МС-1/История
Первым советским танком отечественной разработки, запущенным в массовое производство, стал МС-1 ("малый сопровождения, образец первый") или Т-18, созданный в 1925-1927 гг. и производившийся с 1928 г. по 1931 г. (всего выпущено 959 экземпляров). В конце 1920-х гг. и начале 1930-х гг. лёгкие пехотные танки МС-1 (Т-18) составляли основу танкового парка РККА, но вскоре были заменены на более совершенные танки Т-26. МС-1 применялись в конфликте на КВЖД в 1929 г., а после снятия с вооружения в 1938-1939 гг. эти устаревшие и уже крайне изношенные танки стали часто использовать в качестве неподвижных огневых точек. В незначительном количестве они применялись танковыми частями и в самом начале Великой Отечественной войны. Конструкторский опыт и производственные навыки полученные в ходе работы над этим лёгким танком, позволили в начале 1930-х гг. развернуть в СССР широкий выпуск бронированных машин разных типов и назначения, а также создать качественно новый род войск — механизированные войска (с 1936 г. — автобронетанковые войска).
Содержание
История создания
В 1920-1921 гг. на заводе «Красное Сормово» в Нижнем Новгороде было построено 15 легких танков типа "М". Конструкция их в общих чертах полностью соответствовала французскому танку Renault FT-17, шесть экземпляров которого было захвачено Красной Армией под Одессой в 1919 г. Инженеры Сормовского завода под руководством Н.И. Хрулёва и П.И. Салтанова, которым на помощь были присланы петроградские конструкторы с Ижорского завода и московские рабочие с завода АМО, смогли восстановить в чертежах недостающие узлы с присланного на завод трофейного разукомплектованного FT-17 и собрать первый танк типа "М" к августу 1920 г. Как и FT-17, вооружать "Русский Рено" планировалось либо 37-мм пушкой, либо 7,62-мм пулеметом, но в итоге было принято решение оснастить пушками всю партию выпущенных танков.
Однако промышленная база для серийного выпуска бронетанковой техники в то время в стране отсутствовала. В середине 1920-х гг. броневые силы РККА состояли всего лишь из одного танкового полка, вооруженного уже порядком изношенными британскими танками Mk V и Mk A "Whippet", захваченными в период Гражданской войны, шести автобронедивизионов с устаревшими бронеавтомобилями «Остин-Путиловец» и «Гарфорд-Путилов» того же периода и нескольких десятков бронепоездов. Но вопрос о производстве отечественных танков и теория применения танков в бою не стояли на месте. В 1924 г. Комиссией по танкостроительству были разработаны тактико-технические требования к танку сопровождения пехоты массой 3 т, который должен был быть вооружён 37-мм пушкой или пулемётом, иметь броню толщиной 16 мм и скорость 12 км/ч; позже требования скорректировали в сторону увеличения допустимой массы танка до 5 т, чтобы установить более мощный двигатель и пушечно-пулемётное вооружение. В 1926 г. была принята трёхлетняя программа танкостроения, предусматривающая как минимум организацию одного танкового батальона и учебной роты, оснащенных танками, а также одного батальона и роты, оснащенных танкетками. В сентябре 1926 г. на совещании командования РККА, руководства Главного управления военной промышленности (ГУВП) и Орудийно-арсенального треста (ОАТ) обсуждался выбор танка для планируемого серийного производства - французский FT-17 сочли тяжёлым, малоподвижным и слабо вооруженным, стоимость же "Русского Рено" оказалась очень высока. Хорошим вариантом казался итальянский Fiat 3000 (разработанный на основе FT-17), один экземпляр которого был захвачен в ходе Советско-польской войны и передан танковому конструкторскому бюро ОАТ ГУВП в начале 1925 г. В 1927 г. вышли первая и вторая части «Боевого устава пехоты РККА». В нём, особенно во второй части, значительное место занимали вопросы боевого использования танков. В частности, подробно рассматривался порядок их применения в тесном взаимодействии с пехотой во всех видах боя. Кроме того, в этом руководящем документе было записано, что важнейшими условиями успеха в бою являются: внезапное появление танков в составе атакующей пехоты; одновременное и массовое применение их на широком участке фронта с целью рассредоточения артиллерийских и других «противоброневых», как это называлось в уставе, средств противника; эшелонирование танков в глубину при одновременном создании из них резерва, что позволяло развить атаку на большую глубину; тесное взаимодействие танков с пехотой, которая закрепляет занятые ими пункты. Полноценное же развитие советских механизированных войск по настоящему началось именно с появлением первого отечественного танка МС-1, запущенного в массовое производство.
