SandBox8

Служба

Кузница кадров Рейхсмарине

Миноносцы типа «Меве» и типа «Вольф» стали первой крупной серией кораблей, построенных в Германии после поражения в мировой войне, поэтому их спуск на воду обставлялся с особой торжественностью, свидетельствовавшей о возрождении флота. 1 октября 1926 г. был поднят флаг на головном «Меве», первым командиром которого стал капитан-лейтенант Эрнст Фишер. Правда, испытания корабля омрачились трагедией. 23 ноября произошла авария фланца трубы отработанного пара конденсатора носовой турбины; 9 человек получили ожоги, пятеро из них впоследствии скончались. В ночь на 19 декабря 1928 г. произошел инцидент с другим кораблем серии. В условиях сильного тумана «Альбатрос» столкнулся в устье р. Яде с рыболовецким катером «Меркур», который затонул, 2 человека погибло.

К концу 1929 года в строю находились все двенадцать единиц. Будучи самыми современными кораблями Рейхсмарине, миноносцы типа 23/24 стали настоящей «кузницей кадров». На них отрабатывалась новая тактика и воспитывалось новое поколение моряков, ставшее впоследствии ядром экипажей крупных эсминцев. Среди их командиров можно найти немало офицеров, ставших известными в годы Второй мировой войны и нередко поднимавшихся до высоких постов. В частности, первым командиром «Грайфа», а затем «Вольфа» был капитан-лейтенант Вильгельм Меендзен-Болькен (в 1942 году - командир броненосца «Адмирал Шеер» во время рейда в Карское море, в 1945-м - командующий всем германским надводным флотом).

Немногочисленные военно-морские силы Германии к концу 20-х годов делились на действующий флот и морские станции Северного и Балтийского морей. Действующий флот состоял из трех-четырех броненосцев, четырех-пяти крейсеров и соединений миноносцев - число последних варьировалось от 29 до 18 единиц. Старые корабли постепенно заменялись новыми или перестроенными, прошедшими серьезную модернизацию. Первыми полностью обновились крейсерские силы, а к началу кампании 1930 г. соотношение между старыми и новыми миноносцами изменилось в пользу последних.

Организация миноносных сил в то время базировалась на системе, разработанной еще до начала Первой мировой войны. Основным тактическим соединением являлась полуфлотилия, состоявшая из 4 кораблей. Две полуфлотилии объединялись во флотилию, являвшуюся скорее административным, чем тактическим формированием.

Из командиров полуфлотилий вышло немало адмиралов (Бем, Шнивинд, Лютьенс, Циллиакс, Куммец), один из них взлетел на самый верх флотской иерархии. Речь идет о Карле Денице, который с 24 сентября 1928 по 29 сентября 1930 г. в чине корветтен-капитана командовал 4-й полуфлотилией. Хотя служба в «морской кавалерии», по словам его биографа В. Герлица, была не в характере Деница, он с головой ушел в работу. В ходе учений он отрабатывал тактические приемы, очень напоминавшие те, что использовали позже немецкие подводные лодки во время атак из надводного положения. На осенних маневрах I929 г. Дениц отличился, «уничтожив» конвой условного противника, и именно тогда на него обратил внимание командующий разведывательными силами контр-адмирал Вальтер Гладиш, руководивший тайной подготовкой к подводной войне...

Состав флотилий не был постоянным. Служба миноносцев в составе действующего флота периодически чередовалась с выводом в резерв для ремонта или модернизации, что позволяло поддерживать высокий уровень боеготовности соединений без ущерба для состояния материальной части. При этом экипаж выводящегося в резерв корабля зачастую переводился на однотипный действующий. Подобного рода ротация была широко распространенным явлением для германского флота того времени. Офицеры находились в должности командира миноносца в среднем один-два года, нередко за несколько лет успевая сменить по три корабля.

Организация миноносных сил на 1932 г. (без учета кораблей, находящихся в резерве)
1-я флотилия (корветтен-капитан Курт Фрике, база - Свинемюнде):
1-я полуфлотилия (капитан-лейтенант Бютов) - G-7, G-8, G-10, G-11;
2-я полуфлотилия (корветтен-капитан Майзель) - Т-151, Т-153, Т-156, Т-158.
2-я флотилия (фрегаттен-капитан Ганс Мооц, база - Вильгельмсхафен):
3-я полуфлотилия (капитан-лейтенант Бюркнер) - «Tiger», «litis», «Jaguar», «Wolf»;
4-я полуфлотилия (капитан-лейтенант Хейе) - «Albatros», «Falke», «Kondor», «Mowe».

Годичный курс боевой подготовки был разбит на три этапа. Сначала корабли отрабатывали учебно-боевые задачи самостоятельно, затем в составе соединений, финалом были традиционные маневры всего флота. Главнокомандующий германского флота гросс-адмирал Эрих Редер писал в своих мемуарах:

Миноносцы отрабатывали внезапные ночные атаки, причем большое внимание уделялось взаимодействию миноносцев с крупными кораблями. Ставка делалась на ночные операции с целью компенсировать малую численность германских кораблей по сравнению с силами неприятеля. Линкорам отводилась задача прорвать вражеский заслон и дать миноносцам шанс нанести удар по цели... Учения способствовали повышению интереса офицерского корпуса к вопросам тактики, и в результате в нашем распоряжении оказалась прекрасно подготовленная группа командиров кораблей и флотилий миноносцев.

Отрадными паузами в напряженной боевой подготовке были визиты в иностранные порты. Нужно отметить, что в предвоенные годы миноносцы являли собой лицо, «визитную карточку» германского флота и побывали во многих приморских городах Европы. Первым крупным заграничным походом стал визит в Норвегию 4-й полуфлотилии в июле 1928 г. с посещением Ульвика, Одды и Вика. В апреле-мае следующего года миноносцы участвовали в атлантическом походе флота с заходом в испанские порты. Правда, при выходе из Вильгельмсхафена 16 апреля столкнулись «Альбатрос» и «Меве», но полученные ими повреждения были достаточно быстро устранены. В 1930 году состоялся еще один большой заграничный поход (2 апреля - 18 июня), на этот раз в Средиземное море, с посещением Виго, Лиссабона, Альмерии. Катании, Аргостолиона, Сплита и Магона. В июне 1931 г. крейсер «Кенигсберг» и миноносцы «Альбатрос», «Фальке», «Грайф», «Меве» присутствовали в Лиепае на торжествах, посвященных 10-ле-тию латвийского флота, а затем совершили вояж по портам южной части Скандинавского полуострова. Год спустя «Кенигсберг» с пятью миноносцами нанесли официальный визит в столицу Швеции. Наконец, в 1934 году 4-я полуфлотилия побывала с визитом в Копенгагене. Одиночные же заграничные походы были явлением весьма обыденным.

Организация миноносных сил на 1 октября 1935 г.
1-я флотилия (Свинемюнде) - G-7, G-8, G-10, G-11
2-я флотилия (Свинемюнде) - «Leopard», «Luchs», «Albatros», «Seeadler»
3-я флотилия (Вильгельмсхафен) - «Tiger», «litis», «Jaguar», «Wolf»
4-я флотилия (Вильгельмсхафен) - «Greif», «Falke», «Kondor», «Mowe»

С приходом к власти национал-социалистической партии положение в стране и на флоте стало стремительно меняться. 14 марта 1933 г. по указу президента Гинденбурга с военно-морских флагов исчезли черно-красно-желтые крыжи, так раздражавшие выходцев из кайзеровского флота, составлявших большинство офицерского корпуса. 25 сентября вводится, а точнее - возрождается должность Начальника миноносцев (Fuhrer der Torpedooboote - FdT), на которого была возложена ответственность за комплектование, снабжение и боевую подготовку миноносцев и торпедных катеров, а в годы войны - и за проведение ряда операций с их участием. Сначала этот пост занимал фрегаттен-капитан Курт Фрике; затем его сменил фрегаттен-капитан Оскар Куммец, а позже - капитан-цур-зее Гюнтер Лютьенс. Флагманским кораблем FdT бессменно служил «Леопард», 1 мая 1937 г. передавший эту функцию новейшему эсминцу «Леберехт Маасс».

Следующая волна перемен пришлась на 1935 год. Подписание англо-германского договора открыло дорогу резкому усилению германского флота. 21 мая он стал официально называться Кригсмарине. 7 ноября был введен новый военно-морской флаг со свастикой, на носовых надстройках кораблей появился государственный герб - нацистский орел. Произошли изменения в организационной структуре миноносных сил. 1 октября была упразднена система полуфлотилий, и все они переформированы во флотилии. Старые миноносцы переводились на второстепенные роли: например, Т-196 стал флагманским кораблем Начальника тральщиков; T-157 и T-158 были приданы в качестве посыльных судов флотилиям тральщиков; Т-155 и T-190 - минно-торпедной инспекции; T-153 - школе морской артиллерии.

Испанская прелюдия

Походы миноносцев типов 1923/1924 в Испанию
Миноносцы, участвовавшие в походе	Дата выхода	Дата возвращения
«Albatros», «Seeadler», «Leopard», «Luchs» «Mowe», «Kondor» «Greif», «Falke» «Jaguar», «Wolf» «litis», «Tiger» «Albatros», «Seeadler», «Leopard», «Luchs» «litis», «Jaguar», «Tiger», «Wolf» «Albatros», «Seeadler», «Leopard», «Luchs» «litis», «Tiger» «Falke», «Greif», «Kondor», «Mowe» «Albatros», «Seeadler», «Leopard», «Luchs»* «Falke», «Greif», «Kondor», «Mowe» «litis», «Tiger», «Wolf» «Leopard», «Luchs»	24.07.1936 11.08.1936 20.08.1936 23.08.1936 15.09.1936 28.09.1936 19.11.1936 10.05.1937 03.06.1937 10.06.1937 30.07.1937 06.10.1937 19.03.1938 07.06.1938	31.8.1936 15.9.1936 23.9.1936 4.10.1936 7.10.1936 29.11.1936 19.12.1936 26.6.1937 7.7.1937 8.8.1937 7.10.1937 14.3.1938 26.6.1938 15.8.1938
Примечание: *«Luchs» вернулся 29.9.1937

18 июля 1936 г. в Испании произошел военный мятеж, положивший начало трехлетней гражданской войне. Не прошло и недели, как нацистское руководство, не скрывавшее своих симпатий к генералу Франко, направило к берегам Пиренейского полуострова внушительную эскадру. 24 июля броненосцы «Дойчланд» (флаг командующего надводным флотом вице-адмирала Карльса), «Адмирал Шеер», легкий крейсер «Кельн» и 2-я флотилия миноносцев корветтен-капитана Майера в полном составе покинули Вильгельмсхафен. Тем самым было положено начало регулярным походам германских кораблей в испанские воды, на следующие два года ставшим их основной работой, весьма близкой к боевой.

Своим присутствием немцы поддерживали мятежников. Наиболее вопиющим фактом их вмешательства в ход гражданской войны стала операция «Урсула», фактически являвшаяся необъявленной войной против республиканцев, и сопровождавшаяся гибелью испанской подводной лодки С-3 от торпед германской U-34 (капитан-лейтенант Гроссе) 12 декабря 1936 года. Надводные корабли ограничивались патрулированием побережья, защитой собственного торгового судоходства, но иногда вели разведку в интересах флота националистов или осуществляли пассивное противодействие республиканскому флоту.

Патрулирование проводилось на виду испанского побережья с частыми заходами в порты, находящиеся под контролем франкистов. Имело место посещение итальянских военно-морских баз, а иногда и временное базирование там. Первоначально крупные корабли менялись в среднем через 2 месяца, миноносцы - через 4-6 недель, впоследствии периоды увеличились.

«Зееадлер», «Альбатрос», «Леопард» и «Лухс» действовали в Бискайском заливе, обеспечивая эвакуацию германских и иностранных граждан во Францию, побывали в Малаге и Севилье. Одному из них пришлось столкнуться с республиканской субмариной. Произошло это при таких обстоятельствах. Подводная лодка С-2 под командованием мл. лейтенанта Хосе Луиса Феррандо Талайеро (прочих офицеров лодки республиканцы арестовали) с 23 июля 1936 г. действовала в Гибралтарском проливе и на западных подходах к нему, перехватывая иностранные суда, шедшие в порты, контролировавшиеся националистами. 28 июля лодка воспрепятствовала входу в Лараш (ныне марокканский Эль-Араиш) германского торгового судна «Зебу». 14 августа задержала итальянский пароход «Нереиде», идущий в Мелилью, но вмешательство итальянского эсминца «Антонио да Ноли» вынудило ее отпустить транспорт. Через два дня она пыталась задержать английское судно «Марклин», которое все-таки прошло в Мелилью под охранением эсминца. 24 августа напротив устья Гвадалкивира С-2 обнаружила германский пароход «Ланек» и устремилась к нему, но вмешательство подоспевшего «Леопарда» капитан-лейтенанта фон Давидсона воспрепятствовало его захвату. Тем не менее, присутствие субмарины вынудило судно в конце концов уйти в Лиссабон.

Четверка миноносцев оставалась в испанских водах до 31 августа. Следом за ней побывали пары «Меве» и «Кондор» (11 августа - 19 сентября), «Грайф» и «Фальке» (20 августа - 23 сентября), «Ягуар» и «Вольф» (23 августа - 4 октября), «Тигер» и «Ильтис» (15 сентября - середина октября). 28 сентября в очередной поход вышла 2-я флотилия. В конце октября «Зееадлер» сел на мель у Кадиса и был вынужден вернуться в Германию под одной машиной в сопровождении «Альбатроса». Правда, другие источники говорят, что повреждения были устранены на месте, и до своего возвращения 29 ноября соединение действовало в полном составе. На смену ему 19 ноября отправилась 3-я флотилия, но при выходе из Ла-Манша на «Вольфе» штормом было повреждено рулевое устройство, что заставило миноносец зайти на ремонт во французский Брест, где он находился до 1 декабря, а уже 19-го вместе с остальными кораблями вернулся в Германию.

Зимние шторма в Бискайском заливе подтвердили опасения насчет мореходности миноносцев, поэтому от их посылки в испанские воды временно отказались. Между тем, Комитет по невмешательству с середины апреля 1937 г. установил вдоль всего испанского побережья патрульные зоны, где должны были нести службу корабли иностранных государств. Целью акции было пресечение идущего в страну потока добровольцев, оружия и военного снаряжения. При этом британский и французский флоты (советская сторона от участия в патрулировании отказалась) оперировали у побережья, занятого франкистами, германский и итальянский - республиканцами. Германии отводилась зона №4, охватывавшая средиземноморский берег от м. Гата (восточнее Альмерии) до устья р. Михарес. Немецкие корабли несли службу настолько усердно, что контроль превратился в настоящую блокаду в пользу мятежников.

Первый в 1937 году поход снова совершила 2-я флотилия фрегаттен-капитана Вильгельма Майзеля. В середине мая «Зееадлер», «Альбатрос», «Леопард» и «Лухс» вместе с броненосцами «Дойчланд» и «Адмирал Шеер» прибыли на остров Ивиса. На этот раз пребывание в водах лазурного Средиземноморья оказалось не таким безмятежным. 26 мая стоявший на рейде Пальмы (о. Мальорка) «Альбатрос» был безуспешно атакован республиканской авиацией. Броненосцу «Дойчланд» повезло меньше: 29 мая во время налета пары бомбардировщиков СБ он получил серьезные повреждения, 31 человек погиб, 83 получили ранения. В качестве ответного шага немцы решили атаковать Альмерию. Рано утром 31 мая «Адмирал Шеер» (капитан-цур-зее Циллиакс) подошел к городу и открыл огонь. Главной целью должен был стать старый республиканский линкор «Хаиме 1», однако за три дня до этого он ушел на ремонт в Картахену. Находившиеся в охранении «Шеера» миноносцы 2-й флотилии выпустили 30 снарядов по береговым батареям, но и сами попали под обстрел. Правда, стреляли испанцы не слишком хорошо: лишь один из ответных залпов лег в опасной близости от «Альбатроса». Бомбардировка города вызвала жертвы среди мирного населения и привела к международной изоляции Германии.

26 июня флотилия соединилась на рейде Эль-Ферроля с крейсерами «Лейпциг» и «Кельн», вместе с которыми ушла в Германию. На смену ей 3 июня пришли «Ильтис» и «Тигер» из состава 3-й флотилии («Ягуар» и «Вольф» в это время находились в резерве), остававшиеся в теплых водах Средиземноморья до 7 июля. Затем настал черед 4-й флотилии, которая с 16 июня по 8 августа несла службу совместно с броненосцем «Адмирал граф Шпее», крейсерами «Нюрнберг» и «Карлсруэ». Их сменили «Адмирал Шеер» с миноносцами «Зееадлер», «Альбатрос», «Леопард» и «Лухс», прибывшие в Испанию 30 июля и остававшиеся там до 7 октября («Лухс» ушел домой еще 29 сентября). Во время этого похода миноносцы на три дня заходили в итальянский порт Ливорно. По возвращению на родину, 6 ноября 1937 года 2-я флотилия была расформирована; «Леопард» и «Лухс» выведены в резерв, «Альбатрос» и «Зееадлер» приданы дивизионам эсминцев для обеспечения боевой подготовки.

6 октября, после окончания традиционных осенних маневров флота, в Испанию отправились «Дойчланд» и 4-я флотилия (фрегаттен-капитан Карл Хоффман). Ее пятимесячный поход стал самым продолжительным в испанской карьере миноносцев. До 14 марта 1938 г. «Грайф», «Фальке», «Кондор» и «Меве» действовали в Средиземном море, побывав в ноябре в итальянской базе Гаэта, а Новый год встретив в Неаполе. По возвращению в Германию все корабли были отправлены на ремонт.

Организация миноносных сил на 1 июля 1938 г. (без учета кораблей, приданных другим соединениям или находящихся в резерве)
4-я флотилия - «Leopard», «Luchs», «Seeadler»
5-я флотилия - «Greif», «Albatros», «Mowe»
6-я флотилия - «Tiger», «litis», «Wolf»

С 19 марта по 26 июня 1938 г. службу в испанских водах несли «Ильтис», «Тигер» и «Вольф», сопровождавшие броненосец «Адмирал Шеер». В июне туда отправились «Леопард» и «Лухс» - их поход оказался довольно коротким. Германское руководство приняло решение об отказе от участия в патрулировании испанского побережья, и 15 августа последние из находившихся там кораблей - «Дойчланд» и оба миноносца - вернулись домой.

В июне 1938 г. по предложению командующего флотом адмирала Германа Бема структура миноносных сил Кригсмарине претерпела изменения: флотилий стало три, причем их общей базой стал Вильгельмсхафен. Всего в составе флота числилось 9 кораблей, «Ягуар» с июня 1937 по апрель 1939 года был придан Школе корабельной артиллерии, «Фальке» и «Кондор» находились в резерве. Данная организация просуществовала до 4 апреля 1939 г., когда 4-я флотилия была расформирована, а входившие в ее состав корабли распределены между 5-й и 6-й флотилиями.

Последний предвоенный год был занят напряженной боевой подготовкой, изредка скрашивавшейся торжественными мероприятиями. 19-22 августа 1938 г. в Киле прошел большой флотский смотр, приуроченный к спуску на воду крейсера «Принц Ойген», на котором присутствовали Адольф Гитлер и венгерский регент адмирал Миклош Хорти (в годы Первой мировой войны командовавший одноименным австрийским линкором). Не менее помпезно был обставлен спуск линкора «Бисмарк», состоявшийся в Гамбурге 14 февраля следующего года.

В марте 1939 г. «Грайф» (брейд-вымпел командира 5-й флотилии корветтен-капитана Хейке), «Меве», «Зееадлер», «Ильтис», «Вольф» и «Леопард» в составе мощной эскадры (3 броненосца, 3 крейсера, 7 эсминцев) участвовали в оккупации Мемеля. Единственный «крупный» корабль литовского флота - «Президентас Сметона» (бывший немецкий тральщик периода Первой мировой войны) - не мог помешать этому. По приходу на рейд Гитлер перешел с борта «Дойчланда» на «Леопард», который доставил его на причал, откуда фюрер отбыл в городской театр, где произнес речь о возвращении города в состав рейха.

Начало боевых действий

23 августа 1939 г. германский флот получил приказ на развертывание в рамках готовящегося нападения на Польшу. Корабли приняли боезапас и вышли на позицию в Западную Балтику. Для миноносцев этот поход обернулся первой потерей. В ночь на 27 августа на эсминце «Макс Шульц» возникли неполадки в котлах. Устранив неисправность, он 17-узловым ходом догонял соединение, находившееся восточнее о. Борнхольм. Корабли соблюдали светомаскировку, поэтому когда в 2.34 наблюдатели эсминца заметили два миноносца справа по носу и еще один слева, до них оставалось всего 300-400 метров, и уклоняться было поздно. Минутой позже нос «Шульца» вонзился в борт миноносца «Тигер». Повреждения оказались фатальными: в 3.13 «Тигер» затонул, два человека погибло, шестеро получили тяжелые ранения.

С началом военных действий миноносцы 5-й («Грайф», «Меве», «Альбатрос», «Кондор», «Фальке»; командир - корветтен-капитан Хейке) и 6-й («Леопард», «Лухс», «Зееадлер», «Ильтис», «Вольф»; командир - корветтен-капитан Вауэ) флотилий включились в обеспечение минных постановок на линии заграждения «Вествалль». В период с 3 по 20 сентября была выставлена линия заграждений, протянувшаяся от германоголландской границы до широты Лим-фьорда. По окончании этой работы миноносцы переключились на ведение досмотра торговых судов в Балтийской проливной зоне. Первую операцию такого рода провели эсминец «Рихард Байтцен» в паре со старым миноносцем Т-107 (бывший G-7). 26-28 сентября «Леопард», «Зееадлер». «Ильтис» и «Вольф» вместе с тремя эсминцами патрулировали в Каттегате, досмотрев 45 пароходов. В аналогичной операции 3-5 октября участвовали «Грайф», «Фальке» и «Альбатрос», 17-19 октября - «Леопард», «Ильтис» и «Вольф».

Произошли изменения в организационной структуре. 26 октября Начальником миноносцев стал коммодор Фридрих Бонте, а 30 ноября эсминцы были выведены из подчинения FdT, и на этот пост был назначен капитан-цур-зее Ганс Бютов, остававшийся на нем вплоть до ликвидации должности в апреле 1942 г. Еще в октябре 1939 г. в ожидании массового вступления в строй кораблей типа 35 в составе Кригсмарине были сформированы две новые флотилии миноносцев. В 1-ю, которую временно возглавил командир Т-1 капитан-лейтенант Рост, были сведены корабли постройки «Шихау». 2-я флотилия объединила миноносцы, построенные «Дешимагом». Ее временным командиром стал капитан-лейтенант Эрхардт с Т-7, уже в ноябре сдавший флотилию корветтен-капитану Риде. Приемные испытания головных кораблей типа 1935, прерываемые периодическими возвращениями на завод для устранения недоделок, и боевая подготовка отняли немало времени. Лишь в середине 1940 г. флотилии приступили к активным действиям.

Между тем, осень 1939-го была отмечена активными минными постановками германских эсминцев у восточного побережья Англии. На случай их возможного перехвата противником в районе о. Терсхеллинг развертывались крейсера, в охранении которых находились миноносцы. В ночь на 13 ноября «Леопард», «Зееадлер», «Ильтис» и «Вольф» выходили на сопровождение «Нюрнберга» и «Кенигсберга»; 17-18 ноября - «Нюрнберга» и «Лейпцига»; 18-19 ноября - одного «Лейпцига». Однако в роковом для германских крейсеров выходе 13 декабря охранение отсутствовало, что позволило британской субмарине «Сэлмон» безнаказанно торпедировать «Нюрнберг» и «Лейпциг». Впрочем, присутствие миноносцев, скорее всего, ничего бы не изменило - их возможности по обнаружению и уничтожению субмарин были весьма скромными.

21 ноября четыре корабля 6-й флотилии вошли в состав сил, прикрывавших выход в море линкоров «Шарнхорст» и «Гнейзенау» (два дня спустя ими был потоплен вспомогательный крейсер «Рауалпинди»), а 23-25 ноября в составе соединения вице-адмирала Денша (броненосец «Дойчланд», крейсера «Лейпциг» и «Кельн», 5 эсминцев) осуществляли поиск торговых судов в Скагерраке. 14-16 декабря в Балтийских проливах очень удачно действовали «Ягуар» и «Зееадлер», захватившие по закону призового права 6 торговых судов. Последняя операция такого рода имела место 19-20 февраля 1940 г., когда в Скагерраке оперировала группа из трех эсминцев и миноносцев «Леопард» и «Лухс».

Такая нагрузка не могла не отразиться на техническом состоянии далеко не новых кораблей. Чтобы поддержать число боеготовых миноносцев на постоянном уровне, ОКМ было вынуждено уже в декабре отправить на профилактический ремонт три корабля 5-й флотилии («Альбатрос», «Кондор», «Меве»), а в январе за ними последовала половина состава другой («Вольф», «Ягуар», «Ильтис»). Причем последний попал на верфь не по своей воле. В ночь на 31 января в Гельголандской бухте он случайно протаранил возвращавшуюся из боевого похода подводную лодку U-15. Удар был настолько сильным, что лодка немедленно затонула со всем экипажем из 25 человек, а миноносцу потребовался 4-месячный ремонт.

Весной 1940 г. миноносцы дважды обеспечивали выход в море вспомогательных крейсеров: 31 марта - «Атлантиса» («Леопард» и «Вольф»), 6 апреля - «Ориона» («Зееадлер» и «Лухс»). В целом же деятельность германских миноносцев в течение первых семи месяцев войны нельзя назвать очень заметной.

Норвежская операция

Миноносцы, принявшие участие во вторжении в Норвегию, апрель 1940 г.
Группа III (Берген)
6-я флотилия (крв.-кпт. Маркс): «Wolf», «Leopard»
Группа IV (Кристиансанн, Арендаль)
«Luchs» (брейд-вымпел FdT кпт.-ц.-з. Бютова) 5-я флотилия (крв.-кпт. Хенне): «Greif», «Seeadler»
Группа V(Осло)
«Albatros», «Kondor», «Mowe»

Вторжение в Норвегию (операция «Везерюбунг») стало самой крупной операцией германского флота во Второй мировой войне. В нем приняли активное участие 8 миноносцев типа 1923/1924.

«Вольф» (брейд-вымпел командира 6-й флотилии корветтен-капитана Маркса) и «Леопард» вошли в состав группы III адмирала Гюнтера Шмундта, включавшей также крейсера «Кельн» и «Кенигсберг», учебно-артиллерийский корабль «Бремзе», 5 торпедных катеров с плавбазой «Циндао» и 2 вооруженных траулера. Задачей группы был захват порта Берген. Соединение вышло из Вильгельмсхафена незадолго до полуночи 7 апреля. На подходе к конечному пункту «Вольф» (его молодой командир, обер-лейтенант Петерс, не приобрел еще достаточного опыта) столкнулся с торпедным катером S-19. Нападение было назначено на утро 9 апреля и встретило мужественное сопротивление со стороны норвежских береговых батарей, сумевших нанести тяжелые повреждения «Кенигсбергу». Тем не менее, немцам удалось выполнить задачу. Высаженные миноносцами десантные группы захватили батареи с суши, после чего путь был открыт. Выполнив задачу, флагманский «Кельн» в охранении миноносцев тем же вечером отправился в обратный путь и благополучно прибыл в Германию. Поврежденный «Кенигсберг» остался в Бергене, где на следующее утро был потоплен британской авиацией.

Задачей группы IV под командованием капитана-цур-зее Фридриха Риве являлся захват городов Кристиансанн и Арендаль. В ее состав входили крейсер «Карлсруэ», миноносцы «Грайф», «Зееадлер», «Лухс» и 7 торпедных катеров с плавбазой «Карл Петерс». На «Лухсе» держал свой брейд-вымпел начальник миноносцев капитан-цур-зее Ганс Бютов. Корабли приняли на борт войска и рано утром 8 апреля вышли в море. Отличная видимость в первой половине суток держала наблюдателей в постоянном напряжении - было известно о наличии большого числа британских подлодок на подходах к Скагерраку. Зато к вечеру опустился плотный туман, из-за чего «потерялся» миноносец «Грайф», на борту которого находился отряд, предназначенный для захвата Арендаля. Командир 5-й флотилии корветтен-капитан Вольф Хенне, державший на корабле свой брейд-вымпел, решил отделиться от соединения для выполнения поставленной задачи, не известив об этом командира группы. Десант в Арендале был высажен без сучка и задоринки, зато в Кристиансанне произошла заминка. Пять раз «Карлсруэ» пытался прорваться в гавань, но каждый раз отходил под огнем береговых батарей. Лишь благодаря вмешательству бомбардировщиков Люфтваффе, подавившим сопротивление норвежских артиллеристов, к полудню десант выполнил поставленную задачу.

Вечером крейсер в сопровождении трех миноносцев вышел из порта. Однако маршрут группы пересекся с позицией британской подводной лодки «Тру-ант» (лейтенант-коммандер Хатчинсон). Около 20.00 она дала десятиторпедный залп по немецким кораблям, и одна из торпед поразила «Карлсруэ» в середину правого борта. Миноносцы некоторое время преследовали субмарину, но без какого-либо успеха. Повреждения крейсера оказались фатальными. В 20.45 «Зееадлер» и «Лухс» начали принимать основную часть экипажа, после чего отправились прямиком в Киль. Через полчаса на «Грайф» перешли остатки команды, и в 22.50 он выпустил в «Карлсруэ» две торпеды, поставивших последнюю точку в судьбе корабля.

Самым мощным из соединений вторжения была группа VI контр-адмирала Куммеца, предназначенная для захвата Осло. В нее входили тяжелые крейсера «Блюхер», «Лютцов» (бывший «Дойчланд»), легкий крейсер «Эмден», миноносцы «Альбатрос», «Кондор», «Меве», 8 моторных тральщиков («раумботов») и 2 вооруженных траулера.

Из миноносцев этой группы наиболее заметную роль сыграл «Альбатрос», которым командовал капитан-лейтенант Зигфрид Штрелов. Вечером 8 апреля, когда соединение двигалось в Каттегате, миноносец сорвал атаку британской подводной лодки «Тритон». Следующая встреча с противником произошла на входе в Осло-фьорд. Небольшой норвежский сторожевик «Пол III» осветил немецкие корабли прожектором и запросил их национальную принадлежность. Адмирал приказал идущему головным «Альбатросу» захватить противника.

Миноносец приблизился и приказал прекратить работу передатчика. В ответ прозвучал выстрел. Конечно, шансов у мобилизованного китобойного судна всего в 214 брт, вооруженного единственной 76-мм пушкой, практически не было. Перед форштевнем «Альбатроса» поднялся фонтан воды, и немцы открыли ответный огонь. Первый же снаряд сбил на сторожевике стеньгу с антенной, второй угодил в мостик, а третий разорвался внутри корпуса, вызвав пожар. У командира норвежского корабля капитан-лейтенанта Лайфа Велдинг-Ольсена взрывом были оторваны обе ноги, и чтобы не лишать свой экипаж присутствия духа он выбросился за борт. Около полуночи «Пол III» скрылся под водой. «Альбатрос» поднял на борт 14 членов его экипажа.

Следующим эпизодом стал захват военно-морской базы Хортен и бой немецких миноносцев с норвежским минным заградителем «Олав Трюггвасон», о котором в литературе встречаются довольно многочисленные, но в большинстве своем неточные рассказы. Ряд авторов даже приписывает норвежскому кораблю потопление «Альбатроса»! В действительности события развивались следующим образом.

Для высадки десанта у Хортена предназначались моторные тральщики R-17 и R-21. Из находившихся в базе норвежских кораблей боеспособными являлись лишь «Трюггвасон» и тральщик «Раума», остальные стояли в ремонте. В 4.35 «раумботы» с десантом вошли в бухту, где попали под обстрел. Меткие залпы заградителя превратили R-17 в пылающую развалину, но это не смогло предотвратить высадку. Спустя примерно два часа к Хортену подошли миноносцы. В 6.30 головной «Альбатрос» начал медленно втягиваться во входной фарватер, когда на него перенесли огонь артиллеристы «Трюггвасона». Ситуация складывалась явно не в пользу немцев. Заградитель имел превосходство в артиллерийском вооружении (четыре 120-мм орудия), к тому же с миноносца не сразу определили, откуда падают снаряды. Когда же противника обнаружили, стрелять по нему могло только носовое орудие. Но и оно успело сделать всего 8 выстрелов. Видя бесперспективность дуэли, командир «Альбатроса» задним ходом вывел корабль из-под обстрела. Идущий за ним «Кондор» описал широкую циркуляцию и скрылся в тумане. Впрочем, это не уберегло от захвата ни главную базу норвежского военно-морского флота, ни сам «Трюггвасон» - в 7.35 норвежский командующий контр-адмирал Смит-Йоханссен отдал приказ о капитуляции.

На следующий день «Альбатрос» и «Кондор» получили приказ высадить десант для захвата норвежских береговых батарей, расположенных на островах в южной части Осло-фьорда. Подходя к острову Булерне, «Альбатрос» попал под обстрел расположенной там трехорудийной 150-мм батареи, уклоняясь от которого, в 13.18 налетел на подводную скалу. Видя серьезность положения (повреждения, пожар, большая пробоина в носу), капитан-лейтенант Штрелов приказал оставить корабль. К счастью, обошлось без жертв. 4 мая миноносец был снят с камней, но ввиду тяжести повреждений не восстанавливался. Его разобрали на металл в норвежском городке Мосс. Название «Альбатрос» 13 апреля передали захваченному «Олаву Трюггвасону», на который перевели экипаж миноносца в полном составе. Правда, уже 1 июня заградитель переименовали в «Бруммер». Капитан-лейтенант Штрелов впоследствии перешел на трофейный миноносец «Леве» (бывший норвежский «Гюллер»), а в августе 1941 г. принял подводную лодку U-435, на которой заслужил Рыцарский крест и погиб у берегов Португалии 9 июля 1943 г.

После действий в составе штурмовых групп миноносцы целиком переключились на сопровождение крупных боевых кораблей и наиболее ценных транспортов, в избытке курсировавших между Кильской бухтой и портами Южной Норвегии. В первую очередь, они должны были защищать своих «подопечных» от вражеских подводных лодок, однако очень быстро было получено доказательство того, что противолодочное вооружение «хищников» совершенно не отвечает предъявляемым требованиям. 14 апреля охранение, состоявшее из «Ягуара», «Фальке» и эскортного корабля F-5 не смогло предотвратить потопление учебно-артиллерийского корабля «Бруммер» британской субмариной «Стерлет».

В тот же день фактически по той же причине была сорвана минная постановка в северной части Каттегата, которую должны были осуществить заградители «Ганзештадт Данциг» и «Кайзер» в сопровождении «Грайфа», «Зееадлера» и «Меве». В ходе операции немецким сигнальщикам постоянно мерещились перископы, миноносцы систематически сбрасывали глубинные бомбы. Во время одного из противолодочных маневров «Грайф» выскочил на отмель. Командир флотилии перенес брейд-вымпел на «Меве», а для усиления эскорта в Орхус, где укрылись немецкие корабли, был направлен «Вольф». В итоге, постановку удалось осуществить лишь 18 апреля.

Незадолго до этого выбыл из строя «Духе», 12 апреля столкнувшийся с охотником UJ-172 при оказании помощи тяжело поврежденному крейсеру «Лют-цов», торпедированному британской субмариной «Спирфиш». Впрочем, повреждения миноносца довольно быстро исправили.

Следующая минно-заградительная операция в проливной зоне, проведенная 24 апреля минзагами «Роланд» и «Кобра», которых сопровождали «Меве», «Леопард», «Вольф» и «Кондор», уже не вызвала затруднений. Затем немцы переключили внимание на линию заграждения «Вествалль». 29 апреля «Роланд», «Кобра», «Пройссен» и «Кайзер» выставили новую порцию мин в районе Большой Рыбачьей банки. Эскорт составили «Леопард» и «Вольф». Операция проходила в условиях густого тумана, что привело к трагедии. Около 23 часов на «Леопарде» произошла поломка рулевой машины. Лежавший на циркуляции миноносец попал прямо под форштевень «Пройссена», был им протаранен, и спустя два часа разломился и затонул. Экипаж удалось спасти почти полностью. По иронии судьбы, единственным погибшим оказался лейтенант Маршалль - сын командующего флотом.

Спустя всего неделю надолго выбыл из строя еще один корабль. 8 мая «Меве», эскортировавший возвращавшиеся из Норвегии пароходы «Палиме» и «Пеликан», был торпедирован британской подводной лодкой «Таку» (лейтенант-коммандер Ван дер Бил) в 60 милях к западу от датского порта Тюборен. Взрыв полностью разрушил кормовую оконечность, руль и винты. Для охранения неподвижного корабля срочно были направлены торпедные катера, затем прибыли буксиры, которым с огромным трудом удалось отбуксировать миноносец в Вильгельмсхафен. Ремонтные работы затянулись до апреля 1941 г., а участие в боевых действиях «Меве» снова принял лишь весной 1943 г.

Под занавес боев в Норвегии, 4 июня «Ягуар» и «Фальке» сопровождали эскадру адмирала Маршалля (линкоры «Шарнхорст» и «Гнейзенау», тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер», 4 эсминца), выходившую для проведения операции «Юно». Через два дня они же эскортировали вспомогательный крейсер «Тор», направлявшийся в океанское рейдерство, 10-12 июня охраняли на переходе в Тронхейм крейсер «Нюрнберг», а уже 15-го выводили в море следующий вспомогательный крейсер - «Пингвин».

Следующая крупная операция была связана с переводом из Тронхейма в Германию поврежденного линкора «Шарнхорст». Миноносцы «Грайф», «Кондор», «Фальке» и «Ягуар» присоединились к эскорту 21 июня в районе Бергена. Отразив атаку торпедоносцев «Суордфиш», соединение благополучно прибыло в Киль 23 июня.

После месячной паузы, 24 июля пятерка миноносцев («Ильтис», «Ягуар», «Кондор», «Лухс» и новый Т-5) выходила на сопровождение заградителей к Большой Рыбачьей банке и сразу после этого отправилась в Норвегию для обеспечения перехода на ремонт поврежденного линкора «Гнейзенау» (25-27 июля). Операция стоила немцам миноносца «Лухс». В 15.47 26 июля, когда отряд находился в районе Ставангера, в средней части корабля прогремел взрыв, затем еще два - по всей видимости, произошла детонация боезапаса. Миноносец разломился пополам, кормовая часть затонула мгновенно, носовая продержалась на воде около трех минут. Погибло 89 членов экипажа, 53 удалось спасти. В числе последних оказался и командир корабля капитан-лейтенант Кассбаум.

С флагманского линкора вроде бы были замечены следы торпед и перископ, что говорит об атаке подводной лодки. В настоящее время принято считать, что «Лухс» стал жертвой британской субмарины «Темз» (лейтенант-коммандер Дан-керли). Однако эта лодка, вышедшая в поход в район Ставангера 22 июля, в назначенный срок 3 августа в базу не вернулась и на связь больше не выходила. Поэтому в литературе нашла распространение другая версия, ныне отвергнутая, согласно которой миноносец потопила другая субмарина - «Суордфиш» (лейтенант-коммандер Колдуэлл). Наконец, нельзя исключить и подрыв на дрейфующей мине - в ходе операции их наблюдали сигнальщики крейсера «Нюрнберг».

Так или иначе, после этой операции довоенные миноносцы надолго покинули негостеприимные северные воды, где они понесли ощутимые потери.

Действия на Западе в 1940-1941 гг.

Завоевание Франции позволило германскому флоту расширить свой операционный театр далеко на запад, однако после потерь, понесенных в ходе Норвежской кампании, немногочисленные эсминцы и миноносцы оказались единственными крупными надводными кораблями, способными выполнить директиву фюрера об активизации морской войны против Англии. Первым в плане мероприятий ОКМ, направленных на выполнение этого приказа, стало создание системы минных полей в юго-западной части Северного моря, призванных защитить морские пути из Гельголандской бухты в Ла-Манш. В первых числах августа 1940 г. 2-я и 5-я флотилии миноносцев были сосредоточены в Вильгельмсхафене, получив задачу сопровождать заградители на минные постановки в юго-западной части Северного моря. Миноносцы участвовали в постановке заграждений «SW.1» (7-8 августа), «SW.2» (14-15 августа), «SW.3» (31 августа-2 сентября), «SW.0» (6-7 сентября), причем и сами выставили 1000 минных защитников.

Завершив эту миссию, миноносцы, вместе с эсминцами и заградителями, постепенно перебазировались во французские порты. Уже 2 сентября 2-я флотилия прибыла в Шербур, сразу приступив к активным действиям. В начале сентября ее корабли выставили в Дуврском проливе три минных заграждения - «Вальтер», «Ханнелоре» и «Бернхард». Во время последней операции имела место стычка с британскими торпедными катерами, завершившаяся безрезультатно для обеих сторон.

1-я и 5-я флотилии отправились во Францию ближе к середине месяца, причем переход сложился весьма драматично. 12 сентября в устье р. Шельда бомбардировщики «Бленхейм» атаковали Т-1, Т-2 и Т-3. Осколки бомбы, разорвавшейся всего в 10 м от борта Т-2, тяжело ранили 6 человек, в том числе командира корабля капитан-лейтенанта Бэтге и старшего механика, а повреждения оказались настолько серьезными, что миноносцу пришлось идти на ремонт во Флиссинген. Т-1 и Т-3 прибыли в Гавр 15 сентября.

Сосредоточение кораблей и судов для операции «Зеелеве» служило постоянной целью для налетов Королевских ВВС. Британские бомбардировщики нередко наносили немцам серьезные потери. В ночь на 18 сентября «Бленхеймы» 53-й и 59-й эскадрилий и «Бофорты» 22-й эскадрильи произвели налет на Шербур, в ходе которого одна бомба разорвалась у самого борта T-11 в районе носового машинного отделения. Осколками турбина была выведена из строя, возник пожар, несколько человек получили ранения. В декабре подлатанный корабль перешел в Германию и был выведен в резерв до июня следующего года.

