Линейные корабли типа «Советский Союз»
Эта статья редактируется участником <DrDugo> в рамках конкурса «Вики-спринт №2: Корабли ВМФ СССР».
За нарушение правил конкурса или создание помех в его проведении предусмотрены наказания. Просьба воздержаться от правок.
«Тонкие черты вынырнувших из темноты силуэтов были непередаваемо прекрасны той жестокой красотой архитектуры, которая могла восхитить только профессионального моряка классической линкорной школы. Детали невозможно было разглядеть, расстояние скрадывало их черты, но сердце замирало от красоты хищных созданий человеческого гения». Так в романе «Вариант «Бис» Сергей Анисимов описывает чувства вражеского адмирала, заметившего на горизонте эскадру во главе с линейным кораблем «Советский Союз».
Линейный корабль пр. 23 (типа "Советский Союз")
| 15 июля 1938 г Заложен |
| не был Спущен на воду |
| 58240 / 64500 т. Водоизмещение (стандартное/полное) |
| 269.4 / 38.9 / 10.19 м. Размерения (длина/ширина/осадка) |
| 1784 чел. Общая численность |
| 117 чел. Офицеры |
| 317 чел. Мичманы |
| 1350 чел. Матросы |
| 380-420 / 380 мм. Пояс/борт |
| 155-50 мм. Палуба |
| 325 / 400 мм. Траверз (носовой/кормовой) |
| 425 мм. Барбеты |
| 495 / 230 / 410 / 230 мм. Башни ГК (лоб/бок/тыл/крыша) |
| 50-40 мм. Румпельное отделение |
Главный калибр
- 3х3 406,4-мм орудийные башни, получившие шифр МК-1 (Морская корабельная № 1).
Противоминная артиллерия
- 12х2 152,4-мм орудия Б-38.
Зенитный калибр дальнего боя
- 6х2 100-мм орудия Б-54.
Зенитный калибр ближнего действия
- 8х4 37-мм автоматов 46-К в специальных бронированных (25-мм) гнездах.
Авиационное вооружение
- 4 гидросамолета-разведчика-корректировщика;
- 2 катапульты.
Содержание
Конструктивная защита
Бронирование
Бронирование линкора функционально разбивалось на три основные группы:
- Броня цитадели, обеспечивающая живучесть главной артиллерии и энергетической установки.
- Броня оконечностей, обеспечивающая непотопляемость.
3. Местное бронирование.
Протяженность цитадели, ограниченной вертикальными броневыми траверзами (носовой - 230 мм, кормовой: 365 мм между верхней и средней палубами, а ниже - 75 мм), составляла 148,4 м или 57% длины корабля по KB Л.
С целью повышения защищенности погребов башен ГК толщина брони главного пояса в сужающихся к оконечностям концевых частях цитадели принималась большей, чем в ее средней части (375 мм): в районах 1-й и 2-й башен ГК соответственно 420 и 390 мм, между ними - 406 мм, а в районе 3-й башни - 380 мм. Вертикально ориентированные цементированные броневые плиты, наклоненные для улучшения бронестойкости на 5° к вертикали, устанавливались на стальную рубашку толщиной 14 мм и соединялись между собой на прямоугольных шпонках (концевые плиты пояса на шпонках типа « ласточкин хвост»). Высота пояса составляла 6275 мм (из них - 1770 мм ниже ватерлинии полного водоизмещения). В районе возможного оголения булей на полном ходу корабля нижняя кромка брони опускалась в соответствии с профилем волновой поверхности. В этом районе на протяжении 32 м максимальная высота броневых плит достигала 7175 мм.
К этой же группе можно отнести и барбеты башен ГК, которые в системе бронирования линкора оказались «слабым местом», несмотря на свою большую толщину - 425 мм, которая считалась предельной для катанных плит по возможностям их изготовления нашей броневой промышленностью того времени. Вследствие своей цилиндрической формы броня барбета всегда может иметь плиту, расположенную под прямым углом к горизонтальной проекции траектории подлетающего снаряда (хотя такой случай и мало вероятен), которая на острых курсовых углах (менее 60°) будет пробиваться с больших дистанций, нежели плоские броневые плиты борта.
Горизонтальное бронирование цитадели включало экранированную сверху 25-мм палубой полубака и таким же по толщине ширстреком 155-мм гомогенную броню верхней палубы, а также 50-мм среднюю палубу «подхвата», которая должна была (при воздействии на верхнюю палубу боеприпасов) обеспечивать удержание заклепочных головок и отколов брони.
Выполненные расчеты показали, что главный пояс, цитадели по всей своей длине на курсовых углах 40-50°, а носовой траверз на всех курсовых углах не пробиваются 406-мм бронебойным снарядом (масса - 1000 кг, начальная скорость 880 м/с) на дистанциях более 84-88 каб, а барбеты на дистанциях 135 каб и более. Горизонтальное бронирование цитадели обеспечивало непроникновение через него такого же снаряда на дистанциях до 170 каб и, кроме того, должно было защищать от 500-кг фугасных авиабомб. Хотя конструкции горизонтального бронирования, полностью соответствующие принятым в проекте и не прошли натурной проверки бомбометанием, однако упоминавшиеся выше эксперименты с «сухогрузом» позволили считать назначенные толщины горизонтальной брони достаточными.
В нос от цитадели защита запаса боевой плавучести обеспечивалась 220-мм бортовой и 100-мм палубной броней а также наклонным (60° к вертикали) вторым носовым траверзом (285-250 мм). В корму от цитадели отсек боевой плавучести ниже средней палубы (155 мм) имел 380-мм бортовую броню и 365-мм траверз, защищавшие находящиеся в его пределах приводы рулей от 406-мм бронебойных снарядов. Между средней и верхней палубами броня траверза и борта (в районе 170-196 шп.) принималась 180 мм. Предполагалось, что она, как и 220-мм броня носовой оконечности, сможет противостоять 406-мм фугасным снарядам, а пробоины в такой броне от бронебойных снарядов будут иметь правильную форму и смогут быстро заделываться аварийными партиями.
