SandBox2

Версия 12:41, 29 июля 2022

381

артиллерия главного калибра крейсеров состояла из шести спроектированных в 1913 г. скорострельных 381-мм орудий образца Mk.I, с весом скрепленного проволокой ствола 97,3 т и механизма запирания 2,7 т. Длина орудия составляла 16520 мм, канала ствола в 42 калибра (16002 мм), нарезанной части ствола 13115 мм. Система нарезов представляла собой обыкновенный профиль, крутизна нарезов постоянная — один оборот на 30 калибров. Орудия стреляли снарядами весом 872 кг (согласно Brayer [4], 875 кг) со скоростью у дульного среза 747 м/с (согласно Полякова [1 1], 857 м/с) и развивали дульную энергию 24366 тм. Масса полного заряда весила 194 кг кордита MD19, уменьшенного 146 кг. Скорострельность составляла около двух выстрелов в минуту. Установки обеспечивали угол склонения стволов орудий 5°, возвышения 20°, что обеспечивало дальность стрельбы 21690 м (117 каб.). Максимальная дальность стрель бы при угле возвышения 30° составляла 32000 м (173 каб.). Живучесть ствола допускала 350 выстрелов. Две линейно-возвышенные башни “А” и “В” расположили в носовой части корабля, третью “Q” в кормовой. Расстояние оси барбета башни “А” от форштевня составляло 64 м, между осями барбетов башен “А” и “В” 16 м, между осями барбетов башен “А” и “Y” 138 м, что с учётом диаметра барбета (9652 мм) определяло длину гланого броневого пояса, оси барбета башни “Y” от ахтер-штевня 40 м. Высота осей орудий над уровнем ватерлинии при нормальном водоизмещении составляла для башни “А” 10,7 м, “В” 13,7 м и “Y” 7 м. Сектор обстрела всех орудийных башен составлял ставшие уже привычными 300°. При этом в различных секторах обстрела действовало разное число орудий главного калибра: сектор обстрела 0-30° — четыре орудия, 30-150° — шесть орудий, 150-210° — два орудия, 210-330° — шесть орудий, 330-360° — два орудия. На “Ринауне” 381-мм орудия смонтировали в установках со спаренными лафетами образца Mk.I*, на “Рипалсе” в одной образца Mk.I* и двух образца Mk.I. Они отличались друг от друга способом подачи снарядов из снарядного погреба в главную поданную трубу. Зарядные погреба, как обычно, расположили над снарядными, причём их крышей являлась нижняя (бронированная) палуба. Боекомплект состоял из 720 снарядов для всех шести орудий главного калибра или 120 снарядов на ствол, из которых первоначально было 60 бронебойных и 60 полубронебойных. затем 72 бронебойных, 24 полу-бронебойных и 24 фугасных, а в конце войны 84 снаряженных лиддитом бронебойных и 36 полубронебойных. Вес орудийной башни составлял 1039 т, включая 422 т вращающейся брони. Стволы в башне отделили друг от друга бронированной перегородкой. Диаметр барбета равнялся 9296 мм, поворотной орудийной платформы 11000 мм. Высота от настила зарядного погреба до орудийной платформы составляла 20 м. Расчет каждой башни насчитывал 75 человек. Каждая башня имела встроенный дальномер с базой 4,57 м и открытое визирное устройство для стрельбы прямой наводкой. Для осуществления горизонтальной наводки орудийных башен использовали три гидравлических насоса с паровым приводом. Первое время на линейных крейсерах установили два поста управления стрельбой центральной наводки главного калибра, один на марсе фок-мачты, другой в бронированном вращающемся колпаке на крыше передней боевой рубки.

Решение установить по четыре орудия одного из самых больших калибров вытекало из концепции Адмиралтейства в пользу потребности сильного вооружения линейных крейсеров и возможности использования уже готовых орудий. Как “Ринауи”, так и “Рипалс” в то время ещё находились в постройке, что повлекло за собой ассигнования на изготовление шести башенных установок и двенадцати 381-мм орудий к ним. Учитывая это, начальник отдела военного кораблестроения принял решение установить на двух первых крейсерах по четыре 381-мм орудия в двухорудийных башнях, даже несмотря на то, что глава артиллерийского отдела Адмиралтейства указывал, что, имея на вооружении всего четыре крупных орудия, кораблям трудно будет корректировать огонь и точно определять расстояние до цели. Однако, поскольку вся партия 381-мм орудий ещё не была полностью изготовлена, стороны согласились установить по четыре таких орудия на каждом корабле. Таким образом, артиллерия главного калибра линейных крейсеров “Корейджес” и “Глориес” состояла из четырех скорострельных 381-мм орудий, таких же как на “Ринаупе” и “Рипалсе”, в установках образца Mk.I, обеспечивающих угол возвышения +20°, в двух двухо-рудийных башнях, расположенных в носовой и кормовой оконечностях корабля и получивших обозначение "А” и “Y", с теми же секторами обстрела. Высота осей орудий над уровнем ватерлинии при нормальном водоизмещении составляла для башни “А” 10,06 м; для башни “Y” 7,01 м. Общий боекомплект составлял 480 снарядов или по 120 па ствол, из которых первоначально было 72 бронебойных, 24 полубронебойных и 24 фугасных, по с ноября 1917 г. в его составе уже не было фугасных снарядов. Не-постредствеппо после первой мировой войны боекомплект состоял из 36 начиненных лиддитом бронебойных и 84 полубронебойных снарядов па орудие. Как и на линейных крейсерах типа “Ринауп”, па них имелось два поста с приборами управления стрельбой центральной наводки.