Не прошло и суток, как «тридцать пятые» понесли первую потерю: в Гавре английские бомбардировщики (предположительно, «Бленхеймы» Берегового командования) потопили Т-3. Случай этот стал хрестоматийным и достаточно подробно описан в литературе. Примерно в 23.30 18 сентября одна из бомб угодила в корму стоявшего на якоре миноносца позади 105-мм орудия ближе к левому борту. В результате повреждений было затоплено несколько отсеков, корабль получил значительный крен на правый борт, в воду вошла часть палубы. Поскольку миноносец не был подготовлен к бою, почти все палубные люки оказались незадраенными, что привело к затоплению через них ряда неповрежденных отсеков. Видя, что шансов на спасение практически нет, капитан-лейтенант Брунс отдал приказ оставить корабль. Через 15 минут он затонул. Потери составили 9 убитых и 12 раненых.

Из миноносцев 5-й флотилии от английской авиации пострадал только невезучий «Ильтис». 26 сентября в Гавре он получил прямое попадание бомбы, потеряв 6 человек убитыми и 7 ранеными. Пришлось поставить его на ремонт в Шербуре. В конце сентября флотилия эскортировала заградители на переходе из Шербура в Брест, после чего действовала в восточной части пролива. В ночь на 1 октября «Грайф», «Фальке», «Кондор» и «Зееадлер» выставили минное заграждение «Вернер» в районе Дувра. На обратном пути, в заливе Сены они были атакованы подводной лодкой «Суордфиш» - выпушенные ею торпеды прошли рядом с «Кондором» и «Фальке».

В конце сентября 1-я и 2-я флотилии миноносцев были отозваны в Германию, зато «хищников» германское командование решило с увеличением темного времени использовать против британских прибрежных коммуникаций в Ла-Манше. Первый выход, произведенный в ночь на 9 октября шестью кораблями (к четырем вышеперечисленным присоединились «Ягуар» и «Вольф») под командованием корветтен-капитана Хенне, не достиг своей цели, зато второй, совершенный тремя днями позже, оказался весьма успешным.

«Грайф» (лидер), «Фальке», «Кондор», «Зееадлер» и «Вольф» вышли из Шербура в 19.30 11 октября и 21-узловым ходом двинулись на север. В нескольких милях от маяка Сент-Кэтрин (южная оконечность о. Уайт) ими были обнаружены находящиеся в дозоре вооруженные траулеры «Листрак» (778 брт) и «Уорвик Дипинг» (445 брт). Миноносцы увеличили скорость, и в 23.27 с дистанции 20 кбт. был дан первый залп. Растерявшийся командир «Листрака» счел, что его обстреливают свои корабли, поэтому приказал зажечь огни и дать опознавательные. Это сделало его судно прекрасной мишенью для немецких артиллеристов. Несколько снарядов разорвалось в котельном отделении, и траулер начал медленно погружаться. «Грайф» выпустил торпеду, после взрыва которой «Листрак» быстро скрылся под водой. Уцелевшие члены команды на следующий день были спасены британскими катерами.

Та же участь ждала второе судно. Первый же снаряд, разорвавшийся на «Уорвик Дипинг», уничтожил единственную 102-мм пушку, однако предназначавшаяся судну торпеда прошла под его килем. Траулер зигзагом пытался отойти к берегу, но снаряды сыпались один за другим. Последовали попадания в рулевую рубку и машинное отделение, после чего команда начала оставлять обреченное судно. В 23.58 «Кондор» прикончил его торпедой. Удивительно, что на траулере не было потерь: к утру все 22 члена экипажа достигли берега на шлюпке.

Отголоски боя подняли тревогу на берегу, и для выяснения обстановки были направлены охотники Ch-б и Ch-7, действовавшие под флагом ВМС Свободной Франции. В 1.11 «Грайф» обнаружил противника и с «пистолетной» дистанции 5,5 кбт. быстро расстрелял оба катера артиллерией, после чего выловил из воды около сорока французских моряков.

К двум часам ночи Хенне счел свою задачу выполненной и развернул флотилию в западном направлении, намереваясь вернуться в базу. Однако в 3.25 наблюдатели «Грайфа» заметили двигавшуюся строем кильватера колонну кораблей. Это были британские эсминцы «Джэкел», «Джупитер», «Кельвин» и «Киплинг» под командованием кэптена Льюиса Маунтбэттена. Они вышли в море для перехвата немецкого конвоя, о котором сообщила авиационная разведка, однако никого не обнаружили и уже возвращалась домой, когда получили сообщение о находившихся поблизости немецких миноносцах.

Противники пересеклись в центре Ла-Манша, в 27 милях юго-западнее острова Уайт. Флотилия Хенне оказалась в трудном положении, так как неприятель обладал заметным превосходством в скорости и огневой мощи. Англичане первыми открыли огонь с дистанции около 22 кбт., немцы увеличили ход до 31 узла и стремительно маневрировали под прикрытием дымовой завесы, поставленной «Грайфом», «Зееадлером» и «Кондором», отвечая залпами кормовых орудий. Это им помогло. Хотя залпы англичан ложились хорошо, прямых попаданий им не удалось добиться. Заходить же в дымовую завесу осторожный Маунтбэгтен не решился. К 4 часам утра британские корабли потеряли контакт и прекратили преследование. В 10.25 миноносцы благополучно прибыли в Шербур.

Данный рейд стал крупнейшим успехом германских миноносцев в действиях против каботажного судоходства противника. Встреча с эсминцами противника наглядно продемонстрировала, какому риску подвергаются небольшие корабли, действуя у неприятельского побережья. Попытка перенацелить их на обеспечение боевой деятельности эсминцев (17- 18 октября флотилия Хенне прикрывала набеговую операцию в Бристольском заливе, завершившуюся боем с британскими кораблями) также оказалась безуспешной. Уделом «хищников» снова стали минные постановки. 29 октября «Ильтис» и «Ягуар» выставили у Дувра заграждение «Альфред», 2 декабря - заграждение «Оскар», а 3 декабря в постановке заграждения «Марианне» участвовало уже шесть миноносцев. Из произошедших за этот период инцидентов стоит отметить событие 8 ноября, когда «Кондор» получил сильный удар в корму от «Фальке» и на полтора месяца выбыл из боевого состава.

Еще хуже обстояли дела у 1-й и 2-й флотилий, которые по возвращению из Франции были подчинены командованию военно-морской группы «Норд» и перебазированы в норвежский Ставангер. Здесь немцы предприняли единственную за всю войну (!) попытку использования «тридцать пятых» по прямому назначению. 6 ноября авиационная разведка обнаружила два конвоя, следовавших вдоль северо-восточного побережья Шотландии. Для их перехвата в море вышли обе флотилии в составе Т-1, Т-4, Т-6, Т-7, Т-8, Т-9 и Т-10. Операцией командовал корветтен-капитан Риде, державший свой брейд-вымпел на Т-6. Согласно расчетам, встреча с целью должна была произойти около 2 часов ночи в районе мыса Киннэрдс-Хэд. К побережью миноносцы должны были пройти через проходы в британских минных полях, карта которых была захвачена еще в начале мая на подводной лодке «Сил». Пожалуй, нужно было очень не уважать противника, да еще такого, как англичане, чтобы безоговорочно воспользоваться информацией полугодичной давности!

Ночь выдалась темной и облачной, дул легкий норд-вест, и к полуночи отряд находился примерно в 40 милях от мыса Киннэрдс-Хэд. В 0.15 головной Т-6 содрогнулся от мощного взрыва в кормовой части с правого борта. Последовавшая детонация снарядов в кранцах первых выстрелов и сигнальных ракет вызвала серьезный пожар. Обе машины сразу остановились, миноносец осел кормой и накренился на 10° на правый борт, окутавшись облаком пара и дыма. Командир корабля капитан-лейтенант Вольфрам не имел информации о характере повреждений, поскольку вся внутрикорабельная связь вышла из строя. Полагая, что миноносец еще некоторое время продержится на плаву, он приказал всему экипажу подняться на палубу, и лично отправился на корму для выяснения обстановки. В это время носовой турбинный отсек начал наполняться водой, и крен стал быстро нарастать. Становилось очевидным, что спасти миноносец не удастся. После того, как все доступные спасательные средства были спущены на воду, Вольфрам отдал команду покинуть корабль. Т-6 быстро затонул кормой вперед, хотя из-за мелководья носовая часть какое-то время оставалась над водой. Подошедшие Т-7 и Т-8 спасли экипаж, включая командиров корабля и флотилии, но 48 человек погибло.

Операция была отменена, отряд вернулся в Ставангер. Лишь позже командующий группой «Норд» адмирал Карльс получил данные с захваченного 1 октября норвежского торпедного катера МТВ-6 о том, что англичане продлили свои минные поля дальше на север. Именно британская мина стала причиной гибели Т-6.

Несмотря на отсутствие дальнейших попыток наступательных действий, 1-я и 2-я флотилии оставались в северных водах достаточно долго - последним в начале марта 1941 г. Ставангер покинул Т-1. 3 декабря Т-1, Т-5 и Т-12 эскортировали из Готенхафена в Фредериксхавн вспомогательный крейсер «Корморан», отправлявшийся в рейдерство. 25 января Т-5, Т-9, Т-10 и «Фальке» обеспечивали эскорт линкоров «Шарнхорст» и «Гнейзенау» на начальной стадии операции «Берлин». Между 27 и 29 января Т-5, Т-9, Т-12 и «Фальке» сопровождали заградители «Танненберг», «Бруммер», «Кенигин Луизе» и «Ганзештадт Данциг» на постановку заграждений «Поммерн» и «Одер» у Ставангера, а в ночь на 4 февраля та же минно-заградительная группа в сопровождении миноносцев Т-5, Т-9, Т-10 и Т-12 выставила заграждение «Рюген» у Скудеснеса. Служба в суровых условиях штормового зимнего моря заставила корабли по возвращении в Германию отправляться на судоремонтные предприятия. Хотя к концу лета 1941 г. ремонтные работы на большинстве «тридцать пятых» были закончены, и снова приступить к активным действиям им не было суждено.

Возвращаясь к деятельности кораблей типа 1923/1924, необходимо упомянуть минные постановки. В середине декабря 1940 г. 5-я флотилия перебазировалась в Роттердам и поступила в распоряжение Начальника минных заградителей «Вест» (FdMinsch West). 21-22 декабря «Грайф», «Зееадлер» и «Фальке» сопровождали заградители «Роланд», «Кобра», «Кайзер» и «Скагеррак» на постановку заграждения SW.a «Вагнер» в районе бельгийского побережья. 23-24 января та же группа произвела постановку заграждения SW.b «Вагнер» - эскорт составляли эсминец «Рихард Байтцен», миноносцы «Ильтис» и «Зееадлер» (в каждой из операций миноносцы сами выставили по 200 минных защитников).

В промежутке между этими операциями - в ночь на 8 января - «Кондор» и «Вольф» снова выходили для постановки заграждения «Ренате» в устье Темзы. На обратном пути «Вольф» подорвался на мине, выставленной британскими сторожевыми катерами типа ML, и в 11.50 затонул к северу от Дюнкерка. Погибло 45 человек, в том числе обер-лейтенант Петерс - первый командир миноносца, погибший в этой войне.

С середины января 1941 г. миноносцы снова направляются в порты Западной Франции. Первыми туда перешли «Грайф» и «Ягуар», за ними - «Ильтис» и «Зееадлер», последним прибыл «Кондор», однако именно он вместе с «Зееадлером» и эсминцем «Рихард Байтцен» 1 февраля выводил в океан тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер». Тем временем «Фалькс» действовал в отрыве от основных сил, будучи переданным в распоряжение военно-морской группы «Норд».

Серьезная боевая нагрузка и долгое отсутствие полноценного технического обслуживания сказывались на боеспособности. 10 февраля «Грайф», «Зееадлер» и «Кондор» стали на ремонт на голландской верфи в Роттердаме, спустя три дня к ним присоединился «Фальке». Сокращение числа боеспособных кораблей привело к тому, что 16 февраля 6-я флотилия была расформирована, а все уцелевшие миноносцы старых типов сведены в 5-ю флотилию, которую принял корветтен-капитан Маркс, но уже 31 марта его сменил корветтен-капитан Мориц Шмидт.

Оставшиеся в Бресте «Ильтис» и «Ягуар» встречали возвращавшиеся из Атлантики «Адмирал Хиппер» (13-14 февраля), «Шарнхорст» и «Гнейзенау» (22 марта), а в промежутке между этими событиями произвели последние в этот период активные минные постановки, выставив у Истборна заграждения «Аугсбург А» (25-26 февраля) и «Аугсбург В» (5-6 марта). 23 марта оба миноносца вышли из Шербура и, стремительно пройдя Дуврский пролив, направились на север. Однако резкое ухудшение погоды привело к аварии. В районе Эгерсунна корабли попали в жестокий шторм, и «Ягуар» потерял руль. С помощью «Иль-тиса» и подоспевшего буксира «Зеефаль-ке» его удалось отбуксировать в Ставангер, откуда после экстренного ремонта он отправился на ремонт в Роттердам. Единственный оставшийся в строю «Ильтис» принял участие в сопровождении возвращавшегося из океанского рейда «Адмирала Шеера», но с 11 апреля также стал на ремонт в пригороде Роттердама - Схидаме.

На этом первый этап действий миноносцев подошел к концу и впору подвести некоторые итоги. Первое, что бросается в глаза - это то, что миноносцы сравнительно мало действовали в соответствии с тем оперативно-техническим заданием, для которого создавались. Почему? Да потому, что характер войны заметно отличался от того, который рисовали себе германские адмиралы в первой половине 20-х годов. Миноносцам не пришлось участвовать в ночных атаках против сил флота противника, пытающихся блокировать германское побережье по той простой причине, что британский флот таких действий не осуществлял. После нескольких походов в северной части Северного моря в 1939 г. англичане убедились, что любое появление в светлое время суток вдали от своих берегов, где их могла обеспечить истребительная авиация, сопряжено с активным противодействием Люфтваффе. Поэтому они старались не плавать в зоне действий немецких бомбардировщиков, а радиус последних примерно совпадал с реальным радиусом действия миноносцев, с учетом того, что они тоже не могли позволить себе уходить далеко от немецкого побережья в светлое время. После этого англичане перешли к дальней блокаде Германии, как бы оставив миноносцы без целей.

Теоретически, «хищников» можно было бы задействовать в нападениях на конвои у восточного побережья Англии, но ОКМ приняло решение вместо торпедно-артиллерийских набегов миноносных сил нанести удар по этой коммуникации силами минного оружия, которое следовало использовать скрытно. В том, что это мнение оказалось верным, легко убедиться, взглянув на списки союзных кораблей и судов, погибших в конце 1939 - начале 1940 г. на минах, выставленных немецкими эсминцами. Вряд ли используя торпеды и артиллерию, немцам удалось бы достигнуть большего. Возможно, к постановкам следовало бы привлечь и миноносцы, но тогда немецким адмиралам показалось, что их следует использовать в составе сил обеспечения постановок для охранения крейсеров. Недостатки «хищников» в качестве кораблей сопровождения были известны, но и посылать крейсера вовсе без охранения было бы еще большей ошибкой. Таким образом, использование миноносцев не по назначению стало платой за некоторую несбалансированность немецкого флота по типу и числу боевых единиц, а также провал со строительством эскортных кораблей типа «F».

Использование миноносцев в качестве быстроходных десантных кораблей в ходе Норвежской кампании носило вынужденный характер, но поскольку немцы не встретили там по ряду причин адекватного отпора, прошло довольно успешно, чего нельзя сказать об эскортировании боевых кораблей - при осуществлении этого вида деятельности они создавали лишь иллюзии охранения, которые в нескольких случаях рассеивались довольно болезненно.

Куда большие возможности на первый взгляд возникли перед миноносцами после приобретения баз в Ла-Манше. Почему же они не были реализованы? С нашей точки зрения - из-за ошибок, допущенных ОКМ. Без серьезного анализа обстановки оно попыталось повторить минные успехи прошлой осени и зимы. Но на этот раз англичане были готовы к такому обороту событий. Они научились тралить магнитные мины и довольно быстро нашли способ борьбы с акустическими. Если с сентября 1939 г. до марта I940 г. на минах в прибрежных водах Англии погибло 128 судов общим тоннажем почти 430 тыс. брт, то за аналогичный период 1940-1941 гг. - 109 судов тоннажем около 180 тыс. брт. И это несмотря на то, что мин было выставлено в несколько раз больше, поскольку теперь к постановкам присоединились авиация и торпедные катера. Представляется, что подчиненные FdT силы смогли бы добиться больших успехов, если бы было организовано взаимодействие между торпедными катерами и миноносцами. Последние могли бы выступать своеобразными лидерами торпедных катеров, обеспечивать их выход в атаку и отрыв от преследующих сил. Это заставило бы англичан еще больше увеличить охранение прибрежных конвоев, что было связано с большим простоем судов в порту в период формирования крупного конвоя и снижением объема перевозок. В любом случае действия в непосредственном качестве принесли бы им больше славы и уважения, чем попытки состязаться с самолетами по числу выставленных мин.

«Балтийский флот»

К концу лета 1941 года ремонтные работы на большинстве «тридцать пятых» закончились, и они могли снова приступить к активным действиям. К этому времени организационная структура миноносных сил несколько изменилась. В апреле была сформирована новая 3-я флотилия, в которую вошли миноносцы типа 37 (впрочем, остававшиеся не боеготовыми, как минимум, до ноября). В августе расформировали 1-ю флотилию - таким образом, все корабли типа 35 оказались во 2-й, которую в апреле принял корветтен-капитан Генрих Эрдман. По окончанию ремонта Т-1, Т-9 и Т-10 немедленно вывели в резерв, Т-4 и Т-12 передали в подчинение группе ВМС «Вест», а Т-2, Т-5, Т-7, Т-8, Т-11 довелось повоевать на Востоке.

22 июня 1941 года фашистская Германия напала на Советский Союз. Морская часть плана «Барбаросса» не предусматривала развертывания в Балтийском море значительных сил флота. Ведение боевых действий возлагалось на единственную флотилию подводных лодок, минные заградители, торпедные катера, тральщики и различные мобилизованные корабли - сторожевики, охотники и т.д. Действиями в Финском заливе руководил штаб FdT капитана-цур-зее Бютова, который, впрочем, не имел в своем подчинении ни одного миноносца.

Первой акцией 2-й флотилии на Балтике стало участие в демонстрационной высадке на о. Сарема (операция «Вествинд»), После оккупации материковой части Эстонии перед немцами встала задача захвата Моонзундских островов, блокирование которых отвлекало значительные немецкие силы, и с которых группа самолетов ВВС КБФ систематически совершала налеты на Берлин. Не обладая решающим превосходством в сухопутных войсках, немецкое командование спланировало ряд одновременно проводимых демонстрационных высадок, призванных заставить советскую сторону рассредоточить свои силы по разным участкам и помешать отражению основного десанта.

В ранние часы 13 сентября Т-11 (лидер), Т-2, Т-5 и Т-8 вместе с семью торпедными катерами, тремя крупными транспортами и тремя охотниками за подводными лодками вышли из портов Либава и Виндава, после чего направились к юго-западной оконечности Саре-мы. Около полудня шедшие впереди соединения «раумботы» 2-й флотилии подверглись обстрелу 180-мм береговой батареи № 315 с мыса Церель, после чего отошли к главным силам. Командир немецкого отряда принял решение обойти батарею и вновь подойти к побережью в северной части бухты Лыу, которую наши орудия с Цереля не простреливали. На отражение десанта были брошены торпедные катера № 67 и № 164 (командиры гл. старшина А.И. Афанасьев и мл. лейтенант В.Д. Налетов, командир отряда капитан-лейтенант С.А. Осипов). Их атака была отбита около 18 часов сосредоточенным огнем миноносцев и охотников - два торпедных следа (причем, одна из торпед шла по поверхности) были замечены на удалении 2000 м от судов. На первом же выстреле орудие на Т-2 полностью вышло из строя из-за поломки замка. Вопреки заявлениям советской стороны, что в результате атаки были потоплены три крупных транспорта, противоборствующие стороны вышли из боя без потерь. Продолжая выполнять поставленную задачу, вечером миноносцы кратковременно бомбардировали деревню, где по данным визуально наблюдения находилось скопление советских войск. Еще один обстрел побережья совместно с охотниками был произведен рано утром 14-го. Противодействия при этом не наблюдалось, но стоило немецким торпедным катерам подойти к берегу, как по ним открыла огонь полевая батарея. Потеряв одного человека легко раненным на борту S-57, немцы поспешили отойти мористей. После этого руководивший операцией командующий крейсерами адмирал Г. Шмундт счел задачу выполненной и отозвал отряд в базу. И действительно, решив, что противник намеревается высадить десант, командующий обороной Моонзундских островов генерал-лейтенант А. Б. Елисеев оставил в своем распоряжении значительные резервы, которые тем временем остро требовались на восточном берегу Саремы, где и происходила реальная высадка.

К концу месяца ситуация на театре коренным образом изменилась. Будучи убежденным, что после падения Ленинграда корабли Краснознаменного Балтийского флота предпримут попытку прорваться в нейтральную Швецию, 20 сентября Гитлер лично отдал приказ о формировании так называемого Балтийского флота (Baltenflotte) под командованием вице-адмирала Отто Цилиакса. Северная группа, в которую вошли линкор «Тирпиц», тяжелый крейсер «Адмирал Шеер», легкие крейсера «Нюрнберг», «Кельн», эсминцы Z-25, Z-26, Z-27, 2-я флотилия миноносцев (Т-11, Т-2, Т-5, Т-8) и 3-я флотилия торпедных катеров, получила приказ о развертывании в районе Аландских островов. Южная группа в составе крейсеров «Лейпциг», «Эмден», миноносца Т-7 и нескольких торпедных катеров была сосредоточена в Лиепае. 23 сентября Северная группа вышла из Свинемюнде и на следующий день стала на якорь в Аландских шхерах. Однако донесений о выходе советского флота не поступало, а воздушная разведка сообщала, что после массированных налетов на Кронштадт он вряд ли возможен. Поэтому уже 25-го числа «Тирпиц» и «Шеер» в сопровождении Т-2, Т-5 и торпедных катеров ушли в Готенхафен, откуда им предстояло разойтись по судоремонтным предприятиям. Еще раньше Т-11 и Т-8 ушли в Либаву, где присоединились к Южной группе. Еще накануне последняя получила приказ оказать огневую поддержку войскам 42-го армейского корпуса, которые захватили уже почти весь остров Сарема за исключением его южной оконечности - полуострова Сырве.

«Лейпциг», «Эмден», Т-7, Т-8 и Т-11 вышли в море вечером 25 сентября и к рассвету заняли позицию в бухте Лыу. В 6 часов утра крейсера открыли огонь и до полудня успели провести шесть стрельб. Миноносцы обеспечивали ПЛО, но, в связи с практически полным отсутствием противодействия, в ходе последней бомбардировки командир отряда капитан-цур-зее Штихлинг разрешил им приблизиться к берегу и дать возможность поупражнять своих артиллеристов (2-я флотилия выпустила по берегу 51 снаряд). Закончив выполнение заявки сухопутных войск, крейсера отошли на запад. В связи с тем, что прорвать советские позиции немцам в тот день так и не удалось, адмирал Шмундт приказал повторить обстрел на следующее утро. На этот раз в огневой поединок с немецкими кораблями вступили береговые батареи № 315 и № 25а (последняя имела 130-мм орудия). Снаряды ложились поблизости от немецких кораблей, в связи с чем Штихлинг разрешил миноносцам отойти мористей. Очевидно, их отход был истолкован на берегу за получение повреждений, в связи с чем генерал-лейтенант А.Б. Елисеев бросил для довершения разгрома группу торпедных катеров в составе ТКА № 67, № 83, № 111 и № 164 под командованием капитан-лейтенанта В.П. Гуманенко.

Приближающиеся катера были замечены с немецких тральщиков, а в 9.17 их обнаружили сигнальщики «Эмдена». Штихлинг немедленно приказал перенести огонь на нападавших, дистанция до которых составляла 55 кбт., и развил полный ход. Одновременно миноносцы были отозваны к крейсерам. В 9.25 советские катерники начали атаку. С дистанции 7-10 кбт. они дали торпедные залпы, но ни один из них не достиг цели. По немецким данным, наблюдатели крейсеров заметили на удалении только один пенный след. В 9.33 ТКА № 83 (лейтенант Н.П. Кременский) получил прямое попадание снаряда с «Эмдена» в моторное отделение, потерял ход и загорелся. Подоспевший № 111 снял с него экипаж, после чего группа покинула поле боя. Миноносцы Т-7, Т-8 и тральщик М-151 некоторое время преследовали нападавших в южном направлении, но попали под плотный и точный огонь береговых батарей и поспешили отойти к главным силам. При этом командир Т-8 капитан-лейтенант фон Трота не выполнил приказа обследовать место гибели катера № 83, за что подвергся порицанию Штихлинга.

В связи с тем, что план стрельб был полностью выполнен, и на крейсерах почти не осталось снарядов, еще до полудня отряд лег на курс, ведущий в Либаву. В 14.27, когда соединение находилось на траверзе Виндавы, сигнальщики обнаружили следы двух торпед, устремившихся к борту «Лейпцига». Одновременно командир Т-7 капитан-лейтенант Квэт-Фаслем дал сигнал об обнаружении подводной лодки. Поднятая им тревога заставила корабли совершить поворот «все вдруг», и торпеда прошла недалеко от правого борта крейсера. Тем временем Т-7 достиг точки предполагаемого нахождения субмарины и сбросил туда восемь глубинных бомб. При этом акустики миноносца утверждали, что слышали шумы винтов подводной лодки и какие-то акустические сигналы. Спустя несколько минут была замечена вторая торпеда. Уверенный, что его атакуют сразу две лодки, Штихлинг выделил для их преследования Т-7 и Т-11, а крейсерам приказал полным ходом отходить на юг. В течение 45 минут оба миноносца напряженно искали противника, но поскольку контакта с ними установить так и не удалось, Штихлинг отозвал их к отряду.

Данный эпизод по сей день остается загадкой. Единственной советской подлодкой, имевшей возможность осуществить эту атаку, была Щ-319 (капитан-лейтенант Н.С. Агашин). Она вышла из Кронштадта 20 сентября с задачей действовать в районе Либавы. Лодка не вернулась из похода и даже не доложила о форсировании Финского залива, что ставит под сомнение саму возможность ее нахождения в районе описанных событий 27 сентября. С другой стороны, находившаяся одновременно на другой позиции Щ-320 (капитан-лейтенант И.М. Вишневский) лишь в конце похода и то случайно смогла связаться с базой, поскольку выданные ей перед выходом в море документы по связи не соответствовали действующим. Хотя торпедные следы и акустический контакт могли являться лишь плодами воображения немецких моряков, не исключено, что крейсера действительно подверглись атаке Щ-319. Уверенно можно утверждать лишь одно - к ее гибели восемь бомб, сброшенных с Т-7, не могут иметь никакого отношения. Скорей всего подлодка погибла позднее, подорвавшись на мине в пределах своей позиции либо при возвращении в Финском заливе...

Вечером того же дня отряд Штихлинга бросил якоря в Лиепае, а уже вечером следующего дня крейсера в сопровождении Т-11 и Т-8 ушли в тыловые базы. Последней акцией миноносцев в балтийских водах в 1941 году стало участие в операции «Остпройссен» - демонстрации у западного побережья о. Хиума 12- 13 октября. 2-я флотилия в составе Т-2, Т-5, Т-7 и Т-8 сопровождала крейсер «Кельн» к мысу Ристна на обстрелы целей, важнейшей из которых была 130-мм береговая батарея № 44. 12-го батарея активно вела огонь по вражеским кораблям, удерживая их на дальней дистанции и заставляя часто менять курс. Миноносцы обеспечивали действия крейсера не только в качестве противолодочного охранения, но и как дымзавесчики. Кроме того, они и сами вели огонь. Вечером того же дня в связи с полным израсходованием боезапаса батарея была взорвана, что, впрочем, осталось незамечено немцами. В связи с этим всю первую половину дня 13 октября «Кельн» и миноносцы безнаказанно выпустили по мысу Ристна остатки боекомплекта, что вряд ли каким-то образом отразилось на наземной обстановке - в связи с многократным превосходством противника советская оборона на острове пала. Увлекшись стрельбой, подчиненные Эрдмана не заметили приближения советской подлодки Щ-323 (капитан-лейтенант Ф.И. Иванцов), которая попыталась выйти в торпедную атаку на «Кельн». Увы, неправильные действия личного состава при подготовке торпедных аппаратов к залпу привели к утрате плавучести и падению подлодки на грунт. Когда она всплыла на перископную глубину, немецкий отряд уже ушел в Готенхафен.

В связи с полным захватом Моонзун-дских островов 21 октября «Балтийский флот» был расформирован. 2-я флотилия некоторое время участвовала в сопровождении конвоев в Скагерраке, а в середине ноября была передана в подчинение командованию группы «Вест».

Действия в Ла-Манше в 1941 - 1942 гг.

Миноносцы 5-й флотилии закончили ремонт в мае-июне 1941 г. и далее сменили свою прежнюю активную боевую деятельность на эскортирование судов между Килем и Южной Норвегией. В частности, «Фальке» 7 июля сопровождал в Хортен крейсер «Нюрнберг», затем в обратном направлении крейсера «Лейпциг» и «Эмден»; а 10 августа вместе с «Ягуаром» прикрывал возвращение «Нюрнберга» в Германию. 25 августа флотилию передали в распоряжение командования группы «Норд», которое приняло решение о ее временном роспуске. «Грайф», «Фальке» и «Ильтис» стали торпедолова-ми в 24-й (учебной) флотилии подводных лодок в Тронхейме, а остальные - учебными кораблями, на которых офицеры-подводники оттачивали мастерство торпедных атак. В этот период миноносцы лишились многих опытных кадров, переведенных на действующие корабли, в первую очередь - «у-боты» Деница.

К сожалению, нахождение вдали от районов боевых действий не избавило миноносцы от новых потерь. 12 сентября «Грайф» сел на мель в Тронхеймс-фьорде и получил серьезные повреждения. Его отбуксировали в Свинемюнде, а оттуда - в Кенигсберг на верфь «Шихау» для ремонта, который продолжался до ноября 1942 г. Впоследствии верфи посетили также «Зееадлер» и «Кондор».

Лишь к концу года ОКМ изменило свое мнение относительно дальнейшей судьбы «хищников». Поскольку вступление в строй флотских миноносцев типа 39 затягивалось, а потребность в небольших и хорошо вооруженных кораблях для действий в Ла-Манше и Бискайском заливе все более возрастала, к январю 1942 года 5-я флотилия была вновь отмобилизована и вернулась в ставшую привычной операционную зону, где к тому времени уже оперировали миноносцы военной постройки...

«Тридцать пятые» снова оказались в негостеприимных водах Ла-Манша в конце 1941 г. 16 ноября стоявшие в Копенгагене Т-4, Т-7 и Т-12 получили приказ перейти в Киль. На следующий день они прошли Кильским каналом в Вильгельмсхафен, а оттуда - в Шербур. Их задача заключалась в эскортировании в Германию безликого «Прерывателя заграждений № 52» («Sperrbrecher 52»). На самом деле под этим именем скрывался вспомогательный крейсер «Комет» (контр-адмирал Айссен), возвращавшийся после 515-дневного рейдерства в океане, во время которого было потоплено 8 судов суммарным тоннажем 52 130 брт.

Рейдер в сопровождении тральщиков М-10 и М-153 прибыл в Шербур в полдень 26 ноября. Вскоре после полуночи усиленный миноносцами отряд вышел в море и с рассветом укрылся в Гавре. Переход через самый опасный участок маршрута - Дуврский пролив - был начат в 19.24 27 ноября. Теперь в охранении «Комета» находились три миноносца, пять тральщиков и шесть «раумботов». Британское Адмиралтейство получило информацию о предстоящем прорыве рейдера и выслало наперехват торпедные катера, результатом чего стала жаркая ночная схватка.

Противники встретились примерно в 4 часа ночи между Булонью и Дюнкерком. Стремительное маневрирование торпедных катеров и кораблей эскорта под иллюминацией осветительных снарядов делало обстановку крайне запутанной, что едва не завершилось гибелью Т-4. Сначала его по ошибке обстрелял Т-12, приняв за противника. Появились небольшие повреждения. Затем один из катеров очередью из пулемета прошелся по мостику Т-4, ранив четырех человек, в том числе командира корабля обер-лейтенанта Зоммерлата. Командование миноносцем принял шеф флотилии корветтен-капитан Эрдман. Двадцать минут спустя Т-4 содрогнулся от взрыва в средней части. Поступил доклад об утечке пара из кормового котельного отделения. Сначала Эрдман решил, что корабль торпедирован, но вскоре выяснилось, что на самом деле его поразил 105-мм осветительный снаряд с одного из тральщиков. Он угодил в носовой торпедный аппарат, выведя его из строя и перебив осколками паропровод в котельном отделении №1. К счастью, детонации торпед не произошло, иначе гибель миноносца была бы неминуема. Не было и жертв, хотя скорость упала до 24 уз. Т-7 также был поврежден пулеметным огнем, потеряв 3 человека убитыми и 3 ранеными. В остальном столкновение завершилось безрезультатно для обеих сторон, и к 7.00 немецкий отряд достиг Дюнкерка, откуда «Комет» без дальнейших происшествий дошел до Германии.

30 ноября флотилия прибыла в Вильгельмсхафен, но лишь для того, чтобы спустя несколько дней принять участие в следующей операции аналогичного характера. На этот раз подопечным миноносцев стал «Прерыватель заграждений № 53», он же вспомогательный крейсер «Тор», направлявшийся во второе океанское рейдерство. 3 декабря «Тор» под эскортом Т-2, Т-4, Т-7 и Т-12 вышел с рейда Шиллиг. Из-за плотного тумана отряду пришлось подолгу отстаиваться во Флиссингене и Зеебрюгге. Только вечером 15 декабря рейдер прибыл в Брест, не вступив в огневое соприкосновение с противником. Впрочем, этот успех объясняется исключительно благоприятными погодными условиями.

После завершения операции Т-2 и Т-4 остались в Бресте, а Т-7 и Т-12 17 декабря ушли в Германию (первому предстоял ремонт в Везермюнде, второму - в Киле). К тому времени командование Кригсмарине, испытывая нехватку личного состава, приняло решение вывести в резерв один из кораблей 2-й флотилии миноносцев. Корветтен-капитан Эрдман предпочел расстаться с Т-8, чья силовая установка отличалась крайней ненадежностью. 12 декабря корабль как раз совершал переход в Бремерхафен на ремонт, когда поступил приказ о его отмене. 30 декабря Т-8 был расформирован в Киле, а затем отбуксирован в Кенигсберг, где оставался в бездействии в течение двух лет.

Миноносцы, участвовавшие в операции «Cerberus» (11-13 февраля 1942 г.)
2-я флотилия (крв.-кпт. Эрдман): Т-2, Т-4, Т-5, Т-11, Т-12 3-я флотилия (крв.-кпт. Вильке): Т-12, Т-13, Т-15, Т-16, Т-17 5-я флотилия (фр.-кпт. Шмидт): «Jaguar», «Falke», «litis», «Kondor», «Seeadler»

Зимой 1942 г. для обеспечения прорыва через Ла-Манш линкоров «Шарнхорст», «Гнейзенау» и тяжелого крейсера «Принц Ойген» (операция «Церберус») была собрана крупнейшая за всю войну группировка германских миноносцев.

Т-5 и Т-11 вышли из Вильгельмсхафена 10 января и, соединившись на следующее утро с выдвигавшимся из Везермюнде Т-12, прибыли в Сен-Назер, откуда к началу операции флотилия в полном составе перебазировалась в Гавр. Примерно в тех же числах в Шербур прибыла 3-я флотилия корветтен-капитана Ганса Вильке, состоявшая из Т-13, Т-15, Т-16 и Т-17 (Т-14 в это время был затерт льдами во Фленсбурге и не смог присоединиться к остальным). Для нее участие в операции стало боевым дебютом. Наконец, на театре появилась и 5-я флотилия, в составе которой числилось пять боеготовых единиц.

«Шарнхорст» (флаг вице-адмирала Цилиакса), «Гнейзенау» и «Принц Ойген» в сопровождении шести эсминцев вышли из Бреста поздней ночью 11 февраля. Около 10 часов утра, когда эскадра миновала меридиан устья Сены, к ней присоединились 2-я и 3-я флотилии миноносцев. Они заняли места в ордере, образовав внешний периметр охранения (внутренний образовывали эсминцы). Миноносцы 5-й флотилии из Дюнкерка присоединились к эскорту у мыса Гри-Не примерно в 13.20 - буквально за несколько минут до появления британских торпедных катеров и самолетов.

В ходе отражения атак противника миноносцы вели интенсивный огонь, но из-за сильной качки эффективность его вряд ли была высокой. Исключением стал лишь один эпизод. Около 14:40 группу миноносцев и торпедных катеров атаковала эскадрилья истребителей-бомбардировщиков «Харрикейн». Одна из бомб разорвалась у борта «Ягуара», на котором 3 человека было тяжело ранено и 9 легко. Примерно в то же время Т-13 пострадал от близкого разрыва, но и англичане заплатили за это гибелью четырех самолетов.

Действия 5-й флотилии

Ремонт поврежденного «Ягуара» на верфи в Роттердаме занял всего несколько дней. Уже 21-23 февраля он, вместе с «Ильтисом», принял участие в обеспечении перехода в Норвегию тяжелых крейсеров «Адмирал Шеер» и «Принц Ойген» (последний 23 февраля был торпедирован британской подводной лодкой «Трайдент»), после чего вся флотилия вновь сосредоточилась в Роттердаме, чтобы принять участие в новом этапе борьбы в Ла-Манше. Обстановка здесь претерпела серьезные изменения. Как пишет С. Роскилл, «весна 1942 года знаменовала (для британского флота) переход от оборонительных действий... к наступлению на прибрежное судоходство противника». Экипажи миноносцев сразу почувствовали это «на своей шкуре»: английские силы значительно возросли, и каждая проводка крупного судна была сопряжена с большим риском и потерями.

Очередная крупная операция была связана с эскортированием через пролив вспомогательного крейсера «Михель» (капитан-цур-зее фон Руктешелль). После полудня 13 марта он вышел из Флиссин-гена в сопровождении миноносцев «Зееадлер», «Фальке», «Кондор», «Ильтис» и «Ягуар», восьми тральщиков 1-й и 2-й флотилий и девяти «раумботов» 2-й флотилии. Маршрут перехода пролегал в непосредственной близости от побережья, что, по замыслу командования, должно было обезопасить важный объект от атак торпедных катеров. «Раумботы» и тральщики с поставленными тралами шли впереди, миноносцы прикрывали «Михель» с наиболее опасного правого борта.

Первые сообщения о повышенной активности противника командир флотилии Шмидт получил от радиоразведки.

Около 4.00 следующих суток в районе Булони германские корабли были атакованы пятью торпедными и тремя артиллерийскими катерами. Близость к берегу позволила включиться в бой немецким береговым батареям. Атаку опасных «москитов» удалось отбить, повредив три катера. В 6.50, когда отряд проходил близ устья Соммы, катера появились снова и снова были отбиты.

Третья атака состоялась уже на рассвете. К месту столкновения подоспели более крупные корабли противника - старые эсминцы «Уолпол» и «Виндзор», эскортные миноносцы «Бленкатра», «Ферни» и «Колп». В создавшихся условиях командир «Михеля» счел разумным сбросить камуфляж и открыть огонь. Британские эсминцы выпустили по три торпеды, не добившись, впрочем, попаданий. Однако вспомогательный крейсер представлял из себя слишком крупную мишень, поэтому осколки снарядов причинили ему некоторые повреждения, восемь немецких моряков были убиты. Но в целом завязавшуюся перестрелку можно занести в актив немецким миноносцам. Попадание 105-мм снаряда отправило «Виндзор» в док на две недели, «Бленкатра» в течение трех недель ремонтировал многочисленные повреждения от осколков, «Уолпол» и «Ферни» также пострадали, хотя и не столь серьезно. 14 марта немецкий рейдер был в Гавре, 15-го - в Сен-Мало, 17-го - в Ла-Паллисе, откуда 20 марта вышел в Атлантику.

Флотилия стала базироваться на Сен-Назер, где вскоре разыгрались драматические события. Именно в этом порту находился крупнейший на атлантическом побережье Франции сухой док - единственный, способный вместить немецкий линкор «Тирпиц», возможности прорыва которого в Атлантику опасались англичане. Для его разрушения была спланирована диверсионная операция. Основную роль в ней играл старый эскадренный миноносец «Кэмпбелтаун» - один из пятидесяти переданных американцами «гладкопалубников». Он должен был протаранить шлюз дока, после чего приводились в действие расположенные в корпусе подрывные заряды. Сопровождали его шестнадцать сторожевых катеров типа ML, на борту которых находилось 268 коммандос, артиллерийский катер MGB-314 и торпедный МТВ-74. На переходе эти силы прикрывались двумя эскортными миноносцами - «Этерстоун» и «Тайндейл».

В Бискайском заливе британскую «армаду» днем 27 марта обнаружила патрулировавшая в 200 милях западнее подводная лодка U-593. Тем же вечером корветтен-капитан Шмидт, получив соответствующий приказ, вывел свои корабли на поиски. Отсутствие современной радиолокационной аппаратуры не дало немцам возможности обнаружить английский отряд, который разминулся с ними встречным курсом. Благодаря этому, в 22 часа коммандос практически беспрепятственно высадились на берегу. Сообщение о нападении достигло Шмидта только в 2.40, когда его флотилия находилась в сотне миль от берега. Хотя миноносцы на всех парах поспешили к месту событий, прошло несколько часов, прежде чем неприятель был замечен в предрассветной мгле.

«Этерстоун» и «Тайндейл» в это время оставались в условленной точке на расстоянии 20 миль от порта, ожидая возвращения «москитов» (тут нужно отметить, что покинуть Сен-Назер удалось лишь восьми сторожевым катерам). Первым к точке рандеву около 5.30 подошел ML-306, однако англичане допустили роковую ошибку, приняв в предрассветном тумане приближавшиеся немецкие миноносцы за свои корабли. В ходе непродолжительной, но ожесточенной перестрелки с «Ягуаром» большая часть экипажа катера была убита или ранена, а сам ML-306 - захвачен и отбуксирован в порт. Впоследствии он вошел в состав германского флота под номером RA-9.

