти события имели в печати широкий резонанс. Но один положительный эффект республиканское командование все-таки получило: внимание националистов от «Магальянеса» было отвлечено. На рассвете 30 мая транспорт в 10 милях от Алжира благополучно встретился с эскадрой.
В.Л. Богденко вспоминает:
|
|
Радист доложил, что между гитлеровскими кораблями, находящимися в Средиземном море, идут бесконечные радиопереговоры. Чувствовалось, что фашисты затевают что-то недоброе, но что именно - никто не знал. В ночь на 31 мая уже поблизости от Картахены эсминцы, шедшие слева от транспорта «Магальянес», обнаружили в темноте силуэты четырех военных кораблей. На эсминцах немедленно сыграли боевую тревогу и передали экстренное сообщение на «Либертад». Торпедные аппараты были наведены на неизвестные корабли, которые могли оказаться кораблями мятежников. Но приказания о торпедной атаке не последовало. На этих кораблях тоже обнаружили в ночной темноте проходящие вблизи корабли нашей эскадры и, видимо, переполошились. Гитлеровский линкор «Шеер» и три эсминца быстро подняли свои национальные флаги и осветили их прожекторами. На кораблях был дан отбой боевой тревоги и торпедные аппараты поставлены в походное положение. |
|
Но замеченные корабли успели вызвать авиацию националистов, и эскадре довелось пережить несколько налетов. В ходе одного из них зенитчикам крейсеров (скорее всего, Libertad) удалось сбить SM-81.
Бой у мыса Тенес
Следующая операция с участием Libertad вылилась в весьма крупное по меркам Гражданской войны боевое столкновение на море, известное как бой у мыса Тенес, или бой у Шершеля. На нем стоит остановиться подробнее.
В 15:30 6 сентября Libertad, Mendez Nunez и семь эсминцев вышли из Картахены к алжирскому побережью для встречи следовавших из СССР двух испанских транспортов. На Libertad находились командующий флотом Мигель Буиса и главный комиссар флота Бруно Алонсо.
В 5 часов 7 сентября корабли встретились с транспортами, и конвой направился в Картахену. В 08:35 он был обнаружен разведывательным самолетом франкистов. В это время транспорты и крейсеры шли кильватерной колонной, слева от них находились три эсминца, справа - еще четыре. Около 10 часов в районе мыса Тенес с республиканских кораблей заметили на горизонте справа по корме силуэт корабля, похожего на новые тяжелые крейсера националистов (это был Baleares). Все корабли одновременно повернули вправо, чтобы заслонить транспорты и дать им возможность продолжать путь в Картахену, а затем пошли на сближение.
Поскольку республиканские рапорты об этом бое весьма противоречивы и не стыкуются по времени даже между собой, при описании сражения есть смысл опереться на данные противника. В 10:35 командир Baleares приказал открыть огонь. С дальномерного поста выдали расстояние: 16 000 м до Libertad, 13 750 м до Mendez Nunez, поэтому он приказал сосредоточить огонь 203-мм орудий на первом и 120-мм «универсалок» на втором. В первые же минуты боя противник потерял конвой, сосредоточив все внимание на крейсерах, которые маневрировали на высокой скорости, пытаясь выйти на параллельный противнику курс. Поэтому дальнейший бой свелся к дуэли между Libertad (восемь 152-мм орудий главного калибра) и Baleares (восемь 203-мм орудий), так как имевший меньшую скорость Mendez Nunez вскоре отстал от флагмана.
В 10:40, сблизившись на дистанцию 14 500 м, Libertad открыл ответный огонь на скорости 28 уз, практически по траверзу. Падения снарядов в первых двух залпах наблюдатели увидеть не смогли, им мешал дым противника. Третий залп, выпущенный с теми же установками, что и второй, лег далеко вправо. Накрытие последовало лишь пятым залпом, хотя из за положения солнца и направления ветра республиканские корабли были поставлены в более выгодные условия. Baleares добился накрытия Libertad с третьего залпа, после чего перешел к беглому огню. Вскоре сигнальщики доложили о четырех попаданиях в корму Libertad. Впрочем, как это обычно бывает, в суматохе боя противники приняли желаемое за действительное. Но в республиканских рапортах тоже отмечается, что первые залпы с Baleares получились удивительно точными - ближайший разрыв лег всего в 20 м от борта флагманского крейсера.
