Полтава (1911)
"Полтава" (с 1926 г. "Михаил Фрунзе")
 Российская Империя |  СССР |
| 3 июня 1909 г. Заложен |
| 27 июня 1911 г. Спущен на воду |
| 4 декабря 1914 г. Введен в строй |
| 1941 г. Выведен из боевого состава |
| 31 мая 1944 г. Сдан на слом |
| погиб осенью 1941 г. в результате бомбардировки Гибель |
| 23 288 тонн / 26 900 тонн т. Водоизмещение (стандартное/полное) |
| 184,9 м / 26,9 м. / 9,1 м. м. Размерения (длина/ширина/осадка) |
| 1220 офицеров и матросов чел. Общая численность |
12 х 305-мм орудий, 16 х 120-мм орудий, 4 торпедных аппарата
"Севастополь", "Гангут"
«Полта́ва» — линкор русского и советского флота. Второй корабль (по дате спуска на воду) в серии из четырех дредноутов типа «Севастополь».
Содержание
История
Заложен 16 июня 1909 года (3 июня, по старому стилю) на Адмиралтейском заводе в городе Санкт-Петербурге одновременно с линкором «Гангут». Строитель корабля - В. А. Лютер. Спущен на воду 27 июня 1911 года. Вступил в строй 4 декабря 1914 года. По стечению обстоятельств он оказался кораблем со сложной и несчастливой судьбой. После приемочных испытаний перешел в Гельсингфорс, где базировался в составе первой бригады линейных кораблей Балтийского флота. В годы первой мировой войны участия в боевых действиях он практически не принимал, проведя большую часть этого периода в Гельсингфорсе.
В апреле 1918 года участвовал в «Ледовом походе» из Гельсингфорса в Кронштадт. А в октябре того же года отправлен в Петроград для консервации.
24 ноября 1919 года, во втором часу дня, на стоявшем в Петрограде, на длительном хранении (на консервации), у стенки Адмиралтейского завода, линкоре «Полтава» возник сильный пожар, оказавшийся роковым для корабля. 25 ноября, Г. Четверухин присутствовал у наморси, на докладе командира «Полтавы» Дмитрия Павловича Белобородова, который заметно волновался. По его словам, пожар начался во втором часу дня, в первой кочегарке (первом, носовом котельном отделении, три котла которого имели нефтяное отопление) и продолжался 12 (15) часов. Пожар возник вследствие недосмотра вахтенных, чему способствовала недостаточная освещённость трюма котельного отделения — одна свеча на всё помещение, (подача электроэнергии с берега в условиях топливного кризиса была прекращена) В результате в носовом котельном отделении уровень трюмной воды со слоем нефти достиг зольников единственного работавшего на корабле котла, что в итоге и послужило причиной пожара. Пожар был ликвидирован усилиями прибывших городских пожарных команд и спасательного судна «Руслан».
Из-за значительных повреждений, самым серьезным из которых было полное выгорание центрального артиллерийского поста, нижней и верхней боевых рубок со сложенным в них для долговременного хранения артиллерийским имуществом, коридоров электропроводов, носовой электродинамо (электостанция) восстановление корабля в условиях разрухи начала 20-х годов командование Морских сил РККА сочло нецелесообразным. Комиссия, расследовавшая обстоятельства пожара, не обнаружила злого умысла, поэтому в отношении командира корабля Белобородова и старшего инженер-механика Лемса ограничились «фитилями» (выговорами).
Последующие решения о восстановлении линкора неоднократно переносились, в связи с финансовыми затруднениями. В результате, корабль был разоружён и передан в ведение Морского научно-технического комитета (НТК), а его механизмы, кабели и прочее оборудование были использованы для восстановления и ремонта трех других однотипных линкоров. Постановлением Совета труда и обороны от 2 сентября 1924 года с корабля были сняты остатки артиллерийского вооружения. 7 января 1926 года переименован в «Михаил Фрунзе».
Попытки восстановления, модернизации и переделки
Восстановление корабля в то время связывалось и с его модернизацией. Модернизация линкоров типа «Севастополь» в середине 20-х годов стала предметом оживленной дискуссии среди военно-морских специалистов, которые, были весьма озабочены тем. что эти корабли не только морально устарели, но и изначально обладали рядом серьезных недостатков.
Этой проблеме было посвящено «Особое совещание», созванное в НТК 10 марта 1927 года НМС Р.А.Мукпевичем. Основной доклад на нем сделал В.П.Римский-Корсаков, один из наиболее авторитетных специалистов того времени. Он отметил, что наши линкоры строились исходя из опыта русско-японской войны и в наибольшей степени воплотили в себе идеи, являвшиеся следствием Цусимы.