Примерно в то же время британские эсминцы развернулись и полным ходом пошли на юго-запад, держа между собой интервал 25 кбт. В 6.15 наблюдатели головного «Зееадлера» с расстояния около четырех миль заметили на фоне светлеющего горизонта их силуэты. Миноносцы повернули направо, и в этот момент ближайший к ним «Тайндейл» также установил контакт. Командир «Этерстоуна» лейтенант-коммандер Дженкс приказал отвернуть на юг, рассчитывая увести противника от своих катеров.

Оказавшись за кормой у неизвестных кораблей и будучи не до конца уверенным в их национальной принадлежности, Шмидт приказал открыть огонь только в 6.31. «Этерстоун» поставил дымовую завесу, поэтому первые залпы пришлись по «Тайндейлу», находившемуся всего в 27 кабельтовых от немецкой колонны. Британский корабль отвечал из кормовой 102-мм установки, имея своей целью сначала «Зееадлер», а затем перенеся огонь на «Ильтис». Его орудия выпустили 52 снаряда, не добившись попаданий, тогда как «Этерстоун» из-за дыма вообще не мог стрелять. Немцы добились двух попаданий в «Тайндейл», причинив ему небольшие повреждения, а когда дистанция сократилась до 20 кбт. «Зееадлер» и «Ильтис» выпустили по три торпеды. В 6.44 «Тайндейл» также поставил дымовую завесу и повернул на запад, надеясь увлечь немцев за собой - навстречу находившимся в 80 милях эскортным миноносцам «Кливленд» и «Броклсби». Шмидт не поддался на уловку. Вместо этого немецкая флотилия развернулась на север и взяла курс на Сен-Назер. Всего в этом бою немцы израсходовали от 240 до 360 снарядов.

Итогом рейда, который немецкие миноносцы не смогли предупредить, стало разрушение важного дока. Тем самым англичане полностью выполнили свою задачу, хотя и понесли ощутимые потери...

Апрель и начало мая флотилия продолжала оставаться в водах Бискайского залива. Новый приказ заставил ее 8 мая срочно покинуть Брест и перейти в Хук-ван-Холланд, где «Ягуар» остался для ремонта, а остальная четверка 12 мая присоединилась к эскорту прорывавшегося в океан вспомогательного крейсера «Штир» (фрегаттен-капитан Герлах).

Мощные силы сопровождения рейдера состояли, кроме миноносцев, из десяти тральщиков 2-й и 8-й флотилий и шестерки «раумботов». Походный ордер строился в три эшелона. Впереди строем клина шли «раумботы», за ними в аналогичном порядке двигались тральщики, замыкал процессию «Штир», взятый в плотную «коробочку» миноносцами. «Зееадлер» шел впереди вспомогательного крейсера, «Фальке» - у него за кормой, «Кондор» и «Ильтис» находились по левому и правому борту. Скрыть проход столь многочисленного отряда через узкий пролив Па-де-Кале не представлялось возможным. Сначала корабли были обстреляны береговыми батареями Дувра, не добившимися попаданий, а в ранние часы 13 мая между мысом Гри-Не и Булонью на него напали торпедные катера.

Англичане атаковали со стороны берега, используя фактор внезапности. Заслышав гул моторов, со «Штира» выстрелили осветительными снарядами. Первый же залп «Зееадлера» накрыл МТВ-220, который загорелся и позже затонул. В свете пожара наблюдатели «Кондора» заметили торпеду, прошедшую прямо перед носом и устремившуюся в сторону «Ильтиса». На втором миноносце ее обнаружили слишком поздно, и отданная командиром корабля капитан-лейтенантом Якобсеном команда «Обе машины - полный назад» не помогла предотвратить попадание. В 4.04 чуть позади носовой трубы раздался взрыв, буквально разорвавший корабль надвое. Носовая часть легла на правый борт и стремительно ушла под воду, кормовая продержалась на поверхности немногим дольше. Англичане записали этот успех на счет МТВ-221. Через пять минут торпеда с МТВ-219 настигла «Зееадлер». Взрыв прогремел в средней части. Командир корабля капитан-лейтенант Штрекер ударной волной был выброшен с мостика за борт и уже находясь в воде наблюдал, как его миноносец разломился и затонул. Это произошло в 9 милях северо-западнее м. Гри-Не.

Спасательные работы, начатые немецкими «шнелльботами» только через два часа, дали небольшие результаты - из воды удалось подобрать только 33 человека. Потери на обоих кораблях были очень тяжелыми: 115 погибших на «Ильтисе» (в том числе Якобсен) и 85 на «Зееадлере». Несмотря на это, «Штиру» удалось благополучно форсировать Ла-Манш и 18 мая прибыть в устье Жиронды, откуда на следующий день он вышел в океан.

Укоротившиеся ночи заставили немцев перейти к организации проводки судов методом «перетекания». Конвои ходили короткими отрезками от порта к порту под прикрытием темноты или тумана и только наиболее важные из них могли совершать сквозные переходы, но под очень сильным прикрытием.

В ночь на 19 июня «Кондор» и «Фальке» находились в охранении двух судов на переходе через Ла-Манш. Очередное столкновение произошло в устье реки Оти. На этот раз противниками немецких моряков оказались британский эскортный миноносец «Олбрайтон» и турбинные канонерские лодки SGB-6, SGB-7, SGB-8 - корабли более крупные и менее быстроходные, чем торпедные катера. В ходе непродолжительного боя торпеды с SGB-7 пустили на дно бельгийский пароход «Тюркуаз» (278 брт), находившийся под немецким контролем, но и сама паровая канонерка попала под огонь 105-мм орудий немецких кораблей и была потоплена.

После этого столкновения «Кондор» и «Фальке» ушли для ремонта в Вильгельмсхафен. В неспокойных водах Ла-Манша их сменили миноносцы 3-й флотилии.

Действия 3-й флотилии

13 июля Т-4, Т-10, Т-13 и Т-14 вышли из Куксхафена и 16-го числа отшвартовались в Гавре. Их боевая деятельность началась с минных постановок - в течение месяца ими было выставлено три оборонительных заграждения («Рейн», «Штайн» и «Мазурен»), Вскоре ОКМ приняло решение об отправке на Даль- ний Восток двух блокадопрорывателей, и миноносцам приказали обеспечить их охрану на переходе через Бискайский залив.

Первое судно - «Укермарк» (бывший «Альтмарк») под командованием капитана фон Цаторски - вышло в море 9 августа в сопровождении Т-10, Т-13 и Т-14, но было обнаружено авиацией противника и вернулось в порт. По такому же сценарию прошел вывод судна снабжения «Эрмланд» 11 августа. Спустя четыре дня суда повторили попытку прорыва уже совместно под эскортом двух миноносцев. На этот раз им удалось пройти дальше обычного, однако потом самолеты вновь настигли их, причинив повреждения, и 17-го числа оба блокадопроры-вателя вернулись в Бордо и Ла-Паллис.

Следующий всплеск активности 3-й флотилии состоялся почти через два месяца. 5 октября буксиры «Фолькмар» и «Эльба» вывели из Гавра корпус миноносца Т-3, погибшего осенью 1940 г., но впоследствии поднятого немецкими спасателями. Несмотря на медлительность и неповоротливость, караван добрался до берегов Германии без помех. В обратном направлении флотилии предстояло провести вспомогательный крейсер «Комет», отправлявшийся во второе рейдерство.

Вечером 13 октября «Комет» вышел из Гавра в сопровождении четырех миноносцев. Эскортом командовал корветтен-капитан Вильке, находившийся на Т-14 в голове походного ордера. С правого борта рейдер прикрывал Т-10, с левого, обращенного к берегу, - Т-4, замыкал строй Т-19. Корабли держали интервал и дистанцию около 2,5 кбт, скорость -13 уз. Ночь была очень темной, дул умеренный западный ветер, гнавший небольшие волны.

Переход уже стоил германскому флоту четырех моторных тральщиков (R-77, R-78, R-82, R-86), погибших на минах 8 октября на выходе из Флиссингена. В проливе отряд поджидали корабли противника, высланные Адмиралтейством по данным радиоперехватов. Флотилия эскортных миноносцев типа «Хант» под командованием лейтенант-коммандера Ингрэма («Коттесмор», «Кьюорн», «Олбрайтон», «Эскдейл» и норвежский «Глэйсдейл») заранее была переведена в Дартмут и в ночь на 14 октября с восемью торпедными катерами (МТВ-49, МТВ-55, МТВ-56, МТВ-84, МТВ-95, МТВ-203, МТВ-229, МТВ-236) патрулировала в районе мыса Ла-Хуг. Вторая группа «хантов» («Ферни», «Тайндейл», «Броклсби» и польский «Краковяк») вышла в море из Плимута. Британские эскортные миноносцы были вооружены четырьмя-шестью 102-мм орудиями и четырьмя 40-мм автоматами каждый и, таким образом, превосходили противника как количественно, так и качественно.

Контакт с немцами установили самолеты Берегового командования, обнаружившие отряд у Барфлера в 21.00 и сбросившие осветительные бомбы. Хотя бой становился неизбежным, командир «Комета» капитан-цур-зее Брокзин, являвшийся старшим из офицеров, не предпринял попытки укрыться в Шербуре. Вскоре после полуночи подошла флотилия Ингрема, и сражение началось.

Около 2.05 на концевой Т-10 внезапно обрушился шквал снарядов. От двух попаданий в носовое машинное отделение возник пожар. Главный паропровод был перебит, и скорость быстро упала до 8 уз. Капитан-лейтенант Зоммерлат с трудом развернул корабль на левый борт, приказал поставить дымовую завесу, открыть огонь и дать торпедный залп. К его огромному сожалению, по ошибке аппараты были развернуты не на тот борт, и шанс был упущен. Поскольку миноносец развернулся кормой к противнику, следующее попадание пришлось в бомбосбрасыватель, вызвав взрыв глубинных бомб, в результате чего затопило I и II отсеки. Пять минут спустя из машин доложили, что могут дать 24 узла, как тут четвертый снаряд угодил в среднюю надстройку, уничтожив зенитный автомат и вызвав детонацию его кранцев первых выстрелов. Вскоре последовало попадание в трубу и котельное отделение. Давление пара снова упало, ограничив скорость девятью узлами. Последний, шестой снаряд перебил мачту чуть ниже прожекторной площадки. Положение Т-10 было крайне тяжелым. Лишенный почти всего вооружения, потерявший 11 человек убитыми и немало ранеными корабль вышел из боя и направился в сторону берега.

Т-4 находился на тактически невыгодной позиции: от неприятеля его загораживали «Комет» и Т-10. Уклоняясь от двух торпед, миноносец оказался под перекрестным обстрелом. Как докладывал его командир капитан-лейтенант Вайнлиг, на борту вспомогательного крейсера царила паника. 150-мм орудия вели огонь по правому борту, а носовой 20-мм автомат палил хаотически во всех направлениях. Его жертвами стали несколько человек на Т-14 и Т-19, в том числе корветтен-капитан Вильке. Т-4 спасла броня, прикрывавшая мостик и ходовую рубку.

В 2.15 в носовой части «Комета» прогремел взрыв и возник большой пожар. Огонь быстро охватил мостик, затем раздался еше один глухой взрыв, сопровождавшийся столбом огня и дыма. Рейдер моментально затонул, оставив после себя только слой разлившейся по поверхности горящей нефти. Ни один человек из его экипажа не был спасен. Нанеся напоследок повреждения «Броклсби», германские миноносцы вышли из боя. По официальной версии британского Адмиралтейства, «Комет» был потоплен двумя торпедами с катера МТВ-236 (суб-лейтенант Дрейсон). Немецкие авторы, ссылаясь на очевидцев боя с обеих сторон, утверждают, что взрыв не сопровождался водяным фонтаном, характерным для торпедного попадания, а истинной причиной гибели знаменитого рейдера стал пожар подожженной снарядом цистерны авиационного топлива, вызвавший взрыв носового погреба.

Гибель «Комета» стала ярчайшим доказательством неспособности миноносцев серии 1935/1937 обеспечить надежную защиту эскортируемым кораблям. Слабое и неудачно расположенное артиллерийское вооружение, плюс отсутствие радаров делали их малопригодными к данной роли. Не удивительно, что сразу после этого боя командир 2-й флотилии корветтен-капитан Эрдман подготовил докладную записку с предложением об установке второго 105-мм орудия на полубаке. Однако это, в общем-то, предсказуемое «рационализаторство», было отклонено начальником эсминцев контр-адмиралом Беем в связи с неизбежным ухудшением не менее важных качеств кораблей - в первую очередь, мореходности и остойчивости. По его мнению, для действий в Канале куда более подходили старые, но хорошо вооруженные «хищники», однако их возвращение во Францию затягивалось, и местным военно-морским начальникам приходилось довольствоваться теми кораблями, что имелись в наличии.

Норвегия и отечественные воды, 1942-1943 гг.

Очередное появление германских миноносцев в норвежских водах состоялось в начале 1942 года. Вскоре после завершения операции «Церберус» Т-5 и Т-12 пришли в Тронхейм. Уже 6 марта они прикрывали линкор «Тирпиц» на начальном этапе операции против конвоя «PQ-12», но из-за сложных метеоусловий были вынуждены вернуться в порт. Следом в Норвегию отправились Т-15, Т-16 и Т-17, которые 19-20 марта сопровождали тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» на переходе из Брунсбюттеля в Тронхейм. 9-10 мая Т-5 и Т-7 составляли эскорт тяжелого крейсера «Адмирал Шеер» и танкера «Дитмаршен» на переходе из Тронхейма в Нарвик.

16 мая началась операция «Цауберф-лете» («Волшебная флейта») - перевод из Тронхейма в Киль тяжелого крейсера «Принц Ойген», закончившего экстренный ремонт повреждений, нанесенных ему торпедой британской субмарины.

Его сопровождали Т-11 и Т-12 с эсминцами «Пауль Якоби» и Z-25. На переходе отряд был атакован группой из 22 английских самолетов (12 «Бофортов», 6 «Бленхеймов» и 6 «Бофайтеров»), но ни один из кораблей не получил повреждений, а зенитчики и «мессершмитты» прикрытия сбили три самолета. Следующий налет 30 бомбардировщиков и торпедоносцев стоил англичанам еше четырех сбитых ценой трех немецких Bf-109. «Принц Ойген» благополучно прибыл в Киль 18 мая. В тот же день в обратном направлении отправился тяжелый крейсер «Лютцов», сопровождаемый миноносцем Т-15. 20-го числа они были в Тронхейме, а в ночь на 25-е, вместе с «Дитмаршеном», ушли в Нарвик.

Апофеозом пребывания миноносцев 2-й флотилии на Севере стало участие Т-7 и Т-15 в операции против конвоя «PQ-17». Утром 2 июля они вышли из Тронхейма в Альта-фьорд в составе боевой группы во главе с «Тирпицем» и «Адмиралом Хиппером», после чего 5 июля в составе эскадры отправились на поиск конвоя, завершившийся, как известно, поспешным возвращением. Вскоре после этого оба миноносца были отозваны в Германию. В начале августа им на смену прибыли Т-9 и Т-12, остававшиеся в Норвегии до середины октября, а затем отправившиеся во Францию.

В целом «норвежский» период деятельности миноносцев не отличался активностью. Например, Т-9 и Т-12 за два месяца своего пребывания там вообще ни разу не выходили в море. Эскортные операции - и те можно пересчитать по пальцам, других же задач у них не было. Нахождение миноносцев в Норвегии просто не могло быть долгим: плохая мореходность и капризные механизмы не позволяли сколь-нибудь эффективно использовать их в штормовых северных широтах. После двух-трех месяцев такой службы корабли приходилось отправлять на ремонт, после которого они, как правило, выводились в резерв или передавались учебным соединениям.

По состоянию на 15 июля 1942 г. из 26 наличных миноносцев шесть («Фальке», «Кондор», Т-5, T-I2, Т-16, Т-17) находилось в ремонте, три (Т-2, Т-8, Т-11) - в резерве, шесть («Меве», Т-9, Т-20, Т-21. Т-22, Т-23) проходили боевую подготовку на Балтике, пять использовались в качестве учебных («Грайф» и «Ягуар» - в Школе морской артиллерии, Т-I, Т-18, Т-19 - в Торпедной школе) и лишь шесть (Т-4, Т-7, Т-10, Т-13, Т-14, Т-15) непосредственно участвовали в боевых действиях.

В конце 1942 г. было принято решение о возвращении к активной службе трех миноносцев типа 1923/1924, но по различным причинам сделать это не удалось. 18 ноября в районе Киля «Ягуар» столкнулся с рыболовным траулером «Штееген». В результате была разрушена радиорубка, 1 человек погиб, 2 получили ранения. Ремонт повреждений закончился 22 февраля 1943 г., после чего «Ягуар», «Грайф» и «Меве» поступили в распоряжение командования военно-морской группы «Норд».

Их первой задачей стало обеспечение перехода в Северную Норвегию линейного корабля «Шарнхорст». Операция под кодовым наименованием «Падер борн» началась 6 марта. «Грайф», «Ягуар», Т-16, Т-20 и Т-21 сопровождали его от Готенхафена до Тронхейма, откуда он двинулся дальше под эскортом эсминцев. Переход совершался в условиях сильного шторма, почти все корабли получили небольшие повреждения, а на Т-16 был смыт за борт старшина электромеханической группы. Уже 11-12 марта «Грайф» и «Ягуар» с эсминцами «Пауль Якоби» и «Карл Гальстер» эскортировали линкор «Тирпиц» на переходе из Тронхейма в Нарвик, где затем провели более месяца. Они покинули воды Северной Норвегии в составе эскорта легкого крейсера «Нюрнберг» (кроме них в переходе участвовал эсминец «Рихард Байтцен»), направлявшегося на ремонт в Германию. Выйдя из Харстада 27 апреля и задержавшись на сутки в Тронхейме, 4 мая отряд достиг Киля.

Едва успев принять топливо, тем же вечером «Грайф» и «Ягуар» вместе с присоединившимся к ним «Меве» вступили в охранение заградителей «Бруммер» и «Остмарк», выставивших заграждение «Самуэль» на линии «Вествалль». День отдыха - и новый выход на минную постановку (заграждение «Квершпрунг», 6-7 мая). Эта операция стала последней, проведенной миноносцами довоенной постройки на данном театре. 12 мая «Грайф», «Ягуар» и «Меве» получили приказ на перебазирование во Францию.

Т-20 и Т-21 задержались на Севере на рекордный срок - их пребывание в Альта-фьорде длилось более полугода. За это время они лишь изредка выходили в море на сопровождение крупных кораблей (самый значительный учебный поход имел место 5-7 июля). В сентябре последние миноносцы вернулись в Германию. Балтийское море на протяжение всего 1943 года оставалось самым спокойным театром, чем то вроде «Немецкого озера». Здесь проходили испытания и отрабатывали боевую подготовку вступающие в строй корабли, готовились кадры подводного флота. К этому процессу привлекались все имевшиеся представители типа 35/37. За это время произошло лишь два достойных упоминания события. 27 августа Т-7 столкнулся со шведским пароходом «Роза Смит», получив серьезные повреждения. Спустя два дня немецкие войска разоружили датскую армию. Флот этой маленькой страны в большинстве своем самозатопился, нескольким кораблям удалось уйти в нейтральную Швецию. Пытался сделать это и миноносец «Вальроссен» (1913 года постройки, водоизмещение 169 т), но встретив Т-5 развернулся и выбросился на берег севернее Баго.

К концу 1943 года на Балтике сосредоточились все миноносцы типа 35/37. На 1 декабря их дислокация выглядела следующим образом: Т-1, Т-2, Т-3, Т-8, Т-12 и Т-19 находились в ремонте; Т-15, Т-16, Т-17 и Т-8 были распределены между 23-й и 25-й учебными флотилиями подводных лодок с базированием на Мемель и Лиепаю; Т-13 находился в распоряжении исследовательского центра торпедного вооружения; основная часть - Т-4, Т-5, Т-7, Т-9, Т-10, Т-И, Т-14, Т-20 и Т-21 - входила в соединение кораблей Торпедной школы в Травемюнде. Официально флотилии не расформировывались и находились, что называется, «в горячем резерве». 12 декабря в Данциге состоялся повторный подъем флага на Т-3, завершившего ремонт на верфи «Шихау», однако увеличения численности миноносных сил не произошло.. На следующий день во время налета 600 бомбардировщиков 8-й американской воздушной армии на Киль погиб Т-15. Это была первая потеря среди кораблей данного типа с момента гибели Т-6 в ноябре 1940-го.

Поражение на Западе

В конце октября 1942 г. центр активности миноносных сил сместился еще далее на запад. Остававшиеся в распоряжении группы «Вест» корабли перебазировались в порты Бискайского залива и переключились главным образом на сопровождение подводных лодок и блокадопрорывателей. Это было связано с большим риском из-за господства в воздухе неприятельской авиации. К тому времени число боеспособных миноносцев увеличилось до девяти единиц - в Ла-Паллис прибыло пополнение: только что вернувшиеся из Норвегии Т-9 и Т-12, закончившие ремонт Т-17 и «Фальке», а также новейший Т-22. Их перевод был связан с подготовкой к встрече блокадопрорывателя «Висмар» со стратегическими грузами с Дальнего Востока. Для поиска единственного парохода было создано три эскортных группы: в первую вошли Т-4, Т-13, Т-19 и Т-22; во вторую - «Фальке» и три тральщика 6-й флотилии; в третью - Т-9, Т-12, Т-17 и Т-18. Все три группы вышли в море в 19 часов 31 октября, однако через пять с половиной часов на Т-13 возникли неполадки в машине и он повернул назад. В сопровождение ему был придан Т-19. Несмотря на вполовину уменьшившийся состав, именно первая группа после долгого поиска установила контакт с «Висмаром» и к 16.50 4 ноября благополучно привела его в Ла-Паллис. По пути к ней присоединилось еще несколько кораблей других групп, но Т-4, испытывавший недостаток топлива, ушел на дозаправку в Сен-Жан-де-Люз.

Не успела закончиться эта операция, как миноносцам было приказано готовиться к новой, на этот раз не столь масштабной. В 18.00 следующих суток «Фальке», Т-13 и Т-19 покинули гавань для встречи блокадопрорывателя «Темплин». Он был обнаружен уже в 20.45, а наутро его эскорт усилили три тральщика 8-й флотилии. Несмотря на несколько воздушных атак, с наступлением сумерек судно без малейших повреждений прибыло в Ла-Паллис.

Утром 14 ноября из Киля на запад отправились Т-23 и «Кондор». Их переход сопровождался двумя боестолкновениями. В первом, имевшем место в ранние часы 15-го, когда корабли находились в 25 милях севернее Терсхеллинга, их противниками стали британские торпедные катера МТВ-83 и МТВ-88, но во втором, произошедшем 19-го числа в районе Нормандских островов, в роли «неприятельских торпедных катеров» оказались немецкие FK-01 и FK-02, на которых в результате обстрела миноносцев оказалось 7 убитых и много тяжелораненых.

Небольшая дальность плавания не давала миноносцам отрываться далеко от берега, что позволяло англичанам перехватывать суда мористее. Например, так произошло с итальянским блокадопрорывателем «Кортелаццо», направлявшимся на Дальний Восток. Транспорт вышел 30 ноября в сопровождении Т-23 (брейд-вымпел командира 5-й флотилии фрегаттен-капитана Шмидта), Т-22, «Кондора» и «Фальке». В Бискайском заливе эскорт повернул назад, а судно было обнаружено британским «Сандерлендом» и спустя сутки потоплено эсминцами. Шедший из Японии «Ракотис» союзники потопили 1 января еще до подхода эскорта, и отправленным для его встречи «Кондору», «Фальке», Т-18, Т-19, Т-22 и Т-23 пришлось вернуться ни с чем.

На рубеже нового 1943 года произошли организационные изменения. Т-4 и Т-10 вернулись в Германию (прибыли в Киль 10 декабря), хотя Т-9 и Т-12 прибыли им на замену только в 3 марта. В феврале, в ожидании массового вступления в строй кораблей типа 1939, в Бресте была сформирована 4-я флотилия миноносцев. Первые четыре месяца ей «по совместительству» командовал шеф 5-й флотилии фрегаттен-капитан Шмидт. Круг решавшихся миноносцами задач остался прежним: сопровождение прибрежных конвоев и эскорт блокадопроры-вателей и подводных лодок в Бискайском заливе. 17-18 марта Т-23, Т-12 и Т-18 выводили в море пару субмарин (U-359 и U-757), при этом на Т-23 произошла авария в носовом турбинном отделении. 30 марта «Кондор» встречал итальянский пароход «Петро Орсеоло», поврежденный в Бискайском заливе торпедой американской подлодки «Шэд». Другое итальянское судно, «Гималайя», дважды пыталось прорваться на Дальний Восток. 28 марта оно вышло из Бордо в сопровождении миноносцев «Фальке», Т-2, Т-12, Т-18 и Т-23, но после отделения эскорта было обнаружено английским самолетом и повернуло назад. Встреченный «Кондором», Т-5. Т-9 и Т-19, транспорт прибыл в устье Жиронды утром 30 марта. Следующая попытка была предпринята 9 апреля. Эскорт составляли эсминцы Z-23, Z-24, Z-32, миноносцы «Кондор», Т-5 и Т-22. На этот раз отряд был обнаружен авиаразведкой противника почти сразу и получил приказ вернуться. На обратном пути корабли отбили налет бомбардировщиков и торпедоносцев, сбив 5 самолетов. «Гималайя» благополучно добралась до Жиронды, но в дальнейшем об отправке блокадопрорывателей пришлось забыть...

В конце мая 1943 г. в Гавр пришли «Меве», «Ягуар» и окончивший свой затянувшийся капитальный ремонт «Грайф». Таким образом, все миноносцы довоенной постройки собрались в составе 5-й флотилии, которую принял корветтен-капитан Рудольф Копенгаген. 2-я флотилия с приданными ей двумя «эльбингами» также перебазировалась в Шербур для действий в Ла-Манше. В течение трех майских ночей Т-2, Т-5, Т-18, Т-22 и Т-23 выставили у южного побережья Англии заграждения «Дали», «Дорнбуш» и «Доттерблуме». Их эстафету приняла флотилия Копенгагена: в начале следующего месяца «Меве», «Фальке», «Грайф», «Кондор» и приданный им Т-22 выставили в районе Шербура оборонительные заграждения «Айхе», «Бирке» и «Ульме».

Вскоре 2-я флотилия навсегда покинула театр. 25 июня Т-2, Т-5 и Т-18 отправились в Германию, куда прибыли без происшествий 1 июля. В тот же день из Киля на запад отправились Т-24 и Т-25. У Дувра они попали под обстрел береговой батареи, под Дюнкерком были атакованы торпедными катерами, а в районе Булони - истребителями-бомбардировщиками «Тайфун».

В ночь на 10 июля миноносцы вышли из Сен-Мало. Штаб 3-й дивизии сил охранения передал предупреждение о возможной встрече с британскими эсминцами и приказ осуществить дальнее прикрытие конвоя, совершавшего переход в Брест под эскортом 2-й флотилии тральщиков (М-9, М-10, М-12, М-84 и М-153 под командованием корветтен-капитана Хейделя). Однако еще до подхода миноносцев конвой был перехвачен у острова Бац британскими эскортными миноносцами «Мелбрик», «Уэнслидейл» и «Глэсдейл» (последний - под норвежским флагом). В ходе беспорядочного ночного боя М-12 и М-153 получили повреждения; причем последний - тяжелые, 18 человек из состава его экипажа погибло. Неожиданное появление Т-24 и Т-25 переломило ход сражения. «Мелбрик» получил прямое попадание 105-мм снаряда, «Уэнслидейл» и «Глэсдейл» пострадали от осколков, причем ремонт «Уэнслидейла» длился 17 суток - дольше, чем у любого другого участника данного столкновения. С немецкой стороны небольшие повреждения получил только Т-25, у правого борта которого разорвался снаряд. По прибытии в Брест в носовой части насчитали около сотни осколочных пробоин, но ущерб был незначительным. Поврежденный М-153 затонул при попытке буксировки.

Организация и дислокация миноносных сил на 31 июля 1943 г.
2-я флотилия (Везермюнде):
Т-4 - в Свинемюнде; Т-2, Т-10 - приданы 25-й флотилии подводных лодок в Пиллау; Т-7 - придан торпедной школе в Травемюнде; Т-5, Т-11 - переборка машин в Везермюнде; Т-9 - доковый ремонт в Эльбинге; Т-12 - доковый ремонт в Киле
3-я флотилия (Готенхафен):
Т-13 - доковый ремонт в Данциге; Т-14 - доковый ремонт в Бресте; Т-15 - доковый ремонт в Ростоке; Т-16, Т-17 - доковый ремонт в Киле; Т-18 - придан торпедной школе в Травемюнде; Т-20, Т-21 - приданы 24-й флотилии подводных лодок в Тронхейме
4-я флотилия (Брест):
Т-22, Т-23, Т-24, Т-25 - в Бресте; Т-26, Т-27 - боевая подготовка на Балтике
5-я флотилия (Ла-Паллис):
«Mowe», «Greif», «Kondor», «Falke», «Jaguar», T-19 - в Ла-Паллисе; Т-28 - доковый ремонт в Данциге

Лето 1943 года обе оставшихся флотилии провели в портах Бискайского залива. В это время там происходили ожесточенные схватки с британскими силами, пытавшимися воспрепятствовать выходу германских «у-ботов» в Атлантику. Обычно с каждой субмариной или группой в море выходило два-четыре надводных корабля, но оказать помощь своевременно удавалось не всегда. 24 июня Т-22, «Фальке» и «Грайф» встретили подводную лодку U-515. 16 июля Т-24, «Фальке» и «Грайф» провели в Лориан U-271 и U-420. В ранние часы 2 августа Т-22, Т-24, Т-25 вышли на помощь U-383, атакованной самолетом и лишившейся хода и способности погружаться. Отбив несколько воздушных налетов, миноносцы спасли 36 моряков с U-106, но U-383 так и не была найдена - она пошла на дно со всем экипажем. Зато 29-31 августа Т-22, Т-24 и Т-25 успешно выполнили ответственное задание, встретив в море и сопроводив в Лориан японскую субмарину I-8.

Утром 30 августа из Киля на усиление 4-й флотилии направились Т-26 и Т-27, а 5-я флотилия начала переход в Ла-Манш, омраченный столкновением «Ягуара» с шедшим в составе ордера «шперрбрехером». Повреждения миноносца оказались серьезными, и ремонт в условиях скудных возможностей французских баз затянулся почти на девять месяцев. На ставшем привычным для себя театре «хищники» по-прежнему использовались для охраны судоходства. В частности, эту цель преследовали произведенные флотилией минные постановки. 3-5 сентября «Меве», «Кондор», Т-19, Т-25 и Т-27 выставили заграждения «Таубе» и «Ребхун», а в ночь на 30 сентября «Грайф», «Кондор», Т-19, Т-26 и Т-27 осуществили постановку заграждения «Тальзоле». В целом же обстановка в восточной части Ла-Манша была сравнительно спокойнее, чем в западной, где в конце 1943 г. произошло несколько знаменательных боев между немецкими и английскими кораблями.

Бой у островов Триаж 4 октября 1943 г.

В сентябре 4-ю флотилию принял корветтен-капитан Франц Колауф - опытный миноносник, ранее служивший в штабе FdT, командовавший «Ягуаром», «Зееадлером» и 3-й флотилией. В очередной раз миноносцы были перенацелены на сопровождение важных конвоев в западной части Ла-Манша. Удлинившиеся осенние ночи вызвали рост активности надводных сил в проливе, что не могло не привести к боевым столкновениям.

Вечером 3 октября Т-23 (лидер), Т-22, Т-25 и Т-27 вышли из Бреста для обеспечения перехода через Ла-Манш парохода «Нордваард». Флотилия находилась севернее островов Триаж, следуя 12-узловым ходом курсом «ост-норд-ост», когда в 1.17 наблюдатели Т-27 обнаружили по пеленгу 270° две тени, идентифицированные как эсминцы. Ситуация представляла собой дилемму для корветтен-капитана Колауфа. Британские корабли отчетливо проецировались на светлой северной части горизонта, в то время как его собственный отряд находился на темной южной стороне. Правда, позиция не слишком подходила для проведения торпедной атаки, а основной задачей было прикрытие конвоя, безопасностью которого не стоило рисковать. И все же наступательный порыв взял верх!

В 1.30 флотилия совершила поворот «Все вдруг» и легла на параллельный с противником курс, чтобы каждый из кораблей мог выстрелить свои торпеды. Минутой позже состав сил неприятеля был определен как два больших и три маленьких эсминца. В действительности, британский отряд составляли эсминцы «Гренвилл», «Алстер» и эскортные миноносцы «Лимбурн», «Уэнслидейл», «Тэнетсайд». В 1.47 Т-27 выпустил четыре, а Т-25 - только одну торпеду, после чего Колауф, все еще уверенный, что его корабли не обнаружены, приказал пойти на сближение. Поскольку ни одного попадания замечено не было, флагманский Т-23 включил радар для определения расстояния (оно составило чуть менее 2 миль) и в 2.04 снова повернул на восток, но за две минуты до этого Т-22 дал шеститорпедный залп. Сигналы немецкой РЛС были перехвачены «Лимбурном», поднявшим тревогу, после чего британский отряд изменил курс, и торпеды Т-22 также ушли «в молоко».

Развившие 28 узлов «Алстер» и «Гренвилл» быстро оторвались от «хантов», которые, наоборот, уменьшили ход до I2 узлов, чтобы не выдавать себя носовыми бурунами. Здесь сыграла негативную роль недостаточная сплаванность британского соединения - «ханты» и «флотские» эсминцы до этого не действовали совместно. В итоге англичане лишились численного превосходства. Между двумя эсминцами и немецкими миноносцами разгорелся жаркий бой. Под яркой иллюминацией, создаваемой осветительными снарядами, обе стороны вели интенсивный огонь. Успех не сопутствовал англичанам. Сблизившись с противником на 15 кбт., «Гренвилл» выпустил все свои восемь торпед, но его командир сильно недооценил скорость немецких миноносцев, и все опасные «сигары» прошли у них за кормой. Безрезультатным оказался и трехторпедный залп Т-23, произведенный в 2.12. Гораздо лучше стреляли немецкие артиллеристы. Вскоре «Гренвилл» получил попадание в кормовую надстройку. Взрыв сбросил с нее весь расчет орудия «X» и вызвал пожар кордита. Объятый пламенем и изрешеченный осколками от близких разрывов эсминец покинул строй, потеряв одного члена экипажа убитым и семерых ранеными.

«Алстер» остался в одиночку против четырех неприятельских кораблей. В 2.17 он дал четырехторпедный залп с дистанции около 17,5 кбт., но минутой позже Колауф как раз приказал изменить курс на юго-восток, так что и эти торпеды целей не достигли. Зато в 2.30 сам «Алстер» поразили два немецких снаряда. Один из них попал в правый борт ниже ватерлинии, отчего оказался затопленным носовой погреб, а второй разорвался рядом с орудием «А», убив одного матроса. Германские миноносцы все еще оставались неповрежденными, только Т-27 в 2.18 получил попадание в левый борт, приведшее к ранению четырех человек и вызвавшее пожар катера, который пришлось сбросить за борт. В 2.31 Колауф приказал ставить дымовую завесу и отрываться от противника. На британском эсминце приняли аналогичное решение, поскольку в 2.32 он выстрелил в сторону немцев четырьмя оставшимися торпедами и вышел из боя, быстро растворившись в темноте. Т-23 выпустил вдогонку ему три торпеды, но уже без какого-либо шанса на попадание.

Сражение длилось около часа, обеими сторонами было израсходовано 30 торпед - без какого-либо результата. «Эльбинги» продолжил выполнение основной задачи, и утром, вместе с «Нордваардом» прибыли в Сен-Мало, где на берег были свезены раненые с Т-27, после чего перешли в Шербур. Оттуда Т-23 и Т-27 вернулись в Брест, а Т-22 и Т-25 задержались на несколько дней для ремонта.

В следующем сражении миноносцы добились нового успеха, явившегося их самым значительным достижением в ходе войны.

Бой у островов Ле-Сет-Иль 23 октября 1943 г.

9 октября из юго-восточной Азии в Брест прибыл блокадопрорыватель «Мюнстерланд» (6408 брт), груженный каучуком, оловом, хромом и другими стратегическими материалами. Для ускорения доставки столь важного груза на оборонные предприятия Рейха германское командование приняло решение провести судно через Ла-Манш. В 15 часов 22 октября оно покинуло порт в сопровождении шести тральщиков 2-й флотилии и сторожевых кораблей V-718 и V-719. Последние два были оснащены радиолокаторами, что само по себе свидетельствует об экстраординарности операции. 4-й флотилии миноносцев была поставлена задача осуществлять дальнее прикрытие конвоя. Тем же вечером Т-23 (лидер), Т-22, Т-25, Т-26 и Т-27 вышли из Бреста. В 21.45 они встретили конвой и заняли позицию к северо-западу от него.

Благодаря расшифровкам «Ультры» британская разведка была осведомлена о маршруте и грузе «Мюнстерланда», поэтому штаб Плимутского командования ВМС получил приказ выслать отряд для перехвата транспорта. В эту ночь британское ударное соединение состояло из легкого крейсера «Карибдис», эсминцев «Гренвилл», «Рокет» и эскортных миноносцев «Лимбурн», «Тэлибонт», «Стивенстоун» и «Уэнслидейл». По огневой мощи англичане существенно превосходили противника, однако их корабли никогда до этого не действовали совместно. Кроме того, «Карибдис» недавно прибыл со Средиземного моря, где участвовал в прикрытии высадки у Салерно, поэтому его командир кэптен Дж. Воулкер (до недавнего времени, кстати, служивший в подводном флоте) не имел опыта действий на новом театре. Как писал в своем последующем отчете командир дивизиона «хантов» коммандер У. Фиппс, «Воулкер вел себя очень боязливо. Я не имел никаких мыслей относительно его намерений и не получал от него никаких указаний.» Нужно добавить, что операции по патрулированию западного входа в Ла-Манш регулярно проводились Королевским флотом, причем из-за минной опасности корабли двигались по одному и тому же маршруту, получившему у самих англичан название «Туннель» и к тому времени хорошо изученному немцами. Поэтому когда Колауф получил предупреждение с береговой радиолокационной станции об обнаружении кораблей противника, он уже имел примерный план действий на случай встречи с ними.

Стояла облачная погода с хорошей видимостью, дул легкий южный ветер, волнение - 2 балла с длинной тяжелой зыбью. В 0.37, когда флотилия подходила к островам Ле-Сет-Иль, радар Т-23 засек цель, находившуюся севернее. Британское соединение в это время двигалось 13-узловым ходом кильватерной колонной с дистанцией 650 м между мателотами, осуществляя поиск цели при помощи радаров сантиметрового диапазона, остальные радары были выключены, чтобы их излучение не было обнаружено противником. Объявив боевую тревогу, Колауф повел флотилию навстречу, но затем снова повернул на восток, чтобы завязать столкновение подальше от конвоя. Немцы знали, что англичане идут параллельным курсом, создавая идеальную позицию для торпедной атаки. Более того, британские корабли находились на фоне светлого горизонта, тогда как немецкие миноносцы - на темном фоне побережья, также им помог дождевой шквал, приближавшийся с юго-запада.

Луна взошла в 1.25, но незадолго до этого «Лимбурн» перехватил переговоры германской флотилии и послал сигнал тревоги флагману соединения. В 1.35 «Карибдис» установил радиолокационный контакт на дистанции 8100 м и спустя несколько минут выстрелил осветительным снарядом, однако тот разорвался над облаками и не дал нужного освещения. В то же время немецкие наблюдатели обнаружили крейсер визуально, англичане же не видели противника ни в тот момент, ни в последовавшем затем коротком бою. В 1.43 миноносцы совершили поворот «Все вдруг» на юг, развив максимально возможную скорость. При этом Т-23 и Т-26 разрядили свои торпедные аппараты в сторону противника.

Едва «Карибдис» выпустил следующий осветительный снаряд, поступило сообщение о двух приближающихся торпедах, и, несмотря на то, что руль был немедленно переложен, в 1.47 одна из них ударила в левый борт под торпедным аппаратом. Второе котельное отделение и отделение динамо-машин оказались затопленными, электрическая цепь левого борта обесточилась, корабль получил крен в 20° на левый борт и остановился.

Между 1.46 и 1.50 Т-22 и Т-27 также дали полные торпедные залпы, и лишь Т-25 замешкался с пуском. Англичане пребывали в смятении, так как море буквально кишело торпедами. С «Лимбурна» выпустили осветительную ракету, в свете которой были видны поврежденный «Карибдис» и едва разминувшиеся со смертоносными снарядами «Гренвилл» и «Уэнслидейл». В 1.51 второй взрыв раздался у левого борта крейсера. Вся верхняя надстройка была снесена, под водой оказалось второе машинное отделение, полностью пропала электроэнергия, крен увеличился до 50°. Спустя минуту торпеда поразила повернувший направо «Лимбурн», вызвав взрыв носового погреба, оторвавший носовую оконечность. Погибло 42 человека, миноносец начал погружаться, сильно накренившись на правый борт. Сразу же пропала связь, и коммандер Фиппс не смог передать командование, что в решающий момент внесло дезорганизацию в действия соединения. Лишь спустя несколько минут командир «Гренвилла» лейтенант-коммандер Хилл понял, что остался старшим офицером, и попытался собрать уцелевшие корабли. Решив, что имеет дело с торпедными катерами, он приказал подошедшим «Тэлибонту» и «Стивенстоуну» отходить вслед за «Гренвиллом» в северном направлении. Вскоре к ним присоединились «Уэнслидейл» и «Рокет».

«Карибдис» продержался на поверхности около 10 минут. В 1.55 он затонул с 462 членами экипажа, в том числе командиром корабля. Лишь час спустя Хилл понял, что «Лимбурн» все еще остается на плаву. Убедившись в отсутствии радиолокационных контактов, он развернул отряд на обратный курс, вернувшись к месту боя для проведения спасательной операции. В 3.30 «Стивенстоун» и «Уэнслидейл» приступили к поиску и подъему из воды уцелевших. «Тэлибонт» попытался взять «Лимбурн» на буксир, но Хилл, опасаясь воздушных атак, приказал добить поврежденный миноносец торпедой, что и было исполнено «Рокетом». Спасательные работы продолжались около двух часов - всего было поднято 107 человек с крейсера и 103 с миноносца.