К проектированию этого танка сопровождения пехоты в 1925 г. привлекли конструкторское бюро ОАТ ГУВП. И хотя в московском коллективе конструкторов под руководством С.П. Шукалова и В.И. Заславского не было ни одного человека, ранее занимавшегося танкостроением, и полностью отсутствовала необходимая документация, в марте 1927 г. из ворот опытной мастерской ленинградского завода «Большевик» (бывший Обуховский орудийный и сталеплавильный завод), имевшего лучшие на то время производственные мощности, вышел новый опытный танк Т-16 - прототип будущего Т-18 (МС-1). Он представлял собой развитие идей, заложенных в танках типа «М» Сормовского завода, но в тоже время значительно отличался от них. В частности изменениям подверглись моторная установка, ходовая часть и вооружение. Например, карбюраторный двигатель мощностью в 35 л.с. имел общий картер с коробкой передач и устанавливался поперек корпуса, уменьшая длину и массу машины и, соответственно, улучшая её подвижность. Стоимость нового танка оказалась значительно ниже стоимости "Русского Рено". Однако испытания опытного танка Т-16 выявили и многочисленные недостатки, в основном, в ходовой части и двигателе.
Конструктор П. Сячинтов усовершенствовал 37-мм орудие французской фирмы «Гочкис» которое под наименованием ПС-1 стали размещать в башне танка. Были созданы новые системы электрооборудования, питания, смазки, элементы ходовой части. До июня 1927 г. улучшенный второй прототип, получивший название Т-18, проходил заводские испытания, а с 11 по 17 июня - сдаточные государственные, которые он в целом прошёл успешно. Комиссия под председательством начальника снабжения РККА П. Дыбенко рекомендовала внести некоторые изменения в системы моторной установки, использовать опорные катки большего диаметра, дополнить ходовую часть катком с амортизатором на передних ветвях гусениц.
Работы по совершенствованию опытного образца Т-18 затянулись до ноября. И все же Реввоенсовет СССР, не дожидаясь их окончания, принял этот танк на вооружение РККА 6 июля 1927 г. Беспрецедентный в истории случай объясняется только необходимостью как можно скорее начать выпуск отечественных танков. Новая машина под индексом МС-1 предназначалась для непосредственного сопровождения пехоты в бою (МС-1 – "малый сопровождения, образец первый").
Серийное производство
Серийное производство малых танков сопровождения МС-1 (Т-18) началось в ноябре 1928 г. на заводе "Большевик" в Ленинграде. Первые 30 танков строились на средства общественно-политической оборонной организации ОСОАВИАХИМ. С апреля 1929 г. к производству МС-1 подключили также Мотовилихинский машиностроительный завод в Перми, но освоение производства на нём шло медленно, завод зависел от поставок с "Большевика" и в 1930-1931 гг. смог сдать только 30 машин. План выпуска Т-18 по программе "Система танко-тракторо-авто-броневооружения РККА" на 1929-1930 гг. составил 325 единиц. Всего же с осени 1928 по конец 1931 г. было выпущено 959 танков МС-1 (Т-18) в четырех производственных сериях.