Считалось, что это сможет обеспечить сохранение запаса боевой плавучести и остойчивости при попаданиях снарядов в оконечности. Общая протяженность бронированных отсеков, создающих запас боевой плавучести, составляла 78,2% от длины корабля по КВЛ.. В нос от них предусматривались 20-мм ледовый пояс (до самого форштевня) и 65-мм траверз и карапас, а в кормовой оконечности - только последний.
Особенностью местного бронирования корабля явилась четырехугольная (с разваленными наружу стенками) форма боевой рубки - ГКП (стенки - 425, крыша - 250-125 мм, пол - 70 мм, труба защиты проводов - 400 мм), принятая несмотря на возражения председателя «броневой» комиссии Ю.А. Шиманского. В «Объяснительной записке» по окончательному техническому проекту 23 говорится, что такая форма дает «значительные преимущества при бое на острых курсовых углах по сравнению с круглой формой, недостатки которой отмечены выше в связи с вопросом о барбетах главного калибра» и, кроме того, более технологична. ГКП, таким образом, защищался от 406-мм бронебойных снарядов, тогда как у ЗКП (220 мм) их «держала» только крыша, а стенки были защищены лишь от таких же фугасных.
Сходный принцип был заложен и в назначение бронирования башен ГК: передняя и задняя стенки, а также крыша защищались от 406-мм бронебойных, а боковые стенки только от фугасных снарядов того же калибра. Между тем Ю.А. Шиманский в докладной записке, поданной Н.Г. Кузнецову 27 октября 1940 г., отметил, что броня башен МК-1 «трудна и сложна в производстве» и поэтому предлагал переработать башню ГК для линкоров следующей серии, приняв за основу конфигурацию башен новых германских ЛК (имевших вид многогранника, составленного из плоских элементов). Такие башни, по его мнению, были бы «значительно проще и быстрее в изготовлении», лучше по бронестойкости и легче.
65 и 100-мм броня башен ПМК и ЗКДБ и их барбетов принималась из условий защиты этой артиллерии от 152-мм фугасных снарядов и от осколков. Ю.А. Шиманский считал, что и у этих башен гнутую броню следует заменить на плиты. Броня 37-мм автоматов (25 мм), а также КДП, СПН и других постов на мачтах и надстройках (не менее 20 мм) была чисто противоосколочной. Румпельные отделения, расположенные побортно в концевой части кормового отсека боевой плавучести за 385-мм броней борта и 365-мм кормовым траверзом, имели 50-мм крышу, игравшую роль палубы подхвата для вышележащего 155-мм участка средней палубы, и, кроме того, 40-мм носовой траверз и продольные полу переборки.
Бронирование дымоходов между полубаком и верхней палубой включало 275-мм комингсы и колостники на палубах и в сумме считалось эквивалентным бронированию борта. Ниже верхней палубы дымоходы защищались 50-мм комингсами, выше полубака дымоходы носового котельного отделения также имели 50-мм бронирование, целью установки которого было уменьшение задымления постов на фок-мачте при боевых повреждениях дымоходов.
Толстые комингсы должны были обеспечить непроникновение снарядов на боевых дистанциях в котельные отделения, а легкая броня - способствовать уменьшению задымления внутренних помещений корабля при повреждении дымоходов.
Число выходов через главную броневую палубу было снижено за счет устройства под ней тамбуров, объединяющих ряд сходов в разные помещения одного отсека.
Подводная защита
С самых ранних стадий разработки линкора проекта 23 КБ-4 отдавало предпочтение использованию на нем противоминной защиты (ПМЗ по терминологии того времени) в виде бортовой конструктивной подводной защиты (БКПЗ) системы «Пульезе». Эта система была принята на новейших по тому времени итальянских линкорах типа Литторио и по ее конструкции у проектантов имелась полученная из Италии практически исчерпывающая информация. Однако у системы типа «Пульезе-Литторио» были и противники, находившие, что будучи сложной по исполнению, она к тому же «...принуждает возить лишний груз воды взамен израсходованного топлива». Возникли споры и борьба мнений.
Для объективной сравнительной оценки взрывосопротивляемости различных систем БКПЗ (ПМЗ) в 1937-1938 гг. в Николаеве была проведена серия опытов с подрывом 24 масштабных (1:5) изготовленных заводом № 200 отсеков семи известных в то время систем:
- американской типа примененной на ЛК Вест-Вирджиния (шесть отсеков);
- итальянской типа «Пульезе-Литторио-КБ-4» (три отсека);
- итальянских типов «Пульезе-Бреннер» и «Ансальдо» (по три отсека);
- английской типа принятой на линейном крейсере Худ (три отсека);
- конструкции ЦКБ-17, сходной с американской (три отсека);
- предложенной А.Э. Цукшвердтом конструкции с трубчатыми поглотителями энергии взрыва (три отсека).
Результаты этих испытаний, проведенных комиссией капитана 2 ранга Лундышева, позволили выбрать для дальнейшей отработки две наиболее эффективные системы БКПЗ: американскую типа «Вест-Вирджиния» и итальянскую типа «Пульезе-Литторио» в вариантах КБ-4. Базируясь на этих результатах в феврале 1938 г. В.И. Першин и А.П. Тертов вступили с предложениями о замене на корабле проекта 23 итальянской системы на американскую, считая ее более предпочтительной как по сопротивляемости взрыву, так и по конструктивным и эксплуатационным качествам. Эти предложения, однако, не были приняты из-за опасений, что столь крупная переделка проекта 23 отодвинет срок закладки корабля. Решение этого вопроса было отложено до корректировки проекта 23 для линкоров второй серии. Постановлением КО № 36 от 7 марта 1938 г. на корабле предписывалось применить систему БКПЗ итальянского типа.
Вторая серия опытов проводилась с 1938 г. в Севастополе комиссией под председательством будущего директора ЦНИИ-45 В.И. Першина, назначенной совместным приказом НК ВМФ и НКСП от 15/19 октября 1938 г. Целью испытаний явилась окончательная отработка для линкоров проекта 23 конструкций БКПЗ и сравнение американской и итальянской систем для принятия решения о выборе типа подводной защиты для следующих кораблей (линкоров проекта 23 второй серии).