Тем временем «эльбинги» вышли из боя без повреждений и присоединились к конвою. Колауф наблюдал за англичанами на экране радара, но не стал преследовать их, поскольку главной задачей являлась безопасность транспорта. Наутро флотилию с триумфом встретили в Сен-Мало. «Мюнстерланду» повезло меньше. К утру он прибыл в Шербур, где днем его атаковали истребители-бомбардировщики Королевских ВВС. Хотя немецким зенитчикам удалось сбить три из восьми «Тайфунов» и два из двенадцати «Уирлуиндов», транспорт получил повреждения, существенно повлиявшие на скорость дальнейшего перехода. Он сумел добраться до Булони, где снова был поврежден английской авиацией, и в конце концов, 20 января 1944 г., в тумане выскочил на мель у мыса Гри-Не и был разрушен снарядами дуврских береговых батарей...

Разбирая обстоятельства ночного боя, Колауф указал, что первая торпеда, поразившая крейсер, была выпущена Т-23, вторая - Т-27, а «Лимбурн» стал жертвой торпед Т-22 и Т-26. Бездействие Т-25 объяснялось тем, что его торпедный офицер недавно пришел на эту должность после трех лет службы в Люфтваффе и оказался не готовым адекватно действовать в ходе скоротечного ночного боя. Двойной успех флотилии явился безусловным достижением на данном этапе войны. Как пишет М. Уитли, «он показал, что надводные корабли Кригсмарине еще могут служить ценным материалом для пропагандистских сводок, основную часть которых в то время занимали репортажи о достижениях подводных лодок». 29 октября корветтен-капитан Колауф был удостоен Рыцарского креста, а командир флагманского Т-23 капитан-лейтенант Фридрих-Карл Пауль - Германского креста в золоте.

Бой в Бискайском заливе 28 декабря 1943 г.

Состав сил, участвовавших в операциях «Bernau» (23-24 декабря 1943 г.) и «Trave» (27-28 декабря 1943 г.)
8-я флотилия эсминцев (кпт.-ц.-з. Эрдменгер): Z-27, Z-23, Z-24, Z-32, Z-37 4-я флотилия миноносцев (крв.-кпт. Колауф): Т-23, Т-22, Т-24, Т-25, Т-26, Т-27

В начале ноября миноносцы брестской группы в основном были заняты регламентными работами. 7 ноября Т-24 и Т-26 осуществляли эскорт подводных лодок U-123 и U-303. В конце месяца было принято решение о возобновлении минно-заградительных операций в Ла-Манше. 23-го числа три боеспособных корабля 4-й флотилии прибыли в Гавр, где находилась 5-я флотилия.

Постановки оборонительных заграждений в районе Гавра производились с невиданной доселе интенсивностью. Первый выход был осуществлен вечером 26 ноября. В нем участвовало шесть миноносцев: Т-23 (лидер, мин не нес), Т-22, Т-27, «Кондор» (брейд-вымпел командира 5-й флотилии), «Меве» и «Фальке». Едва вернувшись в порт, «эльбинги» снова приняли мины и еще до рассвета отправились на новую постановку, а вечером вся шестерка вышла в море с очередной порцией мин. Еще две постановки были произведены в ночи на 2 и 3 декабря, причем сразу по завершению операции 4-я флотилия получила приказ на возвращение в Брест.

Следующие недели корабли Колауфа провели по большей части в гаванях, но конец месяца ознаменовался резким повышением активности. 20-21 декабря флотилия в полном составе выходила для прикрытия перехода в Шербур транспорта «Ида» с эскортом из семи тральщиков 24-й флотилии. В это время к берегам Франции с Дальнего Востока подходили два блокадопрорывателя. Для их встречи было сформировано весьма многочисленное соединение из эсминцев 8-й и миноносцев 4-й флотилии под общим командованием капитана-цур-зее Ганса Эрдменгера. Транспорт «Озорно» был успешно отконвоирован в устье Жиронды 24 декабря (операция «Бернау»). Следующий блокадопрорыватель - «Альстеру-фер» - находился на подходе. Операция по его встрече получила кодовое наименование «Траве».

Готовились к встрече «Альстеруфера» и англичане. С 24 декабря крейсера «Глазго», «Энтерпрайз». «Моришес», «Пинелопи» искали блокадопрорыватель в Атлантике. Однако успех в уничтожении этого судна выпал на долю Королевских ВВС. 27 декабря самолет «Либерейтор» из состава 311-й (чешской) эскадрильи атаковал «Альстеруфер», который после полученных повреждений был затоплен экипажем.

Утром 27 декабря корветтен-капитан Колауф вывел из Бреста Т-23, Т-22, Т-24, Т-26 и около полудня следующих суток соединился с выходившими из устья Жиронды Z-27, Z-23, Z-24, Z-32, Z-37, Т-25 и Т-27. Не обнаружив транспорт в точке рандеву, корабли приступили к его поиску, двигаясь 17-узловым ходом в южном направлении. Тут нужно сказать, что информацию о гибели «Альстеруфера» командование военно-морской группы «Вест» получило только утром 28-го числа из данных радиоперехватов, после чего немедленно отдало Эрдменгеру приказ о возвращении, однако ни один из кораблей его не принял. Вскоре группа эсминцев и миноносцев была обнаружена «Либерейтором» бомбардировочной эскадрильи VB-105 ВМС США, который навел на них крейсера «Глазго» (кэптен Кларк) и «Энтерпрайз» (кэптен Грант).

В 12.58 флагманский Z-27 известил корабли отряда об обнаружении двух неприятельских крейсеров по левой раковине. «На бумаге» превосходство было на стороне немцев, однако решающим фактором, определившим исход боя, стала погода. Сильнейший шторм ограничивал скорость миноносцев 29 узлами, делая бесполезными оптические дальномеры и превращая ручное заряжание орудий в серьезную проблему. Поэтому когда в 13.04 Эрдменгер приказал миноносцам выйти в торпедную атаку, Колауф ответил, что, хотя «это не очень по-товаришески», ни один из его кораблей не в состоянии выстрелить торпеды - восточный ветер достиг к этому времени ураганной силы.

Тем не менее, командир немецкого отряда не отказался от боя и вместо того, чтобы постараться оторваться от неприятеля, развернул свои корабли сначала на восток, а затем - на юго-восток. Это позволило англичанам, которые установили визуальный контакт с германским отрядом только в 13.32 (до этого крейсера следили за целью посредством радиолокации) на дальности 13 миль, сблизиться на 105 кбт. и в 13.46 открыть огонь, управляя стрельбой при помощи радиолокации.

Противники начали бой, следуя на большой скорости в южном направлении. Немецкий боевой порядок состоял из трех кильватерных колонн: на левом фланге Z-23 и Z-27; в центре миноносцы во главе с Т-23; на правом фланге Z-32, Z-37 и Z-24. В 13.46 эсминец Z-23, в соответствии с ранее полученным приказом, выстрелил шесть торпед и в 13.58 вместе с флагманским Z-27 открыл огонь из орудий главного калибра. Z-32 и Z-37 в 13.56 получили приказ выйти в торпедную атаку. Выдвинувшись вперед, они в 14.05 ввели в действие свои 150-мм орудия, а в 14.15 выпустили по противнику четыре торпеды.

Германские эсминцы выпускали торпеды с предельных дистанций - 14-15 тысяч метров. Не удивительно, что ни одна из них в цель не попала, хотя в 14.20 немцы наблюдали нечто похожее на взрыв, и решили, что это Z-23 добился успеха. Немецкие артиллеристы за все время боя смогли добиться только одного попадания в «Глазго» (150-мм снаряд взорвался в вентиляторе котельного отделения). Что касается миноносцев 4-й флотилии, то их участие в первой фазе боя из-за сильного шторма было чисто номинальным. Они шли строем кильватера, ставя дымовые завесы, и артиллерийского огня не открывали.

Бой на параллельных курсах продолжался до 14.18, когда Эрдменгер, разделил свои корабли на две группы, вероятно, решив взять «британцев» в клещи - прием, успешное осуществление которого давало надежду на успех торпедной стрельбы. По мнению корветтен-капитана Колауфа, именно разделение на две группы привело к поражению - изоляции одной группы и разгрому другой. Скоординированной атаки, по сути, не получилось. В 14.23 эсминцы южной группы выстрелили шесть, a Z-23 - одну торпеду. В 14.28 Z-27 дал четырехторпедный залп. После этого Эрдменгер приказал корветтен-капитану фон Бергеру на Z-32 возглавить южную группу и прорываться на восток (последний приказ, поступивший от немецкого флагмана), а сам вместе с Z-23, Т-22, Т-25, Т-26 повернул на север. Англичанам только и оставалось воспользоваться представившейся выгодной ситуацией. Они сосредоточили огонь на кораблях северной группы и стали один за другим «выбивать» германские миноносцы.

В 14.54 точный залп «Глазго» накрыл Т-25. Были полностью выбиты расчеты кормовых зенитных автоматов и торпедного аппарата, левая турбина вышла из строя, а когда командир миноносца капитан-лейтенант Вирих фон Гарцен приказал дать полные обороты правой, механик доложил, что разорваны топливные трубопроводы, и кормовое машинное отделение наполняется водой. Корабль быстро терял скорость. Вскоре еше один снаряд разорвался у первой трубы, снеся ее за борт и повредив носовую турбину. Фон Гарцен послал радио на Т-22 с просьбой подойти к борту и снять экипаж.

Удостоверившись, что его залпы возымели действие, «Глазго» перенес огонь на Т-26. Миноносец засыпали осколки от близких разрывов, но грамотным маневрированием капитан-лейтенанту Кведен-фельду довольно долго удавалось избегать прямых попаданий. Однако в I5.2I шестидюймовый снаряд все же поразил котельное отделение миноносца, вызвав большой пожар. Т-22 капитан-лейтенанта Блезе попытался отогнать противника от поврежденных кораблей выходом в торпедную атаку, но был встречен метким огнем и ограничился постановкой дымовой завесы. Крейсера преследовали немцев в южном, а затем - в северо-западном направлении. Кэптен Кларк передал «Энтерпрайзу» приказ покончить с поврежденными миноносцами, а сам на «Глазго» устремился в погоню за флагманским Z-27 и вскоре пустил его на дно с большей частью команды.

«Энтерпрайз» приступил к поиску «подранков». Первым был обнаружен стоявший без хода Т-26. В I6.17 с дистанции в 3000 м по нему выпустили торпеду, от взрыва которой в 16.20 миноносец затонул. Погибло 96 человек.

К тому времени Т-25 оставался на плаву, причем его старший механик не терял надежду запустить кормовую турбину. Все шансы на спасение исчезли в I6.35 с появлением крейсера. С дистанции 3000 м «Энтерпрайз» открыл огонь, на который отвечали два уцелевших 105-мм орудия и пара зенитных автоматов с мостика миноносца, а затем выпустил еще одну торпеду, решившую судьбу немецкого корабля. Охваченный огнем и оставленный экипажем, Т-25 затонул около 17 часов. Потери составили 85 человек.

Т-22 - единственный уцелевший из северной группы - в 15.45 соединился с Z-23. Корабли укрылись на якорной стоянке Сен-Жан-де-Люз вблизи французско-испанской границы, а затем перешли в Ла-Паллис. Южная группа, состоявшая из Z-32 (лидер), Z-37, Z-24, Т-23, Т-24 и Т-27, оказалась изолированной и в бою фактически не участвовала. Около 15.30 ее командир корветтен-капитан фон Бергер отправил в Брест бесполезные в такую погоду миноносцы и поврежденный Z-24, а сам с Z-32 и Z-37 вернулся к месту сражения, но атаковать британские крейсера не решился. Вечером оба эсминца прибыли в устье Жиронды.

Английские крейсера подобрали из воды 64 немецких моряка с потопленных кораблей, 55 было спасено прибывшими ночью в район трагедии подводными лодками U-505 и U-618, еще шестерых подобрал испанский эсминец. Волею случая, в числе уцелевших оказались командиры обоих погибших миноносцев. Число жертв могло быть существенно больше, если бы не проходившее мимо ирландское судно «Керлонь». Им было спасено 92 человека с Т-26, 68 - с флагманского Z-27 и 6 - с Т-25. Они были доставлены в порт Корк и интернированы до конца войны.

Действия в начале 1944 г.

Несмотря на гибель двух кораблей, численность миноносных сил во Франции ненадолго восстановилась, поскольку из Германии прибыли закончившие курс боевой подготовки Т-28 и Т-29. Их переход, начавшийся 15 января 1944 г., проходил весьма драматично. Неприятности начались уже на второй день, когда Т-29 был протаранен сторожевиком V-1416 в гавани Хук-ван-Холланда и получил большую пробоину в XII отсеке. Ремонт занял три дня. В ночь на 21 января между Дюнкерком и Кале миноносцы сначала отразили налет истребителей-бомбардировщиков, потом подверглись обстрелу береговых батарей Дувра, завершением стала атака пары «Альбакоров» 415-й эскадрильи Берегового командования. Две или три бомбы разорвались у самого борта Т-28. В обшивке образовалась обширная вмятина, от сотрясения вышла из строя правая турбина, скорость упала до 18 узлов, от пулеметно-пушечного обстрела сильно пострадала кормовая труба. С большим трудом корабль добрался до Гавра, где стал в док на ремонт, продолжавшийся до середины мая, тогда как его «напарнику» предстояло сразу принять участие в боевой операции.

Для выполнения распоряжения командования группы «Вест» о расширении оборонительных минных заграждений в Ла-Манше, в ночь на 28 января в Гавр, ставший основной военно-морской базой Кригсмарине в этом районе, перебазировались Т-22, Т-23, «Меве» и «Грайф». В каждую из следующих трех ночей корабли выходили в море с минами на борту (Т-29 являлся лидером отряда и мин не нес). Постановки производились на удалении 20-30 миль от порта, благодаря чему каждый из выходов длился не более 6 часов. Для наглядности приведем график:

• 28 января в 19.00 корабли вышли в море, между 22.29 и 22.54 произвели постановку, в 1.45 вернулись в базу;
• 29 января - в 19.10 вышли в море, между 20.14 и 21.32 произвели постановку, в 23.56 вернулись в базу;
• 30 января - в 19.35 вышли в море, между 23.43 и 0.10 произвели постановку, после чего Т-22 и Т-23 отправились на ремонт в Германию (прибыли в Куксхафен 2 февраля), остальные корабли вернулись в Гавр.

Последняя постановка в этой серии состоялась в ночь на 3 февраля. Т-29, «Меве», «Грайф», «Кондор» и тральщики М-156 и М-206 произвели ее во время перехода в Шербур. Миноносцы 5-й флотилии остались в этом порту. Т-29 и тральщики следующим вечером продолжили свой вояж в Брест, но в ранние часы 5 февраля были перехвачены у небольшого островка Иль-де-Вьерж (северное побережье Бретани) эскортными миноносцами «Тэнетсайд», «Тэлибонт», «Бриссенден» и «Уэнслидейл», которым удалось взять реванш за октябрьское поражение. В скоротечном бою Т-29 израсходовал все торпеды, но не добился попаданий, зато меткие залпы англичан нанесли тяжелые повреждения М-156. Тральщик смог добраться до Л'Абервраша. но лишь для того, чтобы на следующее утро стать жертвой воздушного налета.

Базировавшиеся на Брест миноносцы 4-й флотилии вернулись к своей обычной деятельности. I февраля Т-24 и Т-27 совершили безрезультатный выход для встречи подводной лодки U-364 (потоплена авиацией 30 января), 13 февраля они же отконвоировали U-193. 21-24 февраля Т-24, Т-27, Т-29, «Ягуар» осуществляли охранение парохода «Хехт» на переходе из Бреста в Шербур. Скорость судна не превышала 9 узлов, и движение осуществлялось только в темное время суток. На подходе к конечной точке маршрута, в 20 метрах от левого борта Т-24 взорвалась мина, что заставило его по прибытию стать в док. Ремонт продолжался до середины апреля. Оставшиеся три миноносца, вместе с присоединившимися к ним «Меве» и «Грайфом», совершили из Шербура два выхода на минные постановки (26 и 27 февраля), после чего вернулись в Брест. 9-11 марта эсминцы Z-23, ZH-1 и миноносцы Т-27, Т-29 выполнили важную миссию по встрече японской подводной лодки I-9 (операция «Кифер»). Отбив несколько атак неприятельской авиации, отряд благополучно отконвоировал субмарину в Лориан. В течение нескольких дней, с 16 по 20 марта разношерстный отряд, состоявший из эсминцев Z-23, ZH-1, миноносцев Т-27, Т-29, «Грайф» и «Меве», несколько раз выходил на сопровождение транспортов, после чего все боеспособные миноносцы перешли в Гавр, куда перед этим была доставлена большая партия мин.

Совершив за ночь на 22 марта два выхода, Т-29, Т-27, «Грайф», «Меве», «Ягуар» и «Кондор» выставили заграждение между Гавром и Феканом. При этом каждый из миноносцев брал на борт по 36 мин ЕМС, кроме Т-29, являвшегося в ходе всей серии постановок лидером отряда и мин не принимавшего. Прикрытие операции осуществляли «шнелльботы» 5-й и 9-й флотилий. Еще два выхода было совершено в ночи на 25-е и 26-е, когда было выставлено заграждение в районе Барфлера. При этом имело место столкновение с британскими торпедными катерами. Наконец, в ночь на 28 марта миноносцы установили 360 минных защитников типа RB для защиты ранее выставленных минных полей, после чего ушли в Брест с дневной остановкой в Шербуре.

Пробыв там в бездействии три недели, 17-19 апреля 5-я флотилия корветтен-капитана Хоффмана вернулась в Шербур, осуществляя прикрытие прибрежного конвоя. О продолжительном отдыхе в этой базе не приходилось и думать. Ночью 21-22 апреля «Кондор», «Грайф» и «Меве» выставили 145 минных защитников у северного побережья п-ова Котантен. Более драматичные события разыгрались двумя днями позже.

В ночь на 24 апреля англичане направили в район Шербура 55-ю флотилию торпедных катеров под командованием лейтенант-коммандера Брэдфорда. Она состояла из трех катеров типа «Фермайл-D» - МТВ-617, МТВ-632 и МТВ-671. Подойдя к мысу Барфлер, катера легли в дрейф в ожидании целей. Их обнаружила немецкая береговая радиолокационная станция, и находившиеся в Шербуре миноносцы получили приказ атаковать противника. Около 1.00 «Кондор», «Грайф» и «Меве» вышли из порта в сопровождении группы «раумботов». В 3.46 англичане засекли противника радарами и вышли в атаку, выпустив по две торпеды каждый. Л. Рейнольдс так описывает события той ночи:

Ожидание казалось бесконечным, миноносцы проходили мимо, но как только Брэдфорд подал сигнал «Флаг 4» (Атаковать торпедами), три цели развернулись прямо на «собачек», и в небе разорвался осветительный снаряд, за которым последовал шквал огня из их носовых орудий. Катера пытались как можно быстрее отойти, отчаянно отстреливаясь, ставя дымовую завесу и сбрасывая глубинные бомбы на пути приближавшихся вражеских кораблей. Несомненно, противник получил какие-то повреждения, на одной из целей был замечен пожар, но последний катер в строю - МТВ-671 Ларри Тугуда - получил попадание в рубку, а затем крупный снаряд разорвался в моторном отсеке. Брэдфорд услышал взрыв и увидел, что 671-й остановился. Он отчаянно пытался помочь и даже приказал прекратить сбрасывать глубинные бомбы, хотя это делало два оставшихся катера прекрасной мишенью для вражеских снарядов. Однако, когда один из миноносцев оказался между ними и горящим МТВ-671, стало ясно, что оказать помощь нет никаких шансов. Он надеялся лишь, что немцы спасут уцелевших. К удивлению Брэдфорда, глубинные бомбы сделали свое дело - один за другим «меве» прекратили преследование и направились в сторону Шербура, причем один из них сильно снизил скорость.

Вскоре на МТВ-671 взорвались бензоцистерны, и он затонул. Поврежденные МТВ-617 и МТВ-632 вернулись в Портсмут. К месту боя были посланы эсминец и фрегат, но им удалось спасти лишь двух членов экипажа погибшего катера. Можно добавить, что отказавшись от дальнейшего преследования немцы упустили хороший шанс полностью уничтожить противника, так как «фермайлы» уступали им и по вооружению, и по скорости хода.

Разгром 4-й флотилии

18 апреля Т-27 и Т-29 прибыли в Шербур, где после ремонта находился Т-24. Спустя два дня они участвовали в отражении налета на этот порт авиации союзников, а в ночь на 23-е перешли в Сен-Мало. Перед этим Т-24 принял на борт 50 минных защитников, которые должен был выставить для прикрытия минного поля к северу от островов Ле-Сет-Иль.

Вечером 25 апреля Т-24, Т-27 и Т-29 снялись с якорей в Сен-Мало и вышли в море с целью осуществить прикрытие конвоя «Лусса» и произвести постановку. К 2.00 защитники были выставлены, а в 2.01 радиометристы Т-27 засекли сигналы чужих радаров. Миноносцы легли на курс 90° и развили сначала 28, а затем и 30 узлов в надежде оторваться. Однако британское соединение, состоявшее из крейсера «Блэк Принс» и эсминцев «Ашанти», «Хайда», «Этабаскан» и «Гурон» (три последних - канадские), первым обнаружило противника и прочно удерживало контакт при помощи радиолокации. К тому же, англичане извлекли урок из трагедии «Карибдиса» - теперь их отряд состоял из однотипных, хорошо вооруженных и, что особенно важно, отлично сплаванных кораблей.

Стояла почти безлунная ночь, видимость ограничивалась примерно полутора милями, над морем дул легкий бриз. Бой начался в 2.14. С дистанции около 48 кбт. «Блэк Принс» выстрелил осветительным снарядом, но в дальнейшей перестрелке практически не участвовал, опасаясь попасть под торпеды немецких кораблей, зато заговорила мощная артиллерия «трайблов», чьи залпы сразу накрыли немецкие корабли.

В 2.29 два снаряда с «Ашанти» поразили кормовую надстройку концевого Т-27, вызвав детонацию боезапаса в кранцах первых выстрелов, что привело к большому пожару. Третий снаряд снес 37-мм установку левого борта; четвертый пробил верхнюю палубу и разорвался в носовом машинном отделении. Были разрушены вспомогательный паропровод, пожарный водопровод, испаритель и питательный насос. Экипаж потерял 11 человек убитыми и 8 ранеными. Около 3.00 Т-27 дал шеститорпедный залп в направлении противника и резко отвернул направо. Вскоре англичане потеряли с ним радиолокационный контакт, поскольку отметки цели сливались с отметками от прибрежных скал. Несмотря на полученные повреждения и упавшую до 12 узлов скорость, миноносцу удалось благополучно добраться до Морле.

Т-24 вел огонь из кормовых орудий, но в 2.38 был поражен 120-мм снарядом, который снес кормовой дальномер и разбил радиорубку, где погибли все три радиста, еще 11 человек получило ранения. К счастью, данное попадание никак на отразилось на скорости корабля, а возникший пожар был быстро ликвидирован аварийной партией.

Пользуясь преимуществом в скорости, британские эсминцы сократили дистанцию до 32 кбт., продолжая осыпать немцев снарядами. Еще в 2.30 командир флотилии передал последнюю радиограмму: «Веду бой с вражескими эсминцами в квадрате 2917. Курс «ост». Кола-уф». В 3.22 с расстояния около 32 кбт. Т-24 выпустил три торпеды, с тем расчетом, что даже в случае промаха их следы заставят противника изменить курс, но неприятельские корабли, казалось бы, даже не заметили этого. Спустя 10 минут последовал четырехторпедный залп Т-29 - с тем же результатом. Почти сразу же сам Т-29 получил попадание в румпельное отделение. Неуправляемый корабль описал циркуляцию и приблизился вплотную к противнику. На «Хайде» и «Этабаскане» это сочли за попытку прорваться в Брест. Оба корабля сосредоточили на Т-29 ураганный огонь всех орудий, тогда как «Ашанти» и «Гурон» продолжили преследование Т-24.

Положение лидера немецкой флотилии сразу стало безнадежным. Сказался и недостаток боевого опыта у артиллеристов миноносца. В решающие минуты боя его орудия оказались развернутыми на противоположный борт и не могли отвечать. Последовали попадания в носовые котельное и машинное отделения, взрывами были снесены за борт дальномер, кормовые орудия, носовой торпедный аппарат, разбит мостик и убиты находившиеся там командир флотилии фрегаттен-капитан Колауф, его адъютант лейтенант Дом и командир корабля капитан-лейтенант Грунд. Принявший командование старший офицер капитан-лейтенант Бахман до своей гибели успел только отдать приказ оставить корабль.

Тем временем «Ашанти» и «Гурон» оставили свои попытки догнать Т-24 (миноносец оторвался от преследования и ушел в Сен-Мало) и вернулись к месту боя. «Хайда» и «Этабаскан» отошли на север, предоставив им возможность добить поверженного врага. По всей видимости, это делалось не слишком настойчиво. По неподвижной цели было выпущено 15 торпед - без единого попадания, так что к 4 часам утра Т-29 еще оставался на плаву. Эсминцы приблизились к нему на расстояние 3,5 кбт., как тут уцелевший кормовой «фирлинг» внезапно открыл огонь, добившись попаданий в три из четырех неприятельских кораблей. На «Хайде» и «Гуроне» появились раненые. После этого разъяренные «трайблы» расстреляли Т-29 с близкой дистанции. В 4.20 миноносец перевернулся и затонул. Погибло I37 человек, в том числе все офицеры и почти все унтер-офицеры, 73 уцелевших наутро были спасены немецкими сторожевиками. В ходе маневрирования «Ашанти» в ночной темноте протаранил борт «Гурона», оба эсминца получили повреждения, но это могло стать лишь слабым утешением за гибель лидера 4-й флотилии...

В ночь на 27 апреля Т-27 в сопровождении сторожевиков без происшествий перешел из Морле в Сен-Мало и присоединился к Т-24. Подлатав повреждения, миноносцы следующим вечером вышли в море, намереваясь под покровом темноты пробраться в Брест. Возможно, это бы им и удалось, если бы не проводимая англичанами у острова Иль-ле-Ба минная постановка, осуществлявшаяся силами двух торпедных и восьми сторожевых катеров. Их прикрывали «Хайда» и «Этабаскан», находившиеся мористее. В 3.13 старший из канадских офицеров коммандер Де Вульф получил сообщение от береговой радиолокационной станции о двух неясных контактах и повел свои корабли на юго-восток. Прекрасная погода благоприятствовала поиску, и спустя несколько минут эсминцы установили радиолокационный контакт на дистанции 14 миль. Помня о неудачном опыте использования торпедного орудия в предыдущем бою. Де Вульф решил сблизиться с противником, чтобы использовать превосходство в артиллерии.

Бой начался в 4.10 с разрыва осветительного снаряда над застигнутыми врасплох немецкими кораблями, чьи станции радиотехнической разведки «Наксос» в данном случае не оправдали возлагавшихся на них надежд. «Эльбинги» сразу же отвернули на юг, прикрывшись дымовой завесой, при этом Т-24 выпустил шесть торпед. Правда, в горячке боя кормовой торпедный аппарат был «разряжен» в сторону, противоположную от противника, зато один из трех оставшихся «угрей» нашел свою жертву. Дистанция до неприятеля составляла 36 кбт., и в 4.17 торпеда взорвалась в кормовой части «Этабаскана». «Огромный столб огня и белой воды вырос над его кормовой частью с левого борта. Корабль резко сбросил ход с явно видимыми разрушениями, медленно накренился на левый борт и осел на корму», - пишет Роберт Дарлингтон в «Канадской морской хронике». Через 25 минут прогремел взрыв кормовых погребов, и эсминец затонул со 128 членами экипажа.

«Хайда» обошел вокруг поврежденного собрата, но не будучи уверенным, торпедирован тот или стал жертвой мины, Де Вульф не решился приблизиться. Немецкие миноносцы сломали строй и максимально возможным ходом уходили в юго-восточном направлении. Но артиллеристы канадского эсминца на этот раз продемонстрировали свое мастерство. В первые же минуты боя Т-27 получил попадание, вызвавшее пожар и сделавшее его хорошей мишенью. Т-24 пытался прикрыть товарища дымовой завесой, но северо-западный ветер сносил ее в сторону. На самом же «двадцать седьмом» приняли оказавшийся слева от него неясный силуэт «двадцать четвертого» за неприятеля и выпустили по нему все шесть торпед - к счастью для немецких моряков, неточно. Оторвавшись от преследования, Т-24 устремился на восток и дошел до Морле, а с рассветом развернулся и на высокой скорости прорвался в Брест, по пути подобрав 48 уцелевших с «Этабаскана».

«Хайда» преследовал отходящий в южном направлении Т-27 и вскоре добился новых попаданий. Первый снаряд пробил борт в районе ватерлинии, повредив носовое котельное отделение и пост управления огнем. В корпус стала поступать вода. Второй снаряд уничтожил «фирлинги» на крыльях мостика. Затем последовали новые попадания в носовую часть, заставившие командира миноносца капитан-лейтенанта Гоцмана искать убежища у побережья. Около 5 часов утра Т-27 выскочил на прибрежную отмель у острова Иль-де-Вьерж. Его противник продолжал вести огонь, на миноносце взорвались снарядные кранцы и начался сильный пожар. Посчитав свою миссию завершенной, «Хайда» удалился с поля боя, после чего экипаж Т-27, потерявший в бою 11 человек, оставил корабль. Впоследствии тральщики 24-й флотилии предпринимали безуспешные попытки снять Т-27 с мели. Окончательно корпус миноносца был разрушен в начале мая британским торпедным катером МТВ-673 и авиацией.

В результате последних сражений 4-я флотилия миноносцев фактически перестала существовать и была расформирована, уцелевшие Т-24 и Т-28 передавались 5-й флотилии. 19 мая Т-24 и «Ягуар» вышли из Бреста в Шербур, но спустя три часа «двадцать четвертый» подорвался на донной мине и был вынужден вернуться для ремонта, продолжавшегося до 31 мая.

Конец 5-й флотилии

В ночь с 26 на 27 апреля 1944 г. флотилия корветтен-капитана Хоффмана произвела очередную минную постановку, выставив у Шербура 108 авиационных мин LMB. Однако постановки у французского побережья осуществлялись не только немцами. В период с 17 апреля по 5 июня, в преддверье операции «Оверлорд», самолеты Королевских ВВС сбросили 4000 донных мин на маршрутах немецкого прибрежного судоходства, еще 3000 мин добавили заградители «Аполло», «Пловер» и многочисленные катера. Их жертвами стали около 100 кораблей и судов. Не избежали этого и миноносцы. Возвращаясь с указанной постановки, «Кондор» подорвался на магнитной мине. К счастью, взрыв прогремел в стороне и повреждения оказались не слишком серьезными. Пока корабль стоял в ремонте, «Меве» и «Грайф» осуществили еще три выхода: 30 апреля ими были выставлены заграждения «Блиц-38» и «Блиц-38А», а на следующий день - «Блиц-39». В общей сложности они насчитывали 260 мин LMB.

23 мая из Бреста в Шербур прибыл завершивший текущий ремонт «Ягуар», а вечером флотилия получила приказ о перебазировании в Гавр. Этот переход стоил немцам сразу двух кораблей.

«Кондор», «Грайф», «Меве», «Фальке» и «Ягуар» вышли в море в сопровождении тральщиков 6-й флотилии. В заливе Сены отряд был атакован одиночным «Альбакором» 415-й эскадрильи FAA. Самолет зашел со стороны берега, выбрав в качестве мишени «Грайф». В 2.52 в миноносец попали две 250-фнт бомбы, разорвавшиеся в VIII и IX отсеках. Вскоре были затоплены котельные отделения №2 и №3, появился сильный дифферент на нос. В довершение всех бед, потерявший управление корабль навалился на «Фальке», повредив носовую оконечность. Попытки «Меве» взять поврежденного «собрата» на буксир не дали результата. Положение усложнялось тем, что тральщики оказались втянутыми в бой с британскими торпедными катерами (при этом был потерян М-39, получивший две торпеды с МТВ-354 и MTB-36I). К половине пятого утра на «Грайфе» оставался в действии всего один котел, а насосы не справлялись с поступлением воды. В 6.15 командир корабля капитан-лейтенант барон фон Луттиц приказал начать эвакуацию экипажа. Через восемь минут на миноносце никого не осталось. В 6.32 «Грайф» затонул. Потери составили 2 убитых и 6 раненых.

До Гавра оставалось всего около 20 миль, но уже рассвело, и начались налеты авиации. Спустя всего минуту после гибели «Грайфа» на мине подорвался тральщик М-84. Хотя его отбуксировали в порт, тяжесть повреждений не позволила завершить ремонт. Затем настала очередь многострадального «Кондора». В 7.43 в 10 метрах по правому борту в районе мостика прогремел взрыв донной мины. От сотрясения обе машины вышли из строя. На помощь пришли «Меве», взявший корабль на буксир, и подоспевшие из Гавра «раумботы», обеспечившие проводку за тралами. При этом R-217 также пострадал от взрыва мины. Однако по прибытию в порт выяснилось, что миноносцу требуется серьезный ремонт. Начавшаяся вскоре высадка союзников фактически вынесла ему приговор.

Известие о вторжении союзников в Нормандию застало немногие уцелевшие корабли 5-й флотилии в Гавре. Именно им довелось предпринять единственную в «День Д» успешную попытку помешать проведению операции «Нептун».

В ночь на 6 июня в штаб командующего военно-морской группой «Вест» адмирала Кранке поступило донесение о выброске воздушного десанта на территорию Нормандии, и в 3.55 он приказал 5-й флотилии прочесать залив Сены. В 4.15 Т-28 (лидер), «Ягуар» и «Меве» вышли в море. Час спустя впереди по курсу была замечена плотная дымовая завеса, поставленная союзной авиацией для прикрытия Восточного оперативного соединения от береговых батарей Гавра. Между тем, операторы немецких радиолокационных станций насчитали до 85 целей, среди которых выделялось шесть крупных. В 5.25 миноносцы легли на обратный курс. Пятью минутами спустя их атаковал случайный самолет союзников - в результате пушечно-пулеметного обстрела на Т-28 были выведены из строя две трубы в одном из торпедных аппаратов. Однако на кораблях соединения вторжения по-прежнему не догадывались о присутствии столь крупных кораблей противника буквально у себя под носом. Оставаясь необнаруженными, миноносцы в 5.35 выпустили 16 торпед. Две из них прошли между линкорами «Уорспайт» и «Рэмиллис». Третья шла прямо на «Ларгс» - штабной корабль командира соединения «S» контр-адмирала Тэлбота, но благодаря четким действиям командира корабля, вовремя подавшего команду «Полный назад», прошла всего в нескольких метрах по носу. Четвертая торпеда поразила норвежский эскадренный миноносец «Свеннер», который разломился пополам и затонул вместе с 34 моряками. Только после этого по немецким кораблям был открыт огонь. «Уорспайт» стрелял вспомогательным калибром с помощью радиолокационной наводки. К нему присоединились «Рэмиллис», крейсера «Моришес» и «Аретьюза». Попаданий в миноносцы достигнуто не было, но пятнадцатидюймовый снаряд «Уорспайта» угодил в случайно оказавшийся поблизости сторожевик V-15O9 (бывшее китобойное судно «Pay-II», 354 брт), быстро отправив маленький корабль на дно. В 6.15 на входе в гавань Гавра в 50 м от Т-28 взорвалась мина. От сотрясения вышла из строя правая турбина, устранение повреждений в доке заняло сутки.

Случайный успех миноносцев стал заметным достижением на в целом безотрадном фоне действий германского флота против сил вторжения. 7 июня командир 5-й флотилии корветтен-капитан Генрих Хоффман был награжден Рыцарским крестом, а 11 июля, видимо - по совокупности заслуг, удостоился Дубовых листьев, став единственным из служивших на миноносцах офицеров, получивших эту высокую награду.

В следующую ночь «Ягуар» и «Меве» снова вышли в море для удара по британским кораблям. По их донесениям, в 3.38 каждый из них выпустил по 6 торпед по трем вражеским эсминцам, один из которых загорелся. Однако, как пишет С.Э.Морисон, «этой ночью ни один корабль союзников не получил повреждений, а миноносцы немцев даже не были замечены».

Очередной выход состоялся в ранние часы 8 июня. На этот раз Т-28, «Ягуар» и «Меве» сами оказались в роли «дичи». В 2.59 по правому борту была замечена группа неприятельских торпедных катеров, затем акустики доложили о шумах торпед, от которых удалось уклониться. Сами катера были отогнаны артиллерией, но спустя 20 минут слева появилась другая группа, также выпустившая торпеды и обстрелявшая миноносцы из автоматов (Т-28 получил несколько пробоин в районе мостика). В 3.28 по левому борту были обнаружены корабли противника - эсминец «Урса» и эскортные миноносцы «Глэйсдейл» и «Краковяк». Флотилия развернулась на обратный курс, выпустив 9 торпед, и на максимальной скорости стала отходить, отстреливаясь из кормовых орудий. Из опасения попасть на мины англичане быстро отказались от преследования, тем не менее, перестрелка была весьма ожесточенной - в частности, Т-28 за эту ночь израсходовал 5 торпед, 97 105-мм, 139 37-мм и 1330 20-мм снарядов.

Примерно по тому же сценарию прошли два последних боевых похода флотилии - 10 и 13 июня (в последнем, помимо Т-28, «Ягуара» и «Меве», участвовал и «Фальке»), Вскоре после выхода из Гавра миноносцы обнаруживались торпедными катерами, на чей вызов подходили британские эсминцы. Хотя за 8-13 июня кораблями флотилии было израсходовано около 50 торпед, ни одного нового успеха достигнуто не было. Тем не менее, активность германского надводного флота вызывала беспокойство союзного командования. По ходатайству адмирала Рамси британское Бомбардировочное командование произвело на Гавр массированный авиационный налет.

Вскоре после полуночи 15 июня 234 тяжелых бомбардировщика «Ланкастер» в сопровождении 18 ночных истребителей «Москито» сбросили на порт 1026 тонн бомб, включая 22 сверхтяжелые бомбы «Толлбой». В результате было потоплено 15 торпедных катеров, 2 моторных тральщика, 2 эскортных корабля, 7 мобилизованных тральщиков, 8 сторожевиков, артиллерийская десантная баржа, несколько небольших вспомогательных судов, а также 3 миноносца.

Пришвартованный к пирсу «Фальке» получил пять попаданий и затонул в 3 часа ночи, унося с собой 26 членов экипажа во главе с капитан-лейтенантом Крюгером. В «Ягуар» попали 4 тяжелых бомбы, около 6 часов утра он затонул. Погибло 16 человек, в том числе последний командир корабля обер-лейтенант Зонненбург. В «Меве» прямых попаданий, по всей видимости, не было, все повреждения были вызваны близкими разрывами. Миноносец перевернулся и затонул, впоследствии с него демонтировали часть вооружения и оборудования. Потери составили 12 человек. Стоявший в доке №6 «Кондор» получил дополнительные повреждения, ставшие для него фатальными. 28 июня его исключили из списков флота и начали снимать вооружение и ценное оборудование, а 31 июля стоявший в доке корабль получил еше шесть прямых попаданий тяжелыми бомбами и был полностью разрушен. В 1945-1946 гг. его разобрали на месте французские рабочие...

Журнал боевых действий военно-морской группы «Вест» сообщает:

Налет на Гавр является катастрофой. Мы понесли крайне тяжелые потери. Оставшимися силами вряд ли возможно выполнить запланированные операции... Обстановка на море в заливе Сены со вчерашнего дня полностью изменилась.

Адмирал Ф. Руге в значительной степени возлагает вину за последствия удара по Гавру на адмирала Кранке, поскольку оборонявшие порт зенитные батареи получили приказ не открывать огня, якобы в ожидании применения немецкими самолетами какого-то нового оружия. Как бы то ни было, в результате этого налета в карьере последних представителей типа «Меве»/«Вольф» была поставлена точка...

Счастливый Т-28 оказался единственным миноносцем, уцелевшим в ходе рокового налета на Гавр, хотя и получил ряд повреждений, ремонт которых занял около месяца. 19 июля его командир капитан-лейтенант Темминг получил приказ на возвращение в Германию. Переход, который в обычных условиях занял бы сутки, из-за господства противника на море и в воздухе продолжался неделю - с 21 по 27 июля - и сопровождался столкновением с эскортным миноносцем «Мелбрик» и торпедными катерами у м. Антифер.

Гибель Т-24

Высадка союзников в Нормандии застала Т-24 в Бресте в подчинении командира 8-й флотилии эсминцев. Вечером 8 июня он, вместе с эсминцами Z-32, Z-24 и ZH-1, вышел в море и принял участие в бою у о. Ушант. Хотя миноносец не сыграл в нем заметной роли, ему удалось избежать повреждений и вернуться в базу, осуществляя штурманскую прокладку для Z-24, на котором вражеский снаряд уничтожил все штурманское имущество. На следующий день Т-24 предпринял еще одну попытку прорваться на восток, но встретив превосходящие силы противника, его командир капитан-лейтенант Меенцен отказался от безнадежного предприятия.

Z-24 и Т-24 оставались в Бресте до конца месяца, совершив за это время только один выход в Бискайский залив на поиск подводных лодок. 24 июня зенитчики миноносца сбили английский четырехмоторный бомбардировщик «Либерейтор», осуществлявший минную постановку. В ночь на 2 июля оба корабля перешли в устье Жиронды, где пока было относительно безопаснее. Большую часть времени они проводили на якорных стоянках, изредка выходя в море для сопровождения небольших конвоев между Бордо, Руайяном, Лорианом и Сен-Назером.

С началом следующего месяца союзники, пользуясь своим безусловным превосходством на море, усилили нажим на противника, для которого любое передвижение вдоль побережья стало таить угрозу. 6 августа соединение в составе легкого крейсера «Беллона», двух британских и двух канадских эсминцев разгромило прибрежный конвой, потопив каботажный пароход «Отто» и охранявшие его тральщики М-263, М-486 и сторожевик V-414, а быстроходный эскортный корабль SG-3 получил тяжелые повреждения и выбросился на берег, где с рассветом был окончательно разрушен ракетами британских «бофайтеров». 12-го крейсер «Диадем» с эсминцами «Онслоу» и «Пьерун» потопили близ Ла-Рошеля прерыватель минных заграждений Sp-7. В ночь на 15 августа на патрулирование в Бискайский залив отправились крейсер «Моришес» с эсминцами «Ирокез» и «Урса». Вскоре после полуночи близ городка с замысловатым названием Ле-Сабль-д'Олон они обнаружили очередной конвой.