На момент начала производства МС-1 находился на уровне и даже превосходил лучшие иностранные образцы лёгких танков по подвижности и вооружению, однако к 1929 г. он уже не отвечал возросшим требованиям РККА и должен был быть заменён на новый лёгкий танк поддержки пехоты Т-19, создание которого, однако, затягивалось, да и оказался он в итоге слишком сложным и дорогим. Поэтому на заседании РВС по принятию новой системы бронетанкового вооружения, проходившем 17-18 июля 1929 г., было решено продолжать серийный выпуск МС-1 (Т-18), но с принятием мер по улучшению его вооружения и скорости. С появлением же в мире к 1930 г. более передовых моделей бронетанковой техники советское военное руководство пришло к выводу, что устаревшая конструкция МС-1 не имеет перспективы развития, и отечественное танкостроение перешло на путь лицензионного производства иностранных образцов новых лёгких танков, в частности, танка сопровождения пехоты Т-26 (который на испытаниях в январе 1931 г. показал преимущество над прототипом Т-20, представлявшего собой улучшенный МС-1 с новым двигателем в 60 л.с., изменёнными корпусом и ходовой частью).
Техническое описание
Корпус и башня
Танк МС-1 был выполнен по классической схеме компоновки и оснащался клёпаными корпусом и башней, которые собирались на каркасе. Кормовые листы были съемными, а остальные броневые листы соединялись заклёпками. Башня на МС-1 обр. 1927 г. была шестигранной, с наблюдательной башенкой и откидной сферической крышкой. Под погон башни в крыше корпуса делался круговой вырез, а в средней части крыши по бокам от башни размещались броневые пробки горловин бензобаков. На корпус танка башня устанавливалась через шаровую опору, а от вертикального перемещения её ограничивали три захвата, служившие в качестве стопора башни в походном положении. Для вентиляции в борту башни располагался небольшой люк, закрываемый крышкой. В задней грани шестигранной башни имелась амбразура для установки пулемета для стрельбы назад. Башня на МС-1 обр. 1930 г. была снабжена развитой кормовой нишей, предназначенной для уравновешения башни после установки длинноствольной ("большой мощности") 37-мм пушки БС-3, а также для размещения радиостанции; в реальности ни новая пушка, ни радиостанция на МС-1 так и не были установлены.
Над моторно-трансмиссионным отделением находился съемный бронеколпак, а задний броневой лист корпуса имел отверстия, через которые поступал воздух. К кормовой части корпуса болтами крепился удлинитель ("хвост") для облегчения преодоления широких рвов и траншей, а также вертикальных препятствий; "хвост" увеличивал длину корпуса с 3,5 м до 4,38 м. В днище корпуса размещался люк запасного выхода.
Броневая защита танка была противопульной и изготавливалась из стальных катаных броневых листов толщиной 8 (днище и крыша корпуса, крыша башни) и 16 мм (лоб, борта, корма корпуса и башни).
Механик-водитель располагался в лобовой части корпуса в центре отделения управления. Вперёд он смотрел в щель, выполненную в крышке откидного трёхстворчатого люка, и закрывавшуюся при интенсивном обстреле заслонкой с узкими крестообразными прорезями или полностью броневой заслонкой; влево и вправо механик-водитель наблюдал через смотровые щели в скосах бортов корпуса. У него имелся также перископ монокулярного типа ("броневой глаз"), размещавшийся также в откидном щитке люка и закрывавшийся сверху броневым корпусом и крышкой. Командир танка, находившийся в башне, являлся одновременно наводчиком орудия, заряжающим и пулемётчиком; он вёл наблюдение за окружающей обстановкой через круговые щели наблюдательной башенки.
Двигатель и трансмиссия
На МС-1 обр. 1927 г.. устанавливали специальный танковый двигатель Т-18 конструкции А. Микулина мощностью 35 л.с. (25,6 кВт) при 1800 об/мин, который располагался поперёк корпуса в корме танка и был выполнен в одном блоке с главным фрикционом и коробкой передач. Двигатель 4-цилиндровый, 4-тактный, однорядный, карбюраторный, воздушного охлаждения, рабочий объем 3200 см2. Надо отметить, что двигатель с воздушным охлаждением на серийном танке применялся впервые. На носке коленчатого вала устанавливалась муфта для подсоединения пусковой передачи, через которую на вал передавалось усилие от рукоятки внутренней заводки, вводимой в зацепление нажатием педали. Пуск двигателя мог производиться также при помощи электростартёра. При нарастании оборотов магнето отключали и в систему включалось динамо-магнето (генератор). Глушитель был автомобильного типа. Удельная мощность танка составляла 6,6 л.с./т. На МС-1 обр. 1930 г. мощность двигателя была повышена до 40 л.с.