От неминуемого попадания Libertad спас лишь неожиданный рапорт наблюдателя Baleares: «Торпеда по правому борту». Хотя там быстро разобрались, что никакой торпеды не было, да и вероятность попадания в цель, идущую на скорости 28-29 узлов, виделась ничтожной, из-за возникшей нервозности благоприятный момент был упущен.
Поскольку Mendez Nunez давал сильные недолеты, за несколько минут до 11:00 он прекратил стрельбу. Зато Libertad восьмым залпом попал в Baleares, а девятым, десятым и одиннадцатым залпами добился близких разрывов.
Судя по бортовому журналу Baleares, попадание на пятом залпе Libertad произошло в 10:56. Оно пришлось в район 36-го шпангоута в 1,5 метрах выше ватерлинии. На несколько минут носовые башни и директор лишились элетропитания, сбив синхронизацию, после чего пришлось снова начинать пристрелку. Интересно, что республиканцы это попадание не зафиксировали. Зато попадание в трубу на восьмом залпе отметили обе стороны.
В.Л. Богденко, находившийся на посту управления огнем Libertad рядом с унтер-офицером Фернандо Миро, исполнявшим обязанности старшего артиллериста крейсера, вспоминал: {{цитата|автор=|Очевидно, что наша стрельба успешна. Всплески от снарядов вставали совсем рядом с бортом «Балеареса», временами закрывая его. Прошло несколько минут стрельбы на поражение, и вот мы оба видим попадание непосредственно в крейсер - один или два ярко-красных разрыва в надстройках «Балеареса». Сомнений нет - мятежный крейсер поражен!»
В 11:00 Baleares сменил курс на 45°, поскольку собственный стелящийся дым мешал стрельбе в кормовых секторах. В 11:05 мятежный крейсер получил попадание в район изгиба дымовой трубы. В результате разрушились стенки дымохода, его обломки и осколки упали на мостик, выведя из строя 40-мм автомат. Но наиболее опасным стало воспламенение осветительного заряда у 120-мм орудия № 4. Поскольку рядом находились стеллажи с подготовленными к стрельбе снарядами, командир батареи приказал срочно выбросить снаряды в воду. Среди выполнивших приказ оказался и солдат морской пехоты Мануэль Луис, который первый начал оттаскивать уже раскаленные снаряды, и делал это пока не потерял сознание от ожогов. Всего в результате этого попадания на Baleares два человека погибли, трое получили тяжелые ранения и двадцать шесть легкие.
Как отметил командир мятежного крейсера в своем рапорте, огонь противника был «эффективным, постоянным и хорошо сконцентрированным».
В 11:15 Baleares прекратил огонь, поскольку потерял противника из виду, и сразу же лег на курс 28° в надежде снова найти его. Из-за проблем с электричеством после первого попадания вышел из строя гирокомпас, поэтому до его исправления с 11:00 до 11:20 крейсер вынужден был идти по магнитному. Около 11:20 пожар удалось потушить, и Baleares увеличил ход до 31 узла. В 11:25 он снова установил визуальный контакт с Libertad и с дистанции 16 800 м сразу же открыл огонь. Судя по рапорту командира Baleares, на сей раз ответный огонь хоть и оставался интенсивным, но перестал быть залповым. Отмечалось, что республиканцы пытаются выйти из боя, и в 11:42 стрельба прекратилась.