Согласно немецким документам, англичане перехватили не одну, а две группы кораблей, выполнявших различные задачи, но случайно оказавшихся неподалеку друг от друга. Отряд, состоявший из Т-24 и плавбазы гидроавиации «Рихтгофен», совершал переход из Сен-Назера в Руайян. Ближе к берегу двигался конвой в составе прорывателя Sp-157 (бывший «Теллус», 1495 брт) и небольшого французского каботажного судна в сопровождении тральщиков М-275 и М-385. Англичане начали бой в 3.08 со стандартного приема - выстрела осветительным снарядом. Т-24 и «Рихтгофен» сразу же отвернули на северо-восток, в сторону берега. При этом миноносец начал ставить дымовую завесу, а спустя три минуты изменил курс к югу, пытаясь прикрыть собой плавбазу и маячившие невдалеке суда конвоя. Это удалось ему лишь частично. Дым не стал помехой для артиллерии англичан, стрельба которой корректировалась посредством радиолокации. «Шперрбрехер-157» получил несколько прямых попаданий и начал тонуть, М-385 от полученных повреждений выбросился на берег. Затем крейсер и эсминцы сосредоточили огонь на Т-24, оказавшимся в опасной близости. В 3.12 миноносец дал четырехторпедный залп, но торпеды прошли перед носом «Ирокеза». До 3.30, когда противник решил прекратить преследование, опасаясь береговых батарей, Т-24 получил пять попаданий, было разрушено орудие №1. вышла из строя кормовая турбина, скорость упала до 15 уз. Ответный огонь оценивался как энергичный, но неэффективный - лишь «Ирокез» получил небольшие повреждения от осколков.

Окончательное слово в судьбе миноносца сказала авиация. Вечером 24 августа Т-24 и Z-24 - последние крупные надводные корабли, остававшиеся у немцев на Западе, - были потоплены в устье Жиронды «Бофайтерами» 236-й и 404-й эскадрилий Королевских ВВС. Самолеты заходили в атаку со стороны суши и добились полной внезапности. На Т-24 их бомбы и ракеты (впоследствии в корпусе и надстройках насчитали 76 попаданий) вызвали взрывы котла и торпед в кормовом аппарате. В 21.05 он лег на борт и затонул, унося жизни 19 членов экипажа.

Последний год войны на Востоке

В феврале 1944 г., с учащением налетов советских торпедоносцев в северной части Балтийского моря, 3-я флотилия миноносцев принимала участие в сопровождении нескольких конвоев войсковых транспортов между Готенхафеном и Таллином. При этом, 21 февраля Т-16, находившийся в море в районе Мемеля, получил тяжелые повреждения кормовой части в результате взрыва. Погиб один моряк, двое получили ранения, в двух кормовых отсеках появились течи, а рулевое устройство вышло из строя. Ремонт корабля на «Одерверке» в Штеттине продолжался до конца августа. Тогда причина взрыва так и осталась невыясненной, но когда в ноябре 44-го аналогичный взрыв произошел в отсеке рулевой машины Т-12, оказалось, что его причиной стало попадание воды в карбид, который зачем-то размешался в отсеке. После выполнения эскортных функций миноносцы 1935/1937 вернулись в учебные подразделения. Из четырех недавно вступивших в строй флотских миноносцев Т-28 и Т-29 в начале года ушли во Францию, Т-30 заканчивал, а Т-31 начал проходить курс боевой подготовки.

Мягкая зима 1943/1944 гг. способствовала раннему началу очередной военной кампании в Финском заливе, и в ходе этого начала уже обозначилась необходимость присутствия здесь военных кораблей Кригсмарине миноносного класса. Правда, задачи при этом ставились далеко не характерные. Здесь не было советских коммуникаций, на которые стоило бы совершать ночные набеги, или своих крупных кораблей, которые необходимо было сопровождать. Перед отправленной 14-15 февраля в залив 6-й флотилией эсминцев, куда вошел и Т-30, ставилась цель не допустить высадки советских десантов, поддержать огнем с моря приморский фланг войск и усилить оборонительные заграждения на передовом рубеже «Зееигель» в районе острова Гогланд. Также флотилия должна была противодействовать советским эсминцам, если бы те попытались появиться в данном районе, но этого, как мы знаем, не произошло. За исключением последней задачи все вышеперечисленное было бы вполне по плечу быстроходным канонерским лодкам, но таковых у Кригсмарине не оказалось. Использование более простых и дешевых кораблей было бы тем более оправданным, если учесть минную опасность, господство в воздухе советской авиации и активность торпедных катеров. В результате далеко не беспочвенные опасения потерять ценные корабли при достижении второстепенных и несвойственных миноносцам целей постоянно довлели над германским командованием, и в ряде случаев приводили к неправильным решениям или пассивности.

На первых порах ничего серьезного обстановка не предвещала. Т-30 (капитан-лейтенант Бух) в период с 14 по 26 апреля совершил шесть выходов на постановку заграждений на рубеже «Зееигель», причем в четырех из них сам ставил мины, а в остальных прикрывал минные заградители. В одном из выходов в ночь на 22-е на мине подорвался и затонул минзаг «Роланд», шедший рядом с миноносцем, и последнему пришлось принять участие в спасении экипажа. С сокращением продолжительности темного времени суток минирование было прекращено, и инициатива была предоставлена советской стороне, которая не замедлила ею воспользоваться.

Бой у острова Нерва 19/20 июня 1944 г.

9 июня началось наступление войск Ленинградского фронта на Карельском перешейке, которое быстро поставило под угрозу изоляции и уничтожения финские гарнизоны на островах Бьеркского архипелага. Опираясь на свое господство в воздухе и превосходство в катерных силах над финнами, советское командование готовило десант на острова почти в открытую. Финны сразу же запросили поддержки у своего более сильного союзника, и тот, опасаясь выхода Финляндии из войны, незамедлительно ее оказал. В числе прочего это выразилось и в том, что недавно вступивший в строй Т-31 получил приказ срочно перейти в Таллин, куда он и прибыл 16 июня. Германское командование посчитало эсминцы слишком крупными для действий в шхерном районе и выделило для этого Т-31 и Т-30 под общем руководством командира последнего капитан-лейтенанта Буха. 17-го корабли ушли в Хельсинки, а оттуда шхерным фарватером - на замаскированную якорную стоянку Муссало близ Котки. Здесь им была поставлена задача: по получению кодового слова «Дроссельфанг» (Лов дроздов) выдвинуться в район юго-западнее острова Бьерке и уничтожить советский десантный отряд. В этом миноносцам могли содействовать отряды тральщиков и артиллерийских десантных барж, развернутых вдоль опушки шхер, а также две флотилии финских торпедных катеров, осуществлявших ночные поиски вплоть до Лавенсари.

Здесь необходимо сделать маленькое отступление. Имея точные сведения о подготовке нами десантной операции, противник все-таки не знал ее замысла. В штабе 9-й дивизии кораблей охранения, руководившем всеми немецкими действиями в заливе, считали, что высадка будет происходить со стороны островов Лавенсари и Сескар - именно оттуда осуществлялась предварительная высадка разведгрупп, кроме того, в составе Островной ВМБ действительно имелось значительное количество катеров и подразделения десантников. В действительности же они сосредотачивались здесь для высадки на маленьком ничейном острове Нерва, расположенном на опушке финских шхер в 16 милях западнее Бьерке. Здесь планировалось создать опорный пункт, с которого было очень удобно следить за перемещениями вражеских кораблей в Выборгский залив и обратно. Что же касается высадки на острова Бьеркского архипелага, то она планировалась со стороны материка через узкий и мелководный пролив Койво-сунд - то есть с совершенно противоположного направления, чем ее ожидали немцы и финны. Тем не менее, получив сведения о погрузке десанта на катера в гавани Лавенсари, командир 9-й дивизии сил охранения контр-адмирал Бемер передал в эфир кодовое слово «Дроссельфанг», дав тем самым сигнал к проведению операции.

В 21.10 19 июня (все отметки времени в описании приведены к среднеевропейскому летнему времени) миноносцы вышли из шхер и легли на юго-восточный курс, выводивший их прямо к острову Нерва. Погода на море стояла хорошая, видимость в условиях белой ночи составляла до 20 миль. Двухбалльное волнение благоприятствовало действиям катеров, но в немецком штабе этому почему-то не придали значения. В течение часа миноносцы достигли Нервы, обогнули его с севера и продолжили выдвижение на юго-восток. При этом они сильно обогнали по времени десантный отряд, который вышел с Лавенсари только в 22.00. С 22.00 до 22.20 миноносцы визуально наблюдались береговым постом этого острова, но краснофлотцы из-за сумерек и большого расстояния так и не смогли идентифицировать цели. Предупреждение о появлении противника было незамедлительно передано силам десанта. Немцы, в свою очередь, заметили сторожевой катер с корректировщиками на борту, видели вспышки выстрелов 130-мм орудия с Лавенсари, произведенных по острову Нерва, но интереса к этому не проявили, поскольку все еще не достигли района проведения своей операции. Наконец, в 22.25 Бух заметил то. ради чего, казалось, он вышел в море - 12 сторожевых катеров, шедших по направлению от острова Сескар на северо-восток. Ими оказался отряд капитана 1 ранга Е.В. Гуськова (10 малых охотников, 3 морских бронекатера), который должен был высадить на Бьерке разведгруппу и провести поиск вражеских катеров. Миноносцы повернули так, чтобы ввести в дело весь бортовой залп и в 22.34 открыли огонь с дистанции 11 700 м. По наблюдениям Буха снаряды ложились хорошо, наблюдались многочисленные попадания, и головной катер загорелся. Советская сторона отвечала огнем 76-мм и 45-мм пушек, но все снаряды падали недолетом. Затем наши закрылись дымовой завесой, в которую немцы, опасаясь торпедных атак, углубляться не стали. В результате обстрела флагманский МО-106 получил три. а МБК-503 и МБК-505 по одному прямому попаданию, по счастью не имевших фатальных последствий. Еще три «мошки» пострадали от осколков. Шесть наших моряков получили ранения, в их числе тяжелые - командир Истребительного отряда КБФ капитан 2 ранга М.В. Капралов. Высадка разведчиков оказалась сорвана, но этот бой инициировал последовательность событий, которые в конечном итоге сложились не в пользу врага.

После окончания боестолкновения миноносцы повернули на восток и из района банки Средняя визуально обследовали берега Бьерке - никаких признаков десанта ни на них, ни у них не наблюдалось. Считая задачу выполненной. Бух приказал лечь на обратный курс. и именно здесь у него начались перше проблемы.

В качестве сил прикрытия десанта на Нерву командование Островной ВМБ задействовало 14 торпедных катеров из состава 1-го гвардейского (10 катеров типа Г-5) и 4-го (4 типа Д-З) дивизионов Бригады ТКА КБФ под общим командованием командира 1-го дивизиона капитана 3 ранга С.А. Осипова По замыслу, после десантирования катера должны были разделиться на четыре отряда и произвести ночной поиск кораблей противника между Нервой и Бьерке. Узнав, что севернее Нервы обнаружены «два неустановленных судна», в 22.19 Осипов по собственной инициативе, очевидно имея в виду свою последующую задачу, приказал командиру одного из отрядов капитан-лейтенанту Б.П. Ушеву (ТК-53, ТК-63, ТК-152) выдвинуться в район севернее Нервы и атаковать противника. Ущев в свою очередь также проявил инициативу и, заметив в сумерках вспышки выстрелов по пеленгу 65 градусов, решительно изменил направление движения. Эти же вспышки заметил и Осипов, и в 22.41 приказал идти на поддержку 1-го отряда группе капитан-лейтенанта И.С. Иванова (ТК-41, ТК-101, ТК-103, ТК-111). В 22.55 группа Ущева обнаружила миноносцы, которые сразу же открыли по катерам сильный огонь. Спустя 10 минут, еще до завершения атаки Ущева, противника атаковала группа Иванова.

Тактически ситуация в этот момент сложилась не в пользу немцев. Катера отрезали им единственный путь к возвращению, миноносцы были вынуждены идти прямо на их, предоставляя тем самым противнику возможность атаковать с наиболее выгодных носовых курсовых углов. Между 23.03 и 23.06 ТК-153 и ТК-53 атаковали Т-31, ТК-63 - Т-30. По донесению командира Т-31 капитан-лейтенанта Петер-Пиркхама, миноносец которого после поворота на запад оказался во главе отряда, «корабль ворвался в гущу атакующих с обеих сторон торпедных катеров, идя зигзагообразным курсом в соответствии с атаковавшими катерами и приближающимися торпедами». Из-за взаимного сближения дистанция сокращалась очень быстро, и «москиты» сразу же проскакивали в мертвую зону, которая из-за ограничения в склонении стволов не простреливалась огнем 105-мм орудий и 20-мм «фирлингов», расположенных на крыльях мостика (по наблюдению катерников мертвая зона 105-мм орудий находилась ближе 6 кбт. от кораблей). По этому поводу Петер-Пиркхам писал: «Один катер остановился спереди в 50 метрах по правому борту в мертвой зоне 105-мм орудий и легких зениток и непрерывно обстреливал носовые надстройки. С мостика ему отвечал только пулемет MG-34, единственное оружие, имеющие достаточное склонение в направлении носа. Из-за превосходства в скорости маневры катеров занимали очень мало времени - русские торпедные катера, по сообщениям финских катерников, заполучивших неповрежденным один катер, развивают скорость 52 узла - так что только после того, как из пулемета было расстреляно 2 барабана, катер скрылся под защиту дымовой завесы». К тому же «фирлинги» с механическим приводом вращения поворачивались слишком медленно, чтобы удержать в прицеле скоростных москитов. Интересно отметить, что наши катерники отвечали врагу огнем не только из пулеметов ДШК и ДА, но и из ППШ - судя по отчету, катера группы Ущева израсходовали 228 автоматных патронов. Торпеды выпускались с дистанций от 5 до 3 кбт. (ТК-153 выпустил лишь одну торпеду), но, несмотря на столь малую дистанцию попасть все же не удалось, даже несмотря на то, что экипажи группы Иванова утверждали, что видели взрыв на одном из кораблей (правда, они же утверждали, что немецкий отряд состоял не из двух, а из трех единиц, так что в результате им пришлось атаковать все те же два миноносца).

Между 23.08 и 23.11 с дистанций от 2 до 3 кбт. атаковали катера группы Иванова - с тем же успехом. ТК-41, ТК-101 и ТК-111 выпустили свои торпеды по Т-31, а ТК-103 одну торпеду по Т-30. В качестве причин промахов можно привести исключительно умелое маневрирование миноносцев, которые каждый раз успевали повернуть на торпеды носом, помехи от дымзавес, и главным образом, исключительную сложность прицеливания с катеров типа Г-5. Все атаки, за исключением ТК-111, проводились со стороны левого борта цели, что облегчало уклонение.

Немецкие артиллеристы в свою очередь также добились немногого. В ходе боя они развили максимальную скорострельность - залп главным калибром следовал через каждые 5 секунд, - что привело к тому, что на Т-31 в разгар столкновения кончились снаряды к носовой 105-мм пушке. Всего же этот миноносец израсходовал до окончания этого боя 500 из 600 105-мм снарядов и половину боезапаса к малокалиберным пушкам. Считалось, что в ходе столкновения были точно потоплены три катера и еще два наблюдались в тонущем состоянии, что абсолютно не соответствовало действительности. Наши катерники характеризовали огонь миноносцев как сильный, но беспорядочный. Как правило, повреждения появлялись в момент выхода из атаки и мертвой зоны до того, как катер полностью успевал закрыться дымовой завесой. Всего же получили повреждения пять из семи катеров отрядов Ушева и Иванова, но только три (ТК-63, ТК-101 и ТК-103) имели прямые попадания малокалиберных снарядов, остальные - осколочные повреждения. Наиболее серьезно пострадал ТК-63, которому 37-мм снаряд попал в таранный отсек, 20-мм снарядами был пробит бензоотсек и два бензобака, а крупный осколок повредил левый мотор. Из-за попадания воды в бензин спустя 40 минут после боя заглох и правый мотор, вследствие чего катер пришлось вести на Сескар на буксире. Несмотря на это на ремонт пришлось затратить всего пару дней, и ТК-63 смог принять участие в следующем бою с миноносцами в ночь на 28 июня. Единственным загоревшимся, да и то на одну минуту стал ТК-101, в который попало два малокалиберных снаряда и 24 осколка. Возгорание было ликвидировано в течение минуты, и катер сохранил ход. Раненый боцман с него стал единственной нашей потерей в живой силе. Потерь могло быть больше, если бы сразу после боя наши отряды подверглись нападению выдвигавшейся в район банки Средней финской 1-й флотилии торпедных катеров (пять катеров типа «Тайсто»), К счастью, в 23.15 финны подверглись штурмовой атаке пары истребителей Ла-5, возвращавшихся с бомбардировки Нервы и отказались от своего намеренья.

Тем временем события продолжали развиваться своим чередом. Считая, что попытка высадки отражена, район очищен от противника, а также принимая во внимание большой расход боеприпасов, Бух принял решение отойти в северо-западном направлении, чтобы установить визуальный контакт с 3-й флотилией тральщиков, несшей дозор вдоль опушки финских шхер. К 23.42 миноносцы достигли района острова Халли, но тральщики так и не были обнаружены. Продолжать путь в северном направлении было небезопасно, так как минная обстановка здесь не была разведана. Оставалось одно - возвращаться в базу, но для этого предстояло вернуться на тот фарватер, которым корабли выходили из Муссало. А для того им предстояло вернуться к Нерве. Об этом Бух сообщил по радио в штаб 9-й дивизии и получил молчаливое согласие.

Тем временем в 23.50 началась высадка десанта. Выполнив функцию прикрытия, отряды Осипова (ТК-33, ТК-43, ТК-163) и капитана 3 ранга В.И. Тихонова (ТК-9, ТК-10, ТК-37, ТК-60) пошли в район осуществления ночного поиска и тут же обнаружили прямо по курсу идущие навстречу миноносцы. Поскольку курс противника выводил его прямо на Нерву и создавал угрозу десанту, сорвать нападение врага следовало любой ценой и наши катерники постарались. Проявили больше тактического мастерства и командиры отрядов. Если в первом бою Ущев и Иванов ограничивались простым распределением целей, то Осипов приказал ТК-163 выйти первым и выставить дымовую завесу, а Тихонов разделил катера на подгруппы, которым следовало атаковать с левого (ТК-37, ТК-60) и правого (ТК-9, ТК-10) бортов цели.

Правда, на первом этапе нападение начало развиваться далеко не по плану. На ТК-163, на котором находился сам Осипов, отказала дымаппаратура и он не смог прикрыть атаку товарищей. В 23.58 катер выпустил только одну торпеду по головному Т-30, когда близкий взрыв 105-мм снаряда повредил ему корму. Одновременно ТК-33 получил несколько осколочных пробоин, в том числе и ниже ватерлинии. Уклоняясь от огня противника, он промчался мимо цели, попал на ее кормовые курсовые углы и от выпуска торпед отказался. ТК-43 выпустил обе торпеды, но в этот момент налетел на подводное препятствие, повредил левый гребной вал, оба винта и снизил скорость до 14 узлов. Миноносцы снова уклонились от торпед, разворачиваясь на них контркурсом. Казалось, противнику суждено уйти безнаказанным, но тут в бой вступила группа Тихонова.

Второй бой с торпедными катерами оставил у командиров немецких кораблей весьма яркое впечатление. Бух докладывал:

Вражеские катера атаковали с захватом в клещи, группами. Закрутилась бешеная круговерть, со множеством пенных следов. Приближающийся катер получил от первого орудия, стрелявшего парными залпами, одно 105-мм прямое попадание с малой дистанции и буквально разлетелся на куски. Следовавший в 800 м миноносец Т-31 закладывал круги и оставался в 6/10 по правому борту, уступом назад, когда другой катер прорвался на расстоянии в 250 м к Т-30, который не мог сражаться с ним ни одним из стоявших на мостике «фирлингов», так как они не могли стрелять с таким сильным склонением.

Ему вторил Петер-Пиркхам: «Катера атаковали на этот раз лучше в тактическом отношении, чем в предшествующем бою и под сильнейшим огнем легких зениток подходили к кораблю на расстояние до 100 м. Русские торпедные катера поглотили большое число 20-мм снарядов, но эффекта это не производило. 105-мм батарея делала по моим приказам только отдельные залпы, чтобы экономить боеприпасы». В ходе атаки продемонстрировались высокие боевые качества катеров типа Д-З - хорошая живучесть и мощное вооружение - к тому времени все катера помимо пулеметов ДШК были вооружены 20-мм автоматическими пушками «Эрликон». Они буквально поливали надстройки вражеских кораблей огнем, который, как это ни парадоксально, оказался гораздо убойнее, чем огонь миноносцев. В ходе боя группа Тихонова израсходовала 1053 снарядов к «Эрликонам», 1230 патронов к ДШК и 310 к автоматам. Убыль личного состава только на Т-30 составила одного убитого, трех тяжело (все четверо из расчета кормового «фирлинга») и 10 легко раненных. Первыми одновременно атаковали ТК-37 (старший лейтенант Троненко) и флагманский ТК-60 (лейтенант Бушуев). Они выпустили по второму миноносцу две и одну торпеду соответственно, после чего тут же в 0.02 наблюдали двойной взрыв.

Согласно донесению Петер-Пиркхама, в левый борт корабля шла одна торпеда, от которой он не успел отвернуть даже несмотря на крутую перекладку руля на правый борт. Попадание пришлось в 7-й отсек близ места расположения 37-мм полуавтоматов. От взрыва 400 кг тротила (катера Д-З в этом бою стреляли торпедами 53-38У) миноносец мгновенно разломился на две части. Носовая затонула в течение двух минут, кормовая уперлась в грунт винтами вверх, но спустя пять минут опустилась и тоже пошла на дно. От ответного огня пострадал только ТК-37, на котором осколками были повреждены мотор, радиостанция и дымоаппаратура. После гибели миноносца морякам из его экипажа пришлось некоторое время плавать в горящем соляре, но вскоре большая часть экипажа разместилась на спасательных плотиках, которые всплыли с затонувшего корабля.

Последними в 0.04 и 0.07 атаковали ТК-10 и ТК-9. Из-за резкого поворота Т-30 на север только 10-му удалось проскочить перед его носом и атаковать с правого борта. К этому времени Т-31 уже тонул, и немецким морякам не нужно было объяснять, что их ждет в случае промедления с решительным отпором. Катер получил как минимум один малокалиберный снаряд и более 20 осколочных пробоин, оба его мотора вышли из строя, и вскоре после атаки он потерял ход. Был ранен боцман. Атаковавший спустя три минуты ТК-9 также попал под сосредоточенный огонь, получил пробоины в верхней палубе, бензосистеме и транце, три человека из его экипажа получили ранения. Уклоняясь от обстрела, он на циркуляции выпустил всего одну торпеду, которая прошла далеко за кормой цели. Т-30, командир которого считал, что он потопил в этом бою еще три русских «москита», полным ходом шел к финским шхерам, даже не помышляя о спасении экипажа систершипа. Бух был уверен в том, что его преследует целая стая катеров, хотя фактически это был только сохранивший торпеды ТК-33, который обследовал место потопления Т-31 и в 0.18 поднял из воды двух пленных. Не имея возможности поднять на борт остальных, наш катер дал по спасательным плотам несколько очередей из пулемета. В изложении спасшихся немцев этот эпизод выглядел как подъем немецких моряков кровожадными большевиками на борт катера с последующим расстрелом и сбрасыванием тел несчастных назад в море. После этого наши катера, многие из которых имели чувствительные повреждения, покинули поле боя, не препятствуя противнику спасти большую часть экипажа «тридцать первого». Катера 1-й финской флотилии около 2 часов ночи подобрали из воды 94 человека, в том числе 25 или 30 раненных, из которых двое позже скончались от ран. Был спасен и командир миноносца Петер-Пиркхам. С рассветом наши сторожевики доставили на Нерву 2-й эшелон десанта и снова обследовали район потопления Т-31. Там МО-104 и МО-402 подобрали еше четырех немецких матросов. Таким образом, всего в результате гибели корабля 76 моряков погибли и шестеро попали в плен. Пленные, двое из которых оказались операторами РЛС, дали весьма интересные показания о технике и общем состоянии германского надводного флота.

Интересно отметить, что каждая из сторон оценила бой, как свою победу. Для нашей стороны это было естественно - ведь Т-31 стал самым крупным боевым кораблем, потопленным надводными силами Советского ВМФ в годы Великой Отечественной войны. В немецком же штабе посчитали, что миноносцам удалось сорвать десантную операцию и сильно потрепать катерные силы КБФ, лишившиеся, якобы, 6-7 торпедных катеров. За действия, преисполненные «прекрасным наступательным духом и безрассудной смелостью» Бух и Петер-Пиркхам были награждены Немецкими крестами в золоте. В то же время, несмотря на победный тон, в немецких отчетах о бое сквозит некоторая неудовлетворенность своей техникой и признание воинского мастерства противника. В обобщенном донесении говорилось: «Русские торпедные катера идут в атаку всеми силами. В то время, как первый бой не показал осмысленных тактических действий, и, в общем, был проведен плохо, вторая атака показала, что большой отряд катеров со значительным превосходством в скорости даже при хорошем освещении может поставить трудные задачи перед командирами миноносцев.

Превосходство в скорости русских торпедных катеров (52 узла) при наибольшей скорости флотских миноносцев, составляющей 30-31 узел, дает возможность катерам в каждой ситуации выходить вперед и занимать выгодные в торпедно-тактическом смысле позиции. Катера, имеющие явное преимущество в скорости, могут избегать в носовых секторах действия оружия наших кораблей и при этом сами вести огонь». И все-таки главные просчеты немцев - а в том, что они потерпели крупную неудачу, не может быть сомнений - лежали далеко не в области техники, а скорее в решениях командиров различных уровней. Штабу 9-й дивизии не следовало посылать ценные корабли для проведения столь дальнего рейда в контролируемые противником воды без достаточно серьезной мотивации только на основании общих разведданных. С этим вполне могли бы справиться финские канонерские лодки или немецкие тральщики, которые находились в готовности в районе Котки. Если же такая необходимость возникла, то стоило придать миноносцам обеспечение хотя бы в лице тех же финских торпедных катеров, которые действовали поблизости, но тактически совершенно независимо от миноносцев. В результате ни те, ни другие не добились никаких успехов. Немецкому командованию стоило заинтересоваться нашими действиями в районе Нервы - ведь их видели многочисленные корабельные и береговые наблюдатели противника - и хотя бы обеспечить встречу и возвращение миноносцев через шхеры, но не было сделано и этого. Такое впечатление, что в немецком штабе попросту высокомерно игнорировали противника и предпочитали не замечать его боевых возможностей - ведь не случайно ТТХ широко известных еще до войны катеров типа Г-5 звучали в рапортах командиров миноносцев как откровение! Это еще можно простить Петер-Пиркхаму, корабль которого погиб спустя трое суток после прибытия в Финский залив, но Бух готовился к боям с советским флотом в течение четырех месяцев. Того же, кто недооценивает своего противника, во все времена били, и бой у острова Нерва стал лучшим тому подтверждением.

Операции «Штайнхагер» и «Бухенвальд»

Потеря Т-31 отрезвила противника и заставила действовать намного осторожнее. В ночь на 21 июня советская сторона высадила десант на острова Бьеркского архипелага со стороны материка, а все попытки немцев и финнов противодействовать привели лишь к чувствительным потерям от авиаударов, которые в условиях белых ночей производились почти круглосуточно. Группа миноносцев в эти события даже и не попыталась вмешаться. К тому моменту она была пополнена за счет Т-8 и Т-10 со штабом 2-й флотилии (корветен-капитан Кассбаум) на борту. 2-я (Т-1, Т-3, Т-4, Т-8, Т-10, Т-11, Т-12) и 3-я (Т-14, Т-17, Т-18, Т-19, Т-21) миноносные флотилии были воссозданы еще в апреле в преддверии летней кампании, которая обещала стать жаркой. Предчувствия не обманули немецкое командование. С началом советского наступления на Карельском перешейке корабли 2-й флотилии использовались в качестве быстроходных транспортов для доставки боеприпасов, в первую очередь к зенитному вооружению, на линии Либава - Турку, а 19-20 июня Т-10 и Т-11 сопроводили из Готенхафена к острову Уте тяжелый крейсер «Принц Ойген», который был прислан сюда для моральной поддержки финнов. Именно эти два миноносца и были выделены на замену Т-31, но на Т-11 выявилась неисправность в силовой установке (он устранял ее до конца декабря), и его поменяли на Т-8. С прибытием новых кораблей положение практически не изменилось. Дело в том, что по данным визуального наблюдения, советские десантные силы обеспечивались тральщиками типа «Фугас» и даже сторожевыми кораблями типа «Снег», использовать против которых миноносцы типа 1935/1937 считалось слишком рискованным. Штабу 9-й дивизии оставалось только задействовать корабли в коротких ночных рейдах, где рассчитывать на серьезное противодействие не приходилось. В качестве первого из них планировалась операция по ликвидации советского опорного пункта на Нерве, создание которого немецкое командование в свое время так легкомысленно проглядело. На этот раз состав сил был собран весьма солидный: три миноносца, пять мореходных тральщиков (тип 35) 3-й флотилии, четыре артиллерийские баржи, четыре моторных тральщика, а также 10 торпедных и такое же число сторожевых катеров финского флота. По замыслу, эти силы должны были подавить огнем все попытки сопротивления на острове, после чего с моторных катеров на Нерву десантировалась финская рота. Ставка при этом делалась на внезапность и массирование сил, что должно было обеспечить успех до того, как советская сторона сможет организовать какое-либо противодействие.

На практике все получилось совершенно иначе. В 22.30 27 июня немецкие корабли вышли из шхер и направились к острову. Спустя 13 минут огонь по ним открыла береговая батарея, которая, по оценке финнов, состояла из трех 76-мм (на самом деле 45-мм) орудий. Миноносцы, к которым присоединились и тральщики, сразу же развернулись к острову лагом и в течение 8 минут с дистанции 7 миль произвели по острову по 10 залпов каждый. После этого корабли ушли на позицию прикрытия десанта в район северо-восточнее острова. Советская батарея прекратила огонь, но, как оказалось лишь ненадолго. Вообще же планом операции предусматривалось, что тральщики будут вести огонь до тех пор, пока его прекращения не попросят с высадочных средств, но немцы явно экономили снаряды. Затем миноносцы обнаружили отряд наших катеров (два бронекатера и три «мошки»), которые должны были высадить разведгруппу на остров Халли. С 23.08 до 23.17 корабли вели по ним огонь и смогли добиться потопления катерадымзавсечика ДЗ-9, в то время как остальные силы отошли без потерь. Увы, это никоим образом не улучшило ситуацию у Нервы. Катера с десантом развернулись фронтом в 2 милях от берега, но идти к нему не спешили, ожидая возобновления бомбардировки. Тогда личный пример им решил показать командир немецкой флотилии тральщиков, находившийся на М-19. Его корабль подошел к берегу на 15 кбт, но в 23.23-23.30 внезапно подвергся обстрелу из «сорокапяток» с короткой дистанции и получил четыре прямых попадания, которыми был поврежден мостик и сбита мачта. После этого тральщики начали отход на север. Интересно отметить, что по немецкой версии событий при этом корабли вели ответный огонь, а по финской - молчали. Командир отряда высадки попытался связаться с 3-й флотилией для выяснения причин отказа от бомбардировки батареи и отхода, но в радио слышался лишь писк. В этих условиях финский офицер передал в эфир, что он отказывается от продолжения операции. По немецкой версии, командир флотилии тральщиков его слышал и попытался заверить союзника, что для такого решения нет оснований, но до финнов эти слова не дошли. Вслед за силами десанта начали отход и остальные отряды. В этот момент в 0.29-0.30 миноносцы атаковали два отряда наших катеров. Сразу после обнаружения противника корабли 2-й флотилии повернули на север и развили ход 29 узлов. Отряд под командованием Ущева (ТК-43, ТК-63 и ТК-93) выпустил им вдогонку пять торпед и доложил о потоплении миноносца и повреждении тральщика. На самом деле дистанция оказалась настолько велика, что немцы не заметили даже следов торпед. Впрочем, это не помешало им нанести осколочные повреждения ТК-93. В заключение событий Т-8 обстрелял по ошибке финские торпедные катера, но попаданий не добился. Операция закончилась полным провалом из-за отсутствия необходимого взаимодействия между союзниками по «оси», а главным образом из-за откровенного неверия в успех и нежелания немцев и финнов рисковать своими и без того немногочисленными силами.

Первую половину июля миноносцы провели в Таллине, где на Т-8 и Т-10 усилили зенитное вооружение. За это время «союзники» успели потерпеть поражение в борьбе за острова Выборгского залива. Верному своей практике заглушать серьезные поражения незначительными успехами немецкому командованию не оставалось ничего иного, как спланировать новый ночной рейд. На этот раз его целью было нанесение удара по советским корабельным дозорам у Нервы и демонстративный обстрел острова. Учтя уроки боя 20 июня, в непосредственное подчинение Кассбаума выделили две флотилии финских торпедных катеров (8 единиц), кроме того, его действия обеспечивала 1-я флотилия моторных тральщиков. Последние около 23 часов 15 июля начали ставить длинную дымовую завесу, которую ветер сносил на Нерву. Тем не менее, тральщики были обнаружены наблюдателями острова и с катеров дозора №33 (МО-121, МО-112 и СКА № 69 типа Д-З). В 23.30 с острова заметили корабельный отряд, идущий в восточном направлении и обстреляли его с большой дистанции из «сорокапяток». Поскольку в его составе наши наблюдатели насчитали «миноносец и два сторожевых корабля», командование Островной ВМБ отправило в 0.14 с Лавенсари отряд поддержки в составе сторожевика «Туча», тральщиков Т-211 и Т-217, а также 13 торпедных катеров.

К тому времени вражеское соединение уже прошло на восток, а затем, под прикрытием дымовой завесы в 0.05 легло на юго-восточный курс. Двадцать минут немцы с финнами незамеченными шли в этом направлении, а затем повернули на обратный курс. В этот момент с борта миноносцев были обнаружены маневрировавшие юго-восточнее Нервы катера дозора №33, причем немцы определили их как «три тральщика типа «Фугас» и два сторожевика меньшего водоизмещения». С катеров также заметили противника, но поскольку в тот момент вражеские корабли находились южнее острова и шли северо-западным курсом, приняли их за свой отряд поддержки. Когда Т-30 открыл огонь, МО-121 начал сближаться с ним, дважды передав опознавательный сигнал. Эта ошибка чуть не стоила катерникам жизней - в «мошку» попал 105-мм снаряд, пробивший борт в кормовой части. Сразу после попадания катер пошел к Нерве, но спустя некоторое время потерял ход и впоследствии был уведен на буксире. Восемь человек получили ранения, причем шесть - тяжелые, от которых четверо впоследствии скончались. МО-112 пострадал от осколков. Более худших последствий удалось избежать благодаря своевременно поставленной дымовой завесе. Кассбаум приказал одной флотилии финских катеров войти в нее, но из-за вновь возникших радиопомех это было выполнено с запозданием и результата не имело. Впрочем, немецкий командир считал, что и так добился крупного успеха, потопив один и повредив другой «Фугас», а также нанеся повреждения двум катерам.

Затем отряд с севера обогнул Нерву и в 1.07 вновь открыл огонь по показавшемуся из-за дымовой завесы СКА №69 и острову. Катер закрылся завесой, а береговая батарея начала отвечать. Спустя три минуты к ней присоединились «Туча» и два тральщика, находившиеся в тот момент в 105 кбт. от миноносцев и потому с них не замеченные. На этот раз огонь русских показался немцам довольно точным. К тому же на Т-8 после двух выстрелов вышло из строя орудие, а на Т-10 из-за разрыва трубок - два котла. Узнав об этом, Кассбаум счел за благо отойти в шхеры. В течение шести минут сторожевик «Туча» и тральщики израсходовали 21 снаряд главного калибра и прекратили огонь из-за слишком большой дистанции. Преследовать противника они не могли, поскольку перед этим получили приказ держаться южнее Нервы в связи с направлением в район двух групп наших штурмовиков, которые, правда, над местом боя так и не появились. Если этот рейд и окончился для противника безнаказанно, то он явно никак не отразился на обшей обстановке, а значит оказался неоправданным расходом сил и средств. Видимо, это поняли и сами немцы, поскольку 24 июля миноносцы были отведены из района Муссало в Хельсинки, а спустя три дня их группа была расформирована. Т-30 после этого вошел в состав 6-й флотилии (Т-22, Т-23, Т-32, Т-33), завершавшей подготовку в южной части театра (впрочем, сам корабль так и остался стоять в Хельсинки), а Т-8 и Т-10 воссоединились со своей флотилией, которая вновь была задействована для сопровождения быстроходных транспортов.

Постановка заграждения «Зееигель ХЬ». Гибель 6-й флотилии

Т-22, Т-23 и Т-32 под командованием командира 6-й флотилии корветтен-капитана Копенгагена 5 августа прибыли в Таллин, где перешли в подчинение штаба 9-й дивизии сил охранения. От новых рейдов в район Нервы пришлось отказаться из-за ухудшения тут минной обстановки, связанной с активной деятельностью советских торпедных катеров-заградителей. В этот момент командира дивизии контр-адмирала Бемера больше всего беспокоили наши попытки проделать проходы через южный фланг заграждения «Зееигель», за которыми могли последовать новые высадки десантов во фланг и тыл немецких войск, оборонявшихся в Эстонии. Ситуация тем более осложнялась тем, что из-за массированных налетов советских штурмовиков с 20-х чисел июля пришлось свернуть корабельные дозоры в Нарвском заливе. В журнале боевых действий 9-й дивизии есть философская запись, что миноносцы можно было бы использовать для дневных обстрелов советских тральных отрядов, но вывод из строя одного - двух кораблей непрекрашаюшимися ударами русской авиации был бы на руку противнику, поскольку лишил бы немцев последних сил, которыми можно было бы отразить потенциальную высадку. «Асимметричным ответом» избрали новые постановки, к которым планировалось привлечь и миноносцы.

Первый выход состоялся в ночь на 7 августа. Заграждение «Зееигель IXb» (232 мины ЕМС, 132 минных защитника) ставили шесть БДБ и восемь моторных тральщиков 1-й флотилии, в то время, как миноносцы лишь усиливали противовоздушную и противокатерную оборону отряда. После того, как моряки флотилии практически ознакомились с обстановкой в заливе их решили использовать для более ответственного задания - самостоятельной постановки мин. Использование миноносцев с этой целью по сравнению с мелкими кораблями было более предпочтительным. Во-первых, благодаря высокой скорости они подвергались меньшей опасности на переходе, во-вторых, благодаря хорошему навигационному вооружению их постановки производились намного точнее и качественнее. Одного только не учли в штабе 9-й дивизии: предыдущую постановку производили БДБ и «раумботы», хорошим навигационным оборудованием как раз таки и не отличавшиеся...

Днем 17-го в Хельсинки миноносцы приняли с минного транспорта «Кондор» по 31 противолодочной мине UMB и 23 минных защитника взрывного действия EMR. В 18.37 флотилия вышла в море. На переходе соблюдалось строгое радиомолчание. Радары не использовались, но чтобы штурманы могли определиться, маяки на острове Большой Тютерс и в местечке Валасте на южном берегу Нарвского залива должны были вспыхивать каждые 20 минут. К полуночи корабли прибыли в Нарвский залив, и на них начали готовиться к постановке, которая по замыслу должна была располагаться параллельно предыдущему полю «Зееигель IXb». По плану, в момент сбрасывания мин корабли флотилии должны были идти с юго-востока на северо-запад строем фронта, причем правофланговый Т-30 находился бы в этот момент на расстоянии всего 900 м от старого поля. Стояла подходящая для скрытой постановки мин погода, с юго-западным ветром силой 4-5 баллов и видимостью 5 кбт. В 0.13 миноносцы изменили курс со 144° на 59°, а еще через десять минут легли на боевой курс 329°, развернувшись строем фронта с интервалом 100 м. При этом флагманский Т-30 поменялся местами с Т-23. Одновременно был отдан приказ начать ставить мины. С Т-23 успели поставить 18 штук, когда в 0.25 два мощных взрыва прогремело в середине левого борта Т-30. Их наблюдали как находившиеся поблизости немецкие подводные лодки U-479 и U-679, так и советские береговые посты. Командир Т-23 капитан-лейтенант Вайнлиг счел, что флагман подорвался на дрейфующей мине, сорванной с соседней линии заграждения, а на Т-22 взрывы приняли за результат попадания торпед. Окутанный дымом Т-30 застыл на поверхности моря с сильным креном на левый борт.

Не прошло и минуты, как от двух взрывов содрогнулся Т-32. На Т-22 и Т-23 экипажи принялись возвращать подготовленные к постановке мины в безопасное состояние. Вайнлиг отослал расчет носового орудия на бак для наблюдения за поверхностью. Гидроакустики миноносца, работая в активном режиме, обнаружили мины в секторе 30-65 градусов на расстоянии около 1200 м. Сомнений не оставалось - флотилия попала на минное поле. В 0.30 поврежденный Т-30, наскочив еще на одну мину, взорвался, переломился и затонул. Остававшиеся целыми Т-22 и Т-23 обменивались сообщениями посредством прожектора. В 500 м слева от них качался на волнах Т-32 с оторванным носом. Вскоре на Т-23 закончили приготовления к буксировке. С Т-32 сообщили, что командир корабля капитан-лейтенант Денерт серьезно ранен, а из-за поступления воды буксировка возможна только кормой вперед. Несмотря на опасность, Т-22 (капитан-лейтенант Вальденбургер) трижды пытался сблизиться с поврежденным миноносцем. В 1.05 между кораблями взметнулись два мощных взрыва, причина которых так и осталась невыясненной. Сразу после этого акустики Т-23 додожили о шумах торпед, а почти все находившиеся наверху явственно услышали звуки моторов. Около 1.15 Т-23 запросил «двадцать второй» о состоянии и возможности буксировки, как вдруг еще один сдвоенный взрыв разорвал Т-22 на куски.