Емкость топливных баков составляла 110 л, что обеспечивало запас хода по шоссе до 100-120 км. Танк снабжался огнетушителем, установленным в отделении управления.
Трансмиссия состояла из многодискового главного фрикциона сухого трения, трехскоростной коробки передач, простого дифференциала с ленточными тормозами и двух однорядных бортовых передач с внутренним зацеплением шестерен, встроенных в ступицы ведущих колёс. Коробка скоростей была объединена с фрикционной муфтой и сателлитом, обеспечивающим разную скорость вращения гусениц при повороте машины. На МС-1 обр. 1930 г. устанавливали четырехскоростную коробку передач и новый многодисковый фрикцион.
Ходовая часть и подвеска
Ходовая часть состояла из семи сдвоенных обрезиненных опорных катков на борт (шесть из которых были сблокированы попарно в три балансирные тележки на вертикальных пружинных амортизаторах с роликами, а один, опиравшийся на нижнюю наклонную ветвь гусеницы, имел индивидуальное подрессоривание), четырёх поддерживающих катков на борт (три из которых подвешены на полуэллиптической листовой рессоре), ведущих колес заднего расположения с зубовым зацеплением, направляющих колес с наружной амортизацией и мелкозвенчатых гусениц из 51 трака каждая шириной 300 мм. Плавность хода достигалась большим динамическим ходом опорных катков с резиновыми бандажами, что для танковой подвески в 1920-е гг. было новинкой. Натяжение гусениц производилось направляющим колесом ("ленивцем"), крепившемся на кривошипе и поворотной распорной тяге со стержнем.
Среднее удельное давление на грунт (0,37 кгс/см2) было самым низким среди серийно производимых лёгких танков того времени и обеспечивало МС-1 с боевой массой до 5,9 т хорошую проходимость на местности. Танк преодолевал подъем с углом наклона до 36-40о; стенку высотой до 0,5 м; ров шириной до 1,7-1,8 м и брод глубиной до 0,8 м. Максимальная скорость по шоссе составляла 16 км/ч, а по пересечённой местности - 6,5 км/ч.
Вооружение
Основным вооружением танка МС-1 являлась 37-мм танковая нарезная пушка системы Гочкиса (на танках ранних выпусков) или усовершенствованная ПС-1 (на основной части выпущенных машин). Пушка Гочкиса с длиной ствола в 21 калибр имела клиновой затвор, гидравлический компрессор-тормоз и пружинный накатник. В усовершенствованной П. Сячентовым пушке, получившей наименование ПС-1, были изменены ударный и спусковой механизмы, а также плечевой упор и маска пушки, были введены модератор наката и уравновешиватель для облегчения вертикальной наводки. Пушка размещалась в полушаровой опоре слева в бронемаске башни на горизонтальных цапфах, наведение орудия в горизонтальной (в пределах 35о) и вертикальной (от -8о до +30о) плоскостях осуществлялось вручную при помощи плечевого упора, а поворот башни - с помощью рычага и спинного упора. Прицельное приспособление на большинстве выпущенных танков состояло из простого диоптрического прицела (диоптра и мушки), но на части танков выпуска 1930-1931 гг. устанавливался 2,45-кратный оптический прицел. Боекомплект состоял из 96 (на МС-1 обр. 1927 г.) или 104 (на МС-1 обр. 1930 г.) унитарных выстрелов с чугунными ядрами Гочкиса, стальными осколочными гранатами или картечью, размещавшихся в брезентовых сумках. Скорострельность пушки Гочкиса составляла 5-6 выстрелов в минуту, бронепробиваемость снарядом массой 0,5 кг - до 19 мм под углом 60о на дистанции 500 м.