Было испытано 27 масштабных (1:5) и два натурных отсека, имевших массу около 400 т, длину 25,6 м и глубину защиты - 7,5 м каждый. Для проведения опытов они устанавливались по бортам специально построенного в 1938 г. плавучего стенда длиной 50 м и шириной 30 м (в период обороны Севастополя 1941-42 гг. он использовался как плавбатарея ПВО). Подрывные заряды размещались на наружной обшивке отсеков с углублением 6 м.
15 сентября 1939 г. был осуществлен опыт с отсеком Н-1, воспроизводившим американскую систему с пятью продольными переборками (в том числе три 20-мм из гомогенной брони). В результате подрыва 400-кг заряда тротила комиссией было установлено, что он «оказался значительно ниже предельного». Площадь поврежденной наружной обшивки составила 160 м (21,5 х 8,3 м), при этом пятая переборка осталась неповрежденной, три броневые были только деформированы, а фильтрационный отсек оказался сухим.
Опыт на отсеке Н-4 с БКПЗ, принятой в окончательном техпроекте 23 1938 г., был проведен 2 октября 1939 г. Заряд при этом был увеличен до 500 кг. Площадь повреждений составила 150 м2 (25,6 х 8,3 м). Были разрушены второй борт и воздушный цилиндр, а 40-мм криволинейная основная защитная преграда (ОЗП) была несколько деформирована в своей нижней части с образованием водотечности. Фильтрационная переборка получила незначительную деформацию и сохранила водонепроницаемость.
Комиссия заключила (на основе пересчета результатов масштабных и натурных экспериментов), что предельным для такой системы БКПЗ (после устранения всех замеченных ее недостатков и правильном конструктивном исполнении) является взрыв заряда в 750 кг. Результаты натурного опыта подтвердили правильность выработанной Комиссией еще в январе 1939 г. и реализованной при доработке проекта 23 рекомендации о снижении толщины ОЗП с 40 до 35 мм (в районах, где глубина защиты не менее 7,5 м), а ее нижнего пояса - до 30-мм. При этом обеспечивалась равнопрочность этой броневой переборки и узлов ее закрепления по контуру, усиление которых потребовало бы недопустимо больших затрат веса.
В 1939 г. были проведены, кроме того, испытания маломасштабных (1:20) моделей для качественной оценки характеристик БКПЗ при изменениях количества и местоположения заполнителя отсеков.
Таким образом, принятая КБ-4 в проекте 23 система БКПЗ прошла всестороннюю и тщательную экспериментальную доработку.
В окончательном виде БКПЗ имела протяженность 156 м или 60% длины корабля по КВЛ. На большей части длины ее глубина (измеренная по наиболее широкой части булей) составляла не менее 7,5 м (на миделе - 8,2 м) и лишь у носового траверза цитадели (64 шп.) уменьшилась до 7,1 м. В кормовой части цитадели по конструктивным соображениям (невозможность реализации системы с воздушным цилиндром из-за формы кормовых обводов) вместо итальянской системы применена американская с 4-мя продольными переборками. Этот участок (от 154 до 170 шп.) имел протяженность около 25 м. В окончательном техническом проекте подобная конструкция предусматривалась и на протяжении двух шпаций (62-64 шп.) в носовой части цитадели.
Основная защитная преграда - 35-мм полуцилиндрическая переборка выполнялась из гомогенной брони (предел прочности - 75 кг/мм2 , предел текучести - 55 кг/мм2, относительное удлинение - 17%) и при поглощении энергии взрыва должна была работать на растяжение подобно обшивке цилиндрического котла. Прочие элементы защиты: 7-мм второй борт и стенки воздушного цилиндра, а также 10-мм фильтрационная переборка выполнялись, как и другие корпусные конструкции из марганцевой стали 30 Г.
Такая система имела наибольшую взрывосопротивляемость в условиях, когда пространство вокруг воздушного цилиндра заполнено жидкостью (топливом или водой). Поэтому отсеки БКПЗ были оборудованы системой замещения топлива забортной водой, отрабатывавшейся на линкоре Марат. Общая масса конструкций БКПЗ (без жидких заполнителей) составляла 2965 т (5% от стандартного водоизмещения).
Днищевая защита (кроме двойного дна) на корабле практически отсутствовала и фактически заключалась лишь в том, что носовые погреба боезапаса были удалены от второго дна на одно междудонное пространство, а остальные на одно междупалубное.
Никаких реальных мероприятий по размагничиванию корабля, на которые при проектировании возлагались большие надежды, как на средство защиты от торпед с магнитными взрывателями, в окончательном техническом проекте предусмотрено не было (точнее, они в то время просто еще не были разработаны).
Вооружение
Артиллерия и ПУС
Заложенная в основу проекта 23 идея создания сильнейшего в мире линкора получила воплощение в вооружении его тремя 406,4-мм орудийными башнями, получившими шифр МК-1 (Морская корабельная № 1). Выбор этого калибра был обусловлен, прежде всего, наличием 406-мм орудий на наиболее мощных иностранных линкорах, тогда как имевшие место попытки повысить его (в частности, до 457-мм на английских легких линейных рейсерах в период Первой мировой войны) окончились неудачей и развития не получили. Сведения же о намерениях повысить калибр перспективных иностранных линкоров сверх 406-мм в 1936 г. отсутствовали. В нашей стране наибольшим освоенным промышленностью для морских орудий был калибр 356 мм (недостроенные линейные крейсера типа Измаил). Выполненные ВМА исследования показали, что при водоизмещении линкора 50000 т 3 х 4 - 356-мм башни будут менее эффективными, нежели 3 x 3 - 406-мм, а 2 х 3 - 457-мм не имеют явного преимущества перед последними. Кроме того, против применения 457-мм орудий существовали и аргументы чисто технического характера. Памятуя трудности с изготовлением стальных шаров для шаровых погонов трехорудийных 356-мм башен, возникшие еще перед первой мировой войной, производственники и артиллеристы опасались, что трехорудийные 457-мм башни с массой вращающейся части до 3000 т при уровне нашей техники середины 30-х годов могут оказаться вообще практически нереализуемыми.