Теперь Т-23 остался единственным боеспособным кораблем флотилии, и Вайнлиг лихорадочно обдумывал дальнейшие действия. В воде ожидали помощи моряки с затонувших миноносцев. Однако донесения о шумах моторов не прекращались, а в 1.18 расчет орудия №3 доложил о замеченном силуэте советского торпедного катера. Нельзя сбрасывать со счетов, что на мостике в этот момент находился взятый в поход капитан-лейтенант Петер-Пиркхам, командир потопленного два месяца тому назад Т-31, панически боявшийся теперь атак торпедных катеров. В создавшихся условиях Вайнлиг принял решение не рисковать кораблем. Интересно отметить, что находившийся в заливе советский катерный дозор №41 (катера БМО-512 и БМО-520) взрывы наблюдал, но считал, что они происходят на побережье, и донесения о них не делал. Других же наших катеров поблизости не было.

Осторожно выйдя с минного поля, Т-23 27-узловым ходом пошел на северо-запад. В штаб 9-й дивизии сил охранения была отправлена радиограмма с просьбой выслать мелкосидящие катера для спасения уцелевших. В 12.41 миноносец благополучно прибыл в Хельсинки.

Утром Т-32, уже оставленный к тому времени личным составом, затонул после еще одного подрыва на мине (по наблюдениям нашего катерного дозора - в 8.13 18 августа). После громкого заявления Совинформбюро о потоплении советскими ВВС в Нарвском заливе четырех 1800-тонных миноносцев, немцы считали, что он был добит авиаударом, но документами это не подтверждается. Забегая вперед, скажем, что опасный груз затонувших миноносцев заставил отказаться от любых попыток их подъема, а место гибели «обработать» бомбардировщиками.

Сразу после получения сообщения с Т-23 штаб 9-й дивизии развернул спасательную операцию. В ней приняли участие четыре тральщика, два немецких и четыре финских торпедных катера. Несмотря на все усилия, тральщикам удалось до наступления рассвета поднять из воды только 51 человека, после чего они, опасаясь возможных ударов с воздуха, отошли на запад. С этого момента эстафета перешла к единственной спасательной летающей лодке Do-24. За два вылета она подобрала еще 90 человек, причем во время последнего рейса из-за перегрузки не смогла взлететь и была вынуждена передать часть людей на корабли. Лодка прикрывалась шестеркой истребителей «фокке-вульф», которые несколько раз штурмовали катера дозора №41 и смогли повредить БМО-520 (ранено 9 моряков, в т.ч. 6 - тяжело). И все-таки после отказа моторов «дорнье» спасательную операцию пришлось прекратить. К этому моменту в штабе 9-й дивизии знали, что в море осталось еще множество моряков, плававших на плотах и непосредственно в воде, но ничем помочь им уже не могли - ветер гнал их в сторону побережья, занятого советскими войсками. В общее число 141 спасенный вошли и командиры Т-30 и Т-32.

Тем временем происходящее заставило заинтересоваться и советскую сторону. Еще в 3.15 наш дозор визуально обнаружил поврежденный Т-32 и два тральщика-спасателя, после чего вызвал в район торпедные катера. Отряд из трех катеров вышел в море, но вскоре, как и группа штурмовиков, вернулся в Липово из-за резкого ухудшения погодных условий - волнение усилилось, над морем повисли низкие тучи. К тому времени в штабе Лужской ВМБ уже пришли к выводу, что противник проводит спасательную операцию на месте гибели какого-то корабля или кораблей, и решили предпринять свою собственную. Днем в море вышли три других торпедных катера, которые вскоре вернулись в базу с 14 моряками из экипажа Т-32. Из-за волнения в корпусах катеров возникли течи, и это не дало возможности выслать их в море повторно. Вернувшиеся в базу вечером охотники дозора №41 добавили в копилку еще 8 немцев.

Уже беглый допрос германских матросов показал, что противника постигла масштабная катастрофа. Некоторые пленные утверждали, что погибли или получили серьезные повреждения все четыре корабля флотилии, а один свидетельствовал, что в операции принимал участие еще и неизвестно откуда взявшийся Т-33. В течение ночи в штабе решили с рассветом начать целенаправленный поиск остовов кораблей, а также плотов со спасшимися, главным образом с целью захвата офицеров и секретных документов. Для этой цели задействовали три дивизиона катеров-тральщиков 1-й бригады траления (16 катеров-тральщиков и два дымзавесчика), которых направили в три района поиска. Результат превзошел все ожидания - в течение дня катера подобрали еше 86 человек, включая командира 6-й флотилии и командира Т-22 капитан-лейтенанта Вальденбургера. Никто из них не оказал сопротивления, за исключением Копенгагена, который, несмотря на то, что проплавал более 36 часов в воде, пытался отстреливаться, был ранен в правую руку и побит нашими краснофлотцами. Истребители 1-й гвардейской истребительной авиадивизии наводили катера и потопили 15 плотов, до которых катера не доплыли. Всех пленных немцев доставили в Кронштадт и колонной провели по улицам города. Допрос на месте проводил в прошлом известный подводник, а теперь заместитель начальника разведотдела штаба КБФ капитан 2 ранга П.Д. Грищенко. Сначала командир немецкой флотилии скрывал часть данных, но впоследствии, когда ему пообещали сохранить жизнь и вернуть в Германию после войны, дал исчерпывающие сведения по последней операции, а также по технике и тактике германских миноносцев. Любопытно отметить, что советская сторона сдержала обещание - Копенгаген вернулся в Германию в июле 1947 г. в числе первых репатриантов.

Результатом операции в Нарвском заливе стала потеря немецким флотом трех первоклассных кораблей, погибли 286 человек, 108 попали в плен. Главной причиной может считаться подрыв на минах заграждения «Зееигель IXb», установленного немецкими десантными баржами. Последние имели крайне примитивное навигационное оборудование, поэтому в расположении полей допускались значительные неточности. Кстати, на данное обстоятельство командир флотилии указывал еще до выхода на роковую постановку, но к его мнению тогда не прислушались. Не исключено, что командир отряда барж сознательно произвел постановку на несколько кабельтовых западнее, чем планировалось, поскольку не будучи уверенным в своем местоположении он побоялся оказаться на предыдущих постановках, то есть в той роли, в которой по его вине оказалась 6-я флотилия.

Наконец, нельзя не упомянуть о связанной с этой историей легенде, гуляющей по отечественной военно-морской литературе и дающей повод причислить гибель миноносцев к успехам советского флота. Вкратце она выглядит так. Катера-тральщики, производившие траление в Нарвском заливе, обнаружили буйки (вариации: вешки, бочки), обозначавшие границу немецкого минного поля, и переставили их на само заграждение. Педантичные немцы пошли по обозначенному фарватеру и подорвались.

Ф.Б. Мудрак, командовавший в то время 7-м дивизионом катеров-тральщиков, рассказывая об этом случае в своих мемуарах, говорит, что автором и исполнителем дерзкого замысла был командир КТ-97 мичман Г.М. Давиденко (обеспечивающий в походе - флагманский штурман бригады траления капитан 2 ранга И.В. Васильев). На поверку, версия Мудрака оказалась не единственной. В брошюре «Адмирал Трибуц» биограф адмирала Н. Михайловский приводит другие номера катеров - КТ-707 (мичман В.И. Черноносов) и КТ-711 (мичман М.Н. Голубев), а автором операции называет командира дивизиона В.В. Чудова.

Как и любой миф, этот содержит в себе ряд логических нестыковок, причем особенно это касается версии Михайловского. 1-й гвардейский Краснознаменный дивизион КАТЩ, в состав которого входили названные им катера, действительно привлекался к боевому тралению в Нарвском заливе, но с 10 августа упоминаний о нем в ежедневных сводках не встречается. Чтобы передвигать буйки в западной (тыловой) части заграждения, нужно было целиком его форсировать, что как раз и пытались сделать наши тральщики. Попутно заметим, что катера принадлежали к типу «Р» с осадкой более 1 м и поэтому считавшиеся глубокосидящими, а следовательно, использовавшиеся в третьем эшелоне траления. В отчете бригады траления нет никаких упоминаний о каких-либо передвижениях буйков. Наконец, главное - версия с буйками полностью опровергается материалами допросов командира немецкой флотилии. В них в частности зафиксировано: «На вопрос принято ли в германском флоте обозначать район выставленных минных полей какими-либо буями или вешками для ориентировки германских кораблей, военнопленный ответил, что такого положения в германском флоте нет, во всяком случае, он лично ничего об этом не знает». Также в процессе допроса выяснилось, что все документы на постановку, включая маршрут движения и кальку самого заграждения, готовились в штабе 9-й дивизии, и в ходе выполнения операции Копенгаген их слепо придерживался. Прокладка и определение счисления выполнялись штурманом флагманского Т-30, ориентировавшимся по береговым манипуляторным пунктам, а никаких буйков, даже если их кто-то и двигал, немцы не видели.

Эвакуация из Финляндии и Эстонии

В конце лета - начала осени общая обстановка для немцев на северном крыле советско-германского флота продолжала стремительно ухудшаться. Вследствие разгрома главных сил группы армий «Центр» в Белоруссии нависла угроза над южным флангом группы армий «Север». 31 июля она материализовалась в виде прорыва советских войск к берегу Рижского залива в районе города Тукумс. Вся немецкая группировка в Эстонии и Восточной Латвии оказалась отсечена от Германии. В Ставке Гитлера наконец-то поняли, что при отсутствии войск в центре, вытянутый северный фланг не удержать. Началась подготовка к эвакуации из Эстонии морем. Резко возросла нагрузка на морской транспорт, тем более что теперь он начал подвергаться намного большему воздействию с нашей стороны. 7 августа на аэродромы Литвы перебазировался 1-й гвардейский минно-торпедный полк (гмтап), самолеты которого спустя два дня произвели первый групповой налет на немецкие конвои и суда, курсировавшие у берегов Курляндии. 13 августа авиаторпедой у Мемеля был потоплен торпедолов TF-11, который наши летчики приняли за миноносец. Еще раньше миноносные силы получили чувствительный удар с Запада - 29 июля находившиеся в ремонте Т-2 и Т-7 погибли во время налета бомбардировщиков 8-й воздушной армии США на Бремен. Оба они были подняты (27 сентября и 25 октября соответственно), но только Т-2 отбуксировали в Эльбинг на ремонт, который так и не был завершен. Еще одной потерей, хотя и временной стал Т-14, который еще в апреле во время учений в Южной Балтике получил таранный удар от Т-18 и вышел из строя до 10 декабря.

Тем временем корабли 2-й и 3-й флотилий буквально разрывались между многочисленными заявками на сопровождение транспортов с войсками, танкеров и эскортирование крупных боевых кораблей. В середине августа для артиллерийской поддержки приморского фланга отступающей армии сформировали так называемую «2-ю боевую группу» Кригсмарине, первоначально включавшую тяжелый крейсер «Принц Ойген» и 6-ю флотилию эсминцев. Поскольку по замыслу эсминцам предстояло решать самостоятельные огневые задачи, для непосредственного противолодочного и противовоздушного обеспечения крейсера решено было выделить миноносцы. Утром 19 августа «Принц» в сопровождении Т-18 (брейд-вымпел командира 3-й флотилии корветтен-капитана Ферлора), Т-17, Т-19 и временно приданный Т-28 вышли из Готенхафена и направились в Рижский залив. Вечером 3-я флотилия ушла в Либаву и ее сменила 2-я в составе Т-4 (брейд-вымпел корветтен-капитана Пауля), Т-1, Т-8, Т-9, Т-10. В ночь на 20-е соединение вошло в Рижский залив, а с утра начало бомбардировку побережья в районе Тукумса. Воспользовавшись этим мощным огневым валом (в течение дня крейсер выпустил 265 203-мм снарядов) немцам удалось прорвать советскую оборону и встречными ударами с востока и запада захватить город и восстановить сухопутную связь. После этого 2-я флотилия была отпущена в Либаву, но, как выяснилось, ее служба во 2-й боевой группе только началась.

После нарвской трагедии все оставшиеся флотские миноносцы (Т-23, Т-28, Т-33, Т-34, позже - Т-35, Т-36) свели в переформированную 5-ю флотилию, которую возглавил корветтен-капитан Хансен-Ноотбаар. Фактически же участие в боевых действиях до конца года принимали только полностью боеготовые Т-23 и Т-28, который 20-21 августа перешел из Либавы в Хельсинки. Оба миноносца составили подчиненную штабу 9-й дивизии боевую группу, которую теперь было решено не трогать до момента появления советских десантных сил. В результате оба корабля бесцельно простояли в шхерах до момента капитуляции Финляндии. Сообщение о разрыве отношений этой страны с Германией поступило 2 сентября, и на следующий день миноносцы перешли в Палдиски. В ночь на 15 сентября они в составе 6-й флотилии эсминцев прикрывали высадку немецких войск на Гогланд, которая ознаменовала начало войны с бывшим союзником. Одновременно 2-я боевая группа в составе тяжелых крейсеров «Лютцов», «Принц Ойген» и 2-й миноносной флотилии (Т-4, Т-1, Т-5, Т-9, Т-10) находилась перед входом в залив на тот случай, если в противодействие высадке включатся крупные корабли Балтфлота. В течение патрулирования 14-15 сентября в очередной раз проявилась прожорливость миноносцев, которые 14-го числа пришлось отпускать на дозаправку в бухту Тагалахт (о. Сарема), а на следующий день дозаправлять из цистерн «Ойгена». Что же касается высадки, то она провалилась, и стало окончательно ясно, что немцам в Финском заливе не удержаться.

Тем временем миноносцы типа 1935/1937 продолжали конвоировать наиболее ценные суда, направлявшиеся в Таллин и из него. Единственной силой, имевшей возможность оказать им противодействие, являлся базировавшийся под Ленинградом 51-й минно-торпедный авиаполк ВВС КБФ, который с 12 сентября начал совершать вылеты в устье Финского залива. Это были крейсерские полеты, совершавшиеся как правило парами ленд-лизовских «Бостонов», один из которых обычно нес торпеду, а другой бомбы, сбрасываемые топмачтовым методом. Спустя двое суток имел место первый боевой эпизод, когда Т-8 и Т-12 отразили атаку пары А-20Ж на войсковой транспорт «Мольткефельс». Миноносцам удалось отразить атаку, при этом огнем Т-12 была сбита машина мл. лейтенанта В.М. Соколова, затонувшая со всем экипажем. Перед гибелью топмачтовик успел проштурмовать миноносец (трое легко раненных) и транспорт (перебита противоминная обмотка). Хотя первый бой и завершился в пользу противника, последующие события показали, что немцы недооценили угрозу с воздуха.

В тот же день 3-я флотилия (лидер Т-18, Т-13 и Т-20) получила приказ выйти из Виндавы в устье Финского залива с задачей патрулирования района, через который в это время шли многочисленные немецкие суда, уходившие из портов Финляндии. Выйдя в море, флотилия обнаружила, что помимо немецких транспортов воды Балтики бороздит большое количество мелких эстонских плавсредств, пытающихся вместе с беженцами уйти в нейтральную Швецию. Корветтен-капитан Ферлор счел такие попытки недопустимыми, и либо заставлял суда взять обратный курс, либо принимал беженцев на борт, а плавсредства затапливал. Утром 15-го отряд наблюдал безрезультатную атаку пары «бостонов» на корабли 2-й боевой группы, спустя час другая пара пролетела мимо миноносцев, должно быть, выискивая более важные цели. В тот же день между 12.50 и 13.11 три пары А-20Ж 1-го гмтап атаковали шедший из Виндавы в Либаву караван буксиров, конвоировавшийся Т-17 и Т-19, при этом близким разрывом крупнокалиберной авиабомбы был поврежден корабль-цель «Зальцбург». Вечером главные силы 3-й флотилии ошвартовались в Таллине, где пополнили запасы топлива и утром 16-го снова вышли в море к Аландским островам для прикрытия эвакуации. Одновременно Т-17 и Т-19 получили приказ войти в пролив Южный Кваркен (соединяет Балтийское море и Ботнический залив) и взять на двое суток на себя функцию плавучих маяков для всех судов, идущих из портов Северной Финляндии на юг. Позиция была занята вечером, при этом Т-19 был обстрелян финской береговой батареей, которая, впрочем, быстро прекратила огонь. После этого командование решило отправить корабли флотилии на дозаправку в Либаву, а затем привлечь их к непосредственному охранению конвоев. Планировалось, что 3-я флотилия пройдет 1000 миль 17-узловым ходом, но фактически корабли потребовали дозаправки раньше расчетного срока. Ночью в свежую погоду у Т-18 сломалось крепление цепи правого якоря, и якорь ушел в воду на глубине 80 м. На то, чтобы его выбрать ушло несколько часов, в течение которых было потрачено еще несколько тонн нефти. Теперь миноносцам уже не хватало топлива дойти до Либавы, и их перенаправили в Таллин.

Утром 17-го Т-18, Т-13 и Т-20 находились в точке 59°23' с.ш. и 23°50' в.д., когда обнаружили очередной эстонский куттер с беженцами и остановились для его осмотра. Непосредственно осмотр производил экипаж Т-18, который спустил шлюпку, пришвартовавшуюся к борту эстонца. Два других миноносца находились рядом, но командир флотилии, несмотря на то, что сам находился на Т-18, не отдал им приказа занять позиции для прикрытия флагмана. Спустя 10 минут ему пришлось пожалеть о своей беспечности - на горизонте показалась пара «бостонов». Т-20, находившийся на большом расстоянии впереди взял под обстрел торпедоносец ст. лейтенанта М.В. Борисова (впоследствии удостоен звания Героя Советского Союза), который сбросил свою торпеду на очень большом удалении и отвернул. Топмач-товик лейтенанта С.П. Пудова устремился к борту Т-18, который попытался дать ход, но не успел этого сделать и потому не слушался руля. Т-13, находившийся сзади и с противоположного от стороны атаки борта ничем не мог помочь флагману. Командиру миноносца обер-лейтенанту Майер-Абих оставалось рассчитывать только на собственные силы. В прошлом он служил 2-м вахтенным офицером на эсминце «Гермес» на Средиземном море и неоднократно принимал участие в отражении воздушных налетов. Самым эффективным способом он считал внезапное открытие огня из всех видов оружия с дистанции примерно 5000 м в момент, когда самолет ложится на боевой курс. Этот прием неоднократно отрабатывался на корабельных учениях и был доведен до автоматизма. Неизвестно, чем бы все закончилось на этот раз, если бы не случайность - стоявший на посту передачи сигналов кадет замешкался, не дернул ручки телеграфа передачи команд зенитной артиллерии и не включил звуковую сирену. Из оцепенения зенитчиков вывел крик самого командира. Новой случайностью не в пользу врага стало то, что носовой «бофорс» имел задержку при стрельбе, а огонь открыли только 37-мм полуавтоматы, да и то, по-видимому, уже после того, как Пудов с дистанции 150-200 м прицельно сбросил две 250-кг бомбы. Было 7.08, когда обе они попали в корабль. Так как в последующие 30-40 секунд ничего не произошло, Майер-Абих подумал, что бомбы прошили миноносец навылет, но тут последовал внезапный взрыв. 37-мм установка и части дымовой трубы были оторваны взрывом и улетели за борт. Корабль разломился по переборке между 1-м и 2-м котельными отделениями и начал тонуть. В течение 7 минут обе его половинки скрылись под водой. С воды было подобрано 98 человек, включая командиров корабля и флотилии, а также находившийся на борту эстонский беженец; 30 человек, главным образом из состава котельной команды и расчетов 37-мм зениток, погибли. Интересно отметить, что потопление миноносца прошло для нашей пары настолько безболезненно, что по возвращению летчики доложили о потоплении тральщика - редчайший случай занижения своего боевого успеха.

В 20-х числах сентября обе флотилии приняли участие в конвоировании крупных конвоев с эвакуируемыми из Эстонии войсками. 20 сентября из Палдиски ушел караван в составе вспомогательного крейсера «Ганза», пяти пароходов, эсминцев Z-28 и Z-25, а также 2-й флотилии миноносцев (Т-4, Т-5, Т-10, Т-12). На борту конвоя находилось 23 172 человека, включая 2080 тяжелораненных. В море корабли и суда разделились на несколько групп. Т-5 и Т-12 конвоировали в Готенхафен транспорта «Вартеланд» и «Минден», когда утром 21-го в 60 милях западнее Либавы их атаковали семь А-20Ж 1-го гмтап. Увы, у одного из торпедоносцев не отделилась торпеда, другой промахнулся, а два из пяти топмачтовиков были вынуждены отвернуть из-за хорошо ложившегося огня Т-5. Три остальные машины устремились на «Минден», зенитчики которого оказались настолько парализованы ужасом, что даже не открыли стрельбы. К сожалению, это не стало залогом успеха. Одна из бомб взорвалась в 20 м от борта, другая прошла сквозь дымовую трубу и взорвалась в воздухе по левому борту, а остальные перелетели через судно. Один из находившихся на борту «Миндена» солдат погиб, 12 получили тяжелые ранения, но судно уцелело. Наша сторона потерь от оборонительного огня не понесла.

Тем временем корабли 3-й и 5-й флотилий находились в Таллине. Чтобы затруднить противнику быстрый выход из залива в ночи на 20-е и 21-е Т-23 и Т-28 совместно с минными заградителями «Линц» и «Бруммер» выставили северо-восточнее порта минное заграждение «Нилхорн». Вернувшись на рейд Таллина, они в числе прочих кораблей днем 21-го попали под удар советских штурмовиков, повредивших плавбазу «Неттельбек» (бывший тральщик М-538) и сторожевик V-1611. Утром 22-го оставшиеся немецкие войска погрузились на суда (последний караван насчитывал около 60 вымпелов), которые взяли курс на запад. Последний конвой в числе прочих кораблей охранения сопровождали Т-20, Т-13, Т-17, Т-19, покинувшие рейд в 8 часов утра, в то время как флотские миноносцы задержались в Таллине, выполняя приказ командования по разрушению береговых объектов (в частности, Т-23 40 снарядами расстрелял портовую электростанцию). Впоследствии эта парочка также присоединилась к конвою и утром 23 сентября прибыла в Готенхафен. Пока она была занята в Таллине, караван попал под удар ВВС Балтфлота - 23 Пе-2 и 30 Ил-2 - однако, благодаря массированному огню многочисленных тральщиков, сторожевиков и миноносцев все корабли и суда смогли избежать прямых попаданий. На Т-13 и Т-19 имелись осколочные повреждения, а на последнем еще и легкораненые. К концу месяца в этой флотилии в строю остался только один Т-17. 2-я флотилия также понесла эксплуатационные потери. 22 сентября в северную часть Балтийского моря для встречи последних судов из Ботники в составе 2-й боевой группы в море вышли Т-1, Т-8 и Т-9. В пути группа получила сообщение, что в районе Виндавы торпедоносцем 1-го гмтап потоплен транспорт «Муро» с эвакуируемыми. Все три миноносца были отправлены для участия в спасательной операции, но в пути на Т-9 обнаружились неисправность в машине, и он ушел в Либаву. Два остальных корабля приняли участие в спасательных работах - в общей сложности с «Муро» было спасено 582 человека, а 655 погибло - но после этого и их механизмы вышли из строя. Спустя сутки Т-1 и Т-8 все-таки смогли выйти в море, чтобы встретить в море прошедшие через Южный Кваркен суда и сопроводить их в Данциг.

Бурный октябрь

Главные события последнего квартала 1944 года на Балтике развернулись у побережья Курляндии. 10 октября советская армия вышла к Балтийскому морю севернее Мемеля, отрезав крупную группировку германских войск. Впоследствии и сам Мемель был полностью блокирован с суши, но немцам, не в последнюю очередь благодаря 2-й боевой группе, удалось удержать вокруг него небольшой плацдарм. Большую помощь оказал германский флот и войскам, оборонявшим полуостров Сырве (о. Сарема). В ходе этих событий столкновения с советской авиацией стало обычным явлением, и нет возможности описать ход и исход всех боев. Причем следует отметить, что миноносцы подвергались ее атакам не только в море при эскортировании крупных кораблей и конвоев, но и в портах, куда они заходили пополнить запасы топлива, в первую очередь в Либаве. Впрочем, расскажем обо всем по порядку.

Группа в составе Т-23 и Т-28 перешла в распоряжение «Адмирала восточной Балтики» вице-адмирала Бурхарди, по заданиям которого она занималась обстрелом наступающих советских войск в наиболее горячих точках фронта. 2 октября каждый из кораблей сделал по 100 залпов по фронту восточнее Риги. 5 октября миноносцы произвели разведку восточного побережья Рижского залива, снова обстреляли советские войска и на следующий день ушли в Либаву. Здесь они встретились со 2-й флотилией (Т-4, Т-1, Т-3, Т-5, Т-8, Т-9, Т-10), которая прибыла для эскортирования госпитальных судов (бывших океанских лайнеров) «Берлин» и «Штойбен», и 10 октября приняли участие в отражении крупного налета на порт. Суда в Либаве атаковали 23 Пе-2 из 12-го гвардейского авиаполка пикирующих бомбардировщиков, но из-за сильного зенитного огня и истребительного противодействия успеха им добиться не удалось. На «Штойбене» погиб один и было ранено 8 человек, а Т-5, Т-9 и Т-10 получили осколочные повреждения бортовых топливных цистерн. Только пилоты Люфтваффе доложили о 24 воздушных победах, а миноносцы о двух или трех сбитиях, что на практике обернулось в семь потерянных Пе-2 и два Як-9. Интересно отметить, что оба лайнера все-таки вписали свои имена в историю отечественного флота. «Штойбен» в феврале 45-го стал громким успехом подводной лодки С-13 Александра Маринеско, а «Берлин» в 1986 году уже под именем «Адмирал Нахимов» стал не менее громкой катастрофой.

Между полуднем 11-го и полуднем 12 октября 2-я боевая группа, куда кроме «Ойгена», «Лютцова» и трех эсминцев входила 3-я флотилия (Т-13, Т-16, Т-20, Т-21), бомбардировала советские позиции у Мемеля. Нашлась работа и для миноносцев - утром 12-го группа попала под удар четверки «бостонов» 51-го мтап и только сильнейший зенитный огонь позволил избежать попаданий. При этом Т-13 и Т-21 пришлось уклоняться от торпед. Одна из четырех наших машин - младшего лейтенанта Зборовского - оказалась потеряна. Согласно наблюдениям других пилотов она зацепилась крылом за мачту «сторожевого корабля», согласно немецким - была сбита зенитным огнем «Принца Ойгена». После этого 2-я боевая группа вернулась в Готенхафен. Вместо нее 13 октября Т-23 и Т-28 обстреляли советские позиции между Мемелем и Либавой, выпустив 480 снарядов. Корабли вернулись в порт, где вечером 14-го снова попали под удар советской авиации. И вновь пострадали оказавшиеся в порту миноносцы 2-й флотилии. На Т-4 осколками было тяжело ранено три человека, два из которых позднее скончались на борту «Штойбена». Новый визит 2-й боевой группы в район Мемеля состоялся утром 14 октября, когда сюда прибыл «Принц» в сопровождении Z-35, Т-21, Т-13 и Т-19. После полудня к ним присоединились «Лютцов», Z-36, Т-16 и Т-20. В течение суток тяжелые корабли выпустили 519 снарядов главного калибра, на этот раз без какого-либо противодействия с советской стороны. Правда, без повреждений не обошлось - при возвращении в Готенхафен «Принц Ойген» чуть не протаранил насквозь легкий крейсер «Лейпциг», сам повредив себе носовую часть. Лучший корабль 2-й боевой группы вышел из строя, и снова отдуваться за это пришлось флотским миноносцам, которых по праву можно было бы назвать «3-й боевой группой». 15-го они бомбардировали советские позиции южнее Либавы, а 22-го - на полуострове Сырве. В последнем случае в течение утра оба корабля расстреляли все содержимое своих артпогребов и днем вернулись в Либаву, где попали под удар 35 Пе-2. Советским самолетам удалось поразить бомбой пароход «Диденхофен», легко повредить другой, а также нанести некоторые повреждения другим кораблям, среди которых оказался и Т-23. Близкий разрыв 250-кг бомбы изрешетил борт осколками, три члена экипажа получили ранения. Несмотря на это, миноносцы приняли последние остававшиеся в Либаве 105-мм снаряды и утром снова обстреляли Сырве. Лишь после этого Т-23, на котором вышел из строя гирокомпас, и Т-28 с неполадками в машинном отделении были отпущены на ремонт в Готенхафен.

На смену им снова пришла 2-я группа. Единственный оставшийся в строю крейсер «Лютцов» непосредственно охраняли Т-13, Т-19 и Т-21. 23 октября соединение в последний раз бомбардировало район Мемеля, а на следующее утро прибыло к Сырве, где к нему присоединились Т-23 и Т-28, игравшие на этот раз исключительно роль кораблей охранения. Обстрелы, производившиеся в два предыдущих утра флотскими миноносцами, настолько разозлили советское командование, что ответный удар крупными силами авиации последовал практически незамедлительно. В 8.30 утра находившиеся на небольшом удалении от берега эсминцы Z-35 и Z-28 были атакованы 10 штурмовиками Ил-2, которые смогли добиться пяти прямых попаданий в последний, нанеся ему серьезные повреждения. Спустя два часа последовала атака девяти штурмовиков на группу «Лютцова». На этот раз немецкое соединение уже было прикрыто истребителями, которые помешали прицельно сбросить бомбы. Тем не менее, один из «илов» многократно прошил пушечным огнем борт Т-13, а сам миноносец с трудом уклонился от сброшенных бомб. Пять человек получили ранения на крейсере. Спустя 40 минут последовала новая атака, на этот раз шести Ил-2, после которой командир группы вице-адмирал Тиле счел огневые задачи выполненными и лег на курс отхода. Этот бой стал определенным уроком для противника, который теперь старался не вводить крупные корабли в зону действий нашей авиации в дни с летной погодой без крайней на то необходимости.

Естественно, это никак не распространялось на корабли 2-й флотилии, занятые сопровождением конвоев. Им приходилось регулярно сопровождать суда в Либаву - главный порт снабжения курляндской группировки. Утром 27 октября войска 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов перешли в решительное наступление с целью ликвидации группы армий «Север» и в тот же день в порт прибыл крупный конвой, сопровождавшийся Т-4, Т-1, Т-3, Т-5, Т-8 и Т-12. Наше командование предпринимало недюжинные усилия, чтобы блокировать пути подвоза, нанося по порту все новые и новые массированные удары. В тот день суда атаковали 30 Пе-2 и 24 Ил-2, которым удалось потопить танкер «Вакуум» (622 брт), взорвать склад с боеприпасами и серьезно повредить два транспорта.

28-го налет был повторен еще большими силами - 24 пикировщиками и 48 штурмовиками, которым удалось повредить два парохода, один из них тяжело. Миноносцы приняли активное участие в отражении обоих налетов, чем должно быть обратили на себя внимание советского командования, выделившего для их подавления во втором случае некоторый наряд сил. Больше всех пострадал Т-8, на котором в результате близкого разрыва тяжелой авиабомбы вышли из строя две машины и ряд вспомогательных механизмов, из-за чего скорость упала до 21 узла. Два члена экипажа погибли, пять получили ранения. Ремонт корабля затянулся до 21 ноября. Т-3 и Т-12 пострадали от осколков, причем на Т-3 было ранено до десятка моряков. Вслед за этим миноносцы ушли из порта, что позволило им избежать очередного массированного налета днем 30 октября.

Гибель Т-34

После всех этих потерь и повреждений состав всех трех флотилий настолько сократился, что с трудом обеспечивал решение всех поставленных задач. В начале ноября в строю 2-й оставались только Т-1, Т-3, Т-5 и Т-12, 3-й - Т-13 (на нем устанавливалась ГАС), Т-16, Т-17, Т-19. Т-20 и Т-21. Т-17 и Т-20 решили временно перевести во 2-ю флотилию, но в последний момент решение изменили, и корабли вместе с Т-33 отправили в распоряжение «Адмирала Скагеррака», где им предстояло сопровождать войсковые конвои между Норвегией и Данией - германскому командованию срочно требовались войска для закрытия брешей на Восточном фронте. Интересно отметить, что выбор командования пал именно на эти миноносцы потому, что они до сих пор не были оснашены гидролокаторами, которые в Скагерраке не требовались. Вышедшие из ремонта 7 ноября Т-23 и Т-28 на следующий день перешли в Либаву, где вновь вошли в состав группы артподдержки, правда до 19 ноября в обстрелах они не участвовали.

Необходимость наличия гидролокаторов объяснялась попыткой блокировать Либаву подлодками, предпринятой советским командованием с середины октября вплоть до конца 1944 года. Сопровождаемым миноносцами конвоям не раз приходилось пересекать их позиции, что регулярно приводило к контактам. Так вечером 1 ноября Т-3 обнаружил сближавшуюся для атаки Щ-318, загнал ее под воду и безрезультатно сбросил 8 глубинных бомб.

Рекорд самой непродолжительной карьеры установил Т-34 (капитан-лейтенант барон фон Лютиц). Всю осень корабль неспешно занимался циклом боевой подготовки в западной Балтике, но война нашла его и здесь. Днем 12 октября Т-33 и Т-34, осуществлявшие учебные стрельбы по кораблю-цели «Гессен», были обнаружены советской подлодкой «Лембит». Ее командир капитан 3 ранга А.М. Матиясевич опознал бывший броненосец как легкий крейсер типа «Нюрнберг» и на протяжении часа выходил на него в атаку, которая в конечном итоге не удалась из-за резкого изменения курса ничего не подозревавшими кораблями. Утром 20 ноября Т-34, вновь занимавшийся учебными стрельбами по «Гессену», подорвался на мине северо-восточнее мыса Аркона (о. Рюген). Взрыв оторвал его кормовую оконечность, корабль лег на левый борт и перевернулся. Далее последовал взрыв котлов, вслед за чем миноносец затонул за шесть с половиной минут с 55 членами экипажа на борту. Кроме того, погибло 2 офицера и 22 матроса артиллерийской школы. Поскольку подрыв произошел в точке моря с глубиной более 40 метров, германское командование сразу предположило, что миноносец погиб на якорной мине. Мины принадлежали подводному минному заградителю Л-3 (капитан 3 ранга В.Н. Коновалов, впоследствии Герой Советского Союза) и были выставлены еще 11 октября. Интересно отметить, что вечером 14 ноября на этой же банке подорвалось и получило тяжелые повреждения учебное парусное судно «Альберт Лео Шлагетер». Т-34 принимал участие в сопровождении поврежденного парусника, не подозревая, какая судьба ожидает его самого. После взрыва на «Шлагетере» германское командование посчитало, что оно торпедировано подводной лодкой или подорвалось на плавающей мине, и хотя на всякий случай закрыло прилегающий район для плавания, тралением его не проверяло, очевидно, из-за отсутствия свободных тральщиков. Спустя несколько дней район был вновь открыт, что и привело к гибели миноносца.

Последние бои за Сырве

В 12.00 18 ноября 1944 г. части 109-го стрелкового корпуса 8-й армии Ленинградского фронта, после двухчасовой артиллерийской подготовки перешли в наступление и сразу же прорвали оборону противника на Сырве. Сначала у германского командования еще сохранялась надежда удержать свои позиции, но для этого требовалось срочное вмешательство кораблей Кригсмарине. На их прибытие требовалось время, поэтому первой в действие была введена группа флотских миноносцев. Днем 18-го сразу после получения известий о начале наступления она перешла из Либавы в Виндаву, где приняла на борт группу артиллерийских корректировщиков и ночью вновь вышла в море. Утром корабли вошли в Рижский залив и направились к восточному побережью полуострова. Исходя из опыта предыдущих боев, советское командование предполагало вмешательство кораблей неприятеля и постаралось подготовить им достойную встречу. В 7.03 - спустя всего 8 минут с того момента, как Т-23 и Т-28 открыли огонь по берегу - ответную стрельбу начала 122-мм береговая батарея №272 КБФ. Наши артиллеристы за 25 минут с дистанции 69-95 кбт. выпустили по противнику 117 снарядов и отметили два попадания, но по немецким данным ближайший снаряд взорвался в кильватерной струе в 50 м от Т-23. Тем временем к месту боя подошел 5-й отряд морских бронекатеров (БК-511, БК-512, БК-513, БК-518), который в 7.13-7.43 сделал еще 60 выстрелов по врагу. С миноносцев противник был опознан как торпедные катера, что заставило немедленно перенести на них огонь. «Шхерные мониторы», поняв, что перед ними миноносцы, закрылись дымзавесой и отошли на север. Немцы, в свою очередь, столкнувшись со столь энергичным противодействием, тоже отошли мористее и продолжили бомбардировку. Несмотря на то, что было выпущено около 300 снарядов, вряд ли она оказалась эффективной - из-за отказа радиосредств миноносцам так и не удалось установить радиосвязь с сухопутным штабом, по заявкам которого они должны были действовать. Настоящие же проблемы начались, когда к месту событий прибыли советские штурмовики. Несмотря на низкую облачность, дымку и снежные заряды первая же атака пяти Ил-2 7-го гшап в 8.25 завершилась успехом - летчикам удалось положить свой бомбовой груз настолько близко к левому борту Т-28, что корабль получил множественные осколочные повреждения ниже ватерлинии. Вода поступила в топливную цистерну №3.2, осколками был поврежден надводный борт III, IV и V отсеков, кормовой торпедный аппарат, ранено семь моряков, в том числе трое тяжело. В последующие часы миноносцы приняли участие в отражении еще нескольких налетов, но они не были направлены непосредственно против них. Наконец, в 10.23 группа, расстрелявшая к тому времени большую часть боезапаса, включая снаряды к зениткам, получила приказ возвращаться в Виндаву. На отходе в 11.05 ее снова атаковали две группы штурмовиков по 4 и 6 машин соответственно. И снова бомбы разорвались у самого борта, на этот раз Т-23. Повреждения получила кормовая генераторная станция, а из-за сильной вибрации валопровода и повреждений паропровода осколками одну машину пришлось остановить. Топливо из пробитых бортовых цистерн начало поступать в трюм, пять человек получили ранения. При этом противнику удалось сбить зенитным огнем машину лейтенанта Орлова из 35-го шап (возможно этот успех на счету тральщика М-328, который шел в Виндаву вместе с миноносцами). Этого урока оказалось достаточно - немецкое командование вернуло миноносцы в Либаву, откуда они ушли в Го-тенхафен. Ремонт и работы по усилению зенитного вооружения на них продолжались с 21 ноября по 3 декабря.

На смену флотским миноносцам пришла 2-я боевая группа, образованная вокруг вернувшегося из ремонта «Ойгена». Эскорт крейсера традиционно составляла 3-я флотилия (Т-21, Т-13, Т-16, Т-19), в то время как эсминцы Z-35, Z-36 и Z-43 решали самостоятельные огневые задачи. Как обычно, группа крейсировала на большом удалении от западного побережья Сырве и из-за плохих метеоусловий не подверглась нашему воздействию. В течение 20 и 21 ноября крейсер расстрелял почти все содержимое погребов, после чего в сопровождении эсминцев ушел в Готенхафен. Несмотря на поддержку с моря немецким частям не удалось удержать свои позиции и с полудня 21 ноября бухта Мынту - единственная якорная стоянка, через которую осуществлялась снабжение войск на полуострове - оказалась в радиусе обстрела советской артиллерии. Именно в силу этого обстоятельства было принято решение под прикрытием огня 2-й боевой группы эвакуировать гарнизон Сырве. На смену «Принцу» утром 21-го в море вышел тяжелый крейсер «Адмирал Шеер» в сопровождении Т-3 и Т-12. По замыслу, вечером эту пару должна была сменить отпущенная на дозаправку в Либаву 3-я флотилия, но жизнь спутала эти планы. Днем 21 ноября на Т-21 произошла авария в котельном отделении, а Т-19 получил повреждения в борьбе со свежей погодой. Кроме того, утром 20-го на входе в Либаву подорвался на донной мине транспорт «Вартеланд», что потребовало задержать корабли на время протраливания фарватера.

Командование решило заменить Т-19 и Т-21 на Т-5 (брейд-вымпел командира 2-й флотилии) и Т-9, которые в это время очутились в Либаве после сопровождения очередного конвоя. Днем 21 ноября оба этих миноносца принимали участие в спасении экипажа транспорта «Фузилер», который утром 20-го сел на мель между Мемелем и Либавой, после чего был добит советской полевой артиллерией и штурмовиками. Из-за волнения в 5-8 баллов миноносцам удалось спасти всего трех членов экипажа транспорта, при этом затонул катер с Т-9 (несколько матросов погибло) и получил серьезные повреждения катер Т-5. В 6.30 22 ноября Т-5, Т-9, Т-13 и Т-16 вышли в море, но вскоре были вынуждены вернуться в Либаву из-за непрекрашаюшегося шторма.

Здесь экипажи стали очевидцами очередного массированного налета, предпринятого 36 Ил-2 11 -й шад. Две бомбы попали в пароход «Аделе Трабер». но из числа миноносцев пострадал только невезучий Т-21 - пушечно-пулеметным обстрелом на нем был убит один матрос, два получили тяжелые и несколько легкие ранения. Впрочем, это не помешало Т-21 и Т-19 тем же вечером убыть из Либавы в составе эскорта очередного конвоя. Все это время «Шеер» вел огонь по Сырве. по существу не имея нормального охранения. выпустив за день 143 283-мм и 347 150-мм снарядов. Правда, эффективность его огня не могла быть высокой, поскольку на корабле не было ни группы артиллерийских корректировщиков, ни даже сухопутной карты полуострова, по которой осуществлялся вызов огня. Корректировочная группа, находившаяся на «Ойгене» перешла на миноносцы 3-й флотилии и была доставлена на «Шеер» только рано утром 23 ноября, когда миноносцы наконец-то смогли вступить в его охранение (Т-3 и Т-12 еще вечером 22-го убыли на дозаправку в Либаву). Интенсивность и точность огня после этого многократно выросли, тем более что «Шеер» подошел к берегу на 5 миль. За день крейсер выпустил 480 тяжелых и 523 среднекалиберных снаряда, что в свою очередь вызвало ответную реакцию советской стороны. Она привела к крупнейшему бою между советской авиацией и крупными кораблями Кригсмарине за всю кампанию 1944 года.

