Российский Черноморский Флот в морских сражениях Русско-турецкой войны 1787-1791 годов
В 1787 году Турция, не смирившаяся с потерей Крыма, предъявила России ультиматум с требованием возвратить полуостров. Россия ответила отказом. Так началась Русско-турецкая война, в которой Черноморский флот принял боевое крещение и нанёс турецкому флоту крупные поражения, несмотря на его существенное численное превосходство.
1. ОБСТАНОВКА НА ЧЕРНОМ МОРЕ К НАЧАЛУ ВОЙНЫ
ПЛАНЫ СТОРОН, СООТНОШЕНИЕ СИЛ И ХАРАКТЕРИСТИКА ФЛОТОВ
Не без влияния английской и прусской дипломатии султан, не желая ждать дальнейшего усиления русского флота в Черном море, 12 августа 1787 года первым официально объявил войну России. Турецкие планы войны предполагали активные действия на двух направлениях - Очаковском и Крымском. Удерживая Очаков, турки собирались захватить принадлежавший русским и расположенный против Очакова Кинбурн, и тем самым заблокировать выход из Днепровского лимана и не дать противнику выводить новые корабли из Херсона. Не исключалось уничтожение и самого Херсонского адмиралтейства. После этого, опираясь на господство турецкого флота на Черном море, предполагалось высадить в Крым солидный десант для овладения полуостровом и передачи его под власть подобранного для этой цели нового крымского хана. Российские планы также имели наступательный характер.
Украинская армия под командованием генерал-фельдмаршала П.А.Румянцева (37 тысяч чел.) наступала на вспомогательном направлении - в Подолии на среднее течение Днестра - для отвлечения от турецкой армии и поддержания связи с союзниками (В январе 1788 года войну Турции объявила Австрия). Главные силы - Екатеринославская армия под командованием генерал-фельдмаршала Г.А.Потемкина-Таврического (82 тысячи чел.) должна была наступать от Днестра через Буг к Очакову, овладеть этой крепостью, а потом двинуться через Днестр к Дунаю и захватить Бендеры.
Черноморскому флоту ставились задачи содействовать армии у Очакова, предотвращения десанта в Крым и борьбы с турецким флотом в открытой части Черного моря. На Балтике и в Архангельске началась подготовка сильной эскадры из пятнадцати линейных кораблей для похода в Средиземное море и нападения на Турцию с юга - со стороны Дарданелл. В дальнейшем, по мере успешного выполнения первых операций, не исключались активные действия против Константинополя, где роль флота приобретала исключительное значение.
Однако эти планы были нарушены неожиданным военным выступлением Швеции, объявившей в 1788 году войну России. Посылка балтийской эскадры, естественно, не состоялась. Кроме этого, крайне необходимые на юге войска пришлось оттягивать к Санкт-Петербургу.
В результате молодому, основанному в 1783 году, Черноморскому флоту пришлось рассчитывать только на свои силы, которых к началу войны было явно недостаточно. Так, из двенадцати линейных кораблей, предусмотренных штатом 1785 года, к лету 1787 года успели построить только шесть. Но из них 66-пушечный "Александр" потерпел крушение и погиб вскоре после окончания постройки (1786 год), а два корабля, включая первый 80-пушечный корабль "Иосиф II" не были еще выведены из Херсона. В дополнение к линейным кораблям имелось еще три больших и одиннадцать малых фрегатов, три из последних - уже весьма ненадежные к плаванию. В Днепровском лимане готовилась также гребная флотилия из галер и дубель-шлюпок, а для действий в открытом море - небольшие крейсерские парусные суда под командованием греков-добровольцев.
В 1788-1791 годах на верфях Херсона, Николаева и Рогожских хуторов (Азовский бассейн) удалось построить три линейных корабля, восемь больших фрегатов и значительное число гребных судов. Но это пополнение ни количеством, ни качеством кораблей еще не обеспечивало необходимого для ведения войны боевого состава флота. Не случайно в 1788 году особым распоряжением Г.А.Потемкина, назначенного главнокомандующего всей армией и Черноморским флотом, было предписано именовать большие 46-пушечные и 50-пушечные фрегаты линейными кораблями. Такая импровизация считалась необходимой хотя бы для примерного уравнения российской линии баталии с турецкой.
По своим качествам большинство российских черноморских кораблей уступали балтийским и кораблям лучших европейских флотов. При спешной их постройке не всегда удавалось добиться сочетания удачных чертежей и качества отделки. Ни один корабль не имел медной обшивки в подводной части. Не составлял исключения и самый крупный корабль "Иосиф II", позднее переименованный в "Рождество Христово" и ставший флагманским кораблем Севастопольского корабельного флота. Флот испытывал и недостаток в артиллерии, которая не везде соответствовала штатной.
Положительным следует признать стремление к установке наиболее мощных орудий. Так 80-пушечный "Рождество Христово" имел на гон-деке 36-фунтовые (173-мм) пушки, 66-пушечные корабли "Преображение Господне", "Святой Павел", "Мария Магдалина" (вторая), "Владимир", "Святая Троица" имели на гон-деке 30-фунтовые (164-мм) орудия. Такую же артиллерию на деке получили и 46-пушечные корабли (большие фрегаты) "Петр Апостол", "Иоанн Богослов", "Царь Константин", "Федор Стратилат" и "Казанская Богородица". 24-фунтовые (152-мм) пушки стояли на деках 50-пушечных кораблей "Святой Георгий Победоносец", "Андрей Первозванный", "Александр Невский", "Святой Николай" и 46-пушечных "Навархия Вознесения Господне" и "Сошествие Святого Духа". На многих кораблях были установлены также по два-четыре картальных (195-мм) единорога, которые значительно увеличили их огневую мощь.
Напротив, черноморские 40-пушечные фрегаты при сравнительно небольших размерах имели и слабую по калибру артиллерию - 12-фунтовые пушки на деке. Это приходилось учитывать в сражении. Ни один корабль Черноморского флота не был вооружен весьма эффективными на малых дистанциях карронадами, уже принятыми в 1788-1790 годах на Балтике.
ОСНОВНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ КОРАБЛЕЙ ЧЕРНОМОРСКОГО ФЛОТА
| Наименование корабля
год спуска на воду |
! Число кораблей | Водоизмещение | Длина, ширина, глубина интрюма | Экипаж
(чел.) |
|---|---|---|---|---|
| 80-пуш. корабль "Рождество Христово"
1787 год |
1 | 2850 т | 54,9 м х 15,1 м х 6,2 м | 754 (факт.) |
| 66-пуш. корабль "Преображение Господне"
1783 год |
7 | 2120 т | 48,8 м х 13,5 м х 5,8 м | 582 (штатн.), 533 (факт.) |
| 50-пуш. Корабль "Св.Георгий Победоносец"
1785 год |
3 | 1550 т | 46,7 м х 13,0 м х 4,6 м | 418 (факт.) |
| 50-пуш. Корабль "Св.Николай"
1790 год |
1 | 1840 т | 45,7 м х 13,0 м х 4,2 м | 378 (штатн.) |
| 46-пуш. корабль "Петр Апостол"
1788 год |
7 | 1270 т | 43,6 м х 13,1 м х 4,0 м | 394 (штатн.) |
| 40-пуш. фрегат "Стрела"
(с 1788 "Иоанн Воинственник" 1782 год |
8 | 810 т | 39,0 м х 10,5 м х 3,6 м | 320 (факт.) |
| 40-пуш. фрегат "Кинбурн"
(с 1788 "Покров Богородицы") 1786 год |
3 | 830 т | 39,7 м х 10,5 м х 3,6 м | 285 (факт.) |
Экипажи российских кораблей включали флотских чинов (до 63 % общей численности, в их числе штурманов, матросов, плотников и т.п.), чинов морской артиллерии (до 11 %, в их числе канониров и бомбардиров) и чинов морских батальонов (до 28 %, в их числе гренадеров и мушкетеров).
Значительная часть матросов и артиллеристов имели большой опыт службы и были хорошо подготовлены. Однако некомплект личного состава вынуждал брать на корабли офицеров и солдат армейских полков, которые составляли до 22,5 % численности экипажей (корабельный флот, 1790 год).
Большинство флотских офицеров были выпускниками Морского шляхетного кадетского корпуса в Санкт-Петербурге, часть из них имела богатый морской и служебный опыт. В числе наиболее опытных были и достигшие штаб-офицерских чинов англичане, греки и славяне - волонтеры времен русско-турецкой войны 1768-1774 годов (Р.Вильсон, П.Алексиано, В.Ф.Тиздель, М.И.Войнович и др.). Греки командовали и крейсерскими судами, получая в награду офицерские чины. Хронический некомплект флотских офицеров, порой достигавший 50 %, вызывал необходимость пополнения экипажей мичманами из "Корпуса иностранных единоверцев" и гардемаринами из Морского кадетского корпуса, основанного в 1786 году в Херсоне. Были случаи присвоения флотских чинов армейским офицерам, а также нового приема на службу иностранцев. Таким образом, офицерский состав флота был не таким национально однородным, как рядовой: нижние чины в подавляющем большинстве были православными россиянами.
Высший начальствующий состав Черноморского флота в 1787 году, кроме главнокомандующего Г.А.Потемкина, представляли старший член Черноморского адмиралтейского правления контр-адмирал С.И.Мордвинов, командующий Севастопольским корабельным флотом контр-адмирал М.И.Войнович, исполняющие обязанности младших флагманов капитаны бригадирского ранга П.Алексиано и Ф.Ф.Ушаков. Просвещенный моряк и неплохой администратор, Н.С.Мордвинов в серьезном деле оказался весьма слабым флагманом, заслужив у А.В.Суворова ироническое прозвище "академика". Герой минувшей войны с турками и георгиевский кавалер граф М.И.Войнович в условиях явного превосходства противника также проявил себя нерешительным флотоводцем, покорным, но пассивным исполнителем воли главнокомандующего. Паниоти Алексиано, еще более М.И.Войновича отличившийся в 1770-1773 годах и получивший 4-ю и 3-ю степени ордена Св.Георгия, не имел необходимого старшинства в чине, а в июле 1788 года, только что став контр-адмиралом, скоропостижно скончался. Энергичный и самостоятельный бригадир Ф.Ф.Ушаков, выпускник Морского корпуса 1766 года, командовавший фрегатами и кораблями в далеких плаваниях, в начале войны занимал подчиненное положение и был ограничен в своих решениях.