Помимо пушки МС-1 вооружались 6,5-мм сдвоенным танковым пулемётом системы Фёдорова обр. 1925 г., размещавшимся в шаровой установке справа от пушки в лобовой части башни, его боекомплект состоял из 1800 патронов в коробчатых магазинах по 25 патронов. Пулемёт системы Фёдорова имел плечевой упор и пистолетную рукоятку. На МС-1 обр. 1930 г. этот пулемёт был заменён 7,62-мм танковым пулемётом ДТ обр. 1929 г. с выдвижным металлическим прикладом и боекомплектом 2016 патронов в дисковых магазинах на 63 патрона. Шаровая опора позволяла наводить пулемёт в горизонтальной плоскости в пределах 64о, а в вертикальной от -8о до +30о. Прицеливание из пулемёта осуществлялось с помощью диоптрического прицела. Запорное устройство шаровой опоры на танках образца 1927 г. позволяло при необходимости переносить пулемет в заднюю грань башни.
Электрооборудование и средства связи
Электрооборудование танка МС-1 выполнялось по однопроводной схеме. Источники тока, потребители и электропроводка были рассчитаны на напряжение 6 В. Источниками питания являлись аккумуляторная батарея, магнето и динамо-магнето, потребителями - фара, звуковой сигнал с регулируемой силой звука, задний фонарь, фонарь распределительного щитка и две переносные лампы. Высокое напряжение на свечи зажигания подавалось через прерыватель-распределитель. У танков второй серии система питания двигателя оборудовалась подогревателем воздуха.
Средства внешней связи на танках МС-1 фактически отсутствовали и были представлены лишь флажковой сигнализацией. Планировавшаяся установка радиостанции на танки МС-1 обр. 1930 г. осуществлена так и не была, поскольку она не вписалась в отведённое пространство в кормовой нише башни. Средств внутренней связи на МС-1 также не имелось.
Серийные модификации и опытные образцы
- МС-1 (Т-18) обр. 1927 г. - с шестигранной башней.
Боевая масса - 5,3 т; экипаж - 2 чел.; габаритные размеры - 4,38 х 1,76 х 2,12 м; клиренс - 315 мм; вооружение - 1 пушка Гочкиса или ПС-1 калибра 37 мм, 2 пулемёта Фёдорова калибра 6,5 мм; боекомплект - 96 выстрелов и 1800 патронов; бронирование - от 8 (днище, крыша корпуса и башни) до 16 мм (лоб, борта, корма корпуса и башни); мощность двигателя 35 л.с. (25,6 кВт) при 1800 об/мин; скорость макс. - 16 км/ч.
- МС-1 (Т-18) обр. 1930 г. - башня с прямоугольной кормовой нишей, двигатель мощностью 40 л.с., четырёхскоростная коробка передач, литое ведущее колесо. Вооружение - 1 пушка ПС-1 калибра 37 мм, 1 пулемёт ДТ калибра 7,62 мм; боекомплект - 104 выстрела и 2016 патронов.
Боевая масса - 5,68 т; габаритные размеры - 4,35 х 1,76 х 2,12 м; боекомплект - 104 выстрела и 2016 патронов.
Танк МС-1, будучи первым советским серийным танком, являлся базой для разработки различных боевых машин - телемеханического танка ТТ-18 (пять образцов прошли испытания в 1933 г.), самоходно-артиллерийской установки СУ-18 с 76,2-мм полковой пушкой (проект 1930 г.), бронированного трактора (прототип прошёл испытания в 1931 г.), химического танка ХТ-18 (прототип прошёл испытания в 1932 г.), штурмового сапёрного танка (проект 1929 г.). В 1929 г. испытывался также МС-1, оснащённый вторым "хвостом" спереди для преодоления более широких рвов, но из-за резко ухудшившегося обзора для механика-водителя в серию такой танк не пошёл. Из-за малых размеров МС-1 и вследствие быстрого завершения его серийного производства большинство разработок на его основе вообще остались на стадии проекта, а немногие опытные образцы так и не были приняты на вооружение.
