610-мм торпеда Тип 93

61-cм торпеда обр. 93
(Торпеда Тип 93)

Торпеда тип 93, доставленная из Пойнта Круза, Гуадалканал, демонстрирующиеся за пределами американского морского главного офиса в Вашингтоне, округ Колумбия, во время Второй мировой войны.

Классификация

Кислородная торпеда Тип

История производства

Японская Империя Страна производства

Контр-адмирал Кандзи Кисимито (Kaneji Kishimoto) и капитан Тосихидэ Асакума (Toshihide Asakuma) Разработчик

1928 - 1933 Разработано

1933 - 1945 Годы производства

Тип 97, Тип 95 Модификации

История эксплуатации

Императорский Флот Японии Состояло на вооружении

1933 - 1945 Годы эксплуатации

Могами (1934), Фурутака, Хагуро, Нати Было установлено на

Вторая Мировая Война Войны и конфликты

Характеристики

610 мм. Диаметр

490 кг. Заряд взрывчатого вещества

контактный Тип взрывателя

40 000 м. Максимальная дальность

парогазовый, в качестве окислителя кислород (98%) Двигатель

61-cм торпеда обр. 93 (Торпеда Тип 93 (яп. 九三式魚雷 Кусан сики-гёрай)). Японская кора Японская кислородная торпеда. Превосходила другие торпеды времён ВМВ, по дальности, мощности заряда и скорости. Название связано с Японским традиционным календарём. Год создания торпеды – 1933, соответствует 2593 году в японском календаре. В англоязычной морской исторической литературе известна как Long Lance (Длинное копьё). Названа так после войны, военным историком ВМВ США Сэмюэлем Элиотом Морисоном. Участником ВМВ на Тихом Океане. В японских источниках проходит как Sanso gyorai (酸素魚雷 "кислородная торпеда"), так же этот термин используется для обозначения её двигательной системы.

История разработки

Торпеды, как и самолёты, строятся вокруг двигателя. Наиболее распространённым типом корабельных торпед времён Второй Мировой были парогазовые (или wet-heater в англоязычной терминологии). Принцип работы их двигателей упрощённо можно описать так: углеводородное горючее (керосин, спирт и т. д.), окислитель (по понятным причинам использовать кислород из атмосферы невозможно) и рабочее тело (вода) подаются в камеру сгорания/газогенератор; получившийся водяной пар вместе с продуктами сгорания поступают в циллиндры паровой машины (или на лопатки паровой турбины), приводящей в движение гребные винты. Главный недостаток заключался в том, что значительную часть объёма торпеды приходится отводить под оки­сли­тель – плотность даже сильно сжатого газа намного меньше, чем у жидкостей.

Компоновка тяжёлых корабельных торпед 21" (533-мм) Mark 15 (США, 1935 г.) и 61-см обр. 93 (Япония, 1935 г.): 1) Боевая часть. 2) Танк с окислителем. 3) Танк с пресной водой. 4) Топливный танк. 5) Технический отсек – камера сгорания/газогенератор, паровая турбина или двигатель, редуктор, гребной вал, системы управления и стабилизации. 6) Приводы рулей направления и глубины. 7) Гребные винты

Использовать в качестве окислителя кислород гораздо эффективней, чем воздух, состоящий на 78% из азота, который никак не участвует в процессе сгорания топлива и является мёртвым грузом. Таким образом, переход на кислород автоматически обеспечивает значительное увеличение скорости и дальности хода, а также позволяет увеличить размер боевой части – при тех же общей массе и габаритах. Тем более, что теоретически парогазовый двигатель может работать на любом окислителе. Но только тео­ре­ти­чес­ки – дьявол, как известно, скрывается в деталях. Сам по себе кислород не горит и не взрывается, однако в ки­сло­род­ной атмо­сфере температура воспламенения – часто с последующей детонацией – многих других веществ стремительно падает, со всеми вытекающими последствиями. Возможно, вы слышали истории про масло, попавшее на редуктор кислородного баллона. Именно с подобными проблемами столкнулись инженеры в США, Великобритании, Италии – словом везде, где в начале 1920-х годов пытались экспериментировать с кислородом в качестве окислителя.