000

С начала войны Гельголандская бухта стала ареной интенсивной минной войны. Немцы выставили оборонительные заграждения для защиты устья реки Яде, где располагалась главная стоянка Флота Открытого Моря. Англичане, чтобы закупорить главную базу немцев выставляли минные банки, которые немцам приходилось регулярно тралить. В бухте практически всегда находилось изрядное количество тральщиков и прорывателей заграждений, в принципе представлявших собой легкие цели. Их приходилось прикрывать, обычно легкими крейсерами, эсминцами и миноносцами, но иногда действия обеспечивались и более тяжелыми кораблями. В устье Яде всегда находились «дежурные» линкоры или линейные крейсера.

Понятно, что набег на тральные силы напрашивался сам собой, но как предприятие довольно рискованное, которое надо было проводить внезапно и быстро. Первый бой в Гельголандской бухте 28 августа 1914 года принес англичанам небольшой урожай в лице трех потопленных легких крейсеров.

В конце 1917 года новый командующий Гранд-Флитом адмирал Д.Битти, сменивший на посту осторожного Д.Джеллико, решил возобновить набеговые действия. 31 октября значительные легкие силы нанесли «проникающий удар», пытаясь вызвать на бой крейсера прикрытия. Немцы предпочли не реагировать боевыми кораблями, но при этом потеряли 10 траулеров и вооруженный пароход. Потери незначительные, но если это повторялось, они могли бы стать куда более чувствительными и обе стороны понимали, что последующие набеги почти обязательно приведут к серьезным стычкам легких кораблей.

Адмиралтейство захотело воспользоваться такой ситуацией для нанесения «бесплатного и гарантированного» ущерба противнику. А заодно активизировать своих «белых слонов», к числу которых относились быстроходные, но слабо защищенные линейно-легкие единицы типа Courageous, а также HMS Renown и HMS Repulse. Значительное оживление тральных операций немцев стало очевидным в середине ноября, и рано утром 16 ноября 1917 года Битти отдал распоряжение провести «большой набег».

Для операции выделялись внушительные силы. Нанесение непосредственного удара выпало на долю 1-й эскадры крейсеров (линейно-легкие крейсера «Корейджес» и «Глориес») под командованием вице-адмирала Нэпира, который осуществлял и общее командование передовыми силами, включавшими еще 1-ю и 6-ю эскадры легких крейсеров (всего 8 наиболее быстроходных единиц). Силы Нэпира обеспечивали 10 эсминцев. Получилось достаточно компактное и сильное соединение, дополнительным козырем которого являлась скорость. Кроме «Корейджес» и «Глориес», в бою участвовала 1-я эскадра линейных крейсеров: «Лайон» (под флагом вице-адмирала Пэкинхема, командующего силами линейных крейсеров), «Принсес Ройял», «Тайгер» и «Рипалс» (несший флаг второго флагмана эскадры, контр-адмирала Филимора) и «Нью Зиленд»^[1]. Наконец, дальнее прикрытие осуществляла 1-я эскадра линкоров в составе 8 самых сильных единиц, включая три типа «R». Общее руководство осуществлял командующий соединением линейных крейсеров вице-адмирал Пэкинхэм. Всего для операции выделялось 15 линейных кораблей и крейсеров, 9 легких крейсеров и 29 эсминцев самых современных типов.

16 ноября практически одновременно с приближающимися к Гельголандской бухте англичанами в море вышел очередной караван тральщиков (три полуфлотилии) и прорывателей минных заграждений в сопровождении 2-й разведывательной группы контр-адмирала фон Рейтера (легкие крейсера «Кёнигсберг», «Франкфурт», «Пиллау» и «Нюрнберг», 2 полуфлотилии эсминцев). В готовности к выходу в устье Яде стояли дредноуты «Кайзерин» и «Кайзер», вышедшие в море утром 17-го.