Тактико-технические задания на артиллерию линкора А были подготовлены АНИМИ летом 1936 г. и в дальнейшем неоднократно корректировались. Постановлением СТО при СНК СССР от 16 июля 1936 г. разработка 406,4-мм орудия Б-37 была поручена Ленинградскому заводу «Большевик» (завод № 232 НКОП), а трехорудийной башни МК-1 - Ленинградскому Металлическому заводу (ЛМЗ) им. Сталина (завод № 371 НКОП). Проектированием орудия руководил Е.Г. Рудяк (непосредственным разработчиком был М. Крупчатников), а башни - Д.Е. Бриль.
Окончательный вариант технического проекта орудия Б-37 был готов в сентябре 1937 г. и утвержден КО при СНК СССР в начале 1938 г. Орудие имело ствол длиной 20,7 м (50 калибров) и было разработано в двух вариантах: со скрепленным стволом (без лейнера) и лейнированное (основной
вариант). Смена лейнера в корабельных условиях по предварительным оценкам требовала около 200 часов. Серийное производство орудий (с затворами и казенниками) поручалось заводу «Баррикады» в Сталинграде (завод № 221 НКОП) и Ново-Краматорскому машиностроительному заводу
(НКМЗ). На последний возлагалось также изготовление люлек орудий со всеми механизмами качающейся части. Первым, в марте 1939 г., завод № 221 изготовил опытное орудие со скрепленным стволом. Оно состояло из внутренней трубы, четырех скрепляющих цилиндров, кожуха и казенника.
Для испытаний орудий на Артиллерийском научно-испытательном морском полигоне (АНИМП) заводом № 371 (ЛМЗ) под руководством М.А. Пономарева была спроектирована опытная одноорудийная установка МП-10 («полигонный станок»), изготовленная к началу 1940 г. на НКМЗ. Государственные испытания опытного орудия и боеприпасов к нему проводились с 6 июля по 2 октября 1940 г. комиссией, возглавлявшейся начальником АНИМИ контр-адмиралом И.И. Греном. После 173 выстрелов результаты были оценены положительно, было отмечено лишь повышенное рассеивание снарядов по дальности (в основном, из за некачественного пороха в зарядах). Было установлено, что при боевом заряде 310 кг начальная скорость снаряда массой 1108 кг достигает 830 м/с, а дальность стрельбы 250 каб (45,67 км). Первоначально предполагалось (в ТТЗ на первоначальный проект орудия), что 1105 кг снаряд будет разгоняться до скорости 870 м/с, обеспечивающей дальность его полета 49,8 км. Однако от этого пришлось отказаться, так как из-за чрезмерно большого давления в канале ствола при выстреле (до 3200 кг/см2) недопустимо снизилась бы его живучесть. Комиссия однако рекомендовала выдать задание на работы по доведению начальной скорости снаряда до 870 м/с. Живучесть ствола орудия Б-37 была оценена в 500 выстрелов (при давлении в канале ствола 3000 кг/см2). Для серийного производства рекомендовался
лейнированный ствол (с внутренним устройством по чертежам скрепленного ствола).
Всего до начала войны заводом № 221 было изготовлено 12 стволов, из них 11 - лейнированные для орудий Б-37, а также пять качающихся частей для них. Была выпущена и первая партия 406-мм снарядов.
Небезынтересно отметить, что с 29 августа 1941 г. опытная установка МП-10 (с лейнированным стволом), находясь на НИМАП (Ржевка), эффективно использовалась для обстрела германских и финских войск под Ленинградом. Она сохраняется на полигоне до сего времени.
Эскизный проект башни МК-1 был завершен ЛМЗ в мае 1937 г. В ноябре 1937 г. проект башни был утвержден Главным Военным Советом ВМС РККА. Башни для головного линкора, строившегося в Ленинграде, должны были изготавливаться ЛМЗ и доставляться на Балтийский завод водным путем. Для линкоров, строившихся в Николаеве и Молотовске, башни предполагалось изготовлять самими заводами-строителями кораблей, для чего на них создавались специальные башенные цеха. Ни одна из башен МК-1 так и не была полностью изготовлена.
Башня МК-1 оснащалась тремя, имеющими углы возвышения от - 2° до + 45°, орудиями Б-37 в индивидуальных люльках со 180-мм качающимися щитами. Заряжание (с досылкой боеприпаса в ствол с помощью цепного прибойника) осуществлялось при фиксированном угле возвышения 6°, на который после каждого выстрела ствол приводился автоматически. Поэтому скорострельность башни зависела от углов возвышения орудий при стрельбе: 2,5 выстрела в минуту на ствол при углах до 14° и 1,73 -
при больших. Для вертикальной и горизонтальной наводки (скорости 6,2°/с и 4,55°/с соответственно) использовался электропривод с гидравлическими регуляторами скорости. При ручной наводке ее скорость резко снижалась.
Каждое орудие находилось в собственном боевом отделении, выделенном двумя 60-мм переборками. В специальных выгородках кормовой части башни располагались стереодальномер с базой 12 м, а также башенный центральный пост с автоматом стрельбы и стабилизированный прицел МБ-2 с визиром перескопического типа. Это обеспечивало автономное управление огнем башни, а также использование башенных прицелов в качестве дублирующих визиров центральной наводки (на случай выхода из строя КДП). Вращающаяся часть башни (масса 2087 т) опиралась на шаровой погон диаметром 11,5 м со 150 стальными шарами диаметром по 206,2-мм. Их предполагалось получить по импорту (как и до первой мировой войны), а на случай непоставки из-за рубежа был разработан посильный для изготовления нашей промышленностью вариант с заменой шаров на горизонтальные катки. Для восприятия горизонтальных нагрузок при выстреле и передаче их на корпусные конструкции предусматривались 204 вертикальных катка.
