Дюнкеркская операция
Содержание
Предыстория
После прорыва линии Мажино 10 мая 1940 года и капитуляции Нидерландов 14 мая, немецкое командование развило свой успех. Части Британских Экспедиционных Сил под командованием лорда Джона Горта, французские части и соединения, входившие в 16-й корпус, и остатки бельгийских войск оказались блокированными в районе города Дюнкерк.
18 мая 1940 года командующий британскими войсками лорд Горт впервые открыто предложил рассмотреть вопрос эвакуации союзных войск на Британские острова.
После того, как 20 мая 1940 года немецкие танковые соединения прорвались к Абвилю, войска 1-й группы армий союзников (в общей сложности, 10 английских, 18 французских и 12 бельгийских дивизий) оказались отрезаны и прижаты к морю в районе Гравлин, Аррас, Брюгге. С юга и юго-запада против них действовали войска немецкой группы армий «А» под командованием генерал-полковника Герда фон Рундштедта (танковая группа Э. Клейста, танковая группа Г. Гота и 4-я армия вермахта), с востока и юго-востока — войска немецкой группы армий «Б» под командованием генерал-полковника В. Лееба (части 18-й и 6-й армий).
Кабинет Черчилля и Британское Адмиралтейство решили эвакуировать части британского экспедиционного корпуса на Британские острова.
Ход операции
События на суше
24 мая Гитлер отдал приказ немецким танковым дивизиям, наступавшим вдоль побережья Ла-Манша, остановить наступление на рубеже канала Аа и отвести назад части, продвинувшиеся на Азбрук. Дальнейшее продвижение разрешалось только частям, выполнявшим задачи по разведке и охранению. В результате немецкие части остановились на рубеже Бетюн - Сент-Омер - Гравлин. Гитлер приказал «не приближаться к Дюнкерку ближе чем на 10 км» и не использовать против блокированной группировки танки, поэтому Рундштедт, стараясь воспрепятствовать эвакуации, но не нарушить полученный приказ фюрера, отдал немецким войскам приказ использовать для обстрела позиций противника артиллерию среднего калибра.
В этот же день, в 11 часов 42 минуты, незашифрованное сообщение, в котором немецкое военное командование приказало войскам остановиться на линии Дюнкерк — Азбрук — Мервилль, было перехвачено английской службой радиоперехвата.
Вечером 26 мая британский экспедиционный корпус получил приказ о эвакуации. Непосредственно перед началом операции правительство Великобритании обратилось ко всем владельцам частных кораблей, катеров и иных судов с призывом принять участие в эвакуации войск.
Эвакуация из района Дюнкерка проходила рассредоточенно, под непрерывным огнём артиллерии и постоянными бомбардировками противника. Особо массированные налёты начинались после отхода на перезаправку английских истребителей, прикрывавших побережье. При сужении кольца окружения огонь вёлся и из стрелкового оружия, в первую очередь из пулемётов. Погрузка войск на крупные корабли британского военно-морского и торгового флота проходила в порту Дюнкерка, однако войска на побережье создали нескольких импровизированных причалов из загнанных в воду колонн автомашин, к которым могли швартоваться небольшие корабли британского вспомогательного флота. Кроме того, под прикрытием кораблей британского военно-морского флота мелкие корабли и катера подходили к побережью, и солдаты добирались до них на лодках, спасательных шлюпках и самостоятельно изготовленных плавсредствах.
Боевые действия велись в условиях сильно пересечённой местности среди многочисленных каналов, английские войска удерживали восточную часть фронта, французские западную; по мере эвакуации войск передовые части выходили из соприкосновения с противником и отправлялись на берег для погрузки, на следующем рубеже обороны противника встречали новые части арьергарда. Немцы постоянно атаковали, но несли тяжёлые потери и продвигались чрезвычайно медленно. Иногда союзные войска контратаковали и отбрасывали их на исходные позиции.
Самолёты немецких военно-воздушных сил не сумели достичь превосходства в воздухе и сорвать эвакуацию войск союзников по ряду причин, среди которых:
- переоценка командованием люфтваффе сил и возможностей немецкой авиации (генерал А. Кессельринг отмечал, что при постановке задачи Геринг не учитывал степень усталости и утомления лётчиков люфтваффе, которые в течение почти трёх недель участвовали в боевых действиях«Главнокомандующий люфтваффе, должно быть, не вполне осознавал, в каком состоянии находились мои лётчики после почти трёх недель беспрерывных боёв, если отдал приказ о проведении операции, успешно осуществить которую было бы очень непросто даже свежим войскам. Я весьма недвусмысленно изложил Герингу своё мнение на этот счёт… Я указал Герингу на то, что в зоне боевых действий появились современные самолёты „Спитфайр“. Их появление сильно затруднило наши действия в воздухе»), а также недостаточный учёт местных особенностей театра военных действий:
- так, при бомбардировке побережья поражающее действие немецких авиабомб оказалось снижено в результате низкой плотности морского песка;
- активное противодействие со стороны истребительной авиации противника в период проведения операции (только самолёты английских военно-воздушных сил выполнили 2739 самолёто-вылетов над зоной эвакуации);
- в частности, активные действия английских истребителей Supermarine Spitfire, затруднившие люфтваффе выполнение поставленных перед ними задач
- сохранявшаяся в течение нескольких дней плохая погода, которая не препятствовала эвакуации, но затрудняла действия авиации.
События на море
Средства эвакуации
20 мая британское правительство начало собирать корабли и суда, которые были способны принять участие в эвакуации. Для эвакуации командование союзников мобилизовало все имевшиеся в наличии корабли военно-морского и торгового флота: 693 английских и около 250 французских. Планировал и руководил операцией контр-адмирал Бертрам Рамсей.