Около 7.30 утра с кораблей адмирала Нэпира обнаружили вражеские тральщики. Англичане подошли с тёмной стороны горизонта, и немцы обнаружили присутствие противника только по огромным столбам воды, вставшими посреди группы тральщиков. Немецкие крейсера и эсминцы дружно развернулись в сторону превосходящего противника, чтобы выставить дымзавесу и прикрыть отход тральщиков, убегавших в восточном направлении. В 08:37 легкий линейный крейсер HMS Courageous открыл огонь из носовой 381-мм башни по легкому крейсеру SMS Pillau. К нему присоединился HMS Glorious, обстреливая другой крейсер. Британские легкие крейсера и эсминцы начали обстреливать тральщики. К 08:40 дистанция сократилась до 11000-12000 метров. Но немцы не растерялись. Тральщики обрубили тралы и стали уходить, миноносцы и крейсера выдвинулись на северо-запад и поставили густую дымовую завесу^[2]. После этого силы прикрытия стали отходить на юго-восток, увлекая за собой противника. После постановки дымзавесы SMS Pillau в 08:50 развернулся на правый борт и пошел на юго-запад, вступив в перестрелку с HMS Courageous. На этот момент дистанция сократилась до 6000-7000 м. Наблюдатели отметили попадание в HMS Courageous, хотя британские данные этого не отмечают. В 08:55 на SMS Pillau в щит бездействующего 150-мм орудия №1 левого борта угодил 381-мм снаряд. Один номер расчета был убит на месте, двоих взрывом унесло за борт, четверо были легко ранены. Орудие вышло из строя, но вскоре было отремонтировано.

К 9:00 мощная дымовая завеса перекрыла всю юго-восточную сторону горизонта, и английские крейсера оказались вынужденными прекратить огонь и двинуться в неизвестность - в закрывшую полнеба черную «тучу». «Корейджес» и «Глориес» отвернули и полностью вышли из боя.

В дальнейшем, редкие перестрелки закончились залпами тяжёлых снарядов: на место боя подоспели «Кайзерин» и «Кайзер». Наиболее близко подошедшие легкие крейсера и линейный «Рипалс» вынуждены были отвернуть. В итоге, за время боя «Рипалс» попал 381-мм снарядом в «Кёнигсберг», SMS Kaiserin попал во флагман 1-й эскадры легких крейсеров HMS Caledon, но к счастью для британцев, 305-мм снаряд не взорвался.

У Нэпира не выдержали нервы, и перед самой завесой он резко отвернул влево, опасаясь торпед. И не зря: спустя 10 минут эсминец «Урса» схлопотал торпедное попадание. С учетом того, что 1-я эскадра крейсеров шла далеким от максимального ходом - как выяснилось после боя, только в отдельные моменты сверхбыстрые линейно-лёгкие крейсера развивали 25 узлов, спасение немецких тральщиков - уже не кажется таким уж чудом. Обогнув дымзавесу с востока, линейно-легкие крейсера вновь увидели немцев и снова открыли по ним огонь. Немцы опять поставили дымы и история повторилась почти в точности. В итоге «белые слоны» оказались вне игры, лишь изредка выпуская залп-другой по открывающимся на недолгое время немецким легким крейсерам. Вся тяжесть боя легла на эскадры Коуэна и Синклера. Несмотря на двукратное численное преимущество (8 крейсеров против 4), британцы получали довольно-таки чувствительные повреждения.

Руководитель операции, вице-адмирал Пэкинхем, находясь на мостике «Лайона», располагал лишь отрывочными сведениями о том, что происходило в 20 милях к югу. У него создалось впечатление, что неприятель имеет значительные легкие силы. И тогда британский командующий решил ввести в дело своего «ферзя» — скоростной и мощный «Рипалс». Контр-адмирал Филимор получил приказ поддержать передовые силы, «не заходя на минные заграждения». Около 08.00 «Рипалс» вышел из строя эскадры линейных крейсеров (которая взяла курс на восток) и пошёл на юг, увеличивая ход до полного. Через полчаса он оказался всего в 6 милях слева за кормой от «Корейджеса», который вновь потерял противника, выставившего третью дымзавесу. Между тем линейно-лёгкие крейсера находились уже на первом опасном рубеже предполагаемого британцами минного заграждения (который на деле являлся вполне безопасным).

За несколько минут до 09.00 впереди открылись крейсера Рёйтера. Линейный крейсер «Рипалс» впервые открыл огонь главным калибром по реальным целям. Условия для стрельбы никак нельзя назвать не только хорошими, но даже просто приемлемыми, тем не менее «Рипалс» при каждом удобном случае стрелял в разрывы в дыме и дымке 4-орудийными залпами из обеих носовых башен, и постепенно его огонь становился все более точным. Рёйтер в очередной раз поставил дымзавесу и прикрыл свой отход торпедной атакой. Несколько смертоносных «рыбок» прошли через строй 1-й эскадры легких крейсеров, но не дошли до «Рипалса».