Работы по модернизации серийно выпущенных танков с целью повышения их скорости также не вышли из стадии экспериментов. Так, разработанный в КБ завода "Большевик" опытный образец МС-1а с изменённой ходовой частью с элементами от танка Т-26 показал на испытаниях в мае 1933 г. даже худшую подвижность по сравнению с серийным танком. Т-18М разработки КБ завода №37 под руководством Н.А. Астрова как попытка серьезной модернизации МС-1 с установкой на него двигателя ГАЗ М-1 мощностью 50 л.с., трансмиссии от малого танка Т-38, облегчённой башни без кормовой ниши и 45-мм танковой пушки 20К также был построен в 1938 г. лишь в одном экземпляре, поскольку был сделан вывод, что повышение характеристик устаревших МС-1 не оправдывало затрат на их модернизацию.
Эксплуатация и боевое применение
С 1929 г. малые танки сопровождения МС-1 начали поступать на вооружение вновь формируемых механизированных частей. Также они активно использовались в учебных целях для обучения первоначальным навыкам вождения и стрельбы - так, 103 танка сразу после изготовления передали в распоряжение добровольной военно-политической организации ОСОАВИАХИМ и ряда военно-технических учебных заведений. Первые тридцать МС-1, построенные на средства ОСОАВИАХИМа, в мае 1929 года участвовали в параде на Красной площади Москвы.
Танки МС-1 получили боевое крещение во время советско-китайского вооруженного конфликта на КВЖД (Китайско-Восточной железной дороге) в ноябре 1929 г. В составе Забайкальской группы Особой Дальневосточной армии находилась отдельная танковая рота МС-1, базировавшаяся под Читой. Во время боевых действий против китайцев 17-19 ноября 1929 г. в районе станции Манчжурия и г. Чжалайнор 7 из 9 танков роты выходили из строя по техническим причинам, а 2 боевых машины были легко повреждены гранатами при штурме укрепленных позиций противника. Этот конфликт выявил некоторые недостатки первого советского серийного танка: невысокую надежность гусениц и коробки передач, несовершенный диоптрический прицел, низкую способность к преодолению противотанковых рвов и неэффективные против полевых укреплений 37-мм осколочные снаряды, содержащие всего 40 г взрывчатого вещества. Но в целом командование оценило действия танков МС-1 по поддержке атакующей пехоты и уничтожению живой силы противника в бою как вполне удовлетворительные, танки выполнили свою задачу - их появление на поле боя вызвало у противника замешательство и обеспечило прорыв вражеской пятикилометровой полосы укреплений за 1,5 часа.
Учитывая боевой опыт, полученный в военном конфликте на КВЖД, а также в результате проведенной летом 1929 г. реорганизации, был создан первый опытный механизированный полк, развёрнутый в 1930 г. в механизированную бригаду. Она состояла из трех полков: танкового, разведывательного и артиллерийского, а также ряда подразделений боевого и тылового обеспечения. На вооружении танкового полка состояли отечественные малые танки сопровождения МС-1 (Т-18), разведывательного — бронеавтомобили БА-27 (на базе грузового автомобиля АМО-Ф-15). Эта первая отечественная механизированная бригада, насчитывавшая 110 танков МС-1, предназначалась для исследования вопросов оперативно-тактического применения и наиболее выгодных организационных форм механизированных соединений. Танки МС-1 использовались также как база для исследовательских работ и обучения танкистов первоначальным навыкам вождения и стрельбы. Проводились эксперименты по установке на него 45- и 76-мм орудий, новых приборов наблюдения, усиливалась броневая защита и ходовая часть.