Поскольку эвакуация войск производилась непосредственно с пляжа, для операции были нужны суда с минимальной осадкой. Часть из них перевозила эвакуированных на более крупные военно-морские и военно-транспортные суда, которые не могли подойти близко к берегу, часть отвозила эвакуированных сразу в Великобританию.
Реквизирование гражданских судов для операции проводилось по возможности с разрешения владельцев. Некоторые владельцы сами приняли участие в операции. В тех случаях, когда время не позволяло получить разрешение у владельцев, суда реквизировались без их ведома.
В операции использовались рыболовные, прогулочные, небольшие грузовые суда прибрежного плавания, паромы и даже частные яхты. Помимо британских, в операции использовалось относительно небольшое количество (несколько десятков) голландских и бельгийских судов.
Еще до начала операции «Динамо» в Англию было перевезено 28 тысяч человек. Формально эвакуация началась с передачей распоряжения о начале операции «Динамо» 26 мая в 18:57. Первая высадка людей в Дувре была произведена в этот день в 22:30.
27 мая
На рассвете 27 мая положение на море было мрачным и вызывало замешательство. Под воздействием артиллерийского обстрела из Кале и усиливающихся ударов немецкой авиации корабли поворачивали обратно.
Одна за другой приходили вести, из которых было отчетливо ясно, что от кратчайшего пути из Дувра на Дюнкерк в дневные часы придется отказаться. Имелись два других пути: маршрут «Y» – северный, протяженностью около 87 миль, удлинял путь к Дюнкерку на 48 миль. Он пролегал через Саут-Гудвинский и Норт-Гудвинский маяки, мимо Куинтского буя, через Вест-Дипский проход. Маршрут «X» – центральный, протяженностью 55 миль, удлинял путь на 16 миль. Он пролегал также через оба Гудвинских маяка, затем поворачивал на Рейтингенский проход. Длинный маршрут более чем вдвое увеличивал продолжительность рейса, что, естественно, увеличивало потребность в судах. Пришлось идти на потерю времени, а следовательно, и на увеличение продолжительности нахождения под воздействием немецкой авиации. Последнее обстоятельство до известной степени компенсировалось значительным усилением авиационного прикрытия. В этот день истребительное авиационное командование выделило 16 эскадрилий для более надежного прикрытия судов – непрерывно с пяти часов утра до наступления темноты. Состав истребительных патрулей колебался в пределах от 9 до 20 самолетов. Хотя главные усилия немецкой авиации были направлены против слабеющей бельгийской армии, непосредственно Дюнкерк двенадцать раз подвергался мощным ударам с воздуха.
Работа на рейде протекала страшно медленно. Для посадки на суда использовались судовые тяжелые спасательные шлюпки, предназначенные для применения в глубоких водах. Ничего более неподходящего нельзя было придумать для использования на дюнкеркских мелях. Горт сообщал, что 27-го с берега на суда было отправлено только 200 человек, однако в действительности их было значительно больше – около 2500 человек. Тем не менее, погрузка все же шла крайне медленно.
Можно было найти два выхода из этого положения. Один заключался в том, чтобы использовать малые суда, которые имелись в наличии. Другой выход был более радикальный: кэптен Теннант, оценивая возможности самого порта, озаренного пламенем горящих складов, решил проверить практически возможность швартовки судов вдоль восточного мола. Как отмечалось выше, мол строился не для этой цели, но здесь были шансы на успех. С поразительным безразличием к возможным последствиям он распорядился пришвартовать туда корабль. Швартовка прошла удачно, и начало было положено.
Отход обороняющихся войск на рубеж реки Лис побудил Вейгана наконец рассмотреть возможность «новой погрузки войск на суда». В это утро помощник начальника штаба адмирала Дарлана капитан 1 ранга Офан прибыл в Дувр, чтобы обсудить создавшееся положение с заместителем морского коменданта Дюнкерка и начальником французской военно-морской миссии в Лондоне. Все трое встретились с адмиралом Рамсеем. В последующем своем отчете об этой встрече Офан сообщил, что, несмотря на «конфиденциальную связь», существовавшую между двумя флотами, французы не получили никакой информации о решении англичан эвакуировать свои войска.
Несмотря на испытываемую им досаду, Офан, как человек весьма энергичный, сразу же стал добиваться того, чтобы французы еще более активизировали свою работу по изысканию вместе с Рамсеем необходимых новых транспортных средств. Начался сбор малых судов в ближайших французских портах. Было приказано подготовить все имеющиеся суда; контр-адмирал Ландрио был назначен командовать этим морским районом и немедленно вызван в Дувр на корабле Savorgnan de Brazza, который должен был служить штабным кораблем. Однако сделать что-нибудь еще в этот день было практически невозможно. Два тральщика доставили в Англию 175 раненых, и это было все; госпитальные корабли пытались войти в порт, но из-за сильных ударов авиации были вынуждены повернуть обратно.
В Дувре сбор малых судов стал делом первоочередной важности. В основном вопрос упирался во время, а время выиграть было чрезвычайно трудно, так как все люди были нужны в Дюнкерке.
Когда малые суда приступили к делу, стало ясно, что, пока не удастся подать к берегу достаточное количество этих судов, отправка людей будет протекать медленно. Это был неудачный день: только 7669 человек высадилось в Англии.
28 мая
Рано утром во вторник 28 мая Теннант приказал кораблям швартоваться к восточному молу. Ночью он организовал приток эвакуируемых к кораблям, установил систему контроля, создал швартовные команды, назначил капитана 3 ранга Клаустона начальником пирса. Сразу же эсминцы Mackay и Montrose, Verity, Sabre, Worcester и Anthony пришвартовались, приняли людей, покинули порт и направились в Дувр. Адмирал Рамсей опять уточнил свой план; упор был сделан на использование разрушенного порта; войсковым транспортам было приказано вслед за эсминцами швартоваться к молам.