Между тем около 10.00 для у сблизившихся с противником британских легких крейсеров настала пора решительного боя. «Кардифф» и «Калипсо» получили серьезные повреждения от огня кораблей Рейтера. Но и ответная стрельба несколько улучшилась; особенно опасными оставались залпы с «Рипалса», пусть и редкие. «Корейджес» и «Глориес» к тому моменту полностью вышли из боя: 1-я эскадра крейсеров подошла ко «второму опасному рубежу» и Нэпир приказал отвернуть.

Обе эскадры британских легких крейсеров уже дошли до линии реального минного заграждения, когда получили приказ Нэпира. Совершить экстренный поворот на 16 румбов «помог» им противник. В 09.50 около колонны лег первый залп тяжёлых снарядов: на место боя подоспели «Кайзерин» и «Кайзер». Теперь вперед шел только «Рипалс». Распоряжение Нэпира пытались передать ему прожектором, но прошло не менее 10 минут прежде чем Филимор понял, что пора уходить и ему. И в этот момент последовал успех: 381-мм полубронебойный снаряд попал в «Кёнигсберг», располагавшийся в этот момент практически по линии огня. 870-килограммовый «гостинец» последовательно пробил все три дымовые трубы, палубу и разорвался в угольной яме, вызвав большой пожар. Скорость крейсера снизилась до 17 узлов; казалось, что идея Фишера наконец-таки осуществляется, но у англичан уже не было времени, чтобы развить успех. Этот залп оказался последним: «Рипалс» также повернул на обратный курс, сопровождаемый снарядами с германских линейных кораблей. Всего он выпустил только 54 снаряда — совсем немного за час стрельбы, в среднем по снаряду на орудие в каждые 4 минуты, но надо иметь в виду, что огонь приходилось неоднократно прерывать ввиду очень плохих условий видимости из-за дыма и тумана.

Даже после появления на сцене германских линкоров Пэкинхем продолжал сохранять преимущество над противником, имея пять кораблей против двух и 38 орудий калибра 305-381 мм, не считая пушек «Корейджеса» и «Глориеса», против 20 двенадцатидюймовок у немцев. Но он предпочёл строго следовать новым инструкциям о применении линейных крейсеров — принципиально не ввязываться в бой с линейными силами неприятеля. Не использовал он и 1-ю эскадру линейных кораблей, хотя англичане наконец таки получили возможность попытаться уничтожить часть Флота Открытого Моря превосходящими силами. Злой иронией звучат слова из отчета британского командующего, что «вскоре после 10.00 он наконец успокоился, поняв, что его силы отходят, не преследуемые противником». В целом второй бой в Гельголандской бухте стал для англичан заметным позором. Имея подавляющее преимущество, упустили даже тихоходные тральщики. Единственной крайне сомнительной добычей стала брандвахта тральных сил «Кёдинген», на которой не успели расклепать якорный канат до того, как в несчастный неподвижный кораблик не попал снаряд. К тому же британские лёгкие крейсера получили более серьезные повреждения, чем их немецкие коллеги. В этой неприглядной грязно-серой картине

001

В СОСТАВЕ ФЛОТА ЛИНЕЙНЫЙ КРЕЙСЕР “КОРЕЙДЖЕС” (“ХРАБРЫЙ”)

Стоимость постройки “Корейджеса” составляла 2 038 225 фунтов стерлингов или 106 фунтов стерлингов за тонну нормального водоизмещения.

Согласно Burt [3], порожнее водоизмещение “Ко-рейджеса” составляло 18180 т, действительное нормальное 19180 т при средней осадке 6,91 м, полное 22560 т при средней осадке 7,87 м, длина между перпендикулярами 224,04 м, полная 240,0 м, ширина 24,74 м по разбивке. Высота корпуса от киля до верхней палубы 11,03 м.

Экипаж крейсера по окончании постройки насчитывал 787 человек. Согласно Conway [1] и Brayer [4], за период службы корабля в качестве линейного крейсера экипаж насчитывал от 829 до 842 человек. В составе флота корабль в качестве линейного крейсера находился с января 1917 г. по 29 июля 1924 г., авианосца по 17 сентября 1939 г. На “Корейджесе” из шести прожекторов с диаметром зеркала 914-мм два разместили на надстройке, четыре на вертикально расположенных платформах вокруг дымовой трубы на одном уровне.