Что интересно, республиканцы придерживаются абсолютно такой же точки зрения, правда, с точностью до наоборот. По рапорту командира Libertad:|
|
Огонь возобновился в 11:18 на дальности 17 000 м. Был применен шаговый метод пристрелки: первый залп лег по центру с недолетом, второй откорректирован. Противник, учитывая точность наших выстрелов постоянно маневрировал, пока в 11:40 не вышел за пределы дальности нашей артиллерии. |
|
Впрочем, В.Л. Богденко в своих мемуарах отметил, что прекращение огня мятежниками
|
|
может быть, спасло «Либертад» от повреждений или даже от гибели. Действительно, в горячке боя, поглощенные управлением стрельбой и наблюдением за падением наших снарядов у «Балеареса», мы с Миро совершенно не замечали, что творилось вокруг корабля. Однако находящимся на мостике офицерам, рулевым и сигнальщикам, младшему составу у зенитных орудий было очевидно, что «Либертаду» приходилось плохо - снаряды противника падали вблизи корабля, высокие всплески от разрывов снарядов временами залетали на палубу. Было совершенно ясно, что противник тоже хорошо пристрелялся, добился ряда накрытий и его стрельба тоже шла на поражение. |
|
Когда республиканский флот повернул на сближение с Baleares, транспорты остались без прикрытия и с завязкой боя повернули к югу, стремясь укрыться у африканского берега во французских территориальных водах. Вопреки предложениям советского советника капитан лейтенанта Н.Е. Басистого, Буиса продолжал погоню, в результате чего потерял связь с транспортами. Когда в конце концов он решил вернуться, транспорты не удалось обнаружить как позже выяснилось, они вошли во французские территориальные воды, а затем повернули к Алжиру. Это движение транспортов с Libertad замечено не было, однако их поворот на юг был замечен эсминцами, о чем они донесли в 13:00 командующему эскадрой. Предположив, что транспорты намерены продолжать путь под берегом до мыса Тенес, чтобы оттуда повернуть на Картахену, командующий эскадрой решил идти к этому мысу.
Следующие 5 часов 40 минут противники активно маневрировали, не теряя при этом визуального контакта. Они словно совершали большую циркуляцию. Поскольку ее радиус у Libertad и Mendez Nunez оказался меньше, несмотря на проигрыш в скорости, они в итоге вышли вперед. Baleares также совершал движение по дуге, но большего диаметра, поэтому, несмотря на большую скорость, отстал. Командир Baleares капитан 1 ранга Вьерна предполагал, что республиканские крейсера выведут его к конвою, который и представлял главную цель для крейсера националистов. С него ориентировались на дымы республиканской эскадры, пока в 12:40 не потеряли их. В 15:00 Baleares снизил ход до 18 узлов, а спустя 10 минут командир отдал приказ об отмене боевой готовности. Экипажу разрешили пообедать, не покидая своих постов. По иронии судьбы, республиканцы делали тоже самое, но с опережением примерно на полчаса.
Около 16 часов республиканская эскадра, находясь в 20 милях от мыса Тенес, подверглась атаке трех бомбардировщиков и одного торпедоносца, безрезультатно выпустившего две торпеды по Libertad. Одна из них прошла под носом у эсминца Lepanto, шедшего вблизи крейсера. Бомбардировщики сбросили бомбы на эсминцы, но ни одна из них в цель не попала. Зенитный огонь также успеха не имел. В 16:30 эсминцы получили приказание обследовать прибрежный район у мыса Тенес, а эскадра некоторое время шла на восток.
В 17:15 Baleares лег на курс 90°. К этому времени видимость существенно ухудшилась, но спустя несколько минут сигнальщики заметили пять кораблей, в которых опознали два крейсера и три эсминца, идущие кильватерным строем на восток. В 17:23 националисты открыли огонь.
Согласно рапорту командира Libertad мичмана Энрике Манеры, как только республиканцы увидели Baleares, главком Буиса приказал четырем эсминцам под командованием лейтенанта Висенте Рамиреса атаковать противника торпедами, но из за сосредоточенного огня противника от нее пришлось отказаться.
На этом этапе на Baleares неожиданно почувствовали последствия предыдущей фазы боя. При увеличении скорости вода залила внутренние помещения через отверстие от первого попадания, частично затопив отсек динамомашин и вызвав короткое замыкание. Кроме того, дым из собственной трубы крайне затруднял корректировку огня.
В результате крейсер националистов решил выйти из боя. В 17:46 он увеличил скорость до 32,5 уз и в 18:15 потерял визуальный контакт - еще до того, как республиканцы успели завершить при стрелку.
По рапорту Вьерны, противник первый открыл огонь около 17:30. Libertad снова дал накрытие четвертым залпом. Залпы с Mendez Nunez, поначалу хорошо направленные, в итоге так и не смогли дать накрытия, а огонь с эсминцев вообще был суетливым и абсолютно бесполезным.
Согласно рапорту Манеры, Libertad открыл огонь в 16:30 (разница в час) с дистанции 10 000 м и дал несколько залпов. В середине боя он прекратил огонь на 12 минут из-за плохой видимости, но потом возобновил его, пока в 17:30 не прекратил уже окончательно из-за большой дальности.