Затем, во второй половине дня, положение на побережье улучшилось. К Де-Панну, Бре-Дюну и Мало-ле-Бену подошли китобои и спасательные шлюпки. Из отдаленных пунктов стали дополнительно прибывать тральщики. Тральщики старого типа, действовавшие из района Дувра, были сняты с работы по очистке проходов и отправлены в порт и на необорудованное побережье. Для усиления флотилии судов, действовавших из Дувра, из Северного моря и из портов восточного побережья Англии, в Дюнкерк были отправлены эсминцы. Буксиры, портовые суда и торговые суда каботажного плавания приступили к работе. Армада малых судов подходила к Дюнкерку.
Крупные суда вели работу в условиях, когда с каждым часом их задачи усложнялись и опасность возрастала. Емкость Дуврского порта использовалась до предела. Ввод и вывод судов в сложных условиях приливов и отливов, особенно в ночное время, являлись в этом порту тяжелым подвигом кораблевождения. Кроме Дувра корабли, пользовавшиеся новым маршрутом, должны были пройти через рейд Даунса. Никто из шедших на Дувр не забудет трагического величия обстановки на рейде Даунса в эти дни. Корабли прокладывали себе путь через лес мачт и нагромождения судов, потопленных магнитными минами. У Дила и далее на рейде теснилась масса судов с потушенными огнями. Плавучие маяки на рейде Даунса не зажигали огней.
В районе Дюнкерка и прилегающего побережья трудности были еще более грандиозными. Проход, ведущий к порту, узок. Под ударами с воздуха суда увеличивали скорость до полной, но в большинстве мест почти невозможно было применять смелый противовоздушный маневр. Это были места, загроможденные судами, потопленными ранее магнитными минами и потонувшими позднее – в первые дни эвакуации. В последующие же дни эвакуации количество потонувших судов увеличивалось с ужасающей быстротой. Кроме того, водная поверхность была загромождена полузатопленными мелкими судами, древесным материалом, кусками тяжелого каната.
В конце такого ночного странствия суда направлялись либо к восточному молу, либо к необорудованному побережью. Часами, пока продолжались воздушные налеты, суда стояли на рейде, дожидаясь медленного прибытия эвакуируемых. В порту же посадка совершалась быстро, но протекала под ударами авиации, под свист и разрывы снарядов немецких орудий, подступавших в течение дня с запада все ближе и ближе.
В этот день было потеряно два войсковых транспорта. Abukir, шедший из Остенде, где принял 220 солдат и беженцев, был потоплен торпедным катером недалеко от Норт-Хиндерского буя. Для адмирала Рамсея эта потеря означала новую угрозу. Впервые германский флот стал непосредственно противодействовать эвакуации. Как раз перед восходом солнца Queen of the Channel, вышедший на рассвете из Дюнкерка, где он взял с мола и побережья 920 человек, был атакован одним единственным самолетом и потоплен. Его команда и эвакуируемые были подобраны сухогрузным транспортом Dorian Rose. Были и другие потери. Несмотря на усилия капитана 1 ранга Офана, предпринятые 27-го в Дувре, французские войска все еще не участвовали в эвакуации, но 28-го французы решили послать «специалистов определенных категорий». 2500 человек были отправлены с конвоем судов, собранным адмиралом Абриалем. Первые суда очистили проход в порт и отправились по маршруту «Y». Почти тут же грузовое судно Douaisien, имевшее на борту тысячу человек, подорвалось на магнитной мине и медленно затонуло. Китобои, направлявшиеся в Дюнкерк, подобрали большинство людей.
На потери не обращали внимания; работа по эвакуации продолжалась, и к исходу дня миноносные силы получили подкрепление. Быстро нарастал темп посадки. За сутки в Англию было благополучно доставлено 17 800 человек.
29 мая
В полночь эсминцы Wakeful и Grafton, приняв войска в районе Бре-Дюн, почти одновременно отправились в Англию по маршруту «Y». В 00.45, когда Wakeful, лавируя, шел со скоростью 20 узлов, у Куинтвисльского буя был замечен след двух торпед. Одна торпеда миновала корабль, другая попала в среднюю часть корпуса. Эсминец распался надвое и затонул в течение 15 минут. Обе половины корпуса погрузились вертикально, оставив нос и корму над водой. Большинство людей потонуло. Спаслась лишь небольшая часть экипажа.
Через тридцать минут моторный дрифтер Nautilus и лоцмейстерское судно Comfort, также эвакуировавшие войска, подошли к месту катастрофы и приступили к спасению оставшихся в живых. Comfort взял на борт капитана эсминца Wakeful. Grafton и тральщик Lidd подошли и спустили шлюпки. Тут же торпеда поразила Comfort, и судно было поднято в воздух взрывом. Оно шло полным ходом, когда Lidd и тонущий Grafton открыли по нему огонь, приняв его за торпедный катер противника, выпустивший торпеды. Большая часть людей с «Комфорта» и почти все спасенные с эсминца Wakeful были убиты. Пока происходила эта двойная трагедия, госпитальное судно Dynard было атаковано между Квинтбенком и Вест-Хиндервилскими буями, но осталось незатронутым.
Ближе к английским берегам получил повреждение еще один эсминец — Montrose, шедший с эвакуируемыми в Англию. В полночь он в беспомощном состоянии, с оторванной носовой частью, дрейфовал недалеко от Гриснетского маяка. В 12.30 из Дувра были высланы буксиры, чтобы оказать эсминцу помощь, и в 15.00 они взяли его на буксир и отвели в Дувр.
Таким образом, уже в первые часы 29 мая было потеряно и выведено из строя три эсминца. Работы по эвакуации войск продолжались.