Сознавая слабость высших морских начальников, Г.А.Потемкин, который сам не брался командовать на море, предлагал императрице пригласить иностранных моряков, в частности, известного своим искусством в войне 1768-1774 года георгиевского кавалера голландца Я.-Г.Кингсбергена. Последний, однако, не приехал в Россию. После этого Екатерина II приняла в русскую службу контр-адмиралами и направила на Черное море принца К.Нассау-Зигена и американского капитана П.Джонса, прославившегося победами над англичанами в войне за независимость Северо-Американских Штатов. К.Нассау-Зиген, не имевший необходимого морского командного опыта, отличался храбростью и предприимчивостью. Опытный моряк Поль Джонс не уступал принцу в храбрости. Однако новоиспеченные адмиралы плохо ладили между собой и с другими начальниками, к тому же они не знали русского языка. Оба этих флагмана сыграли положительную роль в боевых действиях в Днепровском лимане в 1788 году, но вскоре покинули Черное море. К.Нассау-Зиген был назначен на Балтику, а П.Джонс, попав в немилость к Потемкину, и вовсе оставил российскую службу, где против него выступали также офицеры английского происхождения.
К чести Потемкина необходимо отметить, что он нашел возможность по достоинству оценить заслуги и способности Ф.Ф.Ушакова, отличившегося в кампании 1788 года, и доверить ему ответственное самостоятельное командование. Это обеспечило Черноморскому флоту успехи в кампании 1790-1791 годов.
В 1787 году Черноморский корабельный флот был подразделен на две эскадры - Севастопольскую (иначе - Севастопольский корабельный флот) и Лиманскую, которая базировалась у Глубокой пристани - ниже Херсона. Там же, в Лимане, сосредотачивался и будущий гребной флот. Севастополь фактически являлся главной и наиболее удобной операционной базой корабельного флота, но в то время был еще слабо укреплен и не имел сухого дока для ремонта кораблей. Херсон и Таганрог имели значение тыловых баз, неудобных для базирования активных сил флота.
Турецкий флот в 1787 году насчитывал 29 линейных кораблей и 39 фрегатов при значительном числе крейсерских судов, бомбардирских кораблей и галер. Часть этого большого флота находилась в Средиземном море, часть не могла быть вооружена из-за недостатка личного состава, но в целом турецкий флот имел подавляющее превосходство в силах.
Возрождение турецкого флота после его сокрушительного поражения под Чесмой (1770 год) во многом явилось заслугой чудом спасшегося из огня ветерана последней капудана-паши (адмирала флота) Гассана-паши Эль Гази, прозванного еще "Крокодилом морских сражений". Перс по происхождению, Гассан до своего возвышения был рабом, а после Чесменской катастрофы возглавил на флоте преобразования, которые затронули, главным образом, его материальную часть.
В период Гассана-паши кораблестроение в Турции более строго последовало европейским образцам - корабли и фрегаты строились по лучшим в то время французским и шведским чертежам. Громоздкие "каравелы" (большие фрегаты) до-чесменских времен ушли в прошлое. Три 40-пушечных фрегата и корабельные орудия уже во время войны были приобретены в Англии. Турецкие линейные корабли были двухдечными и, как правило, относительно более крупными, чем российские соответствующих рангов. Они имели также и более многочисленный экипаж. По некоторым сведениям, в кампании 1791 года на флагманском корабле флота было около 1500 человек, а на больших 80-пушечных кораблях - до 1000 офицеров и рядовых чинов.
НЕКОТОРЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ ТУРЕЦКИХ КОРАБЛЕЙ
| Наименование корабля
год спуска на воду |
! Водоизмещение | Длина, ширина, глубина интрюма | Экипаж
(чел.) |
|---|---|---|---|
| 74 (80) - пуш. корабль "Капудание" | ок. 3000 т | ? | 800 |
| 66-пуш. корабль "Мелеки-Бахри" | 2600 т | 50,3 м х 16,8 м х 5,8 м | 650 |
| 50 (60) - пуш. корабль | 1600 т | 43,0 м х 13,5 м х 5,0 м | ? |
Артиллерия в турецком флоте была более разнокалиберная и относительно меньшей мощности, чем в российском флоте. На нижних деках 66-пушечных кораблей устанавливались 22-фунтовые пушки - менее 150-мм калибра. Зато было много медных пушек лучшего качества. Кроме того, на многих линейных кораблях стояло по четыре особо мощных пушки, стрелявших 40-кг мраморными ядрами.
Во время войны несколько новых кораблей были построены на верфях Синопа, Константинополя (старейшее адмиралтейство - Терсане - основано в 1576 году), Эрекли, Метелина и Родоса. Важным резервом флота явились и флоты султанских вассалов, в частности, алжирского бея.
Слабым местом турок оставались организация и подготовка личного состава, хотя после Чесмы и стали практиковаться учебные плавания мирного времени для отработки экипажей. Разноплеменный рядовой состав доукомплектовывали новобранцами во время войны. Турецкие морские артиллеристы уступали в выучке европейским. То же можно сказать и о морских офицерах, хотя с 1770 года их готовили в специально основанном военно-морском училище (морском корпусе).
Под страхом строгих наказаний турецкие экипажи в бою проявляли мужество и упорство до тех пор, пока их флагманы держались в строю. Наказание могло постигнуть любое должностное лицо. Так, например, в 1789 году один из кораблей в Терсане "за худостью" остался не вооруженным, и по приказанию разгневанного Селима III "начальствующему при адмиралтействе члену" отрубили голову. Обвиненный в неудачах первых лет войны, бывший капудан-паша Гассан в 1790 году был вынужден покончить жизнь самоубийством (см. Ушаков Ф.Ф. "Документы", т.1, стр.91,92, а также "Морской сборник", 1/1853, стр.25).
В таких условиях выбор старших морских начальников был непростой проблемой, которая зачастую решалась по прихоти султана. Так, после знаменитого Гассана капудан-пашей был назначен сравнительно молодой любимец Селима III Хюссейн-паша, вынужденный в вопросах управления флотом полагаться на своих помощников. Незаурядной личностью, несомненно, был опытный алжирский адмирал Сейтит-Али, призванный в конце войны на помощь флоту "повелителя правоверных". Впрочем, его, как и многих других флагманов султанского флота, отличала чрезмерная заносчивость, мешавшая совершенствованию в военно-морском деле.
В целом в 1787-1791 годах турецкий флот имел перед российским Черноморским флотом значительное количественное и некоторое качественное превосходство в корабельном составе, но уступал в подготовке матросов и офицеров.
ПЕРВЫЕ БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ. КАМПАНИЯ 1787 ГОДА
31 августа М.И.Войнович с 3 кораблями и 7 фрегатами вышел из Севастополя на поиски турецкого флота, который, как ожидалось, должен был усилить свою флотилию и войска у Очакова. Турецкий флот обнаружен не был, зато в виду Варны российская эскадра попала в небывало жестокий и продолжительный шторм, последствия которого стали равноценны проигрышу большого сражения. Почти все корабли лишились мачт и получили сильную течь.
40-пушечный фрегат "Крым" пропал без вести со всем экипажем, а 66-пушечный корабль "Мария Магдалина" без мачт и руля занесло к Босфору, где он был захвачен турками (впоследствии служил в турецком флоте под названием "Худаверды"). К концу сентября уцелевшие 2 корабля и 6 фрегатов вернулись в Севастополь и начали исправление повреждений.
К этому времени турецкий флот у Очакова получил из Варны подкрепление и достиг 42 боевых единиц, в том числе 9 линейных кораблей и 8 фрегатов. Однако десант из 5000 человек, высаженный на Кинбурнскую косу, несмотря на поддержку с моря, 1 октября 1787 года был совершенно разгромлен войсками генерал-аншефа А.В.Суворова. При этом контр-адмирал Н.С.Мордвинов со своей эскадрой оставался пассивным наблюдателем происходящего. И только галера "Десна" по личной инициативе ее бесстрашного командира лейтенанта Д.Ломбарда (мальтийца на русской службе) атаковала турецкие корабли и помогла А.В.Суворову. В начале октября у стен Очакова произошло несколько боев с переменным успехом.
До конца кампании контр-адмиралу Н.С.Мордвинову так и не удалось оттеснить противника от Очакова. В середине октября турецкий флот сам ушел в Константинополь, ввиду наступления зимней непогоды.
Зимой 1787/1788 года обе стороны готовились к активным действиям в Днепровском лимане.
БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ЛИМАНЕ В КАМПАНИЮ 1788 ГОДА
ОЧАКОВСКОЕ СРАЖЕНИЕ 17-18 ИЮНЯ 1788 ГОДА
26 марта 1788 года князь Г.А.Потемкин-Таврический, недовольный Мордвиновым, назначил для непосредственного командования гребной флотилией контр-адмирала К.Нассау-Зигена, который был подчинен командующему войсками в районе лимана генерал-аншефу А.В.Суворову. Парусная Лиманская эскадра была поручена капитану бригадирского ранга П.Алексиано (см. "Материалы для истории русского флота", ч.XV, СПб, 1895 год, стр.104-105), сохранившему номинальное подчинение Н.С.Мордвинову, оставшемуся старшим морским начальником в Херсоне.
18 мая 1788 года "бусурманский флот" (выражение А.В.Суворова) вновь явился у входа в Днепровский лиман. При этом 53 малых судна, включая 5 галер, 10 пинков и 15 канонерских шлюпок подошли к самой крепости Очаков, занятой сильным турецким гарнизоном, а корабельный флот, возглавляемый Гассан-пашей, встал на якорь в море, примерно в 10-15 милях от входа в лиман. Этот флот всего насчитывал 45 вымпелов, включая сюда 24 линейных корабля и больших фрегата, 4 фрегата и 4 бомбардирских корабля.
20 мая турецкие корабли настигли в лимане дубель-шлюпку N.2 капитана 2-го ранга Рейнгольда фон Сакена, ранее посланного в Кинбурн в распоряжение А.В.Суворова. После прихода Гассан-паши Сакен решил вернуться к главным силам российского флота, стоящим в глубине лимана. Тихоходная и неповоротливая дубель-шлюпка вскоре была окружена и абордирован противником. В неравном бою Р.фон Сакен взорвал свой корабль. Его подвиг способствовал подъему морального духа экипажей сравнительно малочисленных сил российского флота, готовившихся к решительному сражению с противником.