Проведенное 8 октября 1916 года кренование “Корейджеса” показало, что при действительном нормгип.ном водоизмещении 19180 т (корабль полностью оснащён, имел на борту 750 т нефти) и средней осадке 6,91 м метацентрическая высота составляла 1,22 м, остойчивость была максимальной при крене 44° и нулевой при 85°; при полном водоизмещении 22560 т (корабль полностью оснащён, имел на борту 3250 т нефти) и средней осадке 7,87 м, метацентрическая высота составляла 1,83 м, остойчивость была максимальной при крене 40° и нулевой при 94°. В 4 ч. 00 м. 16 ноября 1916 г. “Корейджес” на буксире вышел с верфи “Армстронг” в Хай Уолкер на реке Тайн для проведения ходовых испытаний и артиллерийский стрельб. При водоизмещении 22100 т осадка носом составляла 7,75 м, кормой 7,82 м, что означало переуг-лубление на 1,22 м от осадки при нормальном проектном водоизмещении. В 6 ч. 00 м. буксиры отпустили, и корабль со скоростью 20 уз. пошёл вниз по реке к выходу в море. К 9 ч.ОО м. энергетическая установка развила мощность на валах 91200 л.с. (увеличение на 1,33%). При частоте вращения гребных валов в среднем 323 об/мин лаг корабля показывал только 30,8 уз. Достигнутая мощность превышала контрактную, однако заводские специалисты и корабельные инженер-механики считали, что это ещё не предел и возможности форсированного режима далеко не исчерпаны. Был сделан вывод, что энергетическая установка сможет развить форсированную мощность порядка 110000 л.с., что теоретически увеличивало скорость хода на один узел. В целом испытания признали успешными. Согласно Brayer [4], энергетическая установка “Корейджеса” развила мощность 93700 л.с. (увеличение на 4,1%), что обеспечило кораблю скорость скорость хода 31,58 уз.

8 октября 1916 года было произведено кренование “Корейджеса”.

16 ноября 1916 г. “Корейджес” на буксире вышел с верфи “Армстронг” в Хай Уолкер на реке Тайн для проведения ходовых испытаний. В этот же выход в море крейсер провел официальные стрельбы из орудий главного калибра. После прекращения огня в некоторых каютах обнаружили трещины, но ни судовым шлюпкам, ни деревянному настилу на палубе не было причинено никаких повреждений, хотя это очень частые случаи повреждений во время артиллерийских стрельб. Корабль удовлетворительно выдержал стрельбы, а также показал себя устойчивым на курсе в ходе их выполнения.

Спроектированный несколько необдуманно относительно длинным, корпус постоянно являлся потенциальным источником всевозможных неполадок и аварий. В ночь на 8 января 1917 г. у острова Мэй во время проведения дальнейших ходовых испытаний на полную мощность энергетической установки при скорости хода 30 уз. и силе ветра 6-8 баллов “Корейджес” получил серьёзные повреждения корпуса. В трёх местах между волнорезом и барбетом башни “А” значительно деформировалась палуба полубака, а также обшивка борта между верхней палубой и палубой полубака, в результате чего потеряли герметичность и потекли нефтяные цистерны и цистерны питьевой воды.

Осмотр мест повреждения показал, что самая длинная погибь доходила до носовой башни со стороны правого борта. На вертикальной кромке явно выступали заклепки стального угольника, на котором лежали броневые плиты палубы. Плиты главного броневого пояса с обоих бортов имели явную погибь на участке 50-56 шпангоутов между полубаком и верхней палубой. Верхняя палуба получила погибь до 50 мм в районе судового лазарета. В помещение подводных торпедных аппаратов попала вода, а конструкции рядом с ними имели явные признаки перенапряжения.

После аварии провели серьёзное и всестороннее расследование по выявлению её причин, и его результаты представили третьему морскому лорду. По результатам расследования пришли к выводу, что “этим кораблям нежелательно ходить против волны на такой высокой скорости хода из-за довольно слабой конструкции корпуса”. На “Корейджесе” пришлось установить дополнительные подкрепления в виде Z-образных профилей и иных местных усилений общим весом 130 т. Хотя ничего подобного тем повреждениям, что произошли на “Корейджесе” в ночь на 8 января 1917 года, на “Глориесе” не произошло, годом позже, в начале 1918 года, в качестве предосторожности его корпус также подкрепили подобным образом.

Закончив испытания в январе 1917 года, “Корейджес” вошёл в состав Гранд-флита и находился сначала в составе 3-й эскадры лёгких крейсеров, затем 1-й эскадры легких крейсеров. Активной боевой деятельности на его долю не выпало, и прославить себя в период первой мировой войны он ничем не успел. 16 октября 1917 года “Корейджес” совместно с “Глориес” и 2-й эскадрой лёгких крейсеров участвовали в конвоировании Скандинавского конвоя.

Основная статья: Второй бой в Гельголандской бухте

Сражение в Гельголандской бухте, 17 ноября 1917 г.

С начала войны Гельголандская бухта стала ареной интенсивной минной войны. Немцы выставили оборонительные заграждения для защиты устья реки Яде, где располагалась главная стоянка Флота Открытого Моря. Англичане, чтобы закупорить главную базу немцев выставляли минные банки, которые немцам приходилось регулярно тралить. В бухте практически всегда находилось изрядное количество тральщиков и прорывателей заграждений, в принципе представлявших собой легкие цели. Их приходилось прикрывать, обычно легкими крейсерами, эсминцами и миноносцами, но иногда действия обеспечивались и более тяжелыми кораблями. В устье Яде всегда находились «дежурные» линкоры или линейные крейсера.