На рассвете четыре эсминца были атакованы немецкой подводной лодкой. Польский эсминец Błyskawica, а за ним один из английских эсминцев сразу же использовали свои глубинные бомбы. Когда они готовились ко второй атаке, их атаковал пикировщик. Вскоре пришли английские самолеты. Хотя результаты удара по подводной лодке не были видны, атаки со стороны подводных лодок противника в этом районе прекратились.
Тем временем атаки с воздуха продолжались. Однако благодаря умелому маневрированию кораблей и применению дымовых завес эти атаки здесь больших потерь не причинили. Хуже стало, когда на рассвете в дело вступила артиллерия противника. Артиллерийский огонь преградил движение судов по маршруту «Y» и отрезал выход с побережья у Ньивпорта. Когда транспорт Scotia подходил к проходу, эсминцы вели ожесточенный огонь по батареям противника, расположенным на берегу. Вместе с транспортом Melines Scotia продолжала свой путь к Дюнкерку. Из-за плохой видимости в результате дымовых завес эти транспорты сбились с курса и пошли несколько западнее входа в порт. Когда они вышли из дыма, то попали под артиллерийский обстрел из района Мардика. Scotia получила пробоину в машинном отделении.
Обходный путь к Дюнкерку становился недоступным. Когда об этом стало известно адмиралу Рамсею, он был вынужден пойти на смелое решение. Очистка центрального маршрута «X» от мин еще не была закончена, но вскоре после полудня Рамсей все же приказал эсминцам Jaguar, Gallant и Grenade изведать силу огня батарей противника на берегу и выяснить возможность использования центрального маршрута вместо маршрута «Y». Все три эсминца подверглись удару с воздуха, и Gallant получил повреждение. Однако артиллерийского огня с берега они на себя не привлекли. Очистка маршрута от мин продолжалась, и во второй половине дня кораблям был дан приказ приступить к использованию центрального маршрута, «соблюдая меры навигационной предосторожности». В обстановке уничтожающего действия снарядов, бомб и торпед эти слова звучали почти иронически.
И все же, несмотря на все эти трудности, эвакуация войск с побережья продолжалась. Вернулся крейсер Calcutta. Он взял на борт 1200 человек, главным образом с дрифтеров, которые в свою очередь получали людей с малых судов. Bullfinch и Udale были небольшими судами каботажного плавания, но они также перевезли много людей. Udale первым рейсом перевез более 1000 человек. Bullfinch принял на борт 1500 человек. На обратном пути судно подверглось многократным атакам немецкой авиации, и его рулевой механизм был поврежден. Но его исправили, и судно благополучно вернулось. Это были небольшие суда водоизмещением менее 1000 тонн. У них не было таких просторных палуб, как на войсковых транспортах, и они вовсе не были приспособлены к перевозке большого количества людей.
Возможности войсковых транспортов были иными. Сконструированные специально для плавания в Ла-Манше, они были быстроходными. Например, Royal Sovereign пришвартовался к восточному молу в 4.45; отошел, заполненный до предела эвакуируемыми, в 5.45; прибыл в Мергейт в 12.15; за час 15 минут освободился и в 17.30 возвратился в Дё-Панн. В 18.20 капитан корабля уже докладывал, что «начал посадку войск с берега».
Royal Sovereign вторично вернулся благополучно. Не всем судам так везло. Другое судно, Mona's Queen, также вышло в это утро. Его капитан потом докладывал: «28 мая я принял командование над Mona's Queen. В тот же вечер я получил приказ утром 29-го выйти из Дувра, чтобы завезти свежую воду в Дюнкерк и вернуться с эвакуируемыми. Все шло благополучно, пока мы не подошли примерно на полмили к Дюнкерку; там корабль подорвался на мине и затонул в течение двух минут. Оставшиеся в живых были подобраны эсминцем Vanquisher.
С войскового транспорта Kyllerny, находящегося на подступах к Дюнкерку, видели, как затонул Mona's Queen. Примерно через час Kyllerny пришвартовался к молу и принял на борт 800 человек.
Когда Kyllerny находился на обратном пути, до предела забитый людьми, он подвергся артиллерийскому обстрелу из Гравлина. За сорок минут по кораблю было выпущено около 90 снарядов. Один из них разорвался над палубой корабля, и в результате восемь человек были убиты и тридцать — ранены. Несколько позже корабль был обстрелян пулеметным огнем с самолета.
В 19.00 адмирал Рамсей был оповещен по телефону из штаба в Дё-Панне, что Дюнкеркская гавань забита поврежденными кораблями и всю эвакуацию нужно проводить с необорудованного берега.
Днем 29 мая английское адмиралтейство решило, что руководство действиями флота в районе Дюнкерка должно быть усилено. Хотя при этом не было намерения в какой-либо мере подменять капитана 1 ранга Теннанта, как старшего морского начальника Дюнкеркского района, контр-адмирал Уэйк-Уокер был назначен «руководить действиями кораблей у бельгийского побережья». Формулировка эта довольно странная, так как большая часть его функций была связана с французским побережьем. Он отбыл из Англии в тот же вечер вместе с капитанами 3 ранга Стефенсоном и Хеллетом, которые были назначены руководить действиями кораблей соответственно в районах Дё-Панн и Бре-Дюн.
Пока адмирал Уэйк-Уокер был на пути к своему месту службы, адмиралтейство пришло к заключению, что потери достигли нестерпимого уровня. Лишь в этот день было потоплено три эсминца, а шесть получили различные повреждения. В сочетании с ранее понесенными потерями общие потери достигли такого уровня, при которой возникала угроза для будущих операций. Первый лорд адмиралтейства имеет в качестве первейшей своей обязанности охрану жизненных морских коммуникаций Англии. Флотилии эсминцев являются важным средством для этого. Эсминцев было мало и в начале войны, поэтому такие их потери уже нельзя было далее терпеть. Адмирал Паунд пришел к решению о необходимости вывести современные эсминцы из района Дюнкерка. Все корабли типа G были уже выведены из боя.