Толщина литых лобовых броневых плит составляла 495 мм, задних плит - 410 мм, а брони стенок и крыши - 230 мм.
Подача и перегрузка боеприпасов из погребов осуществлялась зарядниками, движущимися по вертикальным криволинейным направляющим, и поворотными платформами. Все процессы подготовки к выстрелу
были механизированы, а во многом и автоматизированы. На тракте подачи боезапаса устанавливалось водогазонепроницаемые захлопки, отсекавшие отдельные его участки.
Каждая башня имела по два погреба - снарядный и под ним зарядный (как менее чувствительный к детонации при подводных взрывах), отделенный от второго дна одним междудонным пространством. Кроме того, снарядный и зарядный погреба были смещены относительно оси вращения башен в нос или в корму. Это обеспечивалоповышение взрывобезопасности корабля, поскольку в случае взрыва в боевом отделении башни либо воспламенения в нем или в трактах подачи заряда, форс огня должен был ударить не в погреб, а в трюм. Погреба и тракт подачи боезапаса оборудовались системой спринклерного орошения, работающей от пожарной магистрали. Кроме того, предусматривались и резервные источники рабочей воды для борьбы с пожарами в погребах - пневмоцистерны. Пожарная система могла срабатывать автоматически - от инфракрасных
и температурных датчиков. Погреба ГК, как и все другие, отделялись от соседних «теплых» отсеков коффердамами (ширина не менее 0,5 м).
Погреба и помещения башен имели выхлопные крышки, способные автоматически открываться при резком повышении давления, что всегда сопутствует воспламенению боезапаса. Все эти противопожарные средства отрабатывались на натурном макете зарядного погреба ГК, где при экспериментах
сжигали по несколько полноразмерных 406-мм зарядов. Погреба ГК могли затопляться через перепускные клапаны в палубах. Время затопления зарядных погребов должно было составить 3-4 мин., а вышележащих снарядных около 15 мин. Каждый снарядный погреб вмещал 300 406-мм снарядов, а зарядный - 306-312 зарядов (с учечом вспомогательных для согревания каналов стволов перед стрельбой при минусовых температурах).
Боекомплект ГК должен был включать снаряды: бронебойные (фугасность - 2,3%, рассчитывались на пробитие 406-мм брони под углом 25° от нормали с дистанции 13,6 км), полубронебойные (фугасность - 8%) и фугасные в комплекте с усиленно-боевыми, боевыми, пониженно-боевыми и уменьшенными зарядами. Такой набор зарядов обеспечивал бы наиболее гибкое использование артиллерии в бою: так, применение усиленно-боевого заряда вместе со специальным сверхдальнобойным снарядом (он так и не был создан) позволило бы вести огонь на
дистанциях до 400 каб, а пониженно-боевым поражать на дистанциях до 180 каб корабль противника через его палубу и т. п.
К началу войны удалось создать лишь бронебойный и полубронебойный 406-мм снаряды. Разработка снарядов была осуществлена Ленинградским филиалом НИИ-24, а их изготовление поручалось заводам № 232 («Большевик») и «Красный профинтерн» (г. Брянск).
Приборы управления стрельбой орудий ГК обеспечивали их центральную наводку:
- по одной или двум видимым или временно скрывающимся морским целям, имеющим скорость до 42 уз, на дистанциях до 250 каб;
- по одной видимой или невидимой морской или береговой цели на дистанциях от 200 до 400 каб при целеуказании и корректировке огня с самолета;
- по подвижной морской или береговой цели группой кораблей при максимальном расстоянии между стреляющими кораблями до 25 каб на дистанциях до 400 каб;
- по одной морской цели ночью или в условиях плохой видимости на дистанциях до 40 каб.
Кроме того, как уже упоминалось, предусматривалось автономное управление каждой башней ГК при стрельбе по видимым морским целям на дистанциях до 150 каб, а также по торпедным катерам завесами при управлении огнем всеми орудиями централизованно или каждой башней в отдельности.
Система ПУС ГК включала центральный автомат стрельбы ЦАС-0, преобразователь координат ПК-3, ряд специальных вычислительных приборов, оптические визиры различного назначения и дальномеры, а также целый ряд выдающих и принимающих приборов целеуказания, сигналов и докладов,
обратного контроля положения оружия и т. п. Предусматривалась возможность управления стрельбой группы кораблей по одной цели с передачей команд по специальной радиолинии.
Главный калибр линкора обеспечивался тремя командно-дальномерными постами (КДП) с двумя 8-м стереодальномерами ДМ-8-1 и стабилизированным визиром ВМЦ-4 на каждом. При этом носовой КДП2-8-1 должен был иметь более сильное бронирование (стенки - 45, крыша 37, пол - 200 мм), чем кормовой и расположенный на формарсе КДП2-8-П (соответственно 20, 25 и 25 мм).
Заводскими шифрами этих КДП были Б-41-1 и Б-41-2. Из КДП данные о курсовых углах своих и цели, а также о дистанции до цели должны были поступать в два (носовой и кормовой) одинаковых по приборному оснащению центральных артиллерийских поста (ЦАП), основным элементом которых
являлся ЦАС-0. Носовой ЦАП ГК размещался на платформе между носовыми турбинными отделениями, а кормовой - в трюме, в корму от 3-го котельного отделения.
Разработка системы ПУС велась КБ Ленинградского завода № 212 «Электроприбор» под руководством С.Ф. Фармаковского. КДП проектировались заводом № 232, а их изготовление велось Старо-Краматорским машиностроительным заводом (СКМЗ). Дальномеры и оптическая часть
визиров разрабатывали ГОМЗ, ЛОМЗ, завод «Прогресс». К началу войны все эти системы и устройства как ГК, так и других калибров существовали, в лучшем случае, в опытных образцах.