Так, почти сплошное бронирование бортов защищало линкоры от фугасных снарядов, но было совершенно недостаточным против снарядов бронебойных. Бортовая броня (225 мм) пробивалась ими* со всех дистанций до 130 кб. то есть до предельной дальности стрельбы 305-мм орудий главного калибра самих линкоров; любое попадание в крыши башен (76 мм) и их неподвижную броню (75—150 мм) могло вывести башню из строя или вызвать взрыв погреба. Совершенно неудовлетворительно было и горизонтальное бронирование палубы (37.5 + 25 мм)(Этот факт был установлен еще в 1913 году при отстреле линкором «Иоанн Златоуст» броневых плит русских линкоров типа «Севастополь», установленных на опытовом корабле (бывшем эскадренном броненосце «Чесма»)).
В.П.Римский-Корсаков делал вывод о необходимости. с одной стороны, усиления горизонтального бронирования одной из палуб до 75 мм. а с другой — увеличения дальности стрельбы орудий главного калибра. Последнее могло быть, по его мнению, достигнуто прежде всего за счет использования облегченных (около 370 кг) 305-мм снарядов со специальными баллистическими колпачками, что позволяло повысить дальность стрельбы до 175 кб (у считавшихся вероятными противниками английских линкоров с 381 -мм орудиями она оценивалась в 150 кб).
Вторым, более сложным путем повышения дальности стрельбы (теоретически до 162 кб обычным снарядом и до 240 кб облегченным) являлось увеличение угла возвышения орудий главного калибра с 25 до 45°, что требовало модернизации башен (осуществленной впоследствии лишь на линкоре «Парижская коммуна», где удалось достигнуть дальности стрельбы модернизированным снарядом 190 кб). Реализация этих мероприятий должна была сопровождаться повышением в 1.5-2 раза скорострельности главного калибра, применением новых дальномеров с увеличением высоты их установки, а также внедрением новых приборов управления огнем. Обязательным считалось также оснащение линкоров двумя гидросамолетам и корректировщиками.
Большие нарекания вызывала и противоминная артиллерия: казематные 120-мм орудия с дальностью стрельбы до 75 кб считались уже малоэффективными при отражении торпедных атак эсминцев, к тому же из-за их низкого расположения наводчики не видели на таких дистанциях своих целей: кроме того, носовые орудия заливались даже на небольшом волнении. Поэтому В.И.Римский-Корсаков предлагал заменить всю казематную артиллерию спаренными 100-мм башнями. Требовалось и усиление зенитной артиллерии, однако все это носило характер пожеланий, так как нужных артиллерийских систем в наличии не было. Как о деле решенном и первоочередном на совещании говорилось о переводе котлов со смешанного на нефтяное отопление. При этом, однако, вследствие ликвидации угольных ям усугублялась слабость бортовой противоминной зашиты, которая считалась совершенно недостаточной из-за весьма малого (около 3 м) отстояния продольной переборки от борта. Выходом из положения могла стать установка булей. но она приводила к нежелательному снижению скорости хода на I—2 уз.
Для повышения мореходности кораблей требовалась также установка носовой наделки в надводной части, предотвращавшей заливание палубы на волнении. Кроме того необходимо было внедрить противохимическую защиту. обновить прожекторное устройство, средства радиосвязи и многое другое.
Но все это было позже, а пока...
В начале 1920-х годов рассматривались различные проекты перестройки корабля. Один из проектов предполагал переделку бывшего линкора в авианосец с последующим переводом на Черное море. Однако проект так и не был реализован.
В июне 1925 года возникло предложение восстановить линкор в прежнем качестве и вновь ввести его в строй. 7 января 1926 года корабль был переименован в «Фрунзе». За полгода работы с участием 356 рабочих Балтийского завода были потрачены все выделенные на восстановление средства, и 26 февраля комиссия во главе с замнаркомвоенмором И. С. Уншлихтом признала невозможным восстановление линкора в течение ближайших двух лет.
5 августа 1927 года было принято решение возобновить восстановление «Михаила Фрунзе» с учетом новых требований. Однако выяснилось, что денег на столь масштабный проект не хватает. 25 февраля 1928 года правительство согласилось выделить средства на восстановление, и 11 мая было получено разрешение начать работы. Линкор планировлось восстановить с «малой модернизацией». Однако 17 декабря 1928 года Совет труда и обороны своим решением прекратил восстановительные работы.