Он приказал адмиралу Рамсею вывести все корабли типов Н, I и J из операции «Динамо». Было еще пятнадцать эсминцев старых типов. Зная, что потери подрывают его усилия, что оставшиеся у него эсминцы могут эвакуировать за сутки не более 17 тысяч человек и что они до сих пор являлись опорой эвакуации, адмирал Рамсей был тем не менее вынужден согласиться с этим решением.
Несмотря на катастрофическое положение, несмотря на тяжелые последствия отказа от использования Дюнкеркского порта, за эти 24 часа в Англию было вывезено 47 310 человек.
30 мая
В Дувре в этот день адмирал Рамсей стоял перед сложной проблемой. Почти сразу после полуночи он получил донесение, что «оборонительные позиции на дюнкеркском плацдарме долго удерживать невозможно». С другой стороны, он понимал, что без использования крупных эсминцев нельзя значительно увеличить темпы эвакуации войск с плацдарма.
В распоряжении адмирала Рамсея оставалось всего 15 небольших эсминцев старых типов. По его расчетам, на этих эсминцах можно было эвакуировать примерно 17 тысяч, на войсковых транспортах – 9500 и на других судах – еще около 15 тысяч, всего, следовательно, около 42 тысяч человек в сутки. Учитывая общую численность войск, остававшихся, по данным адмирала Рамсея, на дюнкеркском плацдарме, необходимо было эвакуировать до 55 тысяч человек в сутки.
В начале дня Рамсей еще не имел сведений о состоянии дюнкеркского мола после разрушений, причиненных авиацией противника накануне вечером. На рассвете к молу был послан эсминец Vanquisher с задачей выяснить обстановку. Около 6.00 с борта эсминца было получено донесение о том, что, несмотря на разрушения на внутренней стороне мола, им можно пользоваться. Были и некоторые другие благоприятные моменты в обстановке. С вечера истекшего дня противник не подвергал бомбардировке плацдарм союзных войск. Погода улучшилась, сила прибоя уменьшилась, низкая облачность и дым от горевших бензохранилищ окутывали прибрежную полосу, закрывая значительную часть дюнкеркского рейда.
К исходу дня была использована уже целая армада судов самого различного вида и размеров. Кроме того, командование сухопутных войск на плацдарме, наконец осознав огромные трудности погрузки войск на суда с необорудованного побережья, организовало строительство причалов, используя для этой цели подручные материалы и понтоны. Эти импровизированные причалы, конечно, не могли принять крупных судов, но были вполне пригодны для небольших судов. Таким образом, темпы эвакуации войск с плацдарма значительно возросли.
Одновременно с заседанием, которое проводил Черчилль в Лондоне, проходило совещание офицеров штаба Горта с адмиралом Рамсеем. Рамсей был информирован, что, по мнению Горта, имеется возможность удерживать круговую оборону плацдарма до начала дня 1 июня и что к этому времени на плацдарме останется только арьергард английских экспедиционных войск численностью около 4 тысяч человек. На этом совещании было принято решение о темпах эвакуации в ближайшие двое суток, чтобы выполнить эту задачу. Было решено создать резерв небольших транспортных судов и буксиров, на которых адмирал Рамсей рассчитывал эвакуировать последние подразделения арьергарда и береговые партии в период с 1.30 до рассвета (1 июня). Окончательное решение предполагалось принять в 14.00 (31 мая) в зависимости от хода эвакуации главных сил.
За один день 30 мая каждым из семи оставшихся британских эсминцев, участвовавших в эвакуации войск, в Дувр было доставлено более 1000 человек. Однако задача эсминцев не ограничивалась эвакуацией войск. Они несли дозорную службу на всем пространстве до берегов Голландии, прикрывали транспортные суда от нападения немецких торпедных катеров, которые нанесли такой большой урон транспортам ночью 29 мая, и вели активную борьбу с подводными лодками противника. В районе Ньивпорта и Мардика эсминцы вели контрбатарейную борьбу с немецкой артиллерией, подвергавшей обстрелу транспорты, у побережья плацдарма. Эсминцы действовали по одиночке и группами, нанося мощные удары по выявленным на плацдарме силам противника. Пожалуй, в течение всей войны, вплоть до ожесточенных боев у острова Окинава, эсминцы не использовались так интенсивно и разнообразно на протяжении столь продолжительного времени.
В течение этого дня не менее интенсивно действовали и французские эсминцы. На рассвете в бухту Дюнкерка вошли пять катеров, побывавших в Англии в течение минувшей ночи. Буквально вслед за ними из Англии отправились торпедные катера Bouclier и Branlebas, а в 9.30 к ним присоединился эсминец Bourrasque. В 14.30 Bourrasque бросил якорь у набережной Феликса Фора, а час спустя, приняв на борт 700—800 человек, отправился к берегам Англии по маршруту «Y». В 16.30, находясь неподалеку от Ньивпорта, эсминец увеличил ход до 28 узлов, чтобы быстрее преодолеть полосу артиллерийского обстрела. Однако неожиданная неисправность в машине вынудила корабль резко уменьшить ход. Немецкая артиллерия, воспользовавшись этим, подвергла эсминец ожесточенному обстрелу. Экипажу эсминца удалось быстро устранить неисправность в машине, и корабль снова увеличил скорость хода до 25 узлов. Однако еще раньше, чтобы выйти из зоны артиллерийского огня, командир эсминца отважился покинуть протраленный фарватер. В результате эсминец попал на минное заграждение, и в 16.45 корабль, подорвавшись на мине, начал тонуть. Все попытки экипажа удержать корабль на плаву оказались тщетными, и в 17.00 эсминец затонул.