Понятно, что набег на тральные силы напрашивался сам собой, но как предприятие довольно рискованное, которое надо было проводить внезапно и быстро. Первый бой в Гельголандской бухте 28 августа 1914 года принес англичанам небольшой урожай в лице трех потопленных легких крейсеров.

В конце 1917 года новый командующий Гранд-Флитом адмирал Д.Битти, сменивший на посту осторожного Д.Джеллико, решил возобновить набеговые действия. 31 октября значительные легкие силы нанесли «проникающий удар», пытаясь вызвать на бой крейсера прикрытия. Немцы предпочли не реагировать боевыми кораблями, но при этом потеряли 10 траулеров и вооруженный пароход. Потери незначительные, но если это повторялось, они могли бы стать куда более чувствительными и обе стороны понимали, что последующие набеги почти обязательно приведут к серьезным стычкам легких кораблей.

Адмиралтейство захотело воспользоваться такой ситуацией для нанесения «бесплатного и гарантированного» ущерба противнику. А заодно активизировать своих «белых слонов», к числу которых относились быстроходные, но слабо защищенные линейно-легкие единицы типа Courageous, а также HMS Renown и HMS Repulse. Значительное оживление тральных операций немцев стало очевидным в середине ноября, и рано утром 16 ноября 1917 года Битти отдал распоряжение провести «большой набег».

Для операции выделялись внушительные силы. Нанесение непосредственного удара выпало на долю 1-й эскадры крейсеров (линейно-легкие крейсера «Корейджес» и «Глориес») под командованием вице-адмирала Нэпира, который осуществлял и общее командование передовыми силами, включавшими еще 1-ю и 6-ю эскадры легких крейсеров (всего 8 наиболее быстроходных единиц). Силы Нэпира обеспечивали 10 эсминцев. Получилось достаточно компактное и сильное соединение, дополнительным козырем которого являлась скорость. Кроме «Корейджес» и «Глориес», в бою участвовала 1-я эскадра линейных крейсеров: «Лайон» (под флагом вице-адмирала Пэкинхема, командующего силами линейных крейсеров), «Принсес Ройял», «Тайгер» и «Рипалс» (несший флаг второго флагмана эскадры, контр-адмирала Филимора) и «Нью Зиленд»^[3]. Наконец, дальнее прикрытие осуществляла 1-я эскадра линкоров в составе 8 самых сильных единиц, включая три типа «R». Общее руководство осуществлял командующий соединением линейных крейсеров вице-адмирал Пэкинхэм. Всего для операции выделялось 15 линейных кораблей и крейсеров, 9 легких крейсеров и 29 эсминцев самых современных типов.

16 ноября практически одновременно с приближающимися к Гельголандской бухте англичанами в море вышел очередной караван тральщиков (три полуфлотилии) и прорывателей минных заграждений в сопровождении 2-й разведывательной группы контр-адмирала фон Рейтера (легкие крейсера «Кёнигсберг», «Франкфурт», «Пиллау» и «Нюрнберг», 2 полуфлотилии эсминцев). В готовности к выходу в устье Яде стояли дредноуты «Кайзерин» и «Кайзер», вышедшие в море утром 17-го.

Около 7.30 утра с кораблей адмирала Нэпира обнаружили вражеские тральщики. Англичане подошли с тёмной стороны горизонта, и немцы обнаружили присутствие противника только по огромным столбам воды, вставшими посреди группы тральщиков. Немецкие крейсера и эсминцы дружно развернулись в сторону превосходящего противника, чтобы выставить дымзавесу и прикрыть отход тральщиков, убегавших в восточном направлении. В 08:37 легкий линейный крейсер HMS Courageous открыл огонь из носовой 381-мм башни по легкому крейсеру SMS Pillau. К нему присоединился HMS Glorious, обстреливая другой крейсер. Британские легкие крейсера и эсминцы начали обстреливать тральщики. К 08:40 дистанция сократилась до 11000-12000 метров. Но немцы не растерялись. Тральщики обрубили тралы и стали уходить, миноносцы и крейсера выдвинулись на северо-запад и поставили густую дымовую завесу^[4]. После этого силы прикрытия стали отходить на юго-восток, увлекая за собой противника. После постановки дымзавесы SMS Pillau в 08:50 развернулся на правый борт и пошел на юго-запад, вступив в перестрелку с HMS Courageous. На этот момент дистанция сократилась до 6000-7000 м. Наблюдатели отметили попадание в HMS Courageous, хотя британские данные этого не отмечают. В 08:55 на SMS Pillau в щит бездействующего 150-мм орудия №1 левого борта угодил 381-мм снаряд. Один номер расчета был убит на месте, двоих взрывом унесло за борт, четверо были легко ранены. Орудие вышло из строя, но вскоре было отремонтировано.