Противоминная артиллерия линкора состояла из 12 - 152,4-мм орудий Б-38, размещенных попарно в шести башнях МК-4. Орудие Б-38, окончательное ТТЗ на которое было утверждено лишь в сентябре 1938 г., разрабатывалось КБ завода № 232 («Большевик») под руководством Е.Г. Рудяка. Первый его образец был изготовлен этим заводом (с опытной качающейся частью завода
№ 232) в начале 1940 г. и проходил в июне - сентябре испытание на НИМАПе. Лейнированное орудие имело длину - 57 калибров,
при которой 23-кг заряд придавал снаряду массой 55 кг начальную скорость 950 м/с, обеспечивая дальность стрельбы до 155 каб.
По баллистическим характеристикам Б-38 оказалось в своем калибре лучшим в мире. Оно должно было использоваться также на
тяжелых крейсерах проекта 69, легких крейсерах проекта 68 и на проектировавшихсяканонерских лодках проекта 61. Серийный
выпуск орудий Б-38 был освоен до начала войны.
Башня МК-4 разрабатывалась КБ завода № 371 (ЛМЗ) под руководством Г.И. Апокина. Ее эскизный проект был утвержден в марте 1938 г., а технический - в октябре того же года. Производство башен было поручено Старокраматорскому машиностроительному им. Серго Орджоникидзе заводу, однако ни одну из башен МК-4 изготовить не удалось.
По проекту башен их 152,4-мм орудия
имели раздельное вертикальное наведение(скорость 130/с) в пределах углов возвышения от - 5° до + 45° и скорострельность 4,8-7,5 выстрелов в минуту на ствол. Скорость горизонтального наведения составляла 6°/с. Разделенные переборкой на два отделения башни имели 100-мм броню лобовой части и крыши, стенки были приняты в 65 мм. Масса вращающейся части составила 140 т, диаметр шарового (шары диаметром по 101,6-мм) погона - 4,4 м. Башня не имела дальномеров, в ней предусматривались лишь два нестабилизированных прицела МБ-3, а также башенный автомат стрельбы, что обеспечивало возможность автономного управления огнем. Прорабатывавшиеся для размещения на линкоре трехорудийные
152-мм башни МК-9 также не имели дальномеров, а их масса была меньшей, чем у аналогичных башен МК-5 (191 т вместо 239 т),
предназначенных для крейсеров проекта 68. Башни МК-4 размещались на корабле побортно, образуя две батареи, каждая с собственной системой ПУС. Принципы расположения погребов снарядов и зарядов, а также обеспечения их взрывопожаробезопасности были теми же, что и для артиллерии ГК. Снарядный и зарядный погреба каждой башни вмещали боекомплект на 380 выстрелов (из них 40 засчитывалось в перегруз). Предусматривались полубронебойные и фугасно-осколочные снаряды с боевыми и пониженно-боевыми зарядами.
ПУС каждой батареи должен был обеспечивать стрельбу по видимой и временно скрывающейся морской цели, имеющей скорость до 60 уз на дистанциях до 150 каб, а ночью или в условиях малой видимости -
до 45 каб. Предполагалось, что ПМК сможет участвовать и в ПВО корабля, обеспечивая постановку завес с таким расчетом,чтобы воздушная цель «врезалась» в зону поражения ее осколками разорвавшихся снарядов.
Основой системы ПУС каждой батареи ПМК являлся центральный автомат стрельбы ЦАС-2, получавший целеуказания от размещенных побортно четырех КДП2-4т-1 (заводское наименование Б-42-1), имеющих по два стереодальномера ДМ-4 с базой 4 м. Два сдвоенных ЦАП ПМК располагались в промежуточных (между энергетическими) отсеках в трюме.
Зенитный калибр дальнего боя кораблей проекта 23 по состоянию на весну 1941 г. должен был состоять из шести спаренных артустановок (со 100-мм орудиями Б-54), объединенных попарно в три батареи: двебортовые с двумя башнями МЗ-14 (МК-14) в каждой и кормовую - с двумя палубно-башенными артустановками Б-54 (того же типа, что и на легких крейсерах проекта 68). При этом боекомплект бортовых установок МЗ-14 принимался по 300 выстрелов на ствол, а кормовых - только по 50 (в кранцах первых выстрелов), что должно было обеспечить участие в отражении двух атак авиации (после чего кранцы могли быть пополнены из погребов бортовых башен). Такая неоднородность состава ЗКДБ была
обусловлена тем, что в феврале 1938 г. при рассмотрении IIIу варианта техпроекта Комитет Обороны, члены которого традиционно недооценивали угрозу кораблям в море от авиации, согласился, вопреки возражениям НК ВМФ, с предложением КБ-4 об отказе от двух кормовых башен ЗКДБ. КБ-4
было в ту пору озабочено, прежде всего, борьбой с нежелательным дифферентом корабля на корму и утверждало, что оставление на корабле этих башен приведет к необходимости переработки проекта и отдалит срок закладки корабля. «Вернуть» эти две артустановки на корабль НК ВМФ удалось лишь постановлением КО от 14 января 1941 г., причем, поскольку проект к тому времени был полностью завершен, в несколько «облегченном виде» (палубно-башенная установка Б-54 имела общую массу 41,9 т вместо 69,7 т у башни МЗ-14).
В обеих артустановках использовались разработанные заводом № 232 под руководством Е.Г. Рудяка орудия Б-54 (с длиной ствола 56 калибров), размещаемые в общей
люльке. Унитарный патрон с зарядом в 5,3 кг придавал снаряду массой 15,6 кг начальную скорость 900 м / с , обеспечивающую досягаемости по дальности и высоте соответственно 22 и 11 км. Живучесть ствола оценивалась в 750 выстрелов.
Обе артустановки были полуавтоматическими, имели углы вертикального наведения от -8° до +85°, им же соответствовали и углы заряжания, и скорострельность одного ствола - 16 выстрелов в минуту. Разрабатывавшаяся КБ ЛМЗ под руководством В.В. Скворцова стабилизированная башня МЗ-14 имела бронирование крыши 100 мм
и стенок 65 мм, а щит нестабилизированной палубно-башенной установки Б-54 (разработчик - КБ завода «Большевик») изготовлялся из 25-мм броневой стали. Это предопределило значительную разницу масс их вращающихся частей соответственно 65 и 37,7 т. Более легкая установка Б-54 обладала более высокими скоростями наведения: 15°/с в обеих плоскостях вместо 12°/с в горизонтальной и 10°/с в вертикальной плоскостях у МЗ-14.