С торпедного катера Branlebas, который следовал на небольшом удалении от Bourrasque, были спущены на воду три шлюпки, с помощью которых удалось подобрать около 100 человек. Две самоходные баржи, высланные из Дувра, подобрали еще несколько десятков человек, но многие из находившихся на борту Bourrasque погибли. Спустя два часа все уже было кончено.
Торпедный катер Bouclier, получивший повреждение во время погрузки у плацдарма, отправился к берегам Англии несколько позже, чем Branlebas, и едва добрался до Дувра.
Главную роль в эвакуации французских войск в этот день сыграли суда снабжения, находившиеся в Даунсе и срочно отправленные для перевозки войск с плацдарма. 3 тысячи французских солдат и офицеров были погружены на пять таких судов и благополучно доставлены в Англию.
Командование французского флота в этот день приняло неудачное решение прекратить использование посыльных катеров для эвакуации войск, хотя эти небольшие по размерам и маневренные катера были исключительно удобны для действий в ограниченных водах Дюнкеркской бухты. Катерам было приказано прикрывать конвои, перевозившие эвакуируемые с плацдарма части французских войск из Саутгемптопа в Брест. Три из этих катеров вечером 30 мая совершили последний рейс в Дюнкерк по своей собственной инициативе, но к рассвету следующего дня все катера прекратили свои действия в районе плацдарма.
Полученное известие о том, что вход во внутреннюю гавань Дюнкерка блокирован, явилось причиной прекращения использования мола войсковыми транспортами. Четыре транспорта находились в районе Дюнкерка, но об их действиях в Дувре ничего не было известно, поэтому отправка других транспортов в Дюнкерк была прекращена до того момента, когда поступило донесение с эсминца Vanquisher. Несмотря на все эти трудности, темпы эвакуации войск с дюнкеркского плацдарма оставались довольно высокими. Войсковой транспорт St. Helier был одним из первых судов, вернувшихся в Англию. Он доставил свыше 2 тысяч человек. В донесении капитана транспорта отмечалось, что судно на пути следования в Англию подверглось нападению самолетов противника, в бою с которыми один из них был сбит. Ночью транспорт прибыл в Дувр.
Войсковой транспорт Royal Sovereign, совершивший накануне два рейса, закончил погрузку в 5.30, а в 11.35 судно уже доставило войска в Маргет. Спустя полтора часа Royal Sovereign был уже снова на пути в Дюнкерк.
Вместе с транспортами успешно действовали госпитальные суда. Этим судам, имевшим большую осадку, приходилось испытывать те же трудности, что и транспортам, лавируя перед входом в Дюнкеркский порт.
Ночью госпитальное судно Isle of Ghernsy прибыло в Дюнкерк и в 2.15 приняло на борт 490 раненых. В донесении капитана судна отмечалось: «Перед входом в порт мы наблюдали страшную картину: море кишело людьми, умолявшими о помощи, — вероятно, только что был потоплен транспорт. Два эсминца были заняты спасением этих несчастных. Лавируя между кораблями и группами барахтающихся в воде людей, мы вышли в море и направились к Дувру. Мы не могли остановиться и оказать помощь в спасении людей с затонувшего транспорта — это грозило гибелью нам, так как мы скоро стали бы легкой добычей для самолетов противника, круживших над портом и имевших возможность легко обнаружить в зареве огня, охватившего портовые сооружения, наше сверкающее белизной окраски судно. Переход прошел сравнительно спокойно, за тем исключением, что недалеко от Дувра нам пришлось отклониться от намеченного маршрута, чтобы обойти новое минное поле. Об этом нас своевременно предупредил сторожевой катер, высланный из Дувра».
Так действовали крупные транспорты и суда. Их действия дают представление о том, что происходило в районе Дюнкерка в целом. Но с течением времени все большую и большую роль стали играть малые суда.
Эвакуация войск с плацдарма осуществлялась в течение всей первой половины дня. Судя по данным, поступавшим в штаб, руководивший операцией «Динамо», число эвакуированных возрастало, несмотря на временную задержку с использованием мола и вопреки трудностям, которые приходилось испытывать в организации погрузки.
Однако адмирал Рамсей не был удовлетворен таким увеличением числа эвакуируемых. Хотя английский флот в этот день не потерял ни одного эсминца, потери были все же велики. Был потоплен французский эсминец Bourrasque, а несколько английских транспортов, получив серьезные повреждения, вышли из строя. Эсминцы и крупные транспорты играли главную роль в планах адмирала Рамсея. Расчет их возможностей со всей очевидностью показал Рамсею, что невозможно было сохранить такие темпы эвакуации, которые обеспечили бы решение задачи с учетом численности войск на плацдарме.
В полдень Рамсей связался по телефону с начальником главного морского штаба. Этот разговор, очевидно, был полон драматизма. Мотивы, по которым начальник штаба приказал Рамсею освободить крупные эсминцы от выполнения задач в районе Дюнкерка, были вполне справедливы. Эсминцы были необходимы для сохранения равновесия в силах военно-морского флота и для сопровождения важных конвоев. Все это было в перспективе, а пока Рамсей должен был решать текущую задачу. О всех требованиях будущего пришлось забыть сейчас, когда в районе Дюнкерка оставались тысячи людей, как англичан, так и французов, бесконечным потоком стремившихся к побережью, сдерживавших натиск противника на позициях вокруг плацдарма. Хотя Рамсей думал о выполнении текущей задачи, успех ее выполнения был неразрывно связан с планами на будущее.