29 мая в командование корабельной эскадрой в лимане вступил контр-адмирал Поль Джонс, назначенный Потемкиным "в обход" капитана П.Алексиано. Последний, справедливо считая себя обиженным, собрался было уйти с эскадры, но потом великодушно согласился остаться. Благодаря этому поступку подчиненного главнокомандующему удалось сохранить во флоте греческих офицеров-волонтеров, а сам бригадир, невольно оказавшийся пониженным по службе, сыграл выдающуюся роль в последующих сражениях с турками. Заслуга Алексиано тем более велика, что контр-адмиралы К.Нассау-Зиген и П.Джонс не были подчинены друг другу, страдали взаимной ревностью к успехам соперника, а первый из них еще и интриговал при "распределении" лавров победителей.
6 июня российские корабельная эскадра (12 вымпелов) и гребная флотилия (28 вымпелов), начав наступление, выдвинулись на ближние подступы к Очакову и построились в линию поперек лимана, имея в центре 66-пушечный линейный корабль "Владимир" и 3 фрегата, а в боевых порядках судов еще и казачьи лодки. Между тем, Гассан-паша усилил свою флотилию у крепости 4 линейными кораблями и 6 фрегатами. На рассвете 7 июня под прикрытием огня линейных кораблей и фрегатов турецкие гребные суда (всего 47 единиц) бросились в атаку, пытаясь обойти сравнительно слабый правый фланг российской линии.
Русские корабли открыли ответный огонь. Успех боя предопределили действия прибывших из центра подкреплений: капитан бригадирского ранга П.Алексиано с 7 гребными судами (плавбатарея, галера, 2 бомбардирских корабля и 3 дубель-шлюпки - ранее стояли вдоль линии корабельной эскадры) контратаковал противника и меткими выстрелами вынудил его к отступлению. Два турецких судна взлетели на воздух от взрывов и одно затонуло. В преследовании приняли участие все корабли гребной флотилии во главе с Нассау-Зигеном и при личном участии Джонса. Турецкие суда, несмотря на попытки Гассан-паши, поднявшего свой флаг на кирлангиче, восстановить положение, в беспорядке отступили под стены Очакова. Нассау-Зиген гнал их до зоны досягаемости крепостных орудий.
Неудача боя 7 июня не обескуражила старого капудан-пашу, который решил ввести в мелководный лиман еще 6 линейных кораблей. Так как российская эскадра и гребная флотилия продолжали держаться вблизи Очакова, Гассан-паша задумал повторить нападение превосходящими силами.
16 июня 1788 года турецкий флот при юго-западном ветре пришел в движение и начал выстраивать линию, ровняясь по флагманскому 64-пушечному кораблю, который вскоре сел на мель и с большим трудом был выведен на глубокую воду.
Под командованием Гассан-паши в лимане находились 10 линейных кораблей, 6 фрегатов (не менее 800 орудий и 7000 человек экипажей) и 45 различных малых парусных и гребных кораблей (на них более 100 орудий и свыше 3500 человек).
К этому времени флотилия К.Нассау-Зигена усилилась 22 канонерскими лодками, а на песчанной Кинбурнской косе у самого выхода из лимана по распоряжению Суворова была построена замаскированная береговая батарея (так называемый "блокфорт"). Российская корабельная эскадра включала 66-пушечный линейный корабль "Владимир" под флагом контр-адмирала П.Джонса (орудия - только на гон-деке), 50-пушечный фрегат "Александр Невский", 40-пушечный фрегат "Скорый" и малый фрегат "Св. Николай", а также 8 небольших крейсерских кораблей (всего свыше 200 орудий и более 2500 человек экипажей). В распоряжении К.Нассау-Зигена насчитывалось 46 различных парусно-гребных судов, не считая лодок Бугского казачьего войска. Среди названных были 2 бомбардирских корабля, 6 батарей, 4 дубель-шлюпки, 7 галер, 24 канонерских лодки и 3 барказа. На судах флотилии насчитывалось до 200 орудий и 2800 человек экипажей.
Таким образом, турецкий флот имел, по меньшей мере, двухкратное превосходство в общем количестве людей и орудий. С учетом качества и калибра вооружения линейных кораблей это превосходство было значительно большим.
Однако турецкие корабли и фрегаты были стеснены в маневрировании общим мелководьем в лимане и узостью фарватера. Не знали турки и о существовании блокфорта, грозившего превратить лиман в ловушку для всего их флота.
Эти обстоятельства учитывало российское командование. К.Нассау-Зиген предложил атаковать противника в ночь с 16 на 17 июня. Однако к вечеру ветер почти стих, а на военном совете к контр-адмирала Джонса было решено перейти в наступление как только позволят направление и сила ветра. На совете проявились и разногласия между обоими адмиралами, которые не смогли договориться о диспозиции. К.Нассау-Зиген сам возглавил усиленный им левый фланг боевой линии. С 1 часа ночи 17 июня ветер начал усиливаться и к 4 часам установился благоприятный для атаки норд-ост. В это время российская корабельная эскадра вступила под паруса и вместе с гребной флотилией двинулась на противника. Не ожидавшие нападения турки начали поспешно сниматься с якорей и отступать к крепости. При этом один из 64-пушечных кораблей сел на мель под выстрелами эскадры П.Джонса. Этот корабль вскоре был атакован 18-ю судами Нассау-Зигена. Одновременно 13 других судов левого фланга гребной флотилии отогнали другие турецкие корабли, пытавшиеся оказать помощь их застрявшему на мели товарищу.
Около часа турецкий линейный корабль стойко оборонялся от нападавших русских гребных судов, которые, наконец, приблизились к нему на пистолетный выстрел. Скоро орудия корабля замолчали, но команда продолжала отстреливаться из ружей. Сопротивление турок не прекратилось со спуском флага. Последние защитники линейного корабля стали бросаться в воду, в то время как русские поднявшись на борт, подвели брандер. Сам корабль уже загорелся от брандскугеля.
К этому времени Нассау-Зиген послал небольшое подкрепление на правый фланг - бригадиру П.Алексиано, где продолжался тяжелый бой и одна русская плавучая батарея затонула от подводной пробоины. Сам командующий гребной флотилией атаковал другой севший на мель турецкий 64-пушечный корабль – на этот раз флагманский корабль капудана-паши. Флот противника отступал по всей линии обороны под прикрытие батарей Очакова. Капудан-паша оставил обреченный флагманский корабль, который вскоре сдался и был объят пламенем пожара.
К вечеру российская эскадра и флотилия стали на якорь напротив Очакова. Оба флагмана остались недовольны друг другом, так как Джонс стремился захватить сдавшиеся корабли турок, а Нассау-Зиген торопился их поджечь. Не договорились адмиралы и о диспозиции. Ночью Гассан-паша решил вывести флот из лимана, но около 22 часов неожиданно для себя попал под огонь суворовского блокфорта. В темноте, под обстрелом турецкие корабли пришли в замешательство, многие из них сошли с фарватера и сели на мель.
Утром Суворов послал унтер-офицера к Нассау-Зигену с сообщением об обстановке и с предложением атаковать. Оставив 2 плавбатарии и 3 галеры для прикрытия эскадры Джонса, посчитавшего атаку слишком рискованной для своих парусных кораблей. Нассау-Зиген и Алексиано с гребной флотилией в строю полумесяца напали на противника. Сражение продолжалось 4,5 часа и, несмотря на поддержку своих кораблей турецкими крепостными батареями, окончилось катастрофой для султанского флота. Два 60-пушечных линейных корабля и 3 больших 40-50-пушечных фрегата (или корабля) сгорели, подожженные брандскугелями.
Огнем блокфорта и судов российской гребной флотилии были потоплены два 34-пушечных, две больших шебеки, бомбардирский корабль, галера и транспортное судно. Один 54-пушечный корабль сдался в плен (впоследствии служил в российском флоте под названием "Леонтий Мученик"). Два фрегата и несколько других малых судов укрылись под стенами Очакова.
За два дня сражения турецкий флот лишился 10 (из 16) линейных кораблей и фрегатов, приведенных капудан-пашей в Лиман. Общие потери противника Нассау-Зиген оценивал в 478 орудий и 2000 погибших моряков. Кроме того, 1673 турецких офицеров и матросов попали в плен.
Российская гребная флотилия потеряла 1 плавучую батарею, 18 человек убитыми (2 офицера) и 67 ранеными (10 офицеров). В числе погибших был первый кошевой атаман Бугского войска верных казаков полковник С.И.Белой, отличившийся храбростью в бою 7 июня. 1 июля 1788 года флотилия К.Нассау-Зигена с потерей 79 человек уничтожила остатки турецких кораблей в лимане - 2 фрегата и 7 малых судов.
Стратегическое значение Очаковской победы 17-18 июня определялось, в первую очередь, масштабами потерь султанского флота, который лишился десяти больших кораблей и сотен моряков. Отступление капудан-паши из лимана означало также торжество российского оружия и явилось большой победой в моральном отношении, хотя противник сохранил еще достаточно сил для продолжения борьбы и, как показали последующие события, мог возобновить блокаду лимана.
В тактическом отношении Очаковское сражение примечательно хорошим взаимодействием российской армии и флота. Генерал-аншеф А.В.Суворов, который по праву являлся одним из главных организаторов победы, не вмешиваясь в детали распоряжений Нассау-Зигена, скрытным сооружением блокфорта компенсировал сравнительную слабость своего флота в лимане.
Внезапный обстрел отступавшего турецкого флота из орудий блокфорта в ночь на 18 июня сыграл решающую роль в последующем уничтожении лишенных подвижности больших кораблей противника.
В боях выявилось качественное превосходство российской морской артиллерии и лучшая выучка комендоров лиманских флотилий и эскадры. Надежное поражение больших кораблей достигалось применением бранскугелей, оказавшихся весьма эффективными в позиционном сражении.
Вместе с тем, учитывая сравнительную слабость корабельного состава, заслуживают особое внимание энергия руководителей и самоотверженность всех российских офицеров и матросов. К.Нассау-Зиген в реляции о сражении отметил, что рассчитывал на победу "благодаря чрезмерной храбрости всех моих сослуживцев" (см. "Материалы для истории русского флота", ч.XV, СПб, 1895 год, стр.147). Свой вклад в поражение противника внесли и П.Джонс, которому нельзя было отказать в личном мужестве, и бригадир Н.И.Корсаков, командовавший сухопутными войсками на флотилии. По мнению последнего, в руководстве боями на море главную роль сыграл капитан бригадирского ранга П.Алексиано, к сожалению, вскоре после сражения скончавшегося от болезни. Так, Н.И.Корсаков писал И.М. де Рибасу: "Алексиано в обоих сражениях, не будучи командиром, всем командовал, по его совету во всем поступали; где он, там и Бог нам помогает, и вся наша надежда была на него".