Судя по поименному списку потерь, Baleares в этот день потерял пять человек убитыми, пять - тяжело ранеными, четырнадцать - легко ранеными, ранения остальных оказались такими, что после оказания врачебной помощи они вернулись к выполнению своих обязанностей.
Из-за невозможности догнать противника, командующий республиканской эскадрой приказал эсминцам прекратить погоню. Во время присоединения эсминцев к крейсерам в 19:40 эскадра была безрезультатно атакована бомбардировщиками противника.
В вечернем бою Libertad выпустил свыше 80 снарядов, Mendez Nunez сделал более 50 залпов из 152-мм орудий. Республиканские корабли не получили попаданий, но и их стрельба была малоуспешной из-за плохой видимости. Республиканская авиация, вылетевшая в 18:25 к месту боя, не могла распознать противника, и летчики, вернувшись на аэродром в 20:30, донесли, что видели только свою эскадру, шедшую к транспортам. Утром 8 сентября республиканская эскадра вернулась в Картахену, а транспорты, приткнувшиеся к берегу, на следующий день ушли в Алжир. Хотя это столкновение завершилось тактическим успехом республиканцев, в оперативном плане они его проиграли, поскольку главная цель операции - сопровождение транспортов до самой Картахены - не была достигнута. Транспорты, оставленные без прикрытия, спаслись случайно.
Из сражения у Тенеса республиканцы сделали вывод о недостаточной боевой подготовке на эсминцах. В связи с этим выходы флота осенью-зимой в основном посвящались этой цели. Исключением стал лишь выход эскадры для проводки транспорта «Дарро», не ознаменовавшийся никакими инцидентами. 8 ноября в 15:00 Libertad и Mendez Nunez в сопровождении шести эсминцев вышли из Картахены. Они прошли в 14 милях от мыса Палос и на следующий день в 07:30 вернулись в базу.
Бой у мыса Палос и конец войны
Во второй половине ноября 1937 г. Libertad в операциях не участвовал, поскольку проходил в Картахене ремонт котлов.
В начале декабря, по данным республиканской разведки, активизировалась деятельность националистов в Средиземноморье. 8 декабря в 15:30 республиканская эскадра начала операцию по «пресечению коммуникаций противника между Алжиром и Балеарскими островами», после чего предполагалось провести традиционные учения с эсминцами. В этот день Libertad, Mendez Nunez и шесть эскадренных миноносцев покинули Картахену. По данным разведки, в море должны были находиться Canarias, Baleares, канонерка типа Cánovas del Castillo, вооруженный траулер, два минзага типа Jupiter и канонерка «Сакатекас». Увы, встреча эскадр не состоялась, националисты вышли в море лишь сутки спустя. Республиканская эскадра примерно в полночь дошла до островов Абидас, после чего в 15:00 9 декабря вернулась в Картахену. На следующий день стало известно о десятиминутном обстреле Аликанте крейсерами националистов. Незамедлительно ответить на это смогли лишь пять эсминцев, которые противника не обнаружили.
Подобная игра в кошки-мышки не могла продолжаться до бесконечности, и противники рано или поздно должны были встретиться, что и произошло в первых числах марта 1938 г.
Во второй половине дня 5 марта республиканский флот в составе крейсеров Libertad (флаг командующего флотом Луиса Гонсалеса Убиеты), Mendez Nunez, 1-й и 2-й флотилий эсминцев (всего девять вымпелов) вышел в море с целью ночного удара по военно морской базе националистов Пальма де Майорка (Балеарские острова) с участием торпедных катеров.
Несколькими часами ранее из этой базы для встречи и проводки конвоя, следовавшего из Италии с военными грузами для мятежников, вышли тяжелые крейсеры Canarias и Baleares (на борту последнего находился командир соединения контр-адмирал Вьерна), легкий крейсер Almirante Cervera, а также три эсминца.
Находясь в 70 милях от мыса Палос в кильватерном строю, имея по обеим сторонам эсминцы 2-й флотилии (1-я была в разведке), в 00:40 республиканские крейсера обнаружили слева три крейсера мятежников. Ближайший к противнику и первым заметивший его эсминец Sánchez Barcáiztegui тотчас выпустил по нему две торпеды, которые в цель не попали.