К началу 1938 г. в наличии оставалось 862 танка МС-1, их состояние в боевых частях и, особенно, в учебных учреждениях, было крайне изношенным - по большей части они просто стояли на территориях с неисправными двигателями и трансмиссией (запчасти отсутствовали, ремонт осуществлялся только путем разукомплектования других танков), много машин уже было к тому времени разоружено. С 1938 г. официально снятые 2 марта того же года с вооружения МС-1 начали массово передавать в распоряжение укреплённых районов (УРов) на западной и дальневосточной границах СССР для использования в качестве как подвижных, так и, преимущественно, неподвижных бронированных огневых точек (около 150-160 танков, выработавших ресурс двигателя, передали в распоряжение укрепрайонов Ленинградского военного округа еще в 1936 г.). В последнем случае с танков демонтировали двигатель, трансмиссию, а ходовую часть оставляли только для буксировки трактором. На месте пушки в специальной бронемаске закреплялась установка из спаренных пулеметов ДТ или ДА-2, но часть боевых машин перевооружили 45-мм танковыми пушками 20К обр. 1932 г. (поскольку боеприпасов для 37-мм пушек катастрофически не хватало). Вся корма у неподвижных танков срезалась и вместо неё делали люк для выхода из траншеи, иногда демонтировали и кормовую нишу башни, ухудшавшую маскировку вкопанных в дерево-земляные капониры или просто установленных на позиции машин. Укрепрайоны Белорусского военного округа получили в 1938 г. 200 МС-1, а Киевского Особого военного округа - 250. На Дальнем Востоке располагались около 260 МС-1.
К июню 1941 г. на вооружении укрепрайонов находилось примерно 160 танков МС-1, сохранивших двигатели, и 450 их корпусов с башнями в качестве неподвижных бронированных огневых точек. Эти танки приняли участие в приграничных сражениях лета 1941 г., и были уничтожены или захвачены в первые дни и недели боев. Но в ряде случаев отмечались и успехи - так, 2-я танковая рота Осовецкого укрепрайона, имевшая на вооружении 18 МС-1 (часть машин могла передвигаться), с 22 по 24 июня 1941 г. несколько раз вступала в бой с немецкими механизированными подразделениями на Белостокском выступе в Белоруссии, но при отходе все танки и бронебашенные установки пришлось оставить. В Минском укрепрайоне одна бронированная огневая точка на базе МС-1 без двигателя, вооруженная 45-мм пушкой, под командованием сержанта Гвоздева 23 июня 1941 г. в течении четырёх часов сдерживала продвижение противника у моста через реку Друть в районе Белыничей, уничтожив 3 танка, 1 бронетранспортёр и несколько автомобилей, а также рассеяв до роты вражеской пехоты. В полосе Владимиро-Волынского укрепрайона на Украине 87-я стрелковая дивизия, оказавшаяся в окружении к вечеру 24 июня и полностью уничтоженная, получила в первый день войны для усиления обороны 5 броневых коробок от МС-1, в которые установили пулеметы ДТ. Из-за больших потерь в бронетехнике эти устаревшие танки были вынуждены применять и некоторые танковые части. Так, 29 июня 1941 г. танковая рота из 14 танков МС-1 была передана наряду с другими танками в понесший большие потери в районе Луцк-Броды-Ровно 9-й механизированный корпус Юго-Западного фронта, после последующего контрудара на Дубненском направлении по наступающему врагу в мехкорпусе на 2 июля ещё числились 2 МС-1, один из которых был неисправен.
Последние факты боевого применения МС-1 относятся к битве за Москву – например, в составе 150-й танковой бригады на 4 декабря 1941 г. имелось 9 танков этого типа, числившихся по документам вплоть до февраля 1942 г. На Дальнем Востоке (преимущественно, в приграничных районах Приморья у озера Хасан) неподвижные бронированные огневые точки на базе МС-1 оставались на вооружении вплоть до начала 1950-х гг., а затем были исключены из системы оборонительных сооружений и заброшены.