Это признал и К.Нассау-Зиген. "Алексиано, - докладывал принц, - должен вполне разделить со мною малые заслуги командования такими офицерами, которым стоит только приказать атаковать неприятеля, чтобы быть уверенным, что они одержат победу".
В сражении отличились многие офицеры и матросы, а лейтенант Т.Я.Мякинин проявил "отчаянную храбрость" - будучи раненым в бою 17 июня, он на следующий день командовал галерой, лежа на палубе, и атаковал противника с самой короткой дистанции.
За Очаковскую победу Екатерина Вторая удостоила Нассау-Зигена очень высокой награды - ордена Св.Георгия 2-й степени. Ордена Св. Георгия 4-й степени получили капитан 1-го ранга Ф.А.Ахматов, капитан-лейтенанты Г.И.Тимченко, И.Ф.Кузнецов, К.К.Константинов, Н.И.Войнович, Ф.П.Лелли, лейтенант Т.Я.Мякинин и другие флотские и армейские офицеры. Не умаляя энергии и заслуг принца К.Нассау-Зигена, следует отметить, что в его исключительном награждении немалую роль сыграли скромность А.В.Суворова ("Я только зритель; жаль, что не был на абордаже; Принцу Нассау мне остается только ревновать") и симпатии Г.А.Потемкина, бывшего очевидцем боя 1 июля.
Сам А.В.Суворов, П.Джонс, а отчасти и П.Алексиано остались в тени славы принца. Последний был вскоре назначен на Балтику, где вновь отличился в компании 1789 года, однако в следующем году своей опрометчивостью нанес огромный ущерб российскому флоту, запятнав его историю поражением при Роченсальме.
СРАЖЕНИЕ У ОСТРОВА ФИДОНИСИ 3 ИЮЛЯ 1788 ГОДА
18 июня 1788 года Севастопольский корабельный флот в составе двух линейных кораблей, двух 50-пушечных и восьми 40-пушечных фрегатов (552 орудия), одного 18-пушечного фрегата, двадцати малых крейсерских судов и трех брандеров вышел в море согласно приказанию генерал-фельдмаршала Г.А.Потемкина. Командующий флотом контр-адмирал граф М.И.Войнович (флаг на 66-пушечном корабле "Преображение Господне") в соответствии с приказом направил флот к Очакову для отвлечения от него турецкого флота.
В тот же день командующий турецким флотом капудан-паша Гассан (Хасан-паша) после ОЧАКОВСКОГО разгрома с прорвавшимися из Днепровского лимана кораблями встал на якорь у острова Березань, где начал исправление повреждений и вскоре присоединил к себе эскадру, включающую наиболее крупные турецкие корабли.
Задержанный противными ветрами, М.И.Войнович только 29 июня, когда Екатеринославская армия Потемкина уже подходила к Очакову, достиг острова Тендра, где и обнаружил державшийся к северо-западу от Тендры турецкий флот. Флот Гассан-паши насчитывал 17 линейных кораблей (в том числе пять 80-пушечных; всего в линии баталии не менее 1120 орудий), 8 фрегатов, 3 бомбардирских корабля, 21 малое крейсерское судно (шебеки, кирлангичи, поляки). Таким образом, только главные силы - линия баталии – турецкого флота имели двухкратное превосходство в количестве орудий и еще большее превосходство в весе бортового залпа. Семнадцати турецким кораблям Войнович мог противопоставить линию из двенадцати кораблей и фрегатов, из которых только четыре были вооружены орудиями крупных калибров, равноценными орудиям турецких кораблей. Это были 66-пушечные "Преображение Господне" и "Святой Павел", а также 50-пушечные "Андрей Первозванный" и "Георгий Победоносец".
Утром 30 июня 1788 года контр-адмирал М.И.Войнович пошел на сближение с противником, сохранявшим наветренное положение. Учитывая соотношение сил, российский командующий, по-договоренности со своим младшим флагманом - командиром авангарда капитаном бригадирского ранга Ф.Ф.Ушаковым (брейд-вымпел на 66-пушечном корабле "Св.Павел"), решил ожидать атаки турок в подветренном положении. Это позволяло лучше удерживать плотное построение линии баталии и гарантировало использование артиллерии нижних деков и, следовательно, отчасти компенсировало превосходство противника, позволяя избежать неприятных случайностей. Однако Гассан-паша воздержался от нападения. Трое суток флоты маневрировали на виду друг у друга, постепенно смещаясь к юго-западу - к устью Дуная - и удаляясь от Очакова. Наконец, в 8 часов утра 3 июля 1788 года, находясь на виду острова Фидониси, М.И.Войнович приказал повернуть на курс к берегам Крыма и выстроил линию баталии на левом галсе, по-прежнему имея флот Гассан-паши на ветре и на противоположном курсе.
Гассан-паша, решившись атаковать, на своем флагманском корабле обошел весь флот и дал наставления младшим флагманам и командирам кораблей. Вскоре после 13 часов турецкий флот в двух густых колоннах начал спускаться для атаки российского флота. Первую колонну составил авангард под личным командованием капудан-паши (6 кораблей), вторую - кордебаталия (6 кораблей) и аръергард (5 кораблей), соответственно под командованием вице-адмирала и контр-адмирала.
Командир российского авангарда Ф.Ф.Ушаков, считая, что турки пытаются атаковать и отрезать аръергард Севастопольского флота, приказал передовым фрегатам "Берислав" и "Стрела" прибавить парусов и держать в крутой бейдевинд, чтобы "выиграв ветр сделать передовым через контра-марш поворот и при оном бить неприятеля с ветру" (иначе говоря, поставить в два огня).
Оценив эту угрозу, капудан-паша с авангардом повернул влево, и вскоре весь турецкий флот начал выстраиваться в линию баталии напротив российского. При этом авангард Ф.Ф.Ушакова оказался ближе к противнику, который изменил план атаки. Около 14 часов 05 минут капудан-паша открыл огонь, поддержанный другими турецкими кораблями, и с двумя передними мателотами, прибавив парусов, "как лев" атаковал два сравнительно слабых русских передовых фрегата. Турецкие бомбардирские корабли, находясь по одному за линиями своих авангарда, кордебаталии и аръергарда. Поддерживая огонь линейных кораблей, они непрерывно стреляли из тяжелых мортир, но без особого успеха.
Заметив маневр противника, Ф.Ф.Ушаков на "Святом Павле", атакованном одним 80-пушечным и двумя 60-пушечными кораблями турецкого авангарда, приказал поставить все паруса и вместе с передовыми фрегатами еще круче привел к ветру, сблизившись с турецким авангардом. При этом "Берислав" и "Стрела", выходя на ветер и вступив в тяжелый бой на близкой дистанции, начали отрезать два передовых турецких корабля. Один и последних сразу повернул оверштаг и вышел из боя, а другой вскоре тоже повернул его маневр, получив несколько брандскугелей и ядер с русских фрегатов. Стремясь вернуть в строй своих подчиненных, Гассан-паша приказал открыть по ним огонь, но все равно остался один, будучи атакованным двумя русскими фрегатами и подошедшим к ним на помощь 66-пушечным "Святым Павлом" Ф.Ф.Ушакова, отразившим трех своих противников. Несмотря на превосходство в весе бортового залпа, флагманский корабль Гассан-паши не смог вывести из строя сравнительно слабые фрегаты: турецкие ядра и книпеля в основном поражали рангоут и такелаж, а сам огонь турок был недостаточно меток. Только "Берислав" получил у форштевня большую пробоину от 40-кгкаменного ядра.
Зато сам флагманский корабль турецкого флота был тяжело поврежден огнем "Св.Павла", "Берислава" и "Стрелы", стрелявших с дистанции картечного выстрела. Между тем М.И.Войнович оставался пассивным наблюдателем жаркого боя авангардов, не поддержав своего младшего флагмана, хотя и переменил курс, следуя движениям последнего. Восемь кораблей российского центра и аръергарда вели перестрелку с противником на дистанциях 3-4 кабельтова, хотя, по мнению М.И.Войновича, эта дистанция была сознательно выбрана турками, как недоступная для эффективной стрельбы русских 12-фунтовых фрегатских орудий.
Пассивность российского командующего позволила кораблям турецких вице-адмирала и контр-адмирала выйти из строя и броситься на поддержку капудана-паши. При этом турецкий вице-адмиральский корабль дважды загорался от брандскугелей с фрегата "Кинбурн", а потом был отражен "Святым Павлом" с повреждением фок-мачты. Контр-адмиральский корабль противника, на котором была сбита фор-стеньга, также не смог эффективно поддерживать Гассана-пашу.
Наконец, около 16 часов 55 минут капудан-паша, не выдержав сосредоточенного огня российского авангарда, повернул оверштаг и поспешил выйти из боя. За ним поспешно последовали остальные турецкие корабли, и сражение прекратилось.
В успешном отражении нападения превосходящих сил противника решающую роль сыграли инициативные действия Ф.Ф.Ушакова, которому удалось не только расстроить маневрами не лишенный оригинальности замысел Гассана-паши, но и сосредоточить против флагманского корабля турок три корабля своего авангарда. Сражаясь на дистанциях картечного выстрела Ушаков блестяще реализовал также принцип взаимной поддержки. В то же время лучшая стрельба российских кораблей не позволила реализовать этот принцип противнику. В замешательстве, возникшем при отступлении флота, одна турецкая шебека попала под огонь российского авангарда и пошла ко дну. Потери турецкого флота в людях точно неизвестны, но все флагманские корабли и несколько кораблей авангарда противника получили заметные повреждения корпуса, рангоута, такелажа и парусов.
Российский Севастопольский флот потерял всего семь матросов и солдат убитыми и ранеными, из них шестеро приходились на три корабля Ушаковского авангарда - "Святой Павел", "Берислав" и "Кинбурн". На "Стреле" потерь в людях не было. "Святой Павел", "Берислав" и "Стрела" получили некоторые повреждения рангоута, такелажа и парусов. Из других кораблей флота только 40-пушечный фрегат "Фанагория", как и "Берислав", был пробит в подводной части ядром, вызвавшим сильную течь.