31 января 1930 года техническое управление Управления Военно-Морских Сил выступило с предложением о вводе «Фрунзе» в строй в качестве плавучей батареи с прежним вооружением, но с уменьшенным числом старых котлов. Советский флот крайне нуждался в линкорах, поэтому 7 октября 1930 года начальник морских сил Р. А. Муклевич подписал приказ о подготовке предварительных расчетов и технического задания на восстановление линкора «Фрунзе» в трех вариантах:
- как плавбатареи, вводимой в строй в минимальные сроки и с наименьшими затратами;
- как плавбатареи с постепенной достройкой (ежегодно зимой) в виде линкора по типу «Марата»;
- с переделкой в линейный крейсер со скоростью хода 27 уз.
В конце октября 1930 года на совещании высшего командного состава был одобрен второй вариант, однако уже в декабре стало известно, что вследствие резкого сокращения ассигнований работы на «Фрунзе» в 1931 году не смогут быть даже начаты. 12 января 1931 года Муклевич обратился к наркомвоенмору К. Е. Ворошилову с просьбой разрешить использование оборудования линкора «Фрунзе» для других кораблей и в качестве мобилизационного запаса, а корпус сдать на слом. Нарком отказал, и корабль три месяца стоял на приколе. Две его средние башни начали демонтировать для отправки на Дальний Восток, где их в 1934 году стали использовать в системе береговой обороны Владивостока на острове Русском (см. Ворошиловская батарея).
В апреле 1931 года была высказана мысль о переделке линкора в трехбашенный линейный крейсер по проекту Б. Е. Алякрицкого и С. Н. Благовещенского. В процессе обсуждения были предложеные еще три проекта такой переделки. В конечном итоге неизменными остались лишь два требования: сокращение числа башен до трех и увеличение скорости до 27-30 узлов.
После обследования корпуса судна его состояние было признано удовлетворительным, и Балтийский завод получил указание приступить к детальной разработке проекта. Однако техническое задание постоянно менялось, предлагались новые и новые варианты модернизации, в результате чего в августе 1934 года, в связи с началом массового строительства легких кораблей и подводных лодок, вновь поступило предложение исключить линкор из списков на восстановление. К концу года это решение было принято окончательно.
В сентябре 1935 года вновь вернулись к идее восстановления линкора в качестве тихоходной плавучей батареи, но пока шла работа над вариантами проекта уже началось проектирование новых линкоров, в связи с чем 9 июля 1939 года Главный Военный Совет ВМФ окончательно признал восстановление «Фрунзе» нецелесообразным и постановил демонтировать оставшееся оборудование на запасные части для линкоров типа «Марат». Корпус планировалось вывести в море и установить на банке для использования в качестве мишени.
Последние годы
В 1941 году корпус был сдан в Отдел фондового имущества для разборки на металл, и начало войны застало его в Угольной гавани Ленинградского порта. Носовая оконечность до 15 шпангоута уже была разобрана, на палубе сохранились первая башня (без орудий), носовая боевая рубка, одна дымовая труба. В июне 1941 года, было принято решение отбуксировать корпус в Кронштадт, для использования в качестве ложной цели для германской авиации. Осенью 1941 года при проводке через Морской канал, в результате попадания авиабомб, корпус получил несколько пробоин с левого борта и лёг на грунт у бровки канала. Вскоре, на возвышающейся над водой верхней палубе, был оборудован артиллерийский корректировочный пункт (пост), а корпус с высоко выступающим из воды бортом, был использован в качестве прикрытия и базы сторожевых катеров, охраняющих подступы к Ленинграду с моря. Работы по подъему затонувшего корпуса линкора велись с 21 января по 31 мая 1944 года, после чего он был сдан на слом и в 1946 году окончательно разобран.
После войны при восстановлении и модернизации 30-й батареи Севастополя, башни и орудия взяли с балтийского линкора «Михаил Фрунзе» (бывший «Полтава») и модернизировали, где они находятся и сейчас.
Две башни линкора «Полтава» (он же «Михаил Фрунзе») в настоящее время находятся в составе «Ворошиловской батареи», филиала Военно-исторического Музея Тихоокеанского флота, вблизи Владивостока, на острове Русском.
Командиры
- 1911-1916 — Гревниц, Владимир Евгеньевич
- 1916-1917 — капитан 1-го ранга Зарубаев, Сергей Валериянович
- 1917-1918 — Домбровский, Алексей Владимирович