Речь шла о спасении людей, которые должны были составить ядро новых формирований, обеспечить оборону Британских островов в условиях угрозы вторжения противника. Никаких документов о содержании телефонного разговора между первым лордом адмиралтейства и адмиралом Рамсеем не сохранилось. Никто не знает, как проходил этот разговор. Известно лишь одно: адмиралу Рамсею удалось добиться удовлетворения своих требований. В 15.30 был отдан приказ эсминцам Harvester, Havant, Ivanhoe, Impulsive, Icarus и Intrepid немедленно возвратиться в Дюнкерк.
Участие этих эсминцев в эвакуации войск сразу привело к увеличению темпов операции «Динамо». Общая численность эвакуированного личного состава уже превысила лимит, установленный для эвакуации командования и штаба, руководивших обороной плацдарма. Рональд Адам, который руководил отводом войск на последний рубеж обороны, днем 30 мая покинул Дюнкерк на борту эсминца. В 19.15 в Англию отбыл и генерал Брук.
Несмотря на многочисленные трудности, к исходу дня 30 мая общее число эвакуированных за сутки достигло 53 823 человек. Из этого числа 30 тысяч человек было эвакуировано на малых судах с необорудованного побережья.
31 мая
Французский эсминец Siroco вышел из Дувра в 15.00 в четверг по маршруту «Y». В Дюнкерке эсминец принял на борт 750 человек из состава 92-го полка и в полночь отправился к берегам Англии. В районе Квинтского буя эсминец был атакован самолетами, сбросившими торпеды. Сначала эсминцу удалось избежать торпедирования, но затем торпеда попала в корму эсминца, и вскоре бомба угодила в склад боеприпасов на палубе эсминца, а две другие — в мостик. Корабль перевернулся вверх килем и затонул.[1]
Польский эсминец Błyskawica нес патрульную службу в Дуврском проливе. Незадолго до потопления Siroco польский корабль также подвергся нападению, но избежал торпедирования. Вскоре с Błyskawica увидели поблизости взрыв на атакуемом корабле. Эсминец направился к месту гибели Siroco и вместе с английским корветом Widgeon принял участие в спасении людей с затонувшего французского эсминца.
Тем временем эвакуация шла своим чередом. К побережью в районе Дюнкерка один за другим подходили военные корабли и транспорты, быстро грузились и под не прекращавшимся огнем артиллерии противника выходили в море. Вместо транспортов, потопленных за прошедшие дни, в район эвакуации прибывали новые суда из отдаленных портов Англии. Особенно успешно в этот день действовали паромные суда Hijt и Whitestable. Войска на эти суда доставлялись на небольших катерах и лодках. Такой метод погрузки увеличивал время пребывания кораблей в опасной зоне, но иного выбора не было, так как из-за большой осадки эти корабли не могли подойти ближе к берегу.
Горт наблюдал за ходом эвакуации с борта тральщика, находившегося у Дё-Панна. Внезапный удар артиллерии противника вынудил тральщик покинуть свое место. Эсминец Keith, попытавшийся подавить батарею противника, которая обстреливала тральщик, вскоре сам подвергся нападению с воздуха, но повреждений не получил. К вечеру огонь артиллерии противника усилился. Эсминец Vivacious получил два прямых попадания.
Именно во время интенсивного обстрела лорд Горт, вернувшийся на берег, снова был доставлен на этот корабль. Офицеры его штаба, использовав шлюпки, с трудом добрались до эсминца Keith. К 18.00 штаб английских экспедиционных сил прекратил свою работу.
Тем временем эвакуация продолжалась, причем в равной мере и английских, и французских войск. До полуночи из Дё-Панна было эвакуировано 5 тысяч человек. К моменту, когда лорд Горт покинул плацдарм, успех эвакуации был уже обеспечен. К берегам Англии в итоге дня было доставлено 68 014 человек, в том числе 15 тысяч французов. К рассвету 1 июня в ходе проведения операции «Динамо» в Англию было эвакуировано всего 200 тысяч человек из состава английских, французских и бельгийских войск.
1 июня
В первые часы суток под покровом темноты эвакуация достигла наиболее высоких темпов. В течение ночи немцы методично бомбили район Дюнкеркского порта. С рассветом мощь авиационных ударов удвоилась. В 5.00 весь район между Дё-Панном и Дюнкерком начал подвергаться интенсивным бомбовым ударам. Истребители приступили к почти непрерывным атакам побережья с малых высот. Вскоре после 5.00 над Дюнкеркским районом начал барражировать первый из английских воздушных патрулей. Сразу же ему пришлось ввязаться в тяжелые воздушные бои. Второй патруль появился в 6.00. Он также встретил исключительно сильное сопротивление. После этого воздушные патрули не показывались до 9.00. В этот промежуток немецкая авиация неистовствовала. В 7.20 здесь появилась многочисленная группа бомбардировщиков, преимущественно пикировщиков Ju.87, усиленных двухмоторными бомбардировщиками Ju.88. Они плотно прикрывались истребителями. В это время в воздухе не было самолетов союзников, и суда, шедшие в узкой, угрожаемой полосе, не имели прикрытия. Эсминцы, отражавшие удары противника в истекшие дни почти ежечасно, нуждались в боеприпасах. Многие из них за короткие стоянки в Дувре не имели времени, чтобы пополнить боекомплект. Времени едва хватало на то, чтобы высадить войска, пополнить горючее, дать экипажу поспать и уйти обратно в море.
В течение нескольких утренних часов союзники потеряли четыре эсминца[2] и еще четыре получили серьезные повреждения. Было также потеряно два крупнейших войсковых транспорта и один тральщик. На подступах и выходах из порта были видны горящие и тонущие малые суда. Обломки судов загромождали узкий фарватер канала от буя № 6.