После сражения М.И.Войнович, не собираясь преследовать противника, продолжал идти к берегам Крыма. Под впечатлением победы он написал Ушакову: "Поздравляю тебя, бачушка Федор Федорович. Сего числа поступил ты весьма храбро: дал ты капитан-паше порядочный ужин. Мне все видно было. Что нам бог дает вечером?... Вам скажу после, а наш флотик заслужил чести и устоял противу этакой силы".
В последующие трое суток - до самого Херсонеса (на входе в Севастополь) - турецкий флот следовал за русским, но атаковать более не решился. М.И.Войнович по-прежнему ожидал атаки в сомкнутой линии и в подветренном положении, надеясь на своего младшего флагмана. 5 июля он писал Ушакову: "Если подойдет к тебе капитан-паша, сожги бачушка, проклятого... Если будет тихо, посылай ко мне часто свои мнения о том, что предвидишь... На тебя моя надежда, в храбрости нет недостатка". К вечеру 6 июля 1788 года турецкий флот повернул в море, а утром 7 июля скрылся из виду в направлении к берегам Румелии (Европейской Турции).
Таким образом, российский Севастопольский флот, несмотря на нерешительность своего командующего, одержал определенный стратегический успех: отразил нападение превосходящих сил вражеского флота, нанеся ему существенные потери, и более чем на неделю отвлек капудана-пашу от Очакова, который 1 июля был осажден Екатеринославской армией Г.А.Потемкина.
Однако М.И.Войнович не развил успеха и, прибыв в Севастополь, не поспешил вновь выйти в море, отговариваясь необходимостью устранения незначительных, по существу, повреждений. В то же время Гассан-паша, исправив повреждения, 29 июля вновь подошел к Очакову, откуда удалился к Босфору только 4 ноября 1788 года, узнав о запоздалом выходе в море (2 ноября) Севастопольского флота. Только 6 декабря Очаков был взят штурмом войсками российской армии. Тем не менее Потемкин и Екатерина II оценили сражение при Фидониси как важную победу молодого Черноморского флота. Контр-адмирал М.И.Войнович был награжден орденом Св.Георгия 3-й степени. Сам же командующий в своем донесении постарался нивелировать заслуги участников сражения. В результате не было уважено представление Ф.Ф.Ушакова о награждении орденами Св,.Георгия 4-й степени отличившихся командиров капитана 2-го ранга Я.Н.Саблина ("Берислав"), капитан-лейтенанта М.Н.Нелединского ("Стрела") и офицеров "Святого Павла" капитан-лейтенантов Ф.В.Шишмарева, И.И.Лаврова и унтер-лейтенанта морской артиллерии П.Копытова.
Необъективность М.И.Войновича и стремление Ф.Ф.Ушакова к восстановлению истины привели к конфликту между старшим и младшим флагманами. Разобравшись в обстоятельствах дела, Г.А.Потемкин, недовольный пассивностью Войновича, тактично встал на сторону его подчиненного. Удалив в декабре 1788 года контр-адмирала Н.С.Мордвинова от должности старшего члена Черноморского адмиралтейского правления (вскоре уволен от службы),Г.А.Потемкин в январе следующего года назначил на его место Войновича, который вскоре и уехал в Херсон. Ф.Ф.Ушаков стал исполнять обязанности командующего Севастопольским корабельным флотом. 27 апреля 1789 года он был произведен в контр-адмиралы, а через год, 14 марта 1790 года назначен командующим флотом под главным начальством князя Г.А.Потемкина-Таврического.
Русско-Турецкая Война. Кампания 1789-1790 гг
КЕРЧЕНСКОЕ СРАЖЕНИЕ 8 ИЮЛЯ 1790 ГОДА
В кампании 1790 года турецкое командование планировало силами своего флота провести в Крыму высадку десанта, собранного в портах кавказского побережья, главным образом, в Анапе. Одновременно 40-тысячная турецкая армия готовилась к наступлению на Кубани. С 16 мая по 5 июня контр-адмирал Ф. Ф. Ушаков с эскадрой из 3 линейных кораблей, 4 фрегатов, 1 репетичного судна и 11 малых крейсерских судов совершил крейсерство у берегов Анатолии и Кавказа "для поиска неприятеля" , захватил несколько призов и обстрелял укрепления и турецкие корабли в Синопе и Анапе, но не обнаружил главных сил турецкого флота.
Турецкий флот под командованием капудан-паши Хюсейна вышел из Босфора во второй половине июня 1790 года. 28-29 июня он показался у берегов Крыма между Севастополем и Ялтой. Предполагая, что противник направился в сторону Керченского пролива, Ушаков 2 июля вышел с флотом в море на его поиски. Российский черноморский корабельный флот насчитывал 10 линейных кораблей (включая один 80-пушечный и четыре 66-пушечных), 6 фрегатов, 1 репетичное судно, 13 малых крейсерских судов и 2 брандера. На кораблях линии (линкоры и фрегаты) имелось 836 орудий. Пройдя вдоль берегов Крыма до Тамани, Ушаков утром 8 июля, направив крейсерские суда в дозор, встал с флотом на якорь у Керченского пролива.
Вскоре после 9 часов 30 минут крейсерское судно, державшееся в стороне Анапы, сигналом донесло о появлении противника. Через полчаса на мглистом горизонте показался турецкий флот в составе 10 линейных кораблей (в том числе четыре флагманских), 8 фрегатов и 36 судов других классов, включая бомбардирские корабли, шебеки, бригантины, лансоны и кирлангичи. Всего на линейных кораблях и фрегатах имелось до 1100 пушек. Таким образом, турецкий флот имел некоторое превосходство в количестве кораблей в линии баталии и явное превосходство в количестве пушек.
Ушаков решил принять бой под парусами, снялся с флотом с якоря и построил линию баталии из 16 кораблей и фрегатов, имея в авангарде капитана бригадирского ранга Г. К. Голенкина на 66-пушечном корабле "Мария Магдалина".
Линия баталии российского флота
Всего: 10 кораблей (фактически 596 пушек) и 6 фрегатов (фактически 240 пушек), численность экипажей более 6500 человек.
АВАНГАРД
1. 50-пушечный корабль "Святой Георгий Победоносец" (кап. 2-го ранга Ф. В. Поскочин)
2. 40-пушечный фрегат "Иоанн Воинственник" (кап. 2-го ранга А. Г. Баранов)
3. 66-пушечный корабль "Мария Магдалина" (капитан бригадирского ранга Г. К. Голенкин) (командующий авангардией)
4. 46-пушечный корабль "Иоанн Богослов" (кап. 1-го ранга Н. П. Кумани)
5. 40-пушечный фрегат "Святой Иероним" (кап. 2-го ранга А. П. Алексиано)
КОРДЕБАТАЛИЯ
6. 66-пушечный корабль "Преображение Господне" (кап. 2-го ранга Я. Н. Саблин)
7. 40-пушечный фрегат "Покров Богородицы" (кап. 2-го ранга И. И. Ознобишин)
8. 80-пушечный корабль "Рождество Христово" (кап. 2-го ранга М. М. Ельчанинов) (флаг контр-адмирала Ф. Ф. Ушакова - командующий флотом и кордебаталией)
9. 50-пушечный корабль "Святой Александр Невский" (кап. 2-го ранга Н. Л. Языков)
10. 40-пушечный фрегат "Амвросий Медиоланский" (кап. 2-го ранга М. Н. Нелединский
11. 66-пушечный корабль "Святой Владимир" (кап. 2-го ранга А. А. Обольянинов)
АРЪЕРГАРД
12. 40-пушечный фрегат "Кирилл Белозерский" (кап. 2-го ранга Е. П. Сарандинаки)
13. 46-пушечный корабль "Петр Апостол" (кап. 2-го ранга Ф. Н. Заостровский)
14. 66-пушечный корабль "Святой Павел" (кап. 1-го ранга К. А. Шапилов)
15. 40-пушечный фрегат "Нестор Преподобный" (капитан-лейтенант Ф. В. Шишмарев)
16. 50-пушечный корабль "Святой Андрей Первозванный" (кап. 1-го ранга Р. Вильсон)
Пользуясь превосходством в силах и наветренным положением, Хюсейн-паша с десятью линейными кораблями атаковал российский флот, направив главный удар на его авангард. Маневр турецких линейных кораблей прикрывался бомбардирскими судами, стрелявшими из тяжелых мортир с дальней дистанции. Турецкие фрегаты и крейсерские суда держались за линией баталии. Около полудня линейные корабли Хюсейна открыли огонь, русские ответили по сигналу Ушакова "Вступить в бой с неприятелем" .
Авангард бригадира Голенкина, следуя передовому 50-пушечному кораблю "Святой Георгий Победоносец", "...усиливающееся нападение неприятеля выдерживал с отличной храбростью и жестокостью огня приводил его в замешательство и растройку, так что оный пальбу свою весьма уменьшил; капитан-паша, беспристанно усиливая атаку свою, подкреплял прибавлением кораблей и многими разными судами с большими орудиями" (cм. Ф.Ф.Ушаков "Документы", том I, стр.227).
С целью нейтрализации усилий противника Ф. Ф. Ушаков сигналом вывел из линии баталии шесть сравнительно слабых 40-пушечных фрегатов, образовав из них под ветром "корпус резерва" , для подкрепления авангарда. Одновременно он приказал сомкнуть линию, то есть противопоставил турецкой атаке сильнейшие корабли, и сам с кордебаталией, "прибавя парусов", поспешил на помощь своему авангарду.
Около 15 часов некоторая перемена ветра позволила российским кораблям сблизиться с противником на дистанцию картечного выстрела (менее 100 метров), при этом сам Ушаков на 80-пушечном корабле "Рождество Христово" атаковал флагманский корабль капудан-паши. В это время фрегаты "корпуса резерва", следуя 40-пушечному "Иоанну Воинственнику" под командованием капитана 2-го ранга А. Г. Баранова, продвинулись вперед и поддержали авангард своей линии баталии.