Сначала между 7.30 и 8.30 с дистанции 80-92 кбт соединение подверглось обстрелу 122-мм береговой батареи №273 (выпушено 65 снарядов), но попасть нашим артиллеристам не удалось. Конец обстрела совпал по времени с первым воздушным налетом, который заставил 2-ю боевую группу отойти в район юго-западнее мыса Церель. В этот момент Т-5 занимал позицию в ордере ПВО впереди крейсера, Т-13 и Т-16 с правого, а Т-9 с левого борта. Сначала в 08.20 отряд атаковала четверка Ил-2. В результате близких разрывов авиабомб со взрывателями замедленного действия на Т-13 появилась вибрация в корме, на Т-16 - осколочные пробоины в VII и IX отсеках. Кроме того, на этом же корабле после нескольких выстрелов вышел из строя 40-мм «бофорс», что сильно ослабило мошь его зенитного огня. На выходе из атаки звено штурмовиков было перехвачено «фоке-вульфами», которые сбили два «ила» и повредили оба «яка» воздушного эскорта. Затем в 9.15 последовала атака шестерки Ил-2. Поскольку соединение к тому времени легло на обратный курс, нападению подверглись занимавший место в ордере со стороны суши Т-9 и Т-5. Несмотря на контратаку немецких истребителей, нескольким «илам» удалось сбросить бомбы недалеко от Т-5, в результате чего вышел из строя умформер переменного тока.

Тем временем на поле боя прибыли дежурные группы советских самолетов, поднятые в воздух после обнаружения и идентификации крейсера. Сначала, в 10.00 «Шеер» атаковала восьмерка Пе-2. Ввиду того, что корабельное соединение имело истребительное прикрытие, ведущий группы принял решение сбросить бомбы (по 2 ФАБ-250 и ФАБ-100 на каждой «пешке») с горизонтального полета, в просветы между облаками с высот от 2200 до 3000 м. По возвращению на аэродром экипажи доложили об одном попадании в крейсер, чего, однако, не подтвердила ленд-лизовская фотоаппаратура.

Спустя пять минут броненосец атаковали три А-20Ж 51-го полка. Германский историк Каюс Беккер описывает данный эпизод со слов очевидцев весьма живописно: «Адмирал Шеер» начал борьбу, как огромный дикий кабан, отбивающийся от своры охотничьих собак. Начался невероятный, потрясающий танец. Торпеды, хорошо различимые по следу, каждый раз проходили мимо корабля, описывающего циркуляции на большой скорости, а вокруг рвались бомбы...» Описание лишь наполовину соответствует действительности - на этот раз «Бостоны» атаковали противника способом топмачтового бомбометания. Крейсер яростно оборонялся, используя против самолетов даже артиллерию главного калибра. Водяные столбы, поднимавшиеся от разрывов тяжелых снарядов, значительно затруднили прицеливание бомб. Атака тройки А-20 вызвала восхищение противника из-за той смелости, с которой группа сблизилась с изрыгающими зенитные трассы немецкими кораблями. И все же сброшенные самолетами 3 ФАБ-500 и 3 ФАБ-250 в цель не попали, хотя экипажи настаивали на том, что одна «пятисотка» поразила миноносец в носовую часть (видимо, имелся в виду стоявший на пути топмачтовиков Т-9). Большую роль в срыве атаки сыграли FW-190 54-й эскадры. Они атаковали ударное звено еще на подлете, в скоротечном бою отсекли истребители сопровождения и сбили один из четырех Як-9. Видимо по причине именно этой атаки сорвалось взаимодействие наших топмачтовиков и пикирующих бомбардировщиков. Один из «Бостонов», получивший повреждения от зенитного огня потерпел аварию при посадке. Потери немцев по советским данным составили три «фоккера» (по немецким данным за весь день прикрывавшая корабли истребительная авиагруппа III/JG54 потеряла только два «фоке-вульфа»). Крейсер возобновил огонь по берегу, но спустя 35 минут подвергся удару очередной группы из шести штурмовиков Ил-2 7-го гвардейского полка. В общей сложности они израсходовали 4 ФАБ-250, 16 ФАБ-100 и 14 РС-82, однако снова не смогли «дотянуться» до главного противника. По донесению, одной ФАБ-250 был потоплен миноносец, но на самом деле сброшенные бомбы упали в 20-30 м от Т-13, изрешетив ему надстройки и спасательную шлюпку. Один матрос был тяжело ранен. В 12.15 истребительное прикрытие германской эскадры улетело на заправку, а на замену ему никто не прибыл. Возвращение «фокке-вульфов» совпало с ударом главных сил 9-й штурмовой авиадивизии. Первыми в 13.42 в атаку вышли восемь Ил-2 7-го гшап. В их задачу входило подавление расчетов ПВО крейсера и миноносцев охранения. Гвардейцы снова показали отменное мужество и мастерство. Израсходовав 32 ФАБ-100 и 29 «эрэсов» они доложили о двух бомбовых попаданиях: одном в крейсер и одном в миноносец, после чего якобы наблюдали возгорания на обоих вражеских кораблях. Спустя две минуты начался удар главных сил атакующей волны - трех звеньев Пе-2. В полете группа потеряла свое истребительное прикрытие (8 Ла-5) и ведущий, подозревая близкое присутствие истребителей противника, вновь не решился пикировать. Сброшенные с высоты 3000 м 18 ФАБ-250 и 18 ФАБ-100 откровенно легли в «молоко». У бортов немецких кораблей поднялись фонтаны воды, вокруг свистели осколки. В 13.46 завершающий удар по «Адмиралу Шееру» нанесла эскадрилья 35-го шап в составе семи Ил-2 под прикрытием шести Як-7. Крейсер и три миноносца следовали курсом 250-260 градусов со скоростью 8-10 узлов. Летчики сбросили на корабли группы 28 ФАБ-100 и доложили об одном попадании в крейсер и двух в миноносец. В действительности, германская сторона подтверждает за все время этого массированного налета лишь попадание одной из малокалиберных бомб (возможно PC) в бак «Адмирала Шеера».

К сожалению, при этом уточняется, что бомба взорвалась сразу при ударе, сыграв тем самым роль обычного осколочного боеприпаса. Повреждения от нее оказались крайне незначительны. Из миноносцев пострадал лишь Т-16, на котором близкие разрывы бомбы вызвали течи в трубопроводах, а осколки срезали несколько антенн. Наиболее серьезной потерей стал сбитый советскими истребителями бортовой корректировщик «арадо». На этом воздушные атаки прекратились.

В 17.23 вице-адмирал Тиле отпустил миноносцы на заправку в Либаву. «Шеер» оставался в море один до утра 24-го, когда в его охранение снова должны были вступить Т-3 и Т-12 (фактически они в охранение так и не вступили - были перенацелены командованием на буксировку потерявших ход паромов Зибеля с эвакуированными с Сырве солдатами). Это был не первый и не последний случай, когда пресловутая прожорливость миноносцев 35/37 года ставила конвоируемые корабли в затруднительное положение - легко представить, чем могла бы окончится встреча тяжелого крейсера с советскими подлодками этой ночью, тем более, что одна из них (Щ-309) имела такую задачу.

Возвращаясь же к итогам воздушноморского сражения 23 ноября, отметим, что в течение дня соединение отразило атаки трех А-20, 17 Пе-2 и 31 Ил-2, не понеся при этом серьезных потерь. Правда, при этом и сами корабли не смогли сбить ни одного самолета, что ясно подчеркивает заслуги истребителей воздушного эскорта. К сожалению, помимо слабости зенитного вооружения немецких кораблей бои выявили еще и недостаточную подготовку наших летчиков, отсутствие взаимодействия между группами и несовершенство тактических методов. Топмачтовики А-20 нападали небольшой группой с одного направления, а пикирующие бомбардировщики Пе-2 сбрасывали бомбы с горизонтального полета. Наиболее устойчивые к вражескому зенитному огню штурмовики Ил-2 в силу конструктивных особенностей и отсутствия бомбардировочного прицела не могли эффективно бомбить ни с горизонтального полета, ни с пикирования, а метод топмачтового бомбометания в частях штурмовой авиации тогда еще не нашел большого распространения. В результате, почти все потери и повреждения немецких кораблей происходили в результате близких разрывов авиабомб, значительная часть из которых, начиная с осени 44-го, стала использоваться со взрывателями замедленного действия - в противном случае, по-видимому, не было бы даже таких результатов. В оперативном же плане исход боев оказался в пользу советской стороны - в ночь на 24-е полуостров Сырве был полностью очищен от противника. С этого момента единственным горячим участком на фронте группы армий «Север» оставался сам Курляндский полуостров, где советская сторона раз в месяц проводила очередное крупное наступление. К счастью для штаба Кригсмарине в их отражении армия справлялась без непосредственной помощи флота. Воспользовавшись этим, штаб 26-30 ноября отправил оставшиеся миноносцы 3-й флотилии в распоряжение «Адмирала Скагеррака».

И действительно, декабрь 44-го по сравнению с ноябрем прошел гораздо спокойней. Отремонтированные Т-23 и Т-28 11-12 декабря приняли участие в неудачной попытке выставить в устье Финского залива минное заграждение «Нил», когда на своих же минах были потеряны эсминцы Z-35 и Z-36. После этого корабли до конца месяца безвылазно находились в Готенхафене. 2-я флотилия, в составе которой в первой половине декабря в исправном состоянии находились только Т-1, Т-3, Т-5 и Т-10, продолжала водить конвои в Либаву.

В ночь на 15-е очередной конвой пришел в порт в сопровождении Т-1, Т-3 и Т-10. Накануне днем Либава подверглась двум массированным ударам ВВС КБФ и 3-й воздушной армии 1-го Прибалтийского фронта, стоивших больших потерь и оборонявшимся и нападавшим. Казалось, после этого советская авиация возьмет тайм-аут, но все получилось наоборот. Между 11 и 12 часами сначала аэродром Либавы, а затем акватория подверглась налету пяти волн самолетов 3-й воздушной армии (135 ударных машин и 162 истребителей), сумевших тяжело повредить транспорта «Танга» и «Лаппланд», а также потопить буксир «Вега». Число кораблей и плавсредств, получивших повреждения меньшей тяжести оказалось намного большим. Среди миноносцев наиболее серьезно пострадал Т-10, у которого близким разрывом тяжелой авиабомбы были сильно повреждены руль и корпус в подводной части. Полностью заделать пробоины не удалось и с поступлением воды приходилось постоянно бороться при помощи помпы. Также повреждения получили радиорубка и топливные цистерны. На Т-1 осколки бомб изрешетили левый борт (в т.ч. ниже ватерлинии), мостик и надстройки, порвали противоминную обмотку и радиоантенну. Правда, ответным огнем спаренного 20-мм автомата миноносец смог сбить бомбардировщик, упавший в поле зрения корабля. Из экипажей Т-3 и Т-10 три человека погибли и семь получили ранения.

После возвращения в Готенхафен наиболее пострадавший Т-10 поставили в плавучий док №4 концерна «Дойче Верке». Ночью 18 декабря на город совершили налет 236 британских тяжелых бомбардировщиков, сбросивших 824 т бомб. В этот момент в порту и прилегавших к нему судоремонтных предприятиях находились девять миноносцев (Т-1, Т-3, Т-8, Т-10, Т-11, Т-14, Т-23, Т-28 и Т-36), но, несмотря на ковровое бомбометание, пострадал лишь один - Т-10. В 22 часа одна из бомб попала в док, в результате чего тот опустился на дно гавани с креном на левый борт. Находившийся в нем Т-10 соскочил с кильблоков и лег надстройками на стенку дока, после чего в образовавшийся промежуток угодило еще несколько бомб, нанеся дополнительные повреждения кораблю. Оказались разорванными кабели и трубопроводы, соединявшие миноносец с берегом, из-за отсутствия энергии стало невозможно использовать помпы. Вода затопила оба котельных отделения, носовое турбинное и 9-й отсек. Чтобы освободить корабль, командир Т-10 капитан-лейтенант Брунк распорядился притопить кормовую часть дока, но тот внезапно переломился. Носовая часть миноносца оказалась на плаву, в то время как корма осталась в доке. Несмотря на усилия подошедшего спасательного судна, вода прибывала. 19 декабря в 3.13 Брунк отдал команду оставить корабль, в 3.20 Т-10 затонул на мелководье - кормовая оконечность, мостик и труба торчали над водой. Судоподъемные работы были начаты, но завершить их в условиях стремительно рушившегося фронта не удалось.

Последние месяцы

В связи с массовым уничтожением немцами своих документов в конце войны, о боевой деятельности их флота известно немногое. Но и этого достаточно, чтобы утверждать, что она не только не сократилась в объеме, но наоборот увеличилась. Несмотря на все увеличивавшееся по силе противодействие, германские корабли, в частности миноносцы, в основном справлялись с поставленными задачами. К числу последних по-прежнему относились поддержка приморского фланга своей армии, эскортирование крупных боевых кораблей и конвоев. 3-я флотилия в течение всех месяцев по-прежнему действовала в Скагерраке, а 2-я и 5-я - в восточной части театра. Строгое разделение флотилий по роду решаемых задач отсутствовало, хотя миноносцы 35/37 годов в силу слабости своего артвооружения привлекались к стрельбе по берегу крайне редко.

Первый раз в составе 2-й боевой группы в 1945 году миноносцы действовали 29 января, когда Т-23 и Т-33 сопровождали «Принц Ойген» в район Кранца (ныне Зеленоградск Калининградской обл.), где он огнем своих орудий обеспечивал прорыв частей 28-го армейского корпуса, отступавшего по Куршской косе из Мемеля. Каждый день корабли выходили из Готенхафена, крейсер выполнял огневые задачи, а вечером возвращались назад. Выходы повторялись 30 и 31 января, а 2, 6, 7-го (Z-25, Т-23), 4 и 5 февраля (Т-33 и Т-28) обстрел велся эсминцем и миноносцами самостоятельно. При этом корабли оказались в пределах позиции нашей подлодки Л-3, имевшей приказ атаковать силы противника, обстреливающие Кранц. 2 февраля командиру подлодки Коновалову не удалось сблизиться с целью из-за малых глубин, но утром 4-го лодка произвела по миноносцам трехторпедный залп. Увы, торпеды прошли мимо и взорвались на берегу. Миноносцы контратаковали подлодку, сбросили на нее 28 глубинных бомб, но не смогли нанести даже легких повреждений. После окончания бомбардировки они продолжили преследование, но не смогли выйти на след Л-3, которая спокойно отошла в море.

Начиная с 6 февраля немецкие корабли начали поддерживать войска огнем, уже не выходя за пределы Данцигской бухты. 30 января в результате прорыва немецкого фронта в ходе Висло-Одерской операции советские войска заняли Эльбинг, после чего продолжали развивать наступление вдоль восточного берега залива Фриш-хаф в направлении Кенигсберга. Между 6 и 10 февраля огонь по ним по очереди вели тяжелые крейсера «Адмирал Шеер» и «Лютцов», обеспечивавшиеся Т-23, Т-28, Т-33 и Т-8. 18-20 февраля «Шеер» в сопровождении Т-23, Т-28 и Т-35 вел огонь из района Пиллау по советским войскам на Земландском полуострове. В ходе этих боев соединение отразило несколько атак советской авиации, но осуществлявшие их сухопутные летчики не проявили должной настойчивости и успеха не добились. 23 февраля Т-28, Т-35 совместно с Z-38 и Z-43 вошли в Кенигсбергский морской канал и продолжили бомбардировку оттуда. Воспользовавшись созданным ими огневым щитом, немцы нанесли удар и восстановили сухопутную связь между Кенигсбергом и Пиллау, что отсрочило падение столицы Восточной Пруссии на полтора месяца. В последующие дни группы эсминцев и флотских миноносцев почти ежедневно производили обстрелы, нанося нашим контратакующим частям немалый урон. Вечером после обстрела корабли заходили в Пиллау, принимали беженцев и перевозили их в Готенхафен на западный берег бухты. При этом на один флотский миноносец набивалось от 400 до 500 человек эвакуируемых.

26 февраля войска 2-го Белорусского фронта перешли в наступление в Восточной Померании и добились быстрого успеха. Возник очередной кризис, и снова для временной стабилизации положения были задействованы корабли 2-й боевой группы. В ночь на 7 марта «Шеер», «Лютцов» в сопровождении Z-34, Z-43, Т-23 и Т-33 перешли из Готенхафена в Свине-мюнде. При этом соединение было атаковано ночью из надводного положения советской подлодкой К-52 (капитан 3 ранга И.В. Травкин), которая выпустила две торпеды по одному из миноносцев и якобы наблюдала взрыв и ясно слышала два взрыва. На самом деле немецкий отряд потерь не имел и атаки не заметил. С 11 по 18 марта Т-33 вместе с эсминцами участвовал в обстрелах советских войск на побережье между Свинемюнде и Кольбергом, а также в эвакуации гарнизона последнего. 22 марта он сопровождал «Лютцов» в Даницгскую бухту, но затем вернулся назад. Т-23 и Т-28 ушли в бухту еще 10 и 14 марта соответственно, где несли противовоздушное охранение «Принца Ойгена» а затем и «Лютцова», поддерживавших немецкие войска в районах Готенхафена и Пиллау. Т-35 не смог последовать за ними, поскольку 13 марта получил таранный удар от войскового транспорта «Марс», распоровший правый борт в районе мостика. Корабль вышел из строя до 18 апреля. I апреля только что вступивший в строй Т-36 заменил Т-23, а спустя пять дней Т-33 пришел на смену Т-28. 4 апреля «Ойген» выпустил по берегу последние 203-мм снаряды, а к 8 апреля кончился боекомплект и у «Лютцова». Налеты советской авиации, еше более массированные по сравнению с 1944 годом, до 8 апреля все-таки не достигали своей цели, но утром того дня в результате них погибло судно снабжения «Франкен» и получил повреждения эсминец Z-31, вслед за чем 2-я боевая группа взяла курс на запад. По пути корабли отбили еще несколько атак авиации и на следующий день прибыли в Свинемюнде. В последующие дни Т-33 вновь вернулся в Данцигскую бухту, но его пребывание там оказалось недолгим - 10 апреля он повел оттуда на буксире подорвавшийся на донной мине эсминец Z-43. На следующий день у берегов Померании отряд попал под удар четверки «бостонов» 51-го мтап, но благодаря мощному зенитному огню потерь не имел. Интересно отметить, что вернувшемуся в бухту 12 апреля Т-36 вскоре пришлось выступать в аналогичной роли - он сопровождал буксировку на Запад торпедированного в ночь на 16 апреля двумя советскими катерами эсминца Z-34. Т-36 в момент торпедирования находился рядом и легко мог стать второй жертвой - на нем объявили тревогу только после взрыва - но из-за несогласованности оба катера выпустили все торпеды по одной цели.

После этого все флотские миноносцы оказались разбросанными между Свинемюнде (Т-33 и Т-36), Копенгагеном (Т-23, Т-35) и Рене (о. Борнхольм; Т-28), и хотя продолжали числиться в распоряжении командира 2-й боевой группы, в море не выходили из-за недостатка топлива. 28 апреля при очередной воздушной тревоге Т-33 столкнулся на рейде с субмариной U-3032 и получил повреждения двух топливных цистерн ниже ватерлинии. Т-36 обеспечивал ПВО внешнего рейда Свинемюнде, когда вечером 3 мая получил приказ вступить в охранение тяжело поврежденного в результате подрыва на мине учебного линкора «Шлезиен». Миноносец медленно маневрировал по рейду, когда в 22.13 под его носовой частью прогрохотал мощный взрыв британской донной мины. Корабль получил обширные пробоины в отсеках с X по XII, вышло из строя орудие №1, а затем и №2, значительная часть зенитной артиллерии, а также одна турбина. Девять моряков погибли, двенадцать, включая командира корабля капитан-лейтенанта Херинга, получили ранения. Носовые переборки выдержали, и миноносец удержался наплаву. На следующий день внешний рейд подвергся ожесточенным атакам нашей авиации (24 самолето-вылета А-20 и 56 Ил-2), сумевшей потопить учебный корабль (бывший вспомогательный крейсер) «Орион» и корабль ПВО «Хуммель». В 18.58 в ходе последнего налета атаке двух четверок штурмовиков подвергся и поврежденный Т-36, который в сопровождении четырех моторных тральщиков попытался уйти в Копенгаген. Два или три прямых бомбовых попадания, начавшийся в районе носового торпедного аппарата пожар и несколько близких разрывов не оставили шансов на спасение. Все главные и вспомогательные механизмы вышли из строя, в корпус медленно поступала вода, в результате взрывов бомб и пушечно-пулеметного обстрела 63 члена экипажа погибли и еще 44 получили ранения. Бороться за живучесть было некому. Остатки экипажа перешли на тральщики, в корпус корабля заложили подрывные заряды, и спустя полтора часа после налета миноносец был затоплен. Уместно добавить, что Т-36 стал самым крупным кораблем основных классов, который был уничтожен нашей авиацией в годы войны, пусть и «в союзе» с британской миной.

Эскортирование конвоев отнимало у миноносных сил еще больший объем времени. В начале года большинство кораблей 2-й и 5-й флотилий сопровождало суда на линии Готенхафен - Либава, пока возобновление деятельности 2-й боевой группы не отвлекло внимание флотских миноносцев на бомбардировки побережья. И все-таки наиболее крупный успех принадлежал не им. Речь идет о потоплении миноносцем Т-3 (капитан-лейтенант фон Дишт) советской подлодки С-4, ставшей единственной субмариной стран антигитлеровской коалиции, уничтоженной эсминцами или миноносцами собственно немецкой постройки. Судя по немецким документам, дело происходило следующим образом: конвой в составе войскового транспорта «Вольта», миноносцев Т-3 и Т-8 4 января вышел из Готенхафена в Либаву, когда в 22.45 по среднеевропейскому времени в 100 м от Т-3 всплыла подлодка. Миноносец увеличил скорость до 15 узлов и нанес субмарине таранный удар в левый борт позади рубки. Немцы классифицировали свою жертву как лодку типа «С», при этом точно указали на наличие 40-мм орудия на задней площадке и красной звезды на передней части рубки. По их данным, находившиеся на мостике моряки вели огонь по миноносцу из автоматов и что-то кричали в открытый рубочный люк. Сразу после удара Т-3 дал задний ход. Он успел отойти на 30 м, как рубка скрылась под водой, а корма задралась вверх под углом 45 градусов. После того, как «зека» погрузилась, миноносец, получивший надежный гидроакустический контакт, сбросил на нее четыре серии по пять глубинных бомб в каждой. В связи с темнотой результаты атаки не наблюдались, но прибывшие утром в район боя корабли 3-й охранно-сторожевой флотилии без труда нашли место тарана (55°0Г50” с.ш./19°40' в.д.), по-видимому, по широко разлившемуся соляровому пятну. Что же касается Т-3, то он с двумя частично затопленными носовыми отсеками и пробоиной в 1-м котельном отделении (по всей вероятности, результат удара о горизонтальные рули субмарины) вместе с конвоем вернулся в Пиллау. Поскольку никакая другая советская подлодка в тот момент в указанном районе находиться не могла и тарану вечером 4 января не подвергалась, остается только согласиться с немецкой версией событий. Другие боевые столкновения немцам успехов не принесли. 30 января Т-36 сопровождал тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер», когда было получено сообщение, о том, что подлодкой торпедирован лайнер «Вильгельм Густлоф» (25 484 брт). Корабли успели подойти к судну еще то того, как оно скрылось под водой, но в этот момент миноносец обнаружил при помощи гидролокатора подлодку (ей оказалась С-13 под командованием капитана 3 ранга А.И. Маринеско). В результате «Хиппер» ушел один, а Т-36 поднял из воды 564 человека (на нем уже находилось 250 беженцев из Готенхафена) и ушел в базу, в то время как на месте гибели судна оставалось еще несколько тысяч людей (всего на «Густлофе» по различным оценкам погибло от 5300 до 9300 человек). В ходе спасательных работ он неоднократно устанавливал гидроакустический контакт, но сбросил лишь 12 глубинных бомб, когда командиру корабля показалось, что субмарина пытается выйти в атаку повторно. С-13 продолжила свое крейсерство и в ночь на 10 февраля потопила госпитальное судно «Штойбен». Для спасения его пассажиров в море выходили Т-28 и Т-33, но им не удалось обнаружить ни места катастрофы (на лайнере погибло более 3500 человек), ни самой лодки. Наконец, вечером 22 марта в ходе занятий по боевой подготовке у Борнхольма Z-39 и Т-36 обнаружили присутствие вражеской подлодки, которой оказалась К-53. В число упражнений входили и учения по поиску субмарин, для чего командование выделило в их распоряжение U-1102. На протяжении 22 и 23 марта корабли несколько раз обнаруживали «катюшу» посредством гидроакустики, но поскольку этот район использовался и в качестве учебного полигона для подготовки подводных сил Кригсмарине, атаки глубинными бомбами были запрещены, и экипажи миноносцев использовали для отпугивания лодки обычные ручные гранаты.

Еще раньше другая советская подлодка - Л-21 (капитан 3 ранга С.С. Могилевский) - с лихвой рассчиталась с противником за гибель С-4. 13 марта она выставила у восточной оконечности косы Хель 20 мин ПЛТ, ставших на следующий день причиной гибели сразу двух миноносцев - Т-3 и Т-5 - которые сопровождали вышедший из Готенхафена караван с эвакуируемыми. Т-3 подорвался в 18.20, подрыв Т-5 произошел в 18.45. Координаты гибели кораблей не совпадают в различных источниках, но все сходятся в одном: первая мина была якорной, а такие у Хеля ставила только Л-21! На Т-3 погибли 30 (по другим данным 37 членов экипажа и около 250 беженцев), на Т-5 - 20 человек, спастись удалось 173 членам экипажей и 134 беженцам.

Не преуспели миноносцы и в боях с авиацией. 6 марта порт Засница попал под удар британских тяжелых бомбардировщиков. Его жертвами оказались эсминец Z-28 и транспорт «Роберт Меринг», а миноносец Т-36 потерял одного члена экипажа убитым и двух ранеными. Спустя двое суток жертвой другой ночной бомбардировки чуть было не стал Т-9. Он прибыл на верфь «Шихау» в Данциге, когда рядом на дне бухты взорвалась тяжелая авиабомба. Корабль получил обширные повреждения носовой части по левому борту в районе мостика, отсеки с IX по XII оказались затоплены до средней палубы, в результате чего миноносец сел носом на грунт; 8 членов экипажа погибли, 17 получили ранения. Днем воду откачали и ввели корабль в док, где начали ремонт привариванием стальных полос. Из-за стремительного ухудшения наземной обстановки миноносец уже 12 марта вывели из дока и отправили своим ходом на запад. 22 марта один из последних конвоев в Готенхафен привел Т-8. Здесь он подвергся нескольким налетам советских самолетов, в результате чего получил одно прямое попадание и пострадал от близких разрывов. 25 марта корабль с конвоем прибыл в Копенгаген и больше в боевых действиях не участвовал. 3 мая оба миноносца были затоплены в бухте Штранде (район Киля) ввиду угрозы захвата противником. В большинстве справочников по корабельному составу Кригсмарине и его потерям утверждается, что перед этим их повредила британская авиация, но с учетом вышеизложенного ясно, что вывела корабли из строя авиация советская.

Наиболее же яркий случай, иллюстрировавший способности миноносцев защищать себя и охраняемые суда от ударов с воздуха имел место 15 апреля, когда Z-34 и Т-36 пытались в течение дня прикрывать транспорт (бывший лайнер) «Претория», находившийся на якорной стоянке косы Хель. В каждом из трех последовательных налетов (в сумме 66 самолето-вылетов Пе-2) советские пикировщики добивались по одному прямому попаданию бомбы ФАБ-250 в судно, а единственным результатом зенитной стрельбы немецких кораблей стал разрыв ствола 37-мм зенитки на Т-36.

Значительная нагрузка легла в последние месяцы войны и на миноносцы 3-й флотилии. Основная угроза и здесь исходила от авиации. Ночью 2 апреля Т-13, Т-16 и Т-17, совместно со сторожевым кораблем Vs-902, сопровождавшие транспорт «Ганза I» из норвежского Мосса в датский Орхус, были атакованы в районе Гетеборга семеркой четырехмоторных бомбардировщиков «Галифакс», которые с конца I944 года стали использоваться англичанами для ночных ударов по конвоям в Скагерраке. В 1.45 около Т-16 разорвалось семь 227-кг бомб, нанесших миноносцу серьезные повреждения. От сотрясения разошлись листы обшивки, через всю палубу и один борт прошла трещина, уходившая ниже ватерлинии. Была сломана мачта, уничтожено все радиолокационное оборудование, погнуты валопроводы. Кормовое машинное отделение быстро заполнилось водой, которая медленно просачивалась и в носовое МО. Благодаря постоянной откачке воды, кораблю удалось сохранить 10-узловую скорость, дойти до Фредри-кстада и сесть там на прибрежную отмель. Хотя ремонт был начат (на трещину наварили железнодорожные рельсы), 13 апреля поступил приказ об исключении Т-16 из состава флота. Следующий выход в море оказался последним для «Ганзы 1» и Т-13. В ранние часы 10 апреля юго-восточнее датского острова Лесе их потопили «галифаксы» 58-й эскадрильи RAF. В ту же ночь от бомб британских самолетов в Киле погиб стоявший там в ремонте Т-1.

13 апреля из Осло-фьорда вышел конвой в составе железнодорожного парома «Пройссен» и транспорта «Бретань» под охраной эсминца «Фридрих Ин», миноносца Т-17 и канонерской лодки К-1. Командир конвоя был предупрежден о переходе в Норвегию немецких подводных лодок, а также имел информацию о нахождении британской субмарины в районе Бергена. На следующий день с «Пройссена» заметили торпедный след. Затем практически перед носом Т-17 всплыла подводная лодка, которая сразу же погрузилась. Командир миноносца капитан-лейтенант Лирман приказал атаковать. Была сброшена серия глубинных бомб, после чего на поверхности появились тела в немецкой форме. Как оказалось, «утопленницей» стала U-235, которая вместе с U-1272 12 апреля вышла из Киля, имея приказ из-за господства союзной авиации в проливной зоне идти днем под шнорхелем. Можно предположить, что субмарина начала всплывать, чтобы обменяться опознавательными с эскортом, но, оказавшись слишком близко к судам, побоялась столкновения и попыталась уйти под воду. Командир миноносца, видимо, решил, что своя лодка убегать бы не стала, кроме того, только что поступило сообщение с парома об атаке. За след торпеды, вероятно, был принят след от головки шнорхеля U-1272, которая шла первой.

Последней операцией, осуществленной германским флотом на Балтике, стала эвакуация войск и беженцев с полуострова Хель. 5 мая из Копенгагена и Рене (о. Борнхольм) в направлении косы вышло три конвоя: Т-35, Т-17, Т-19, транспорты «Сеута» и «Помпеи»; эсминцы «Гальстер», «Лоди», «Ридель», Z-25, миноносец Т-23, корабль наведения «Ганза», минзаг «Линц»; Т-28 и плавбаза подлодок «Изар». Уже в море к последнему конвою присоединился эсминец «Фридрих Ин». Именно на долю этого каравана выпал последний в истории крупных надводных кораблей Кригсмарине артиллерийский бой. В ночь на 6-е, когда корабли находились в районе банки Штольпе, Т-28 обнаружил при помощи радиолокатора групповую цель. После того, как был выстелен осветительный снаряд, стали заметны несколько малоразмерных целей, которые были приняты на миноносце за торпедные катера. По ним без промедления открыли огонь и наблюдали множественные попадания. Вахтенные миноносца оказались недалеки от истины - перед ними были действительно катера типа Д-З, но не торпедные, а сторожевые. Той ночью шесть катеров 4-го дивизиона малых охотников совершали переход из Кранца в Штольпмюнде. Один из них - МО-595 - отстал от группы и оказался ближе всех к Т-28 в момент открытия огня. Снаряды миноносца причинили ему сильные повреждения - катер лишился хода, 12 членов экипажа вместе с командиром 9-го отряда охотников капитан-лейтенантом В.Н. Боголюбским погибли. Остальные катера отделались легким испугом и без потерь отошли к занятому нашими войсками побережью. Утром немецкие конвои пришли к Хелю и днем вышли в обратном направлении. Недостатка в желающих погрузиться на суда не наблюдалось: только Т-35 принял на борт 750 человек, а Т-17 - 625. Проходя через район ночного боя, Т-28 обнаружил дрейфовавший остов МО-595, с которого перед тем как добить снял семь наших матросов. Поскольку 7-го конвой прибыл в Копенгаген, после капитуляции Германии они попали в руки британского командования и вскоре были репатриированы на Родину. Интересно отметить, что при фильтрации наши моряки в один голос утверждали, что их спасла датская шхуна - ведь даже трехдневное пребывание в плену могло оставить очень нехороший след в их биографиях.

Вечером 7-го к Хелю вышли Z-38, Z-39 и Т-33, ночью следующего дня - Т-28 и Т-23. Совершив переход полным ходом, они уже днем очутились на месте и к вечеру вышли назад. При этом Т-28, должно быть поставил абсолютный рекорд вместимости для миноносца, приняв на борт 1237 человек. 9-го оба отряда вернулись в порты Западной Балтики. Всего же в ходе последней спасательной операции 5-9 мая на Запад было вывезено около 43 тысяч солдат и беженцев. 10 мая на всех боевых кораблях Кригсмарине были спущены германские флаги, в тот же день командиры наиболее отличившихся Т-23 и Т-28 капитан-лейтенанты Вернер Вайнлиг и Ганс Темминг были награждены Рыцарскими крестами.

Подводя итог действиям миноносных сил на Балтике приходится констатировать, что они оказались наименее успешными по сравнению с любыми другими надводными кораблями Кригсмарине основных классов. Из-за слабости артиллерийского вооружения миноносцы в наименьшей степени приняли участие в поддержке наземных войск, а ведь именно это, пожалуй, было наиболее важным вкладом флота в борьбу на этом театре в 1944-1945 гг. Как эскортные корабли миноносцы также не слишком преуспели: им удалось уничтожить одну подлодку и сбить не более десяти самолетов, что заметно уступало собственным потерям. В ходе боевых действий на Востоке погибло девять единиц (в т.ч. три на своих минах), а еще две получили настолько серьезные повреждения, что были затоплены экипажами. По-видимому, решающую роль в формировании столь невыгодного соотношения успехов и потерь сыграла скромность размеров миноносцев, не позволявшая с одной стороны установить более солидное оборонительное вооружение, а с другой обладать необходимой живучестью. Для сравнения отметим, что немецкие эсминцы, имевшие на Балтике в 1944-1945 гг. не менее активную службу потеряли всего два корабля, причем оба на своих минах, и лишь один получил серьезные повреждения, из-за которых был затоплен. Этот факт еще раз подчеркивал, что время подобного рода кораблей прошло.

Итоги боевой деятельности

В годы Второй мировой войны миноносные силы Кригсмарине понесли тяжелые потери: из 48 единиц германской постройки уцелело всего двенадцать. В числе погибших оказались все корабли довоенных серий, 13 представителей типа 35/37 и 11 «флотских» миноносцев. По причинам гибели на первом месте стоит авиация, уничтожившая 14 единиц (39%). Если добавить к ним еще три, затопленных своими экипажами после полученных повреждений, то получится, что на долю авиации приходится ровно половина всех потерь. Правда, нужно иметь в виду, что лишь 4 миноносца были потоплены самолетами противника в море, остальные же стали жертвами массированных налетов на различные порты. Восемь единиц (22%) погибло в результате подрывов на минах, семь (19%) - в боях с надводными кораблями и катерами. Тут стоит заметить, что по этой причине не был потерян ни один из миноносцев типа 35/37, тогда как для «эльбингов» она являлась основной (5 единиц - 45% потерь). Еше два корабля погибло в результате столкновений, один - от торпед подводной лодки и один - в результате навигационной аварии при уклонении от огня береговой батареи, причем все они являлись представителями довоенных серий.

На этом фоне список побед миноносцев выглядит не столь впечатляющим. Жертвами их торпед и артиллерии стали 1 крейсер, 3 эсминца, 3 вооруженных траулера и 6 боевых катеров.

Подводя черту под итогами боевой деятельности германских миноносцев во Второй мировой войне, можно сказать, что они разделили общую судьбу Кригсмарине. Германский надводный флот, концепция его применения, созданная гросс-адмиралом Редером, да и более поздний план «Z» являлись архаичными, построенными на тех задачах, которые корабли традиционно решали в годы Первой мировой войны (крейсера-рейдеры, крейсера-разведчики, миноносцы для ночных поисков и т.д.). Корабли, построенные в соответствии с подобными оперативно-техническими заданиями, могли иметь успех лишь на начальном этапе Второй мировой войны, пока противники Германии не обладали в достаточной степени новыми видами вооружения и военной техники - такими как мощные ВВС (в т.ч. палубные), радиолокация, отлаженная система радиоперехвата и дешифровки и т.д. Затем начался закат. После 1942 года уже ни один тип немецкого надводного корабля не решал тех задач, для которых строился. Для новых задач старые корабли подходили не очень. И эскортные функции, и функции канонерских лодок, дозорных кораблей, быстроходных минных заградителей были для немецких миноносцев как бы избыточными - несмотря на довольно крупные размеры и уязвимость, они оказались для них плохо вооруженными и приспособленными. Отсюда большие потери и вынужденное использование на третьих ролях, что по большому счету привело к тому, что корабли проектов 35/37 и 39 не оправдали тех средств, которые были затрачены на их постройку. Тем не менее, немецкие миноносцы регулярно принимали участие в боевых столкновениях на море на протяжении всей войны, и хотя их результаты зачастую оказывались негативными для немцев, они несомненно представляют интерес для отечественного читателя.

Послевоенная судьба германских миноносцев

Летом 1945 г. все уцелевшие германские миноносцы (Т-4, Т-11, Т-12, Т-14, Т-17, Т-19, Т-20, Т-21, Т-23, Т-28, Т-33 и Т-35) были сконцентрированы в Вильгельмсхафене под британским контролем. Их судьба была решена на заседаниях трехсторонней комиссии по разделу германского флота. Согласно жеребьевке, Т-12, Т-17, Т-33 достались Советскому Союзу, Т-11, Т-20, Т-23, Т-28 - Великобритании, Т-4, Т-14, Т-19, Т-21, Т-35 - Соединенным Штатам Америки. Великобритания все свои миноносцы вместе с большей частью эсминцев передала Франции. 4 февраля 1946 г. в Шербуре в присутствии морского министра М. Мишеле и вице-адмирала Лемонье на них были торжественно подняты французские флаги. Т-23 был переименован в «Альсасье» (бортовой номер Т07), Т-28 - в «Лоррэн» (Т08), Т-11 - в «Бир Хаким» (Т10), Т-20 - в «Баккара» (Т11). 24 октября 1947 г. из Бремерхафена в Шербур прибыл переданный Соединенными Штатами Т-14, получивший название «Домпэр» и бортовой номер Т09. «Альсасье» и «Лоррэн» были введены в строй соответственно 16 мая и 1 июня 1946 г., а затем перешли в Тулон для ремонта. Французы модернизировали их вооружение и радиолокационные средства. Орудия главного калибра, торпедные аппараты и кормовые «фирлинги» были сохранены, на месте 37-мм автоматов на средней надстройке и на верхнем мостике установлено четыре 40-мм автомата «Бофоре», в передней части надстройки - по два спаренных 20-мм «эрликона» (их расположение на «Альсасье» и «Лоррэне» несколько различалось). Немецкие РЛС демонтировались, вместо них устанавливались американские типов SC-1 и SG. По всей видимости, заменялись гидроакустические станции и обновлялось противолодочное вооружение. Бывшие «флотские» миноносцы служили на Средиземном море с базированием на Тулон и использовались для подготовки кадров для возрождавшегося флота. В 1951 году, в соответствии с единой классификацией НАТО, «Альсасье» и «Лоррэн» сменили бортовые номера на D604 и D605 соответственно. Летом 1952 г. оба корабля перешли в Шербур, где осенью «Альсасье» был выведен из боевого состава. Спустя два года его разоружили и переклассифицировали в блокшив с присвоением номера Q-l 1, а в феврале 1955 г. сдали на слом. Карьера «Лоррэна» продолжалась дольше. К весне 1953 г. его переоборудовали в учебный корабль: носовое 105-мм орудие было демонтировано, а на этом месте оборудованы дополнительные помещения для курсантов. В таком виде бывший миноносец служил еще некоторое время. 1 мая 1955 г. его вывели в резерв второй категории, в конце октября присвоили номер Q-59, но прошло еще четыре года, прежде чем корабль отправился на разборку. В отличие от своих более крупных собратьев, миноносцы типа 35/37 в море под французским флагом не выходили, числясь в резерве. Все три корабля 8 октября 1951 г. были исключены из состава флота и проданы на слом. Почти вся американская часть трофеев не покидала европейских вод. Из-за плохого технического состояния Т-21 был затоплен 16 декабря 1946 г. в проливе Скагеррак с грузом химических боеприпасов (эту миссию возложили на Т-19, чья торпеда поставила точку в судьбе систершипа). Т-14 до передачи Франции использовался для наблюдения за затоплением остатков вражеского флота. Еще два миноносца - Т-4 и Т-19 - в 1948- 1949 гг. были проданы Дании и следующие три года провели у причальных стенок Копенгагена. В 1950 г. появился проект их переоборудования в лидеры флотилий торпедных катеров, но из-за физического устаревания и низкой технической надежности кораблей он не был воплощен в жизнь. В 1951 г. оба миноносца были исключены из списков и в феврале следующего года проданы фирме «Х.-Й. Хансен» в Одензее на разборку. Наиболее тщательно американцами изучался Т-35, включенный в состав флота под обозначением DD-935. 30 июля 1945 г. в компании с эсминцем DD-939 (бывший Z-39) он вышел из Портсмута, пересек Атлантику и 7 августа прибыл в Бостон. На переходе вахту у механизмов продолжали нести немецкие моряки, поскольку предпринятая американскими механиками попытка самостоятельного управления капризными высоконапорными котлами не увенчалась успехом. Только в сентябре последний немецкий матрос покинул борт корабля. По прибытии в Бостон трофеи были выставлены для всеобщего обозрения, а затем изучались специалистами и принимали участие в серии сравнительных испытаний. В ноябре 1947 г. США передали Т-35 Франции в качестве источника запчастей для двух систершипов. В конце 1952 г. миноносец был разобран в Шербуре. Для нас же наибольший интерес представляют три корабля, доставшиеся СССР. В феврале 1946 г. Т-12, Т-17 и Т-33 были приняты в состав Северо-Балтийского флота, зачислены в класс эскадренных миноносцев и переименованы в «Подвижный», «Порывистый» и «Примерный». Обследование кораблей показало, что «Подвижный» и «Порывистый» требуют среднего ремонта и замены вооружения, связанного с большим объемом корпусных работ. Выполняя постановление правительства от 2 августа 1948 г., ЦКБ-53 разработало техпроекты перевооружения бывших немецких миноносцев, утвержденные главнокомандующим ВМС адмиралом И.С. Юмашевым 25 мая 1949 г. Согласно проекту, «Примерный» сохранял артиллерию главного калибра, торпедные аппараты и 20-мм автоматы (счетверенный на кормовой надстройке и два спаренных на носовой); 37-мм установки на средней надстройке заменялись на два спаренных 37-мм автомата В-11, на крыльях мостика устанавливались два 37-мм автомата 70-К; противолодочное вооружение заменялось на 4 бомбомета БМБ-1 и 2 бомбосбрасывателя с общим боекомплектом в 36 больших глубинных бомб. На «Порывистом» предполагалось заменить 105-мм орудие на отечественное 100-мм Б-24, установить три 37-мм автомата 70-К, сохранив немецкий «фирлинг», две 20-мм «спарки» и торпедные аппараты; противолодочное вооружение должно было включать 2 бомбомета БМБ-1, 2 бомбосбрасывателя и 24 БГБ.* Однако планы планами, а вопрос о реально произведенном объеме модернизационных работ остается открытым. С уверенностью можно говорить лишь о том. • Котов М. Ремонт и модернизация бывших германских и итальянских кораблей в советском ВМФ (1945-1955) и «Тайфун», 2002, №2. По «Подвижному» детальной информации нет, но по всей видимости, он должен был модернизироваться аналогично «Порывистому». что кормовые орудия на бывших Т-12 и Т-17 действительно заменялись отечественными «сотками». «Порывистый» 25 июня 1949 г. был выведен из боевого состава и переоборудован к корабль управления целями УЦ-6, прослужив в этом качестве до конца 1955 г. Через четыре года корабль исключили из состава флота и сдали на слом. «Примерный» исключили из боевого состава 30 ноября 1954 г., следующие два года он прослужил в качестве плавказар-мы П К.3-63, а в ноябре 1956-го был передан в Отдел фондового имущества на разборку. На «Подвижном» во время учений летом 1949 г. произошла авария - разрыв главного паропровода. Погибло 2 члена экипажа, несколько человек было серьезно ранено. При заводском ремонте восстановить двигательную установку не удалось. В результате 8 апреля 1953 г. корабль был выведен из боевого состава флота и переклассифицирован в несамоходное опытовое судно, а в конце года переименован в «Кит».* Летом 1953 г. бывший миноносец на буксире был переведен в Ладожское озеро и поставлен на якорную стоянку в бухте о. Макаринсаари. В период 1953-1954 гг. на самом корабле и на близлежащих островах Хейнясенма, Кугрисаари, Веркко-саари и Мекерикке проводились испытания оружия массового поражения - боевых радиоактивных веществ. Как минимум три заряда было взорвано непосре дственно на миноносце. В 1955 г. программа испытаний была свернута, а 13 марта 1959 г. «Кит», загруженный радиоактивными отходами, притопили на мелководье у о. Хейнясенма. Летом 1991 г. он был поднят экспедицией Ленинградской военно-морской базы и в режиме строгой секретности отбуксирован по реке Свирь, Онежскому озеру, Беломорско-Балтийскому каналу, Белому, Баренцеву и Карскому морям в губу Черная архипелага Новая Земля. Там, по неподтвержденным данным, последний из сохранившихся миноносцев Кригсмарине был затоплен в 1993 году. Несмотря на относительно недолгое пребывание бывших германских миноносцев в составе советского флота, они позволили отечественным специалистам ознакомиться с опытом одной из наиболее технически развитых стран в отношении строительства надводных кораблей малого водоизмещения. Нужно отметить, что советские конструкторы переняли как положительные, так и, отчасти, негативные стороны германской кораблестроительной школы, а черты немецких флотских миноносцев явственно просматриваются в сторожевых кораблях проекта 42.