Неприятельские крейсера, не открывая огня, повернули вправо. По получении донесения с эсминца Sánchez Barcáiztegui, командующий флотом отдал приказ сменить курс, ища встречи с противником, который мог бы отрезать 1-ю флотилию, находившуюся в разведке. Получив сообщение с радиопеленгаторных станций о местонахождении Canarias в 20:45 в 43 милях от мыса Нао, командующий флотом приказал повернуть наперерез противнику, вслед за чем немедленно были обнаружены мятежные крейсера, идущие встречным курсом. В 02:15 группа эсминцев, находившаяся ближе к противнику, с дистанции 3000 метров произвела торпедные залпы (всего выпущено 12 торпед). Одновременно крейсер Baleares, шедший средним в кильватерной колонне противника, выпустил торпеду по республиканским кораблям, после чего, осветив их осветительными снарядами, открыл по ним артиллерийский огонь. Почти одновременно и Libertad открыл огонь по Baleares, сделав пять залпов. Эсминец Sánchez Barcáiztegui также произвел три залпа по вражескому крейсеру.
Обе стороны вели артиллерийский огонь, не открывая прожекторов. Крейсера мятежников имели преимущество, применяя осветительные снаряды, но стрельба их была хуже, чем у Libertad: три его снаряда попали в Baleares. Mendez Nunez не открывал огня, имея в момент встречи неисправность в схеме управления огнем.
В 02:16 над Baleares раздался сильный взрыв, крейсер был охвачен пламенем. В него попали три торпеды. После взрыва на Baleares, Canarias и Almirante Cervera отвернули, а республиканский флот продолжал идти прежним курсом и в 7 часов вернулся в Картахену. Бой продолжался всего три минуты.
Baleares затонул в 05:08 6 марта. Британскими эсминцами и Almirante Cervera было спасено 469 человек. Погибло 788 человек, включая командира корабля и командира Дивизии крейсеров контр-адмирала Мануэля де Вьерна.
17 июня 1938 г., во время стоянки в Картахене, Libertad подвергся налету итальянской авиации и получил серьезные повреждения. Бруно Алонсо писал, что в ходе многочисленных налетов «кораблям не был причинен существенный ущерб, хотя в двух случаях, Libertad и Mendez Nunez, бомбы попали точно, но не взорвались. Они стали источником многочисленных жертв и поломок. Так, в первом случае бомба пробила пояс на ватерлинии и взорвалась уже в воде. Многие на Libertad были убиты или ранены». К сожалению, детали этих повреждений в республиканских архивах отсутствуют, возможно, документы просто погибли в конце войны. Поэтому о последних месяцах службы Libertad в республиканском флоте можно судить лишь на сновании косвенных свидетельств, которые довольно противоречивы. Имеются сведения о проблемах в энергетической установке: утверждается, что крейсер в этот период мог развить «не более 30 узлов», что довольно неплохо, учитывая долгий период отсутствия серьезных ремонтов. С другой стороны, разведсводка от 25 ноября 1938 г. характеризует состояние Libertad как «превосходное». Тем не менее, при господстве авиации противника, республиканский флот осуществлял дальнейшие операции крайне нерешительно. В частности, за весь сентябрь ни один из трех республиканских крейсеров ни разу не вышел в море, хотя к этому времени ремонт на Miguel de Cervantes уже завершили, а на Mendez Nunez еще не начали.
В результате установления мятежниками и Италией блокады на линии Сардиния - Сицилия - Мальта, движение транспортов из восточной части Средиземного моря в республиканские порты к концу 1938 года совершенно прекратилось. Поэтому мятежники перенесли деятельность своих крейсеров ближе к республиканскому побережью, опираясь на базу Пальма де Майорка. Вследствие повреждений, причиненных нескольким республиканским кораблям воздушными налетами на Картахену, в течение лета 1938 года задача обеспечения морских сообщений с Францией и портом Маон, а также между республиканскими портами на восточном побережье, легла, главным образом, на эсминцы, подводные лодки и торпедные катера.
В ноябре 1938 г. в Libertad попала еще одна бомба, пробившая две палубы, но, к счастью, не взорвавшаяся. Все это предопределило короткие и нерешительные выходы в море. 27 декабря крейсер принял участие в неудавшейся операции по проводке эсминца José Luis Díez через Гибралтарский пролив, пробыв в море не больше суток. 20 января 1939 г. Miguel de Cervantes и Libertad в сопровождении восьми эсминцев дошли до точки в 20 милях от островов Колумбретес с миссией привлечения внимания противника к себе. 25 января состоялся однодневный выход из Картахены Miguel de Cervantes (флаг Гонсалеса Убиеты), Libertad и семи эсминцев, за которым непрерывно наблюдали два разведчика националистов.