В 16 часов, когда головные русские корабли, приводя круче к ветру, поставили авангард противника в опасное положение, турецкий флот, вслед за кораблем Хюсейна-паши, устремился выйти из боя и в беспорядке повернул почти на обратный курс, разойдясь контр-галсами с российской линией баталии. При этом некоторые турецкие корабли, включая флагманский корабль Хюсейна и вице-адмиральский, при повороте сблизились с кордебаталией российского флота и попали под жестокий огонь с кораблей "Преображение Господне" и "Рождество Христово". На одном турецком корабле была сбита бизань-мачта, на вице-адмиральском упали сбитые фор-марсель и крюйсель. Один турецкий кирлангич, державшийся среди линейных кораблей, был потоплен. При этом многие турецкие корабли потеряли сбитые ядрами и упавшие в воду флаги. Один из них был подобран шлюпками с корабля "Святой Георгий Победоносец" и взят в качестве трофея.
Ушаков, выйдя на ветер, на своем флагманском корабле повернул на правый галс для преследования противника, приказав авангарду повернуть оверштаг, а прочим кораблям, не соблюдая порядковых номеров в линии баталии, вступить в кильватер кораблю "Рождество Христово". Таким образом, командующий российским флотом быстро выстроил линию баталии на ветре у отступающего в замешательстве турецкого флота, собираясь "со всеми силами ударить на неприятеля".
"Легкость ходу" турецких кораблей и наступившая вскоре после 20 часов темнота позволили Хюсейн-паше избежать нового столкновения и спастись бегством от возможного разгрома. Ночью Ф. Ф. Ушаков, продолжая погоню, приказал зажечь огни и придерживаться вероятного курса отступления противника. Но последний утром обнаружен не был, и Черноморский корабельный флот направился в Феодосийскую бухту для исправления повреждений в рангоуте и такелаже, которые, по мнению командующего, препятствовали дальнейшему походу и поискам неприятельского флота у берегов Турции. Вечером 12 июня флот Ушакова вернулся на Севастопольский рейд.
В результате сражения турецкий десант в Крым был сорван, многие турецкие линейные корабли получили повреждения и, очевидно, понесли значительные потери в личном составе, которые, впрочем, точно не известны.
В 5-часовом сражении российские линейные корабли выпустили около 21 тысячи снарядов (по 70 на каждую пушку одного борта). Из полученных ими повреждений наиболее серьезными были простреленные ядрами грот-мачты на кораблях "Рождество Христово", "Святой Павел" и "Иоанн Богослов", а также фок-мачта на "Святом Андрее Первозванном". Потери в людях составляли 29 убитых (в том числе мичман Б. Антонович и морской артиллерист лейтенант П. Галкин) и 68 раненых, включая 4 офицеров.
Согласно рапорту Ф. Ф. Ушакова, "все командующие судов и разные чины флота Черноморского, ... с крайним рвением и отличной храбростью выполнили долг свой ...". Особо командующий отметил храбрость и искусство бригадира Г. К. Голенкина, капитанов 1-го ранга К. А. Шапилова ("Святой Павел"), Р. Вильсона ("Святой Андрей"), Н. П. Кумани ("Иоанн Богослов"), капитанов 2-го ранга Я. Н. Саблина ("Преображение Господне"), Ф. Я. Заостровского ("Петр Апостол"), Н. Л. Языкова ("Святой Александр Невский"), М. М. Ельчанинова ("Рождество Христово") и Ф. В. Поскочина ("Святой Георгий"), а также своего флаг-капитана капитана 2-го ранга П. А. Данилова и полковника Старооскольского полка Н. Чиркова.
Победу в Керченском сражении высоко оценил генерал-фельдмаршал Г. А. Потемкин и императрица Екатерина Вторая, которая 5 августа 1790 года, после получения известия о мире со Швецией, писала на юг главнокомандующему: "Победу Черноморского флота над турецким мы праздновали вчерась молебствием в городе у Казанской, и я была так весела как давно не помню. Контр-адмиралу Ушакову великое спасибо прошу от меня сказать и всем его подчиненным".
Тактика Хюсейн-паши в сражении 8 июля 1790 года во многом напоминала тактику его предшественника - знаменитого Гассана: атака авангарда противника из наветренного положения сомкнутой колонной линейных кораблей, применение бомбардирских судов, стрельба по рангоуту и парусам. В то же время турецкие моряки проигрывали российским в бою на близкой дистанции, а с отступлением флагмана обращались в бегство.
Для тактики Ф. Ф. Ушакова в Керченском сражении характерно стремление к решительному бою и перехвату инициативы даже в подветренном положении. В отличие от М. Н. Войновича при Фидониси, Ф. Ф. Ушаков не остался наблюдателем поединка авангардов, а противопоставил маневру противника свой маневр: сократил линию баталии (сосредоточение сил), выделил резерв из фрегатов для поддержки передовых кораблей (взаимная поддержка) и сам атаковал флагманский корабль Хюсейн-паши. Выход в голову строя и построение линии баталии без соблюдения порядковых номеров кораблей (по способности - кратчайшими курсами) позволили командующему российским флотом не только сохранить выигранное у противника наветренное положение, но и самому задать направление преследования, организованного в весьма короткие сроки. Однако, в этом случае само сохранение линии баталии, где скорость уравнивалась по худшим ходокам, не позволило догнать даже аръергард отступавшего в беспорядке противника. В следующем сражении - у острова Тендра - Ф. Ф. Ушаков учел это обстоятельство и изменил тактику преследования.
СРАЖЕНИЕ У ОСТРОВА ТЕНДРА (СРАЖЕНИЕ У ГАДЖИБЕЯ) 28-29 АВГУСТА 1790 ГОДА
После сражения у Керченского пролива капудан-паша Хюсейн, отступив к турецким берегам, исправил там повреждения, усилил свой флот линейными кораблями и в начале августа 1790 года вновь показался у берегов Крыма. Проведя таким образом демонстрацию флага, Хюсейн-паша 17 августа подошел к выходу из Днепровского лимана, заняв позицию на якоре между островом Тендра и побережьем у Гаджибея, в расстоянии более 10 миль от последнего. Такое положение позволяло турецкому флоту блокировать выход из лимана и держать под контролем важную для российского флота коммуникацию Лиман-Севастополь, препятствуя соединению Севастопольского корабельного флота с новыми кораблями из Херсона.Крупный текст
В составе турецкого флота под командованием Хюсейн-паши насчитывалось 14 линейных кораблей (до 1000 орудий, до 10.000 человек экипажа), 8 фрегатов (до 360 орудий), 23 бомбардирских судов, малых крейсерских кораблей и плавучих батарей.
Российский флот под командованием контр-адмирала Ф. Ф. Ушакова из-за недостатков в снабжении и слабости ремонтных средств Севастополя был полностью готов к походу только к 20 августа. Замысел российского командования, утвержденный в общих чертах ордером генерал-фельдмаршала Г. А. Потемкина от 18 августа 1790 года, заключался в том, чтобы Севастопольский корабельный флот, подойдя к устью лимана, присоединил к себе 46-пушечный корабль "Навархия Вознесение Господне" и 3 фрегата, конвоируемые Лиманской флотилией генерал-майора И. М. Де-Рибаса. После такого усиления Ф. Ф. Ушакову следовало атаковать турецкий флот. При этом, в случае боя в прибрежном районе, не исключалось содействие корабельному флоту гребных судов Лиманской флотилии. Ф. Ф. Ушаков вышел из Севастополя 25 августа с флотом в составе 10 линейных кораблей (596 орудий), 6 фрегатов (240 орудий), 1 бомбардирского судна, 1 репетичного судна, 17 малых крейсерских кораблей и 2 брандеров. Общая численность экипажей достигала 7969 человек, в том числе 6577 человек на линейных кораблях и фрегатах.
Учитывая известное ему местонахождение турецкого флота, Ф. Ф. Ушаков вполне обоснованно полагал, что соединение с Лиманской флотилией будет невозможным без предварительного сражения с противником. Рассчитывая только на свои силы, адмирал надеялся на вероятное ослабление турок в результате Керченского сражения, которое, по его мнению, также отрицательно сказалось на состоянии морального духа турецких моряков.
Вскоре после 5 часов 28 августа 1790 года сигнальщики на салингах русских кораблей обнаружили флот Хюсейн-паши, который стоял на якоре между Тендрой и Гаджибеем, не потрудившись обеспечить себя разведкой от внезапного появления противника. К 8 часам обстановка прояснилась: Ф. Ф. Ушаков увидел, что противник имеет превосходство в численности линейных кораблей и орудий. Несмотря на это, российский командующий приказал прибавить парусов и, "пользуясь способным ветром и беспорядком неприятеля, спешил сблизиться и атаковать". Турецкий флот, обрубив якорные канаты и в беспорядке вступив под паруса, попытался уклониться от сражения. Но Ушаков, не тратя время на перестроение в линию баталии, преследовал противника в походном порядке (три кильватерных колонны) и, приведя несколько к ветру, в полдень создал угрозу отставшим кораблям турецкого флота. Опасаясь, что его аръергард может быть отрезан от главных сил флота, капудан-паша был вынужден повернуть на правый галс и начал выстраивать линию баталии.
По сигналу Ушакова русский флот с 12 часов на ходу перестроился в линию баталии и тоже повернул на правый галс, сохранив наветренное положение (см. схему, положение на 14 часов). При этом он "на всякий случай, ежели бы передовые неприятельские корабли, выиграв ветр, покусились с обеих сторон атаковать нашу линию” , приказал передовым трем фрегатам - "Иоанну Воинственнику", "Иерониму" и "Покрову Богородицы" “выйти из линии и построить корпус резерва (выделение автора статьи) против передовой части флота". Такое построение позволило также сплотить передовую часть линии баталии, сосредоточив в голове ее 6 линейных кораблей с поддержкой из тех фрегатов - 68 % всех орудий флота (см. схему линии баталии).
После этого, по сигналу "Спуститься на неприятеля" российский флот сблизился с неприятелем на дистанцию картечного выстрела (менее 100 метров) и в 15 часов вступил в "жестокое сражение". Под огнем русских кораблей турки терпели большие повреждения и потери и невольно спускались под ветер, преследуемые настойчивым противником. Около 16 часов один из флагманских турецких кораблей – передовой 80-пушечный корабль, "чрезвычайно легкий" на ходу, вырвался вперед и, повернув оверштаг, попытался выиграть ветер и поразить продольным огнем головной корабль российского флота "Святой Георгий Победоносец". По сигналу Ф. Ф. Ушакова фрегаты "корпуса резерва", прибавив парусов, пресекли эту дерзкую попытку. Попав под огонь фрегата "Иоанн Воинственник", которым командовал капитан 2-го ранга А. Г. Баранов, турецкий корабль спустился под ветер и прошел между линиями враждебных флотов, поражаемый ядрами с кораблей российского авангарда и кордебаталии. Серьезный урон потерпел и флагманский корабль капудан-паши Хюсейна, атакованный флагманским кораблем Ушакова "Рождество Христово" и соседними с ним сильнейшими кораблями.