К 9:00 мощная дымовая завеса перекрыла всю юго-восточную сторону горизонта, и английские крейсера оказались вынужденными прекратить огонь и двинуться в неизвестность - в закрывшую полнеба черную «тучу». «Корейджес» и «Глориес» отвернули и полностью вышли из боя.

В дальнейшем, редкие перестрелки закончились залпами тяжёлых снарядов: на место боя подоспели «Кайзерин» и «Кайзер». Наиболее близко подошедшие легкие крейсера и линейный «Рипалс» вынуждены были отвернуть. В итоге, за время боя «Рипалс» попал 381-мм снарядом в «Кёнигсберг», SMS Kaiserin попал во флагман 1-й эскадры легких крейсеров HMS Caledon, но к счастью для британцев, 305-мм снаряд не взорвался.

В бою “Корейджес” выпустил по противнику 92 381-мм полубронебойных снаряда с оживальной головкой и баллистическим наконечником и достиг только одного попадания (0,7% попаданий) в щит 150-мм орудия германского лёгкого крейсера “Пиллау”, причинив ему ещё некоторые повреждения. Кроме того, оба крейсера выпустили по германским кораблям 180 фугасных и 213 полубронебойных 102-мм снарядов.

Подготовка башенной прислуги артиллерии главного калибра оказалась далеко не удовлетворительной, но необходимо заметить, что, в свою очередь, и британские лёгкие крейсера добились только трёх попаданий из 2519 выпущенных 152-мм снарядов (0,12% попаданий), что объясняется предельной дистанцией ведения боя.

Во время стрельбы на “Корейджесе” и “Глориесе” дульными газами своих орудий главного калибра был частично повреждён деревянный настил собственной палубы.

* * * * *

В дальнейшем деятельность этих крейсеров ограничилась боевой подготовкой и обычными учениями.

21 ноября 1918 г. оба крейсера в составе 1-й эскадры лёгких крейсеров приняли участие в церемонии капитуляции кайзеровского флота Открытого моря. Вскоре после заключения перемирия с Германией и интернирования германского флота в Скапа-Флоу “Корейджес” и “Глориес” вывели в резерв. Затем до марта 1920 г. “Корейджес” становится флагманским кораблём командующего резервным флотом, а после его переклассифицировали в учебно-артиллерийский корабль.

Резкое несоответствие между возможностями защиты и средствами нападения этих кораблей в военно-морских кругах осознали очень давно, и это вызывало необходимость использовать эти крейсера по другому назначению, чем их создатели первоначально планировали. С другой стороны, все возрастающее значение корабельной авиации вело к тому, чтобы переделать их в авианосцы.

Так как, согласно статьям Вашингтонского договора о сокращении морских вооружений, оба крейсера подлежали исключению из состава флота и разделке на металл, британское правительство нашло возможным сохранить их и переоборудовать в авианосцы. В Адмиралтействе понимали, что это повлечёт их полную переделку с вытекающим отсюда громадным объёмом работ и большими расходами. Тем не менее, 29 июля 1924 г. “Корейджес” вслед за “Глориес” перешёл на казенную верфь в Девонпорт для переоборудования, где в 1924-28 гг. его полностью переоборудовали в авианосец.

002

ЛИНЕИНЫИ КРЕЙСЕР “ГЛОРИЕС” (“СЛАВНЫЙ”)

Согласно Burt [3], действительное нормальное водоизмещение “Глориеса” составляло 19180 т, полное 22360 т, длина между перпендикулярами 224,05 м, пол ная 240,0 м, ширина по палубе 24,7 м, по булям 24,82 м.

Экипаж крейсера по окончании постройки насчитывал 768 человек. Согласно Conway [1] и Brayer [4], за период службы крейсера в качестве линейного крейсера экипаж корабля насчитывал от 829 до 842 человек. В составе флота корабль находился в качестве линейного крейсера с января 1917 г. по 14 февраля 1924 г., авианосца по 8 июня 1939 г. На “Глориесе” из восьми прожекторов с диаметром зеркала 914-мм четыре разместили на переднем мос тике, а четыре вокруг дымовой трубы на двух разных уровнях.