4 марта 1939 г. в Картахене вспыхнул антиправительственный мятеж. Командующий республиканским флотом адмирал Мигель Буиса принял решение интернировать корабли в Алжире. В 12:08 5 марта Libertad во главе эскадры умирающей Испанской Республики вышел из Картахены курсом на Алжир, несмотря на приказ Хуана Негрина, занимавшего пост премьер-министра и военного министра, вернуться в базу, где мятеж был уже подавлен. Пока эскадра находилась в пути, генеральный комиссар Бруно Алонсо попытался вернуть корабли в Картахену, однако потерпел неудачу.
Когда, добравшись до Алжира, эскадра запросила разрешения стать на рейде, ей было предписано изменить курс и направиться на военно-морскую базу в Бизерте. Утром 7 марта республиканские корабли прибыли в Бизерту, где были интернированы французскими властями. Четыре тысячи моряков были направлены в лагерь, расположенный в Мехери-Заббенс, на границе пустыни Сахара. Позднее французские власти разрешили морякам выбрать между возвращением во франкистскую Испанию и получением статуса беженцев во Франции. В итоге 2350 человек приняли решение вернуться на родину.
Послевоенная карьера
После признания Францией правительства националистов, Франко потребовал возвращения интернированных кораблей. 25 марта французские власти приняли решение передать их франкистам, и уже 31-го на борту транспортов «Мальорка» и «Маркес де Кормильяс» в Бизерту прибыли новые экипажи во главе с адмиралом Сальвадором Морено. Еще 27 марта приказом морского министра национального правительства крейсер Libertad был переименован в Galicia. 2 апреля корабли вышли из Бизерты и 5 апреля прибыли в Альхесирас, а 8-го - в Кадис.
Специальным приказом морского министра от 6 мая 1939 г. крейсера Galicia и Miguel de Cervantes, задним числом, с 31 марта по 15 апреля (на период перехода в Испанию), переводились в третье положение, но с 15 апреля, уже бессрочно, - во второе. Вывод в резерв объяснялся переводом кораблей в Ферроль для ремонта и модернизации. Приказом министра Galicia с 1 января 1940 г. переводилась в первое положение, то есть считалась исключенной из списков флота, как переданная в распоряжение вождя Феррольского департамента (так некоторое время официально именовалась эта должность).
Работы начались 11 июня следующего года и длились более четырех лет. В конце 1943 г. крейсер пытались было вывести на испытания, но неудачно, и специальным приказом морского министра с 1 января 1944 г. он возвращался в первое положение в составе Феррольского военно-морского департамента. Наконец, приказом министра от 12 августа 1944 г., на период ходовых испытаний Galicia переводилась в особое положение с 20 июля. По завершении программы испытаний крейсер считался с 1 декабря переведенным в третье положение, то есть снова вошедшим в строй. На период курса боевой подготовки он числился в подчинении Вождя Феррольского военно-морского департамента. Его командиром был назначен капитан 1 ранга Педро Нието Антунес.
2 марта 1945 г. вышло сразу два правительственных декрета, касавшихся Galicia и Miguel de Cervantes. Первым из них морской министр получал полномочия для постройки двух катапульт для крейсеров, вторым - на проведение ремонтно-восстановительных работ на четырехтрехтрубных торпедных аппаратах.
2 апреля 1945 г. Galicia перешла в подчинение командующего Эскадрой, и ей надлежало осуществить переход в Кадис. В первые месяцы службы крейсера, его плавания ограничивались заходами в испанские порты Иберийского полуострова. Свой первый и единственный по настоящему дальний поход Galicia совершила в Буэнос-Айрес в период с 20 мая по 6 июля 1946 г. по случаю инаугурации президента Аргентины Хуана Доминго Перона. Испанию на церемонии представлял адмирал Сальвадор Морено Фернандес. Поход проходил по маршруту Ферроль - Лас Пальмас - Буэнос Айрес - Лас Пальмас - Санта Крус де Тенерифе - Ферроль.