Общая оценка проекта
Конструкция МС-1 изначально создавалась на основе французского легкого танка FT-17 времён Первой мировой войны, но в ней был применён целый ряд оригинальных технических решений. Так, на МС-1 впервые в истории танкостроения были применены поперечное расположение двигателя и его объединение в одном блоке с коробкой передач и главным фрикционом, что позволило значительно сократить длину моторно-трансмиссионного отделения и забронированный объём. Правда, короткий корпус и небольшая опорная поверхность гусениц привели к повышенному раскачиванию танка на ходу и снижению способности к преодолению рвов (даже при наличии специального "хвоста"). Однако удельное давление на грунт было низким и это обеспечивало хорошую проходимость. МС-1 имел более современную подвеску, обуславливающую гораздо лучшую подвижность танка на местности, чем у FT-17 и его различных последующих вариантов - американского М1917 и итальянского Fiat 3000. Лишь мелкосерийный французский NC 27, представлявший собой результат глубокой модернизации FT-17 с новой подвеской и более мощным двигателем, имел подвижность на уровне МС-1. Скорость и запас хода, особенно, у МС-1 обр. 1930 г., считались вполне удовлетворительными для поддержки пехоты.
По вооружению МС-1 превосходил легкие танки непосредственной поддержки пехоты своего времени (ни на одном серийном иностранном легком танке тогда не устанавливали одновременно и пушку, и пулемёт). Однако раздельная установка пулемёта и пушки снижала эффективность их применения, а наведение пушки при помощи плечевого упора и стоявший на большинстве МС-1 простейший диоптрический прицел не способствовали высокой точности наведения. По опыту применения МС-1 в конфликте на КВЖД дистанция эффективной стрельбы оценивалась не более, чем 750-800 м. Пушка Гочкиса обладала сравнительно высокой скорострельностью и позволяла на близких дистанциях бороться с легкобронированной техникой противника, но против полевых укреплений осколочные снаряды, содержавшие всего 40 грамм взрывчатого вещества, оказались совершенно неэффективными, что также показали бои на КВЖД.
Бронирование МС-1 отвечало требованиям конца 1920-х гг., когда ещё не существовало специализированных противотанковых орудий, и обеспечивало защиту от пуль винтовочного калибра, а на больших дистанциях - и от крупнокалиберных пулеметов. Лишь немногие лёгкие танки того времени, такие, как французский танк NC 27, имели лучшее бронирование, до 30 мм в лобовой части корпуса. Но открытые смотровые щели создавали опасность поражения экипажа МС-1 мелкими осколками и брызгами свинца.
Сохранившиеся экземпляры
После снятия с вооружения ни один танк МС-1 в музеи не передавался. Все известные сохранившиеся экземпляры (МС-1 обр. 1930 г.) восстановлены из заброшенных машин, установленных в своё время в качестве неподвижных огневых точек в укрепрайонах на Дальнем Востоке. Так, осенью 1983 г. два найденных корпуса МС-1 привезли на Уссурийский танкоремонтный завод Краснознаменного Дальневосточного округа и там способом макетирования их восстановили. Надо сказать, что все восстановленные МС-1 из-за допущенных при реставрации неточностей или сознательных упрощений имеют существенные расхождения от оригиналов в плане ходовой части и вооружения. В настоящее время МС-1 можно увидеть в Бронетанковом музее в Кубинке (Московская обл.), Центральных музеях Вооруженных Сил и Великой Отечественной войны в Москве, в музее военной техники "Боевая слава Урала" (г. Верхняя Пышма Свердловской обл.), но больше всего, 7 экземпляров, их сохранилось в качестве памятников и музейных экспонатов на Дальнем Востоке (у штаба Восточного военного округа и в военно-историческом музее Восточного военного округа в Хабаровске, у штаба армии в Уссурийске, в музее Тихоокеанского флота и в музее исторической техники во Владивостоке, в Хасанском районе Приморского края на месте боёв).
Источники информации
- Бескурников А.А. Первый серийный танк малый сопровождения МС-1. — М.: Арсенал-Пресс, 1992. — 32 с. — 20000 экз.