Башня МЗ-14 обслуживалась электрическими элеваторами и имела, как и Б-54, устройство для автоматической установки трубок
дистанционных взрывателей на нужное замедление. В боекомплект ЗКДБ должны были войти кроме дистанционных гранат фугасные, ныряющие и осветительные снаряды.
К началу войны ЛМЗ был почти закончен опытный образец башни МЗ-14, а опытная установка Б-54 даже прошла заводские
испытания.
Управление стрельбой батарей ЗКДБ должно было осуществляться системой морских приборов управления артиллерийским
зенитным огнем (МПУАЗО) «Мотив-3», получающей данные о целях от трех стабилизированных постов наводки СПН-300 с 4-м
дальномером ДМ-4 (два располагались побортно, а кормовой в ДП). Система обеспечивала:
- стрельбу с центральной наводкой башен на дистанциях до 18 км по воздушным целям, идущим со скоростью 150 м/ с на высотах до 10 км в условиях хорошей и средней видимости;
- стрельбу с центральной наводкой по морским целям на дистанциях до 16 км в условиях хорошей и средней видимости и до 40 каб при плохой.
Изготовить СПН-300 так и не удалось.
Личный состав артиллерийской боевой части (БЧ-2) линкора должен был включать (помимо командира БЧ):
- 369 чел. (из них восемь лиц начальствующего состава) в дивизионе ГК;
- 406 чел. (из них 13 лиц начальствующего состава) в дивизионе ПМК; 273 чел. (из них 13 лиц начальствующего состава) в зенитном дивизионе.
В целом следует констатировать, что артиллерийское вооружение линкоров проекта 23 в части ГК и ПМК вполне соответствовало мировой практике того времени, однако, даже после восстановления числа стволов 100-мм артиллерии до 12, ЗКДБ наших кораблей был заметно слабее, чем у новых линкоров Германии, Англии и США.
Авиационное вооружение
Авиационное вооружение корабля предназначалось, прежде всего, для обеспечения ведения разведки над морем и корректировки артиллерийского огня. В соответствии с ТТЗ на корабле предусматривалось базирование четырех гидросамолетов-разведчиков-корректировщиков (имелось в виду размещение их в ангаре) и установка двух катапульт, а также устройства для быстрого подъема самолетов с воды. Такой состав авиационного вооружения принимался во всех последовательно разрабатывавшихся вариантах эскизного и технического проектов, вплоть до конца 1938 г. Ангар располагался в кормовой части полубака и состоял из двух разделенных тамбуром секций (по два самолета КОР-1 в каждой). Секции ангара имели потолочные люки с закрытиями, через которые самолеты при помощи подъемных кранов правого и левого бортов должны были подаваться на катапульты. Такая схема надежно обеспечивала сохранность всех летательных аппаратов при стрельбе кормовой башни ГК. Краны предполагалось использовать и для подъема самолетов с воды.
По результатам рассмотрения в 1938 г. окончательного технического проекта 23
Главный Военный Совет НК ВМФ принял решение об отказе от второй катапульты и сокращении веса авиационного вооружения (вдвое) с тем, чтобы облегчить размещение в кормовой части корабля двух дополнительных 100-мм артустановок ЗКДБ.
При доработке проекта по замечаниям
НК ВМФ кормовая оконечность корабля претерпела существенные изменения. Катапульта была перенесена в диаметральную плоскость, а обе секции ангара были почти вдвое обужены (каждая - до 4,7 м), после чего стали вмещать только два самолета (со сложенными крыльями), вывод которых на открытую палубу должен был осуществляться через двери в торцевой переборке полубака. Штатным местом размещения двух других самолетов стали катапульта и палуба юта в нос от нее, что серьезно ограничило углы обстрела третьей башни ГК, а в боевых условиях, вероятно, привело бы к снижению количества базирующихся на корабле самолетов до двух. Между тем, как уже отмечалось, при доработке проекта в 1939 г. дополнительных 100-мм артустановок ЦКБ-4 на корабле не предусмотрело (решение об их размещении было принято КО лишь в январе 1941 г.).
Проектирование корабельных катапульт велось сначала НИВКом (с 1938 г. НИИ-45, в дальнейшем ЦНИИ-45), а затем было поручено ЦКБ-19. Их изготовление возлагалось на Ленинградский завод подъемно-транспортного оборудования им. СМ. Кирова. По планам, принятым в 1939 г., первые три катапульты для линкоров проекта 23 предполагалось выпустить в 1942 г. Катапульта должна была быть пневматической с тросово-полиспастным приводом разгонной тележки. В СССР такие катапульты были созданы для легких крейсеров проекта 26бис.
Необходимость в разработке специально
для кораблей проекта 23 новой катапульты была обусловлена тем, что на них, в отличие от кораблей других проектов, катапульта станавливалась на юте, в зоне действия дульных газов орудий кормовой башни ГК и поэтому к элементам ее конструкции должны были предъявляться повышенные требования в части прочности. Их выработка и согласование были затруднены из-за отсутствия соответствующих экспериментов с имеющимися катапультами, на проведении которых настаивала промышленность. Поэтому подготовленное ЦКБ-4 в конце 1940 г. ТТЗ на разработку катапульты для линкора проекта 23 было утверждено НТК ВМФ лишь 10 июня 1941 г. Она должна была иметь массу не более 35 т. Испытаниям на воздействие дульных газов было решено подвергнуть только эту новую катапульту.