В дальнейшем корабль совершал походы и участвовал в маневрах в Бискайском заливе, Восточной Атлантике, включая Канарские острова, и Западном Средиземноморье. Трижды на борту Galicia в море выходил Франсиско Франко. 6 июля 1950 г. Galicia победила в очередных практических стрельбах.
Тем временем состояние крейсера, даже после проведенной модернизации, постепенно ухудшалось. Результатом этого процесса стал приказ по министерству от 28 августа 1956 г., которым Galicia с 1 сентября переводилась во второе положение. От неминуемого списания ее спасли события у берегов Африки, потребовавшие участия артиллерийских кораблей. В результате корабль с 1 марта 1957 г. снова перевели в третье положение.
В 1957 г. обострилась ситуация в испанских африканских колониях в Ифни и Испанской Сахаре. Поскольку наличных сил, базировавшихся на Канарские острова, было явно недостаточно, летом 1957 г. испанское командование сформировало три дивизии в составе крейсеров Canarias, Almirante Cervera, Miguel de Cervantes, Galicia и Mendez Nunez, а также эсминцев типа Churucca. Однако детальное обследование Galicia показало, что она не способна выполнять свои задачи без серьезного ремонта, для которого ее сперва отправили в метрополию и лишь 9 декабря 1957 г. зачислили в третью дивизию Эскадры.
19 февраля 1958 г. испанское командование начало операцию в Ифни под кодовым названием «Пегасо». Действия сухопутных сил в районе Табелькута с моря обеспечивала Galicia, южнее располагался эсминец Almirante Miranda. Предполагалось ожесточенное сопротивление противника на захваченных рубежах, но после артиллерийской подготовки из корабельных и сухопутных орудий марокканцы неожиданно отошли практически без боя. Посчитав свою задачу выполненной, испанские войска в наступление так и не перешли, оставшись на занимаемых позициях. Дальнейшее участие Galicia в боевых действиях свелось к различным вспомогательным операциям, пока в апреле 1958 г. стороны не подписали перемирие.
В 1961 году Galicia стал флагманским кораблем Соединения ВМФ в Гибралтарском проливе (Agrupacion Naval de Estrecho). 2 мая 1964 г. в связи с переводом Miguel de Cervantes в первое положение, для его замены Galicia передавался в Картахене в распоряжение Учебно-тренировочного центра флота (Centro de Instruction y Adiestramiento a Flote - CIAF). 9 января 1970 г. корабль был исключен из списков флота и 3 декабря 1972 г. продан на слом за 36 517 862 песеты.
Командиры корабля
| Звание | Ф.И.О. | Период командования |
|---|---|---|
| Капитан 1-го ранга | Хуан Сервера Валдеррама | 15.01.1927 - 14.07.1928 |
| Капитан 1-го ранга | Мигель де Мьер дель Рио | 15.07.1928 - 21.04.1929 |
| Капитан 1-го ранга | Фелис Гонсалес Кастаньеда | 22.04.1929 - 27.09.1930 |
| Капитан 1-го ранга | Мануэль Фернандес Пинья | 28.09.1930 - 28.01.1932 |
| Капитан 1-го ранга | Хосе Барреда Кастаньеда | 29.01.1932 - 01.05.1933 |
| Капитан 1-го ранга | Адольфо Льера Лопес | 02.05.1933 - 12.08.1934 |
| Капитан 1-го ранга | Мигель Фонтенья Маристани | 13.08.1934 - 13.11.1935 |
| Капитан 1-го ранга | Эрменехильдо Франко Салгадо Араухо | 14.11.1935 - 20.07.1936 |
| Капитан 2-го ранга | Наварро Капдевилья | 21.07.1936 - 09.11.1936 |
| Капитан 3-го ранга | Мигель Буиса | 10.11.1936 - 22.02.1937 |
| Лейтенант | Эдуардо Армада Сабау | 23.02.1937 - ? |
| Капитан 2-го ранга | Альваро Гитьян Вьейто | 23.07.1943 - 20.09.1944 |