Адмиралтейство приняло решение. Адмирал Рамсей сам пришел к такому же заключению. Адмиралтейство распорядилось на следующее утро с 7.00 приостановить эвакуацию из Дюнкерка. В сообщении адмирала Рамсея указывалось, что он приказал к рассвету увести все суда из Дюнкерка, так как нельзя было далее подвергать их опасности днем.
План ночной погрузки был полностью изменен. Новый план адмирала Рамсея предусматривал, что все тральщики и другие небольшие суда должны использоваться для эвакуации из района Мало-ле-Бена — в двух с половиной километрах от Дюнкерка. Непосредственно Дюнкерк должен будет обслуживаться восемью эсминцами и семью войсковыми транспортами. Дрифтеры и другие малые суда должны были войти во внутреннюю гавань. Французские суда должны были использовать дамбу и западный мол, а малые суда — набережную Феликса Фора. Французские рыболовные суда и дрифтеры должны действовать вместе с английскими судами в районе Мало-ле-Бена.
Ночь выдалась очень темная. Временами до шести-семи судов одновременно пытались использовать загроможденные затонувшими судами проходы в порт. Столкновение судов и закупорка прохода происходили непрерывно. Казалось, что замешательство удвоилось по сравнению с другими днями, но это замешательство скорее было кажущимся, чем действительным. Разумные действия командиров кораблей, искусство экипажей, решимость каждого человека — все это вместе давало такой эффект, что сгрудившиеся там суда в конечном счете могли входить в порт и выходить из пего с поразительно малыми потерями.
Последние из действовавших ночью в районе Дюнкерка судов задержались там до рассвета. Уже под лучами восходящего солнца они покидали порт, чтобы присоединиться к кавалькаде судов, направляющейся назад к английскому берегу. Над водами, омывающими Дюнкерк, воцарилась тишина. К исходу суток, когда план на 1 июня был завершен, к английскому берегу было благополучно доставлено 64 429 человек.
2 июня
К исходу суток 2 июня последние остатки английских экспедиционных сил направлялись к судам. Около 23.30 последнее судно, до предела заполненное войсками, покинуло Дюнкерк. В 23.30 капитан 1 ранга Теннант, старший морской начальник Дюнкерка, отправил короткое донесение: «Английские экспедиционные силы эвакуированы».
В 00.30 адмирал Уэйк-Уокер сообщил в Дувр, что у причала Дюнкерка стоят четыре корабля, но французские войска на посадку не прибыли. Только небольшая группа французских войск пришла к восточному молу. Medway Queen принял на борт максимально возможное количество людей, всего 723 человека. Нарушение ритма эвакуации не отразилось на числе людей, вывезенных в течение 2 июня. Хотя общее число эвакуированных составляло примерно половину в сравнении с предыдущим днем, уменьшение произошло исключительно потому, что в дневные часы эвакуация войск была невозможна. К полуночи число эвакуированных за истекшие сутки достигло 26 256 человек.
3 июня
За 24 часа 3 июня на английский берег благополучно прибыло 26 746 человек (из них более 20 тысяч французов).
В 19.00 началась подготовка к эвакуации личного состава штаба французских морских сил Севера.
В это время адмирал Абриаль освободил своих офицеров, и в 8 часов они направились к восточному молу. К полуночи большинство из них было эвакуировано.
В 2 часа ночи Абриаль сам покинул берег. Что же касается Горта, то, отдав последние распоряжения, он в сопровождении адмирала Плетона, адмирала Леклерка и генерала Фагальда в 3 часа ночи отбыл в Дувр на торпедном катере, присланном накануне вечером адмиралом Ландрио.
У мола Shikari — последний корабль Дюнкерка — продолжал стоять, пока уже совсем не рассвело. В 3.40 Shikari взял курс на Англию, а на берегу в ожидании своей участи остались бойцы арьергарда. В 9.00 Дюнкерк пал. За весь период эвакуации 338 226 человек были доставлены на английский берег.
Результаты
По официальным данным военно-морского министерства Великобритании, в ходе операции «Динамо» (в период с 26 мая по 4 июня 1940 года) с французского побережья в районе Дюнкерка было эвакуировано в общей сложности 338 226 военнослужащих союзников. Из этого количества до начала операции «Динамо» из района Дюнкерка на Британские острова было эвакуировано 59,3 тысяч британских военнослужащих, в ходе операции «Динамо» были вывезены ещё 139,8 тыс. англичан и 139 тысяч военнослужащих стран-союзников (около 90 тысяч французов, а также бельгийцы и военнослужащие других союзных стран).
Некоторое количество военнослужащих погибло в ходе транспортировки.
На Британские острова из Франции прибыло 337 131 человек. Дюнкеркская операция позволила сохранить кадровую британскую армию, получившую при этом бесценный боевой опыт, хотя армия и лишилась практически всего тяжёлого вооружения. Был сохранён весь личный состав, ставший в дальнейшем основой войск союзников. Английское командование перед началом эвакуации рассчитывало, что сможет спасти всего около 45 тысяч человек, но в ходе упорных боёв британские вооружённые силы продемонстрировали высокий боевой дух и профессионализм. Английский народ показал свою решимость продолжать борьбу и готовность к самопожертвованию — около половины войск были спасены гражданским населением, рыбаками, паромщиками, владельцами яхт, катеров и другими, откликнувшимися на призыв британских властей. Наравне с англичанами также действовали многие французы, бельгийцы и другие союзники, те, кто не поддался панике и не был заражён пораженческими настроениями. Многие из них в дальнейшем продолжили сражаться в составе как британских вооружённых сил, так и в военных формированиях, таких как «Свободная Франция», решивших, несмотря на капитуляцию своих правительств, продолжать борьбу.
Примечания
- ↑ По другим данным, эсминец был торпедирован германскими катерами S-23 и S-26.
- ↑ Британские HMS Basilisk, HMS Havant, HMS Keith и французский Le Foudroyant.