Около 17 часов, не выдержав сильного огня русских, капудан-паша, а за ним и весь турецкий флот, повернув через фордевинд, обратились в беспорядочное бегство. При повороте корабли Хюсейн-паши и следующего за ним по старшинству флагмана - трехбунчужного паши (адмирала) Сеит-бея – опасно сблизились с российской линией баталии. "Рождество Христово" и "Преображение Господне" нанесли этим кораблям новые серьезные повреждения, а "Капудания" под флагом Сеит-бея лишилась сбитых ядрами грот-марселя и крюйселя.
Российский флот под всеми парусами преследовал противника до 20 часов, когда последний "в рассуждении легкости судов" несколько оторвался от погони и, не зажигая огни, стал скрываться в темноте. Ушаков, стремясь сохранить наветренное положение, повернул оверштаг и к половине 10-го часа вечера соединенно поставил свой флот на якорь.
На рассвете 29 августа русские вновь вступили под паруса и с 7 часов утра продолжали преследование кораблей турецкого флота, которые, следуя движениям капудана-паши, в беспорядке лавировали с целью выхода на ветер. Общая погоня "по способности" позволила наиболее быстроходным российским кораблям вырваться вперед и к 9 часам отрезать поврежденный 66-пушечный линейный корабль "Мелеки-Бахри", который бросился к берегу. За ним устремились 66-пушечный корабль "Мария Магдалина" под брейд-вымпелом капитана бригадирского ранга Г. К. Голенкина, 50-пушечный корабль "Святой Александр Невский" под командованием капитана 2-го ранга Н. Л. Языкова, а также два фрегата. Около 10 часов утра, окруженный русскими кораблями и, считая сопротивление безнадежным капитан, Кара-Али сдал "Мелеки-Бахри" бригадиру Г. К. Голенкину. В плен попали 560 турецких моряков, остальные 90 человек экипажа "Мелеки-Бахри" погибли или умерли от ран, полученных в бою 28 августа.
Большинству турецких кораблей во главе с капудан-пашей удалось вырваться на ветер и отступить к турецким берегам. Однако, поврежденный 74-пушечный корабль Саит-бея "Капудания", покинутый своими товарищами, в 10 часов утра был настигнут капитаном 1-го ранга Р. Вильсоном на 50-пушечном корабле "Святой Андрей Первозванный", который своим огнем сбил на корабле противника фор-марсель и заставил его уменьшить ход. Это позволило сблизиться с "Капуданией" кораблям "Святой Георгий Победоносец" и "Преображение Господне", а вскоре и сильнейшему во флоте кораблю "Рождество Христово". Сеит-бей и капитан Махмет-дерия отчаянно оборонялись, но "Рождество Христово" подошел к "Капудании" на расстояние не более 30 сажень (54 метра) и огнем тяжелых орудий нанес ей "наижесточайшее поражение". Все три мачты турецкого корабля упали за борт, и "Рождество Христово" беспрепятственно зашел с носа, чтобы довершить разгром противника. Но в этот момент - около 11 часов - турецкие моряки высыпали наверх и запросили пощады.
"Капудания" уже горел - на нем показался густой дым "от влепившегося в корму брандскугеля". Посланная русскими шлюпка успела снять с корабля самого Саит-бея, командира и 18 прочих "чиновников", другие шлюпки не могли пристать к объятому пламенем корпусу. Вскоре "Капуданию" "взорвало на воздух", и русским осталось подбирать уцелевших от взрыва уже из воды и с обломков. Таким образом, было спасено 81 человек "турок и разных людей".
Российские крейсерские суда не без успеха преследовали рассеявшиеся малые корабли противника. Ими были захвачены турецкие лансон, бригантина и севшая на мель плавучая батарея.
Общие потери турецкого флота в сражении составили 2 линейных корабля и 3 малых судна. 733 человека попали в плен, включая адмирала и четырех командиров. Некоторые исследователи (например, Р. Скаловский), на основании ряда документов, в том числе донесения Г. А. Потемкина императрице, считали, что еще один 74-пушечный корабль Арнаут-Асан-капитана и несколько мелких турецких судов затонули от пробоин в свежую погоду при отступлении. Потери турецкого флота в людях, кроме пленных, по приблизительной оценке составили не менее 1400 человек убитых и раненых, из которых до 700 матросов и офицеров погибли вместе с "Капуданией".
После сражения Хюсейн-паша собрал свои потрепанные корабли у мыса Калиакрия (западный, румелийский берег Черного моря), после чего вскоре направился в Босфор, где турецкий флот разоружился в Терсане. В ноябре пленные сообщили русским слухи, ходившие в Константинополе: "Капитан-паша по приходе со флотом рапортовал облыжно, якобы он флот наш разбил, однако скоро узнато, что они весьма разбиты и имеют великую потерю в судах, в то же время капитан-паша пропал безызвестно, думают, что бежал".
Повреждения кораблей российского флота в целом были незначительны. На "Рождестве Христовом", "Святом Александре Невском", "Петре Апостоле" требовали замены простреленные мачты (по одной), у других кораблей имелись лишь легкие повреждения рангоута и парусов, а на "Святом Павле" от своей стрельбы разорвалось одно орудие на верхней палубе. Из личного состава выбыли 46 нижних чинов, из которых 21 человек погиб в сражении.
В результате поражения турецкого флота у Тендры и его отступления российский Черноморский флот Ф. Ф. Ушакова благополучно соединился с Лиманской эскадрой и 8 сентября 1790 года, усиленный новыми кораблями, возвратился в Севастополь. Важным стратегическим результатом сражения явилось завоевание флотом господства в северной части Черного моря. Это позволило русским постоянно поддерживать коммуникацию Лиман-Севастополь, а 29 сентября - 1 октября беспрепятственно перевести в Севастополь Таганрогскую эскадру капитана бригадирского ранга С. А. Пустошкина, включавшую два новых 46-пушечных корабля "Царь Константин" и "Федор Стратилат", бригантину и 10 крейсерских судов.
Победа у острова Тендра получила высокую оценку главнокомандующего и императрицы Екатерины Второй. Так генерал-фельдмаршал князь Г. А. Потемкин-Таврический 1 сентября 1790 года посетил "Рождество Христово" на рейде против Гаджибея, собрал и поздравил с победой командиров кораблей. Сражение у Керчи и у Тендры главнокомандующий считал важнейшим аргументом на переговорах с турками о заключении мира и упрекал османских военачальников в сокрытии поражений: "Бездельник их капитан-паша, будучи разбит близ Темана, бежал с поврежденными кораблями, как курва, и теперь еще пять судов починяют, а насказал, что у нас потопил несколько судов. Сия ложь у визиря была публикована. На что они лгут и обманывают себя и государя? Теперь еще у флота было сражение, где они потеряли "Капитанию" и еще большой корабль взят, на котором капитан был Кара-Али... Но все оне суда и люди были бы целы, если бы уже мир был сделан".
В донесении императрице от 5-го сентября 1790 года Потемкин писал: "Я не могу довольно описать храбрости, искусства и доброй воли командующего контр-адмирала и кавалера Ушакова. Эскадренный командир бригадирского ранга капитан и кавалер Голенкин и все командиры кораблей заслуживают высочайшую В.И.В. милость" (см. Ф.Ф.Ушаков "Документы", том I, стр.315-316).
Милость не замедлила воспоследовать: Ф. Ф. Ушаков в числе первых контр-адмиралов был удостоен ордена Святого Георгия 2-й степени и пожалования земли с 500 крестьянами в Белоруссии. Орден Святого Георгия 3-й степени получил произведенный в капитаны генерал-майорского ранга Г. К. Голенкин, 4-й степени - генеральс-адьютант князя Потемкина М. Л. Львов, бывший в сражении на "Рождестве Христовом". Позднее орденов Святого Георгия 4-й степени были удостоены также командиры отличившихся кораблей – капитаны 1-го ранга К. А. Шапилов, Р. Р. Вильсон, Ф. Я. Заостровский, Н. Л. Языков, М. И. Обольянинов, М. М. Ельчанинов, Ф. В. Поскочин, а также флаг-капитан Ушакова капитан 2-го ранга П. А. Данилов (см. Судравский В. "Кавалеры ордена Св.Великомученика и Победоносца Георгия за 140 лет", "Военный сборник", N.5/1910, стр.263-264). Многие офицеры Черноморского флота получили другие награды и чины "за отличие".
Победа у Тендры была обеспечена лучшей подготовкой артиллеристов российского флота, хорошей выучкой его личного состава в целом, а также тактическим искусством командующего. В тактике Ф. Ф. Ушакова при Тендре примечательны активный наступательный характер (отсюда - стремление занять наветренное положение и захватить инициативу, желание сражаться на короткой дистанции), умелая реализация принципов внезапности (быстрое сближение без перестроения в линию баталии), сосредоточение сил на главном направлении (концентрация большей части флота в передовой части боевого порядка, удар по флагманским кораблям), взаимная поддержка (как в бою в линии баталии, так и в погоне за противником).
По опыту Тендровского сражения Г. А. Потемкин специальным ордером от 29 сентября 1790 года предписал Ф. Ф. Ушакову сформировать особую "эскадру кейзер-флага" (корабль и два фрегата) для совместной с кораблем "Рождество Христово" атаки флагманского корабля турок. "Требуйте от всякого, - писал в этом ордере главнокомандующий - чтоб дрались мужественно, или лучше скажу - по-черноморски (курсив подлинника), чтоб были внимательны к исполнению повелений и не упускали полезных случаев".
В кампании 1790 года таких "случаев" более не представилось. С 16 октября по 14 ноября этого года Ф. Ф. Ушаков с 14 линейными кораблями, 4 фрегатами и другими судами совершил поход для прикрытия устьев Дуная, куда прошла Лиманская гребная флотилия, и для поисков турецкого флота. Противник обнаружен не был, и российский флот, борясь с осенней непогодой, вернулся в Севастополь.