| Капитан 1-го ранга | Педро Ньето Антунес | 21.09.1944 - 07.05.1946 |
| Капитан 1-го ранга | Хосе Мария Гарсия Фрейре | 08.05.1946 - 17.10.1947 |
| Капитан 1-го ранга | Алехандро Молинс Сото | 18.10.1947 - 22.12.1949 |
| Капитан 1-го ранга | Хесус Фонтан Лобе | 23.12.1949 - 16.04.1951 |
| Капитан 1-го ранга | Алехандро Мак-Кинлай де ла Камара | 17.04.1951 - 28.04.1952 |
| Капитан 1-го ранга | Эдуардо Хенер Квадрадо | 29.04.1952 - 07.02.1954 |
| Капитан 1-го ранга | Адольфо Батуроне Коломбо | 08.02.1954 - 27.03.1955 |
| Капитан 1-го ранга | Диего Гомес Руис | 28.03.1955 - 15.04.1956 |
| Капитан 1-го ранга | Адольфо Батуроне Коломбо | 16.04.1956 - 23.06.1957 |
| Капитан 1-го ранга | Мигель Анхель Льяньо Пачеко | 24.06.1957 - 14.07.1959 |
| Капитан 1-го ранга | Луис Бланка Карльер | 15.07.1959 - 14.07.1960 |
| Капитан 1-го ранга | Антолос Диас дель Рио | 15.07.1960 - 15.08.1961 |
| Капитан 1-го ранга | Антонио Лопес Коста | 16.08.1961 - 15.08.1962 |
| Капитан 1-го ранга | Хосе Юсте Пита | 16.08.1962 - 01.10.1962 |
| Капитан 1-го ранга | Гонсало Диас Гарсия | 02.10.1962 - 12.09.1965 |
| Капитан 1-го ранга | Хосе Игнасио Родригес Родригес де Торрес | 13.09.1965 - 07.06.1968 |
| Капитан 1-го ранга | Исидоро Гонсалес Адалид-Родригес | 08.06.1968 - 31.05.1969 |
| Капитан 1-го ранга | Эрменехильдо Франко Гонсалес Льянос | 01.06.1969 - ? |
Примечания
- ↑ На Principe Alfonso и Almirante Cervera дальномеры на мостике и кормовой прожекторной площадке поначалу стояли открыто, а примерно в 1931-1932 гг. получили закрытые «башенки»; Miguel de Cervantes имел их изначально.
- ↑ Сальвадор Морено Фернандес (1886-1966) - во время Гражданской войны командовал крейсерами Almirante Cervera и Canarias; морской министр Испании в 1939-1945 и 1951-1957 гг.
Эти корабли в искусстве
Модель крейсера Principe Alfonso из экспозиции Морского музея в Мадриде.
Модель крейсера Principe Alfonso из экспозиции Морского музея в Мадриде.
Модель крейсера Principe Alfonso из экспозиции Морского музея в Мадриде.
Фотогалерея
Сборка коллекторов паровых котлов крейсера Principe Alfonso в цеху завода SECN в Ферроле, март 1924 г.
Гребные валы и роторы паровых турбин для Principe Alfonso в цеху предприятия SECN в Ферроле, февраль 1923 г.
Паровая турбина крейсера Principe Alfonso в готовности к установке на корабль. Ферроль, июль 1925 г.
Пост управления турбинами в машинном отделении Principe Alfonso, 1927 г.
Рулевая рубка Principe Alfonso, сентябрь 1927 г.
Радиопеленгаторная рубка крейсера Principe Alfonso с установленной над ней антенной клеточного типа.
Радиорубка крейсера Principe Alfonso, сентябрь 1927 г.
Радиорубка крейсера Principe Alfonso, сентябрь 1927 г.
Адмиральский салон крейсера Principe Alfonso.
Офицерская кают-компания крейсера Principe Alfonso.
Ссылки
- Naval History and Heritage Command
- National Archives Catalog
- Library of Congress
- www.naviearmatori.net
- www.associazione-venus.it
- Kreiser
- forums.airbase.ru
- www.airwar.ru
Литература
- Н.В.Митюков, С.В.Патянин Легкие крейсера типа «Принсипе Альфонсо». — «Морская кампания». — Москва: 2019 №7. — 64 с.
- С.В.Патянин, А.В.Дашьян, К.С.Балакин, М.С.Барабанов, К.В.Егоров Все крейсера Второй Мировой. — Москва: Яуза, ЭКСМО, 2012. — 512 с. — ISBN 5-699-19130-5
- Дашьян А.В., Патянин С.В. Митюков Н.В, Барабанов М.С., Иванов В.В, Гайдук А.А Флоты Второй Мировой. — Эксмо, Яуза. — Москва: 2009. — 608 с. — ISBN 978-5-699-33872-6