• В официальных документах говорится, что корабль был разоружен, однако на фотографиях полузатопленного миноносца, сделанных в 60-е - 70-е годы, отчетливо просматриваются кормовое 100-мм орудие и торпедные аппараты.

Приложение 1 Командиры кораблей «Mowe» кпт.-лт. Эрнст Фишер (1.10.1926-15.5.1928); об.-лт. Фриц Бергер (1.10.1928-22.8.1929); кпт.-лт. Ганс-Йоахим Гадов (30.8.1930-9.1930); об.-лт./кпт.-лт. Шене (9.1930-сент. 1932); об.-лт./кпт.-лт. Йордан (9.1932-9.1934); кпт.-лт. Райни-ке (9.1934-9.1936); кпт.-лт. Вернер Пфайффер (9.1936- 29.3.1938); кпт.-лт. Эльдер фон Ренненкампф (1.11.1938- 2.1940); кпт.-лт. Гельмут Нойсс (2,-5.1940); кпт.-лт. Пауль Кох (4-6.1942); кпт.-лт. Перке (6.-9.1942); кпт.-лт. Людде-Ной-рат (12.1942-1.1943) (врид); кпт.-лт. Гельмут Бастиан (янв. 1943 - 14.6.1944). «Albatros» кпт.-лт. Эрнст Фишер (15.5.1928-9.1929); об.-лт. Карл-Йеско фон Путткамер (9.1929-9.1930); об.-лт./кпт,-лт.Альфред Шульце-Хинрихе (10.1930-9.1932); об.-лт. Альфред Шеммель (9.1932-17.12.1932); кпт.-лт. Вернер Хартман (5.10.1933-10.1935); кпт.-лт. барон Губерт фон Вайгенхайм (10.1935-9.1936); кпт.-лт. Георг Лангхельд (9.1936-4.1937); кпт.-лт. Ганс Эрдменгер (4.1937-10.1937); кпт.-лт. Генрих Виттиг (11.1937-16.2.1938); кпт.-лт. Герберт-Макс Шульц (1.7.1938-11.1939); кпт.-лт. Зигфрид Штрелов (12.1939- 10.4.1940). «Falke» об.-лт. Ганс Хартман (15.7.1927-9.1928); об.-лт. Вернер Эркхардт (9.1928-2.1929); кпт.-лт. Ганс-Арним Чех (2.1929-1.6.1929); об.-лт./кпт.-лт. Фриц Бергер (19.10.1929- 9.1930); кпт.-лт. Пауль Ашер (9.1930-9.1932); об.-лт./кпт.-лт. Тинеман (9.1932-9.1934); кпт.-лт. Альвин Альбрехт (9.1934- 9.1936); кпт.-лт. Вальтер Риде (9.1936-11.6.1938); кпт.-лт. Хесслер (4.3.1939-3.1940); кпт.-лт. Ян-Генрих Хансен-Ноот-баар (3.1940-12.1941); кпт.-лт. Генрих Хоффман (12.1941- 10.1942); кпт.-лт. Перке (10.1942-3.1943); кпт.-лт. Ганс-Вальтер Бух (3.-9.1943); кпт.-лт. Крюгер (9.1943-14.6.1944) (+)• «Greif» об.-лт./кпт.-лт. Вильгельм Меендзен-Болькен (15.7.1927-29.9.1928); об.-лт./кпт.-лт. Вернер Эркхардт (16.2.1929-9.1930); кпт.-лт. Винфрид Хаген (9.1930- 21.9.1931); об.-лт./кпт.-лт. Альфред Шеммель (7.12.1932- 2.1934); кпт.-лт. Альвин Альбрехт (2,-9.1934); кпт.-лт. Фурке (9.1934-10.1936); кпт.-лт. Вольф Хенне (10.1936-29.3.1938); кпт.-лт. Ферлор (1.11.1938-11.1939); кпт.-лт. барон Вильгельм-Николаус фон Линкер (11.1939-10.1940); кпт.-лт. Генрих Хоффман (10.1940-12.1941); об.-лт. Шрамм (12.1941- 1.1942 (врид); об.-лт. Ульрих Кольбе 1,-8.1942 (врид); кпт.-лт. Рудольф Фухс (10.1942-7.1943); кпт.-лт. Людде-Нойрат (9.-10.1943); кпт.-лт. Рудольф Фухс (10.1943-3.1944); кпт.-лт. барон Хорст фон Луттиц (3.1944-24.5.1944). «Kondor» об.-лт. Шене (15.7.1928-10.1928); об.-лт./кпт.-лт. Винфрид Хаген (10.1928-15.10.1930); кпт.-лт. Винфрид Хаген (21.9.1931-9.1932); об.-лт./кпт.-лт. Бонац (9.1932- 2.1934); кпт.-лт. Альфред Шеммель (2.1934-9.1934); кпт.-лт. Конрад Энгельхардт (9.1934-9.1936); кпт.-лт. Эдвард Вегенер (9.1936-3.1938); кпт.-лт. Вернер Пфайффер (3.1938- 1.7.1938); кпт.-лт. Ганс Вильке (4.4.1939-10.1940); кпт.-лт. барон Вильгельм-Николаус фон Линкер (10.1940-6.1941); кпт.-лт. Буркарт (6.1941-7.1942); об.-лт. Хольцапфель (4.- 5.1942 (врид); кпт.-лт. Генрих Петер-Пиркам (9.1942- 12.1943); об.-лт. Петер Херман (12.1943-4.1944); об.-лт. барон Хорст фон Луттиц (2,-3.1944 (врид); об.-лт. Реннау (4.1944-28.6.1944). «Seeadler» кпт.-лт. Пирман (15.3.1927-30.6.1928); кпт.-лт. Кидерлен (1.7.1928-27.9.1928); кпт.-лт. Вильгельм Меендзен-Болькен (27.9.1928-15.11.1928); кпт.-лт. Герхард Вагнер (10.4.1929-15.8.1929); об.-лт. Фриц Бергер (22.8.1929-19.10.1929); кпт.-лт. Карл-Йеско фон Путткамер (15.10.1930-10.1931); кпт.-лт. Гюнтер Гумприх (10.1931- 9.1932); кпт.-лт. Альфред Шульце-Хинрихе (9.1932- 20.7.1933); ??? (5.10.1933-10.1934); кпт.-лт. Фридрих Коте (10.1934-9.1935); кпт.-лт. Георг Лангхельд (9.1935-9.1936); кпт.-лт. Отто Тайхман (9.1936-5.1937); кпт.-лт. Георг Лангхельд (5.-10.1937); кпт.-лт. Вахсмут (10.1937-10.12.1937); кпт.-лт. Вальтер Риде (11.6.1938-10.1938); кпт.-лт. Вернер Хартенштейн (11.1938-10.1939); кпт.-лт. Франц Колауф (11.1939-1.1942); об.-лт. Хольцапфель (1.-2.1942) (врид); кпт.-лт. Штрекер (3.1942-12.5.1942). «litis» кпт.-лт. Брокзин (1.10 1928-9.1929); об.-лт./кпт.-лт. Рудольф Петерс (9.1929-9.1931); кпт.-лт. Михаэллес (9.1931-6.2.1932); кпт.-лт. Глекнер (1.10.1932-9.1933); об.-лт./кпт.-лт. Дювель (9.1933-9.1935); кпт.-лт. Венигер (10.1935-16.3.1937); кпт.-лт. Виктор Шютце (2.1938); кпт.-лт. Генрих Шуур (2.1938-11.1940); кпт.-лт. Вальтер Якобсен (11.1940-12.5.1942) (+). «Jaguar» кпт.-лт. Ганс-Арним Чех (15.8.1929-25.9.1931); кпт.-лт. Готфрид Пениц (1.10.1932-10.1933); об.-лт./кпт.-лт. Фридрих Беме (10.1933-9.1935); кпт.-лт. Шмидт (9.1935- 16.3.1937); кпт.-лт. Шольц (3.6.1937-4.1939); кпт.-лт. Фран Колауф (4.-10.1939); кпт.-лт. Вернер Хартенштейн (10.1939-3.1941); кпт.-лт. Фридрих-Карл Пауль (3.1941- 5.1942); кпт.-лт. Штрекер (5.-10.1942); кпт.-лт. Лерке (10.1942) (врид); кпт.-лт. Людде-Нойрат (11.1942-10.1943); об.-лт. Зонненбург (11.1943-14.6.1944) (+). «Leopard» кпт.-лт. Герхард Вагнер (15.8.1 929-10.1929); кпт.-лт. Фридрих-Трауготт Шмидт (10.1929-9.1931); об.-лт. Глекнер (9.1931-1.10.1932); кпт.-лт. Альфред Шульце-Хинрихе (20.7.1933-9.1933); кпт.-лт. Рудольф Хейке (9.1933- 10.1935); кпт.-лт. Ганс фон Давидсон (10.1935-28.10.1937); кпт.-лт. Вольф Хенне (29.3.1938-4.1938); кпт.-лт. Карл Кас-сбаум (4.1938-10.1939); кпт.-лт. Ганс Труммер (10.1939- 30.4.1940). «Luchs» кпт.-лт. Шуберт (15.4.1929-9.1929); кпт.-лт. Шуль-те-Ментинг (9.1929-9.1931); об.-лт. Готфрид Пениц (9.1931-10.1932); кпт.-лт. Оэльс (10.1933-9.1935); кпт.-лт. Фридрих Коте (9.1935-12.1936); кпт.-лт. Ганс Маркс (12.1936-23.9.1937); кпт.-лт. Генрих Виттиг (16.2.1938- 3.1938); кпт.-лт. Прельсс (3.1938-10.1939); кпт.-лт. Карл Кассбаум (10.1939-26.7.1940). «Tiger» об.-лт. Ганс-Йоахим Гадов (15.1.1929-29.9.1929); кпт.-лт. Гюнтер Гумприх (30.9.1929-10.1931); об.-лт./кпт.-лт. Фридрихе (10.1931-9.1933); об.-лт./кпт.-лт. Макс-Эккарт Вольф (9.1933-9.1935); кпт.-лт. Ферстер (9.1935- 19.7.1937); кпт.-лт. Гюнтер Вахсмут (10.12.1937-2.1938); кпт.-лт. Гельмут Нойсс (2.1938-27.8.1939). «Wolf» кпт.-лт. Вильгельм Меендзен-Болькен (27.11.1928- 30.9.1929); кпт.-лт. Ганс-Йоахим Гадов (1.10.1929- 30.8.1931); кпт.-лт. Махаэллес (6.2.1932-10.1933); кпт.-лт. Ганс-Георг Циммер (10.1933-9.1935); кпт.-лт. Ганс Эрдменгер (9.1935-30.6.1937); кпт.-лт. Мартин Зальцведель (9.12.1937-2.1938); кпт.-лт. Люц Герштунг (2.1938-1.1940); об.-лт. Бродер Петерс (1.1940-8.1.1941) (+). Т-1 кпт.-лт. Гансфридер Рошт (12.1939-9.1940); кпт.-лт. Карл-Август Рихтер-Ольдекоп (9.1940-8. 1941); кпт.-лт. Пауль Кох (6.1942-10.1943); кпт.-лт. Копка (10.1943-4.1944); кпт.-лт. Шюрдт (4.1944-4.1945). Т-2 кпт.-лт. Нильс Бэтге (12.1939-12.9.1940); кпт.-лт. Гедеке (9.1940-2.1942); кпт.-лт. Квэт-Фаслем (12.1942-9.1943); кпт.-лт. Вернер Ланге (9.1943-5.1944); кпт.-лт. Теодор Лампе (5.1944-29.7.1944). Т-3 кпт.-лт. Генрих Брунс (2.1940-9.1940); кпт.-лт. Харальд фон Дишт (12.1943-3.1945). Т-4 кпт.-лт. Эрвин Хезе (5.1940-10.1941); об.-лт. Зоммер-латт (10,-12.1941); кпт.-лт. Билинг (12.1941-8.1942); кпт.-лт. Вернер Вайнлиг (10.1942-1.1943); кпт.-лт. Тило-Лебе-рехт фон Трота (5.-7.1943); кпт.-лт. Геральд Вальденбургер (7.1943-4.1944); об.-лт. С. Адольф (4.1944-1.1945); кпт.-лт. Брунк (1.1945-7.5.1945). Т-5 кпт.-лт. Рудольф Копенгаген (1,-3.1940); кпт.-лт. Генрих Хоффман (3.-5.1940) (врид); кпт.-лт. Рудольф Копенгаген (5.1940-12.1942); кпт.-лт. Ганс Денерт (12.1942-9.1943); об.-лт. барон Хорст фон Луттиц (9.1943-2.1944); кпт.-лт. Гюттнер (2.1944-1.1945); об.-лт. Вэтьен (2.-3.1945). Т-6 кпт.-лт. Ральф-Раймар Вольфрам (10.4.1940-7.11.1940). Т-7 кпт.-лт. Вольфганг Эрхардт (12.1939-4.1941); кпт.-лт. Квэт-Фаслем (4.1941-12.1942); кпт.-лт. Вернер Вайнлиг (1,- 5.1943); кпт.-лт. Гюнтер Шмидт (5.-9.1943); кпт.-лт. Отто Мюллер (9.1943-7.1944). Т-8 кпт.-лт. Генрих Эрдман (10.1939-4.1941); кпт.-лт. Тило-Леберехт фон Трота (4.1941-30.12.1941); кпт.-лт. Вальтер Венцель (6.1942-4.1944); кпт.-лт. Штремер (4.1944-5.1945). Т-9 кпт.-лт. Ганс Блезе (7.1940-8. 1941); кпт.-лт. Г. Грунд (6.1942-8.1943); лт. Э. Ноодт (5.-10.1943) (врид); об.-лт. Зонненбург (10.-11.1943) (врид); кпт.-лт. Ролле (2.-8. 1944); кпт.-лт. Отто Мюллер (8.1944-5.1945). Т-10 кпт.-лт. Гепнер (8.1940-4.1941); кпт.-лт. Зоммерлатт (3.-12.1942); кпт.-лт. Вильгельм Меенцен (5.-11.1943); кпт.-лт. Брунк (11.1943-12.1944). Т-11 кпт.-лт. Генрих Хоффман (5.-10.1940); кпт.-лт. Г. Грунд (6.1941-5.1942); кпт.-лт. Зоммерлатт (12.1942-2.1943); крв,-кпт. Фридрих-Карл Пауль (2.1943-10.1943); кпт.-лт. Э. Вальзер (10.1943-2.1945); кпт.-лт. Г. Хайлиг (2.1945-7.5.1945). Т-12 кпт.-лт. Меллин (7.1940-1.1942); кпт.-лт. Тило-Лебе-рехт фон Трота (1.1942-11.1943); кпт.-лт. Вернер Гросс (11.1943-7.5.1945). Т-13 кпт.-лт. Вернер Гоцман (5.1941-11.1943); кпт.-лт. Зейфрид (11.1943-10.1944); об.-лт. Реннау (10.1944- 4.1945). Т-14 кпт.-лт. Герберт Юттнер (6.1941-5.1943); кпт.-лт. Дю-велиус (8. 1943); крв.-кпт. Ганс Бартельс (8.-11.1943); об.-лт. Бушенхенке (11.1943-8.1944); кпт.-лт. Петер Вегнер (8.1944-5.1945). Т-15 кпт.-лт. Дювелиус (6.-7.1941); кпт.-лт. Йоахим Кведен-фельдт (7.1941-3.1943); кпт.-лт. Хаберкорн (3.1943- 12.1943). Т-16 кпт.-лт. Дювелиус (7.1941-3.1943); кпт.-лт. Фиммен (4,-10.1943); кпт.-лт. Фридрих-Карл Пауль (10.-11.1943); об.-лт. Штремер (11.1943-4.1944); крв.-кпт. Бальзер (6.1944-4.1945). Т-17 кпт.-лт. Ганс Блезе (8.1941-6.1943); кпт.-лт. Лирман (9.1943-5.1945). Т-18 кпт.-лт. Гепнер (11.1941-4.1943); кпт.-лт. Форштейер (4,-9.1943); кпт.-лт. Герд Альберс (9.1943-5.1944); об.-лт. Майер-Абих (5.-9.1944). Т-19 кпт.-лт. Карл-Август Рихтер-Ольдекоп (12.1941- 5.1943); кпт.-лт. Вернер Вайнлиг (5.-9.1943); кпт.-лт. Уде (9.-11.1943); кпт.-лт. Вернер Вестфаль (11.1943-12.1944); кпт.-лт. барон Хорст фон Луттиц (12.1944-5.1945). Т-20 кпт.-лт. Карл-Август Рихтер-Ольдекоп (6.1942) (врид); кпт.-лт. К. Райч (6.1942-6.1943); кпт.-лт. Нильс Бэтге (6.1943-21.9.1943); кпт.-лт. Хассо Айхель (22.9.1943- 9.1944); кпт.-лт. Теодор Лампе (9.1944-5.1945). Т-21 кпт.-лт. ГансТемминг (7.1942-4.1944); кпт.-лт. Кульцен (4.1944-5.1945). Т-22 кпт.-лт.Ян-Генрих Хансен-Ноотбаар (28.2.1942- 8.5.1943); кпт.-лт. Герберт Юттнер (9.5.1943-22.6.1943); кпт.-лт. Ганс Блезе (23.6.1943-26.4.1944); кпт.-лт. Герхард Вальденбургер (27.4.1944-18.8.1944). Т-23 кпт.-лт. Фридрих-Карл Пауль (14.6.1942-2.11.1943); кпт.-лт. Вернер Вайнлиг (2.11.1943-10.5.1945); об.-лт. Юлиус Арп (4.3.-21.4.1944) (врид); кпт.-лт. Генрих Петер-Пиркам (22-26.8.1944 (врид). Т-24 кпт.-лт. Генрих Хоффман (17.10.1942-16.11.1943); лт. Мартин Клаасе (10.1943) (врид); об.-лт. Гейнц Виндгассен (18-31.10.1943) (врид); кпт.-лт. Вильгельм Меенцен (18.11.1943-24.8.1944). Т-25 кпт.-лт. Рудольф Копенгаген (12.11.1942-19.4.1943); кпт.-лт./крв.-кпт. Вирих фон Гарцен ( 20.4.1943-28.12.1943); об.-лт. Кордт фон Калькродт (11.1943) (врид); об.-лт. Гюнтер Шрамм (11.-12.1943) (врид). Т-26 кпт.-лт. барон Вильгельм-Николаус фон Линкер (27.2.1943-27.9.1943); кпт.-лт. Йоахим Кведенфельдт (23.9.1943-28.12.1943). Т-27 кпт.-лт. Вильгельм Ферлор (17.4.1943-6.11.1943); кпт.-лт. Вернер Гоцман (6.11.1943-29.4.1944). Т-28 кпт.-лт. Карл-Август Рихтер-Ольдекоп (19.4.1943- 24.3.1944); кпт.-лт. Вернер Вайнлиг (24.3.1944-30.4.1944 (врид); кпт.-лт. Ганс Темминг (1.5.1944-10.5.1945). Т-29 кпт.-лт. Георг Грунд (21.8.1943-26.4.1944) (+). Т-30 кпт.-лт. Ганс-Вальтер Бух (1.10.1943-18.8.1944). Т-31 кпт.-лт. Генрих Петер-Пиркам (5.2.1944-20.6.1944). Т-32 кпт.-лт. Ганс Денерт (8.5.1944-18.8.1944). Т-33 кпт.-лт. Богуслав Прибе (16.6.1944-10.5.1945). Т-34 кпт.-лт. барон Хорст фон Луттиц (12.8.1944-20.11.1944). Т-35 кпт.-лт. Ганс-Вальтер Бух (7.10.1944-10.5.1945). Т-36 кпт.-лт. Роберт Херинг (9.12.1944-4.5.1945). Примечание: об.-лт. - обер-лейтенант кпт.-лт. - капитан-лейтенант крв.-кпт. - корветтен-капитан Знак (+) означает, что командир погиб вместе со своим кораблем. Приложение 2 Офицеры миноносцев - кавалеры Рыцарского креста __________________________________Звание и занимаемая должность__________________________________Дата награждения Бютов Ганс к.-адм., Начальник миноносцев 12.3.1941 Хоффман Генрих крв.-кпт., командир 5-й флотилии ММ 7.6.1944 Дубовые листья 11.7.1944 Колауф Франц крв.-кпт., командир 4-й флотилии ММ 29.10.1943 Меенцен Вильгельм кпт.-лт., командир Т-24 30.11.1944 Пауль Фридрих-Карл крв.-кпт., командир 2-й флотилии ММ 4.3.1945 Темминг Ганс кпт.-лт., командир Т-28 10.5.1945 Вайнлиг Вернер кпт.-лт., командир Т-23 10.5.1945 Примечание: Кроме того. Рыцарского креста удостоились воевавшие на Средиземном море крв.-кпт. Вирих фон Гарцен - командир 10-й флотилии миноносцев (24.6.1944), крв.-кпт. Ганс Доминик - командир 9-й флотилии миноносцев (28.12.1944), об.-лт. Гейнц Гурке - командир миноносца ТА-20 и фр.-кпт. Фридрих-Вильгельм Торвест - командир 2-й эскортной флотилии (оба 5.11.1944 посмертно). Приложение 3 Флотилии миноносцев (1939-1945 гг.)* Начальник миноносцев (FdT) фрегаттен-капитан Курт Фрике 25.9.1933-4.10.1934 фрегаттен-капитан Оскар Куммец** 4.10.1934-28.9.1937 контр-адмирал Гюнтер Лютьенс 28.9.1937-21.10.1939 коммодор Фридрих Бонте 26.10.1939-29.11.1939 капитан-цур-зее Ганс Бютов 30.11.1939-19.4.1942 1-я флотилия миноносцев Сформирована в октябре 1939 г.; расформирована в августе 1941 г., все корабли переданы во 2-ю флотилию. Командиры флотилии: капитан-лейтенант Гансфридер Рост 10.1939-3.1940 (врид) корветтен-капитан Эдлер фон Ренненкампф 4.1940-7.1941 Состав флотилии: Т-1, Т-2, Т-3, Т-4, Т-9, Т-10 2-я флотилия миноносцев Сформирована в октябре 1939 г.; существовала до конца войны. Командиры флотилии: капитан-лейтенант Вольфганг Эрхардт 10.-11.1939 (врид) корветтен-капитан Вальтер Риде 11.1939-4.1941 корветтен-капитан Генрих Эрдман 4.1941-5.1943 корветтен-капитан Карл Кассбаум 5.1943-8.1944 корветтен-капитан Фридрих-Карл Пауль 8.1944-5.1945 Состав флотилии: Т-5, Т-6, Т-7, Т-8, Т-11, Т-12 (в августе 1941 г. в состав флотилии вошли Т-2, Т-3, Т-4, Т-9, Т-10 из расформированной 1-й флотилии; в октябре 1942 г. вошел Т-1) 3-я флотилия миноносцев Сформирована в апреле 1941 г.; существовала до конца войны. Командиры флотилии: корветтен-капитан Ганс Вильке 5.1941-14.10.1942*** капитан-лейтенант Рудольф Копенгаген 10.-11.1942 (врид) корветтен-капитан Генрих Шуур 11.1942-6.1943 корветтен-капитан Франц Колауф 6.-9.1943 капитан-лейтенант Гоцман 9.-12.1943 (врид) корветтен-капитан Вильгельм Ферлор 11.1943-12.1944 корветтен-капитан Гепнер 12.1944-5.1945 Состав флотилии: Т-13, Т-14, Т-15, Т-16, Т-17, Т-18, Т-19, Т-20, Т-21 4-я флотилия миноносцев Сформирована в феврале 1943 г.; расформирована в мае 1944 г. Командиры флотилии: фрегаттен-капитан Мориц Шмидт***' 1.2.1943-8.5.1943 корветтен-капитан Вильгельм Ферлор 5.-6.1943 (врид) корветтен-капитан Генрих Шуур 27.6.1943-17.9.1943 корветтен-капитан Франц Колауф 18.9.1943-26.4.1944*** корветтен-капитан Карл-Август Рихтер-Ольдекоп 1,-4.1944 (врид) корветтен-капитан Ян-Генрих Хансен-Ноотбаар 27.4.1944-16.5.1944 Состав флотилии: Т-22, Т-23, Т-24, Т-25, Т-26, Т-27 (в январе 1944 г. в состав флотилии вошли Т-28 и Т-29, а Т-22 и Т-23 переданы в 6-ю флотилию; уцелевший Т-24 в апреле 1944 г. передан 8-й флотилии эсминцев) 5-я флотилия миноносцев Сформирована в июне 1938 г. и существовала на протяжении всей войны. Командиры флотилии: корветтен-капитан Рудольф Хейке 25.10.1938-30.11.1939 корветтен-капитан Вольф Хенне 20.1.1940-14.12.1940 капитан-лейтенант Гельмут Нойсс 14.12.1940-16.2.1941 корветтен-капитан Ганс Маркс 16.2.1941-24.3.1941 корветтен-капитан Мориц Шмидт 31.3.1941-30.4.1943 корветтен-капитан Рудольф Копенгаген 1.5.1943-30.11.1943 корветтен-капитан Генрих Хоффман 30.11.1943-10.10.1944 корветтен-капитан Ян-Генрих Хансен-Ноотбаар 11.10.1944-8.5.1945 Состав флотилии: «Mowe» «Albatros», «Falke», «Greif», «Kondor», «Tiger» (в 1940 г. в состав флотилии вошел «Seeadler», в 1941 г. - «Jaguar» и «litis»; впоследствии до февраля 1943 г. к флотилии были приписаны проходившие боевую подготовку Т-22, Т-23, Т-24, Т-25; с июня 1942 по ноябрь 1943 г. в состав флотилии входил Т-28, с января по ноябрь 1943 г. - Т-29; в июле 1944 г. флотилия переформирована в составе: Т-28, Т-34, Т-35, Т-36; в августе 1944 г. в ее состав вошли также Т-23 и Т-33) 6-я флотилия миноносцев Сформирована в июне 1938 г.; расформирована в феврале 1941 г., уцелевшие корабли переданы в 5-ю флотилию. Повторно сформирована в ноябре 1943 г.; расформирована в августе 1944 г., уцелевшие корабли переданы в 5-ю флотилию. Командиры флотилии: корветтен-капитан ГансХенигст 7.1938-4.4.1939 корветтен-капитан Георг Вауэ 4.4.1939-4.3.1940 корветтен-капитан Ганс Маркс 5.3.1940-16.2.1941 капитан-лейтенант Вернер Хартенштейн 5.1940-7.1.1941 (врид) корветтен-капитан Рудольф Копенгаген 1.12.1943-18.8.1944***** Состав флотилии: 1-е формирование: «litis», «Jaguar», «Leopard», «Luchs», «Wolf», «Seeadler» 2-е формирование: T-28, T-29, T-30, T-31, Т-32, Т-33 (в январе 1944 г. в состав флотилии вошли Т-22 и Т-23, а Т-28 и Т-29 переданы в 4-ю флотилию)

• Без учета флотилий, укомплектованных трофейными кораблями или действовавших на Средиземном море.
• * С 1 апреля 1936 г. - капитан-цур-зее.
• *' Погиб
• *** Одновременно, до апреля 1943 г., являлся командиром 5-й флотилии миноносцев.
• **** Попал в плен

Окончательная судьба кораблей «Albatros» 10.4.1940 в 13.18 выскочил на камни у о. Булерне в Осло-фьорде (59’24' с.ш./10’35' в.д.), не восстановлен. «Falke» 15.6.1944 потоплен брит, бомбардировщиками «Ланкастер» в Гавре (49’30' с.ш./00’07' в.д.). Потери: 26 чел. «Greif» 24.5.1944 в 2.52 поврежден брит, бомбардировщиком «Альбакор» из состава 415 sqn RAF, вскоре после этого столкнулся с ММ «Falke», в 6.15-6.24 оставлен экипажем, в 6.32 затонул в заливе Сены (49’21' с.ш./00’19' з.д.). Потери: 2 убитых, 6 раненых. «Kondor» 24.5.1944 подорвался на донной мине при уклонении от атаки брит, авиации в заливе Сены, 15.6.1944 в 0.45 тяжело поврежден брит, бомбардировщиками «Ланкастер» в Гавре, 28.6.1944 затоплен экипажем в Гавре. «Mowe» 15.6.1944 потоплен брит, бомбардировщиками «Ланкастер» в Гавре (49’30' с.ш./00’07' в.д.). Потери: 12 чел. «Seeadler» 13.5.1942 в 4.09 торпедирован брит. ТКА МТВ-219 сев. Булони (50’48' с.ш./01'32' в.д.), перевернулся и затонул. Потери: 84 чел. «litis» 13.5.1942 в 4.04 торпедирован брит. ТКА МТВ-221 сев. Булони (50’46' С.Ш./0Г34' в.д.), переломился и затонул. Потери: 115 чел. «Jaguar» 15.6.1944 потоплен брит, бомбардировщиками «Ланкастер» в Гавре (49’30' с.ш./00’07' в.д.). Потери: 16 чел. «Leopard» 30.4.1940 в 1.55 затонул в результате столкновения с герм. М3 «Preussen» в пр. Скагеррак (57’26' с.ш./05’31' в.д). Потери: 1 чел. «Luchs» 26.7.1940 в 15.50 потоплен брит. ПЛ «Thames» в 40 милях юго-зап. Ставангера (58’30' с.ш./04’30' в.д.). Потери: 89 чел. «Tiger» 27.8.1939 в 2.35 протаранен герм. ЭМ «Мах Schultz» вост. о. Борнхольм (54’55' С.Ш./16'?? в.д.), в 3.13 затонул. Потери: 2 убитых, 6 тяжело раненых. «Wolf» 8.1.1941 в 11.50 подорвался на минах, выставленных брит, катерами в районе Дюнкерка (51’05' с.ш./02’08' в.д.), и затонул. Потери: 45 чел. (по другим данным - 13 чел.) Т-1 10.4.1945 в начале суток потоплен брит, авиацией в Киле. Потери: 6 чел. Т-2 29.7.1944 потоплен амер, авиацией в Бремене, 27.9.1944 поднят, 25.10.1944 отбуксирован для ремонта в Эльбинг, до конца войны не восстановлен. Т-3 18.9.1940 в 23.30 потоплен брит, авиацией в Гавре (предположительно бомбардировщиками «Бленхейм» из состава Берегового командования RAF); поднят в марте 1941 г., отремонтирован и 12.12.1943 вновь введен в строй; 14.3.1945 подорвался на минах, поставленных совет. ПЛ Л-21, у косы Хель (54’39' с.ш./18’47' в.д.) и затонул. Потери: 36 погибших и 17 раненых членов экипажа, около 250 беженцев. Т-4 В 1945 г. передан по репарациям США; 18.6.1948 продан Дании, но в строй не вводился; продан на слом в феврале 1952 г. Т-5 14.3.1945 подорвался на минах, поставленных совет. ПЛ Л-21, у косы Хель (54’39' с.ш./18’47' в.д.) и затонул. Потери: 24 погибших и 4 раненых членов экипажа, а также не установленное число беженцев. Т-6 7.11.1940 в 0.15 подорвался на брит, мине в 40 милях от м. Киннард-Хед, Восточная Шотландия (58’08' с.ш./01‘58' з.д.) и затонул. Потери: 48 чел. Т-7 29.7.1944 потоплен авиацией 8-й USAAF в Бремене. Потерь нет. Т-8 3.5.1945 затоплен экипажем в бухте Штранде, р-н Киля (54’26' с.ш./10’10 в.д.) после повреждений, нанесенных совет. авиацией. Т-9 3.5.1945 затоплен экипажем в бухте Штранде, р-н Киля (54’26' с.ш./10’10 в.д.) после повреждений, нанесенных совет. авиацией. Т-10 18.12.1944 около 22.00 тяжело поврежден брит, авиацией в Готенхафене, 19.12.1944 в 3.20 затонул. Потерь нет. Т-11 В 1945 г. передан по репарациям Великобритании; 4.2.1946 передан Франции, включен в состав французского флота под названием «Bir Hakeim», но в строй не вводился; исключен из списков 8.10.1951 и сдан на слом. Т-12 В 1945 г. передан по репарациям СССР; 27.12.1945 принят советским экипажем, 13.2.1946 переименован в «Подвижный»; 8.4.1953 выведен из боевого состава, разоружен и переформирован в опытовое судно; 30.12.1954 переименован в «Кит»; в начале 1959 г. притоплен на Ладожском озере после испытаний; 13.3.1959 исключен из списков. Т-13 10.4.1945 потоплен брит, бомбардировщиками «Галифакс» из состава 58 sqn RAF в пр. Каттегат. Потери: 20 чел. (по другим данным - 7 чел.) Т-14 В 1945 г. передан по репарациям США; в 1947 г. передан Франции; 24.10.1947 переименован в «Dompaire», но в строй не вводился; исключен из списков 8.10.1951 и сдан на слом. Т-15 13.12.1943 около 13.00 потоплен при налете бомбардировщиков 8-й USAAF в Киле. Потери: 1 чел. Т-16 10.4.1945 тяжело поврежден брит, бомбардировщиками «Галифакс» из состава 58 sqn RAF в пр. Каттегат, 13.4.1945 затоплен экипажем в Фридрихсхафене. . Т-17 В 1945 г. передан по репарациям СССР; 15.1.1946 принят советским экипажем, 13.2.1946 переименован в «Порывистый»; 25.6.1949 выведен из боевого состава, разоружен и переформирован в корабль управления целями УЦ-6; 30.12.1959 исключен из списков в связи с передачей в ОФИ для разборки. Т-18 17.9.1944 в 7.08 потоплен совет, бомбардировщиком А-20 51-го мтап ВВС КБФ в 16 милях сев. м. Такхуна, район Палдиски (59’22' с.ш./24’03' в.д.). Потери: 30 чел. Т-19 В 1945 г. передан по репарациям США; в январе 1947 г. продан Дании, но в строй не вводился; продан на слом в феврале 1952 г. Т-20 В 1945 г. передан по репарациям Великобритании; 4.2.1946 передан Франции, включен в состав французского флота под названием «Baccarat», но в строй не вводился; исключен из списков 8.10.1951 и сдан на слом. Т-21 В 1945 г. передан по репарациям США; переведен в Бремен, где частично разобран на запчасти; 16.12.1946 затоплен в Скагерраке с грузом химических боеприпасов. Т-22 18.8.1944 в 1.15 подорвался на минах германского заграждения «Seeigel IXb» в Нарвском зал. (59’42'с.ш./27’44' в.д.) и затонул. Потери: погибло и попало в плен 143 чел. Т-23 В 1945 г. передан по репарациям Великобритании; 4.2.1946 передан Франции; 16.5.1946 вошел в состав французского флота под названием «L'Alsacien» (первоначально предлагалось «Alsace»); 3.10.1952 выведен в резерв; 9.6.1954 разоружен и переименован в Q-11; в феврале 1955 г. сдан на слом. Т-24 15.8.1944 поврежден артиллерией британского КРЛ «Mauritius», 24.8.1944 в 21.05 потоплен британскими самолетами «Beaufighter» из состава 236 sqn RAF и 404 sqn RCAF на якорной стоянке у Ле-Вердона (45'ЗГ с.ш./ 01'05' з.д.). Потери: 19 чел. Т-25 28.12.1943 в 14.54 тяжело поврежден артиллерией брит. КРЛ «Glasgow», потерял ход, в 16.37 потоплен торпедами и артиллерией брит. КРЛ «Enterprise» в Бискайском заливе. Потери: 85 чел. Т-26 28.12.1943 в 15.21-15.35 тяжело поврежден артиллерией брит. КРЛ «Glasgow», в 16.17-16.20 потоплен торпедами и артиллерией брит. КРЛ «Enterprise» в Бискайском заливе. Потери: 90 чел. Т-27 29.4.1944 около 5.00, преследуемый канад. ЭМ «Haida», выскочил на мель у о. Иль-де-Вьерж (48'39' с.ш./04'21' з.д.), тяжело поврежден артиллерией ЭМ «Haida», оставлен экипажем, 3-7.5.1944 разрушен торпедами брит. ТКА МТВ-673 и авиацией. Потери: 11 чел. Т-28 В 1945 г. передан по репарациям Великобритании; 4.2.1946 передан Франции, включен в состав французского флота под названием «Lorrain»; 3.10.1952 выведен из боевого состава; 31.10.1955 разоружен и переименован в Q-59; 21.7.1959 продан на слом. Т-29 26.4.1944 в 2.30-4.00 тяжело поврежден артиллерией канад. ЭМ «Athabaskan» и «Haida» у о-вов Ле-Сет-Иль, Ла-Манш (48'53' с.ш./ОЗ'ЗЗ' з.д.), в 4.20 перевернулся и затонул. Потери: 137 чел. Т-30 18.8.1944 в 0.25-0.30 подорвался на минах германского заграждения «Seeigel IXb» в Нарвском зал. (59'43'с.ш./ 27'44' в.д.) и затонул. Потери: погибло и попало в плен 114 чел. Т-31 20.6.1944 в 0.03 потоплен совет. ТКА ТК-37 и ТК-60 у о. Нерви, Финский зал. (60'16' с.ш./28'17' в.д.). Потери: 76 погибших, 6 пленных Т-32 18.8.1944 в 0.26 подорвался на минах германского заграждения «Seeigel IXb» в Нарвском зал. (59'42' с.ш./27‘43' в.д.), оставлен экипажем, затонул. Потери: погибло и попало в плен 137 чел. Т-33 В 1945 г. передан по репарациям СССР; 1.1.1946 принят советским экипажем, 13.2.1946 переименован в «Примерный»; 30.11.1954 выведен из боевого состава, разоружен и переформирован в плавказарму ПКЗ-63; 9.11.1956 исключен из списков в связи с передачей в ОФИ; в 1957-1958 гг. разобран на металл в Таллине. Т-34 20.11.1944 подорвался на минах, поставленных совет. ПЛ Л-3 сев.-зап. м. Аркона, о. Рюген (54'40' с.ш./13'29' в.д.) и затонул. Потери: 62 чел. Т-35 В 1945 г. передан по репарациям США; включен в состав ВМС США как DD-935; в ноябре 1947 г. передан Франции для использования в качестве источника запчастей; 3.10.1952 продан на слом в Шербур. Т-36 3.5.1945 вечером подорвался на авиационной магнитной мине у Свинемюнде, 4.5.1945 в 19.10 потоплен штурмовиками Ил-2 из состава 7-го гв. шап ВВС КБФ при попытке выйти из Свинемюнде.