11 января 1791 года контр-адмирал Ф. Ф. Ушаков ордером Г. А. Потемкина был назначен "старшим членом Черноморского адмиралтейского правления" - фактически старшим морским начальником на Черном море, то есть командующим всем флотом и военными портами под общим руководством главнокомандующего. Это назначение, отдавая в руки Ушакова не только все плавающие корабли, но и тыловые структуры флота, позволило ему наилучшим образом подготовить флот к кампании 1791 года.
СРАЖЕНИЕ У МЫСА КАЛИАКРИЯ 31 ИЮЛЯ 1791 ГОДА
Несмотря на целый ряд тяжелых поражений на суше и на море в кампании 1790 года, Османская империя сохранила не только решимость продолжать борьбу, но и накопила значительные резервы для пополнения армии и флота. Еще осенью 1790 года в Константинополь прибыли 14 кораблей из Алжира и Туниса, правители которых были вассалами турецкого султана. К весне 1791 года турецкий флот усилился тремя новыми линейными кораблями и двумя линейными кораблями, переделанными из больших египетских купеческих судов. Капудан-паша Хюсейн объединил своим командованием четыре эскадры с особыми флагманами: константинопольскую, алжирскую, тунисскую и триполитанскую. Алжирской эскадрой командовал известный в Средиземном море флагман Сейит-Али, носивший на брам-стеньгах передних мачт своего корабля красный и зеленый флаги.
Собрав до 60 вымпелов, включая 18 линейных кораблей, Хюсейн-паша в конце мая 1791 года вышел из Босфора с целью нанести решительное поражение российскому флоту и, завоевав господство на Черном море, поддержать сухопутные войска в Румелии (Европейской Турции) и на Кавказском побережье. Согласно показаниям пленных, турецкие адмиралы, не надеясь более на артиллерию, собирались решить дело в свою пользу абордажем, для чего на каждом линейном корабле имелось от 800 до 1500 человек экипажа.
Капудан-паша повел свой флот к Варне и Калиакрии, а после стоянок у румелийских берегов 28 июня показался в виду Балаклавы, на расстоянии более 15 миль от берега. Отсюда он направился к Анапе, не зная, что 21 июня этот приморский город был взят российскими войсками. Удостоверившись в этом печальном событии, Хюсейн-паша повернул на обратный курс, еще не подозревая, что его флот остался последней надеждой империи Османов. Именно в день появления турецких кораблей у берегов Крыма - 28 июня 1791 года - главные силы султанской армии на Дунае были разгромлены в Мачинском сражении армией генерал-аншефа Князя Н. В. Репнина. Великий визирь, опоздавший к сражению, вступил с Репниным в переговоры о мире, но всячески затягивал их, надеясь на успехи своего флота.
Значение флота в войне понимало и российское верховное командование. Так, ордером от 11 мая 1791 года генерал-фельдмаршал Г. А. Потемкин поставил Ушакову задачу по окончании весенних штормов "выступить в море", отыскать турецкий флот и завоевать господство на Черном море, не допуская неприятеля к своему побережью. "Испрося помощь божию, - писал Потемкин, - направьте к румелийским берегам, и если где найдете неприятеля, атакуйте с богом" (см. Ф.Ф.Ушаков "Документы", том I, стр.481). Таким образом, флотам обоих противников были поставлены наступательные задачи.
Российский Черноморский флот под командованием контр-адмирала Ф. Ф. Ушакова в составе 16 линейных кораблей и 29 других судов вышел в море 10 июля. Выход его был задержан бедностью снабжения, неготовностью нескольких кораблей, особенно корабля "Иоанн Предтеча" (бывший "Мелеки-Бахри"), отсутствием достоверных сведений о противнике, а после 28 июня - противными ветрами. Ф. Ф. Ушаков повел флот на поиски противника в сторону Анапы и, 12 июля встретил флот Хюсейн-паши южнее Балаклавы. Несмотря на превосходство сил противника, российский командующий, дав устные наставления своим командирам, решил атаковать. Три дня при переменном маловетрии флоты противников маневрировали, пытаясь занять наветренное положение. Ушакову трижды удалось выиграть ветер и догнать турок, но каждый раз адмирал не успевал присоединить свои отставшие корабли, из которых 58-пушечный "Леонтий Мученик" (бывший турецкий) настолько уступал лучшим ходокам - кораблям "Рождество Христово" и "Иоанн Предтеча", что ему требовалось до 7 часов, чтобы вступить в линию. Видя, что погодные условия (слабый ветер) не позволят ему быстро собрать весь флот и, не желая вводить свои силы в сражение по частям, Ф. Ф. Ушаков 15 июля вернулся в Севастополь.
29 июля 1791 года российский Черноморский флот вновь вышел в море и взял курс на поиски противника к берегам Румелии. 31 июля турецкий флот был обнаружен стоящим на якоре под берегом у мыса Калиакрия, где для прикрытия его стоянки была сооружена береговая батарея.
В распоряжении капудан-паши находились 18 линейных кораблей (включая 9 флагманских). Имелось также 10 больших и 7 малых фрегатов и 43 малых корабля - бомбардирские суда, малые крейсерские корабли и плавучие батареи. Общее число орудий на кораблях турецкого флота превышало 2000, в том числе не менее 1240 пушек на линейных кораблях. Личный состав доходил до 20.000 человек, включая 4000 алжирских моряков. На флагманском корабле Хюсейна присутствовали три английских офицера-инструктора по артиллерийской части. Кроме них артиллеристы-иностранцы были и на некоторых других кораблях.
В составе российского флота насчитывалось 16 линейных кораблей (в том числе два 80-пушечных), 2 фрегата, 2 бомбардирских судна, 1 репетичное судно, 1 брандер и 17 малых крейсерских кораблей. Русские имели несколько более 1000 пушек (в том числе 920 на линейных кораблях) и 9500 человек личного состава. Таким образом, турки имели значительное общее превосходство в силах при соотношении огневой мощи линии баталии как 1,35 : 1.
Собираясь выиграть ветер, дувший с берега, а также в полной мере использовать внезапность своего появления, Ф. Ф. Ушаков в походном строю трех кильватерных колонн направился между берегом и флотом противника. Турецкие корабли поспешно рубили канаты, вступали под паруса и опускались под ветер. В суматохе несколько кораблей столкнулись, а на одном из них рухнула бизань-мачта. Другой корабль сломал себе бушприт и после этого скрылся в направлении Варны, ослабив турецкую линию. Не имея возможности дождаться части своих команд, отправленных на берег, капудан-паша пытался выстроить линию баталии и вскоре собрал несколько линейных кораблей на правом галсе. Однако более энергичный и умный Сейит-Али, не теряя надежды вновь выиграть ветер, лег на противоположный курс и повел за собой большую часть флота левым галсом. Вскоре ему последовал и капудан-паша.
Ф. Ф. Ушаков, пройдя под выстрелами береговой батареи и оказавшись на ветре, перестроил свой флот в линию баталии левого галса, приказав сигналами "прибавить парусов" и "нести все возможные паруса". Для ускорения маневра кордебаталия построилась в голове колонны, за ней, следуя своим эскадренным командирам, строились авангард и аръергард.
Линия баталии российского флота
(В скобках показано фактическое количество пушек на кораблях)
Всего 16 линейных кораблей с 920 орудиями и более 7700 человек экипажа.
80-пушечный (78) "Рождество Христово" (капитан 1-го ранга М. М. Елчанинов) Флаг командующего флотом контр-адмирала Ф. Ф. Ушакова
74-пушечный (82) "Иоанн Предтеча" (капитан 1-го ранга А. Г. Баранов)
46-пушечный (46) "Федор Стратилат" (капитан 1-го ранга И. А. Селивачев)
50-пушечный (50) "Святой Андрей Первозванный" (капитан 2-го ранга Е. П. Сарандинаки)
50-пушечный (48) "Святой Александр Невский" (капитан 1-го ранга Н. Л. Языков)
66-пушечный (68) "Мария Магдалина" (капитан 1-го ранга А. Ишин) Брейд-вымпел командира авангарда капитана генерал-майорского ранга Г. К. Голенкина
50-пушечный (50) "Георгий Победоносец" (капитан 1-го ранга М. И. Чефалиано)
46-пушечный (44) "Навархия Вознесение Господне" (генеральс-адьютант Д. Н. Сенявин)
46-пушечный (46) "Царь Константин" (капитан 2-го ранга И. И. Ознобишин)
50-пушечный (50) "Святой Николай" (генеральс-адьютант М. И. Львов)
46-пушечный (46) "Петр Апостол" (капитан 1-го ранга Ф. Я. Заостровский)
66-пушечный (70) "Святой Владимир" (брейд-вымпел капитана бригадирского ранга П. В. Пустошкина)
58-пушечный (58) "Святой Леонтий Мученик" (капитан 1-го ранга …)
66-пушечный (68) "Преображение Господне" (капитан 1-го ранга Н. П. Кумани)
66-пушечный (70) "Святой Павел" (капитан 1-го ранга К. А. Шапилов)
46-пушечный (46) "Иоанн Богослов" (капитан 2-го ранга Ф. В. Шишмарев)
При сближении Ушаков заметил, что Сейит-Али с двумя следующими за ним кораблями "спешил отделить вперед, выигрывая ветер" ( то есть, приводил круче к ветру, стремясь занять наветренное положение) Для предотвращения этого маневра российский командующий на корабле "Рождество Христово" вышел из линии в голову строя и с дистанции всего полкабельтова (около 90 метров) сам атаковал корабль Сейит-Али, "обойдя его несколько с носу".
По сигналам "сомкнуть дистанцию" и "спуститься на неприятеля" вся линия баталии российского флота сблизилась с противником и около 17 часов вступила в сражение. Под огнем корабля "Рождество Христово" флагман Сейит-Али вскоре потерял фор-стеньгу, грот-марсель и начал спускаться под ветер, уклоняясь за линию своего флота. С него полетели за борт приготовленные к использованию, но сбитые ядрами, абордажные лестницы и золоченные кормовые украшения. Ушаков, заставив отступить прикрывавшие своего флагмана вице-адмиральский корабль и два фрегата, преследовал корабль алжирского адмирала и некоторое время сражался на оба борта. Здесь командующего флотом поддержали командиры передовых кораблей кордебаталии капитаны 1-го ранга Н. Л. Языков ("Александр Невский"), А. Г. Баранов ("Иоанн Предтеча") и И. А. Селивачев ("Федор Стратилат"), которые "окружили передовых" в турецкой линии и поражали их огнем с короткой дистанции.