В 1 ч. 30 м. 30 декабря 1916 г. “Глориес” вышел из Белфаста для проведения ходовых испытаний. Подойдя к отмели Тойл-оф-Банк, он в 19 ч. 00 м встал на якорь. На следующий день при водоизмещении 21670 т, осадке носом 7,35 м и кормой 7,85 м провели его ходовые испытания. Погода благоприятствовала испытаниям, состояние моря было хорошее. В первом пробеге на мерной миле энергетическая установка “Глориеса” развила мощность 20350 л.с. (22,6% от номинальной), что при частоте вращения гребных валов в среднем 203,5 об/мин. обеспечило кораблю скорость хода 19,67 уз. В третьем пробеге при мощности 39400 л.с. (43,8% от номинальной) и средней частоте вращения гребных валов 254,75 об/мин. корабль развил скорость хода 24,04 уз., в пятом пробеге при 74600 л.с. (82,9% от номинальной) и 309,25 об/мин. 29,6 уз., в шестом 79600 л.с. (88,4% от номинальной) и 314,75 об/мин. 30,08 уз. Вычисленная по результатам шести пробегов средняя скорость хода составляла 29,84 уз. при частоте вращения гребных валов в среднем 313 об/мин. и мощности энергетической установки 76700 л.с. (85,2% от номинальной). Согласно Brayer [4], энергетическая установка “Глориеса” развила мощность 91165 л.с. (увеличение на 1,3%), что обеспечило кораблю скорость хода 31,6 уз. 1 января 1917 г. при водоизмещении 21300 т “Гло-риес” попытался произвести дополнительные пробеги, но плохая погода — густой туман и дождевые шквалы — снизила видимость до такой степени, что наблюдательные посты на мерной миле полигона не смогли произвести точные измерения. Однако в первом и втором пробегах на мерной миле крейсер показал рекордную скорость, а от попыток произвести следующие пробеги пришлось отказаться. В первом пробеге энергетическая установка “Гло-риеса” развила мощность 88100 л.с. (97,9% от номинальной), что при частоте вращения гребных валов в среднем 327,5 об/мин. обеспечило кораблю скорость хода 31,25 уз., во втором пробеге при мощности 93780 л.с. (увеличение на 4,2%) и средней частоте вращения гребных валов 331,5 об/мин. 31,58 уз. Среднее значение мощности энергетической установки составляло 93780-94450 л.с. Поскольку корабли спроектировали для достижения скорости 32 узла при нормальном водоизмещении 17400 т, скорость “Глориеса” 31,5 узла при водоизмещении в полном грузу 21270 т и мощности машин 88550 л.с. (98,3% от номинальной) на испытаниях можно было считать вполне удовлетворительной. Закончив испытания в январе 1917 г., “Глориес” вошёл в состав Гранд-флита флагманским кораблём 3-й эскадры лёгких крейсеров, но затем его присоединили к “систершипу” в состав 1-й эскадры лёгких крейсеров. 16 октября 1917 г. “Глориес” совместно с “Корей-джес” и 2-й эскадрой лёгких крейсеров участвовали в конвоировании Скандинавского конвоя. В ночь па 17 ноября 1917 г. “Глориес” совместно с “Корейджес” и “Ри-палс” вступил в бой с германскими лёгкими силами в Гель-голандской бухте. В бою на дальних дистанциях “Глориес” выпустил 57 381-мм полубронебойных снарядов, ио не достиг ни одного попадания в корабли противника. В ходе боя на “Глориесе” левое орудие башни “А” получило повреждение от осколков германского снаряда. 21 ноября 1918 г. оба крейсера в составе 1-й эскадры лёгких крейсеров приняли участие в церемонии капитуляции кайзеровского флота Открытого моря. 1 февраля 1919 г. “Глориес” перевели в Розайт в состав резервной эскадры, где на нём уменьшили численность экипажа, и он временно стал тендером (блокшивом) дредноута “Геркулес”. В декабре 1920 г. его переклассифицировали в учебно-артиллерийский корабль, а в 1921-22 гг. в Девонпорте он стал флагманским кораблём командующего резервной эскадрой. В 1922 г. было предложено перестроить его в авианосец. В сентябре 1923 г. корабль перевели в Портмут в качестве плавучей базы резервной эскадры. 14 февраля 1924 г. “Глориес” первым перешёл на казённую верфь в Розайт, где в 1924-30 гг. его полностью переоборудовали в авианосец. Авианосец “Глориес” погиб 8 июня 1940 г. у берегов Норвегии вблизи острова Ян-Майен, потопленный 280-мм артиллерией германских линкоров “Шарнхорст” и “Гнейзенау”. С кораблём погибло 129 человек.

999

1. ↑ Более чем странное усиление, учитывая то, что скорость отряда сразу снижалась как минимум на 2-3 узла, не говоря уже о том, что слабо бронированный корабль с 305-мм орудиями вряд ли был бы полезен в строю более мощных «кошек» и «Рипалса» с их 343-мм и 381-мм артиллерией.
2. ↑ Когда говорится о постановке дымовой завесы, речь идет о немецкой системе искусственного дыма. Помимо нее немецкие корабли использовали режим повышенного дымообразования котлов при сжигании нефти.
3. ↑ Более чем странное усиление, учитывая то, что скорость отряда сразу снижалась как минимум на 2-3 узла, не говоря уже о том, что слабо бронированный корабль с 305-мм орудиями вряд ли был бы полезен в строю более мощных «кошек» и «Рипалса» с их 343-мм и 381-мм артиллерией.
4. ↑ Когда говорится о постановке дымовой завесы, речь идет о немецкой системе искусственного дыма. Помимо нее немецкие корабли использовали режим повышенного дымообразования котлов при сжигании нефти.