На всех стадиях разработки проекта 23, включая окончательный технический проект 1938 г., на чертежах общего расположения корабля прорисовался двухместный гидросамолет КОР-1 (Бе-2) разработки КБ Г.М. Бериева, построенный и испытанныйв 1937 г. Этот однопоплавковый и одномоторный биплан (полетная масса около 2,5 т) со складывающимися крыльями обладал неплохими летно-техническими характеристиками, но имел низкую мореходность. Поэтому на замену ему разрабатывался (с начала 1939 г. в КБ Г.М. Бериева) более совершенный разведчик - корректировщик КОР-2 (Бе-4), пригодный для использования и в качестве легкого бомбардировщика. Привязка этого самолета к кораблю велась при доработке его проекта в 1939 г. и позже.
Опытный образец КОР-2 был построен
в 1940 г. и прошел госиспытания в феврале 1941 г. Одномоторная двухместная летающая лодка - моноплан имела полетную массу около 3 т, размах крыльев 12 м, длину - 10,5 м, скорость свыше 350 км/час, практический потолок до 8500 м и максимальную дальность полета свыше 800 км. Самолет имел два 7,62-мм пулемета, мог принимать две авиабомбы по 100 кг и сбрасывать их в пикировании под углом 60°.
В июле 1941 г. на Финском заливе в районе Ораниенбаума удалось успешно провести совместные испытания КОР-2 и предназначавшейся для крейсеров катапульты,
установленной на барже (было выполнено 12 стартов). Серийное производство самолетов КОР-2 было организовано в 1942 г.
Самолеты-корректировщики, базирующиеся на линкоре, предполагалось оснастить приборами, обеспечивающими одновременное определение места цели и своего корабля, а также передачу цифровых радиосигналов непосредственно в ЦАП стреляющего корабля.
Принимаемый на корабль запас авиационного бензина (6 т) должен был храниться под инертным газом во вкладной цистерне без отстойников и зачистных трубопроводов, но с водоотделителем. Хранилище авиагорючего располагалось в кормовой оконечности корабля рядом с хранилищем керосина (для катеров) и было оборудовано системой углекислотного тушения. Запа-сы моторного масла хранились в небольшой цистерне, находящейся на верхней палубе, между секциями ангара. Заправка самолетов горючим предусматривалась как на борту корабля, так и при нахождении их на воде у борта под выстрелом (подобно
катерам).
20 января 1941 г. врио начальника ГМШ контр-адмирал В.А. Алафузов потребовал разместить на линкоре авиационный боезапас (авиабомбы) в составе 12 ПЛАБ-100, 6 ФАБ-100 и 6 САБ (сигнальные). ЦКБ-4 просило оформить это соответствующим решением КО при СНК СССР.
Прочее вооружение
Корабль должен был иметь четыре 90-см боевых прожектора с управлением от четырех манипуляторных колонок, на которые поступало целеуказание из боевой рубки (от ночных визиров и механически связанных с ними визиров боевой рубки). Существовало намерение заменить 90-мм боевые прожектора на более мощные 120-см ПЭ-Э 12,0-1 с силой света 490 млн. свечей. Сигнальных прожекторов намечалось установить четыре диаметром по 45 см.
Средства радиосвязи в соответствии с ТТЗ 1936 г. должны были включать аппаратуру типов «Ураган-М-1», «Шторм-М-1», «Бриз-М-1», «Скат-1», «Рейд-3». В окончательном техническом проекте предусматривался ряд приемников, передатчиков и радиостанций системы «Блокада-2», характеризовавшейся широким использованием коротковолнового диапазона частот (ранее в наших связных системах использовались главным образом длинноволновый и средний диапазоны, что ограничивало дальность их действия)). Новая система позволяла поддерживать радиосвязь на расстояниях до 6000 миль. По ТТЗ корабль должен был иметь и «подводно-звуковую связь с подводными лодками». Средства внутрикорабельной связи включили командно-трансляционную систему, прямую громкоговорящую связь мостиков, телефон, звонковую сигнализацию и пневмопочту.
Для наблюдения за надводной обстановкой ночью первоначально предусматривалась установка теплопеленгаторов (или «спецпрожекторов», как их тогда называли) типа «Уран», однако по состоянию на 30 июля 1940 г. эта система в проекте 23отсутствовала. В ТТЗ 1936 г. указывались и
другие «специальные средства»: приборы «Хризолит», «Рым», «Марс-фрегат». Однако в материалах окончательного технического проекта 23 какие-либо упоминания о размещении на корабле радиолокационных средств отсутствовали. Не исключено, что это явилось просто следствием высокой
секретности работ в данной области. Ведь первая наша корабельная РЛС «Редут-К» была установлена на легком крейсере Молотов (проект 26бис) еще до начала войны.
Для обнаружения подводных лодок на корабле предполагалось разместить гидроакустическую станцию «Полярис» (в нагрузке масс на нее отводилось 6,2 т).
В состав штурманского вооружения корабля входили три гирокомпаса «Полюс», три магнитных компаса, два лага, два эхолота ЭМС-23 (разработаны в 1939 г. специально для проекта 23), два радиопеленгатора, три автоматических прокладчика. Кроме штурманской рубки предусматривались два (носовой и кормовой) центральных штурманских поста. Оба они располагались в трюме: носовой между турбинными отделениями, а кормовой - под погребами боезапаса третьей башни ГК.
В соответствии с ТТЗ 1936 г. химическое вооружение корабля должно было включать кормовую универсальную, носовую маскирующую и нефтяную (включая черную) дымаппаратуру. В процессе проектирования состав химического вооружения изменялся в сторону сокращения. Так из проекта были исключены носовая и мачтовая (на грот-мачте) дымаппаратура. В окончательном техническом проекте (1939 г.) на корабле предполагалось установить два комплекта химической дымаппаратуры ДА-10 и один клмплект паронефтяной ДА-1, а по постановлению КО от 4 июля 1940 г. - два комплекта типа ДА и один комплект унифицированной
дымаппаратуры № 2Б для постановки «нейтральных» завес.
Для защиты от якорных мин на ходу на корабль принимались четыре пары параван-овохранителей К-1 (две основные и две запасные), а для их постановки и уборки на верхней палубе, в носовой и средней части устанавливались четыре параван-крана (носовые использовались также для подъема и опускания шлюпок).