Японцы тоже экспериментировали с кислородными торпедами, но около 1924 г., после ряда взрывов и пожаров, это напра­в­ле­ние – как и везде – было признано бесперспективным и закрыто. Эта история могла закончится тогда же, если бы в 1927 г. Императорский флот Японии не направил в Великобританию, на «Whitehead Torpedo Works», делегацию из восьми специалистов во главе с капитан-лейтенант-инженером (впоследствии контр-адмиралом) Сидзуо Ояги для ознакомления с новыми британскими торпедами – с целью выбора моделей для закупки. Что произошло далее – в деталях неизвестно. По одной из версий, во время посещения линкора «Нель­сон» японцы заметили в торпедной компрессорной корабля кислородное оборудование, а может до них просто дошли какие-то слухи. Так или иначе, в 1928 г. в Японию ушёл обстоятельный доклад о том, что британцы секретно испытывают и пла­ни­руют принять на вооружение 24" (610-мм) кислородные торпеды.

Истина, как обычно, лежала где-то посредине. Британцы действительно разработали и приняли на вооружение 24,5" (622-мм) торпеды Mark I, и они действительно экспериментировали с парогазовыми двигателями на кислороде (точнее, на обо­га­щён­ном кислородом сжатом воздухе), которые они планировали применять как на 24,5", так и на 21" (533-мм) торпедах Mark VII. Однако в результате они отказались даже от обогащённого воздуха (более того, вскоре они отказались и от самих парогазовых двигателей), а 24,5" торпедами были вооружены лишь два линкора типа «Нельсон». Именно такими торпедами была про­из­ве­дена впоследствии единственная в истории результативная торпедная атака одного линейного корабля другим – знаменитый бой с «Бисмарком» 27 мая 1941 г. (предполагается, что одна из торпед линкора «Родней» попала-таки в цель).

Но вернёмся к нашим японцам. Получив информацию о том, что проблемы с кислородом были британцами каким-то об­ра­зом решены, соответствующий японский проект получил новое дыхание, и в конце того же 1928 г. в лабораториях арсенала ВМФ в Куре закипела работа. Теперь японцы хотя бы были уверены, что проблема в принципе решаема, оставалось «всего лишь» найти это решение – и они его нашли. Японские инженеры не пытались изобретать велосипед, за основу был взят стан­дартный парогазовый двигатель Уайтхеда, который они и доводили для безопасного использования окислителя из чистого кислорода. Началась упорная борьба с теми самыми деталями, в которых «скрывается дьявол».

Конструкторы из Куре перекомпоновали двигательный отсек торпеды, чтобы избавиться от изгибов малого радиуса в маги­стра­лях подачи окислителя с тем, чтобы в этих изгибах не могли скопиться посторонние вещества. Была также отработана технология полировки внутренних поверхностей магистралей, клапанов и редукторов – с той же целью. Поскольку боль­шин­ство возгораний и взрывов приходилось на момент запуска двигателя – была добавлена система запуска на сжатом воздухе, лишь затем постепенно замещавшемся кислородом. Была разработана методика промывки, продувки и затем герметизации магистралей окислителя перед заправкой кислородного танка. И так далее...

1. Двигательный отсек 61-см торпеды обр. 93, слева виден баллон со сжатым воздухом для безопасного запуска двигателя, справа – паровой двигатель. За многочисленными трубками видна камера сгорания/газогенератор. 2. Отдельно камера сгорания/ газогенератор, учебный разрез. 3. Собственно двухциллиндровый паровой двигатель Уайтхеда и гребной вал.

На первый взгляд, все эти доработки выглядят достаточно мелкими и очевидными, но в реальности это заняло более четырёх лет упорной работы и экспериментов – к 1930 г. удалось освоить обогащённый до 50% кислорода сжатый воздух, и лишь в 1933 г. были созданы первые стабильно работающие прототипы на почти чистом (98%) кислороде. Затем последовали их мно­гочисленные испытания и доводка, плюс разработка торпедных аппаратов под новое оружие (предыдущие модели японских 610-мм торпед были на полметра короче и заметно легче); кроме того, возросшие скорость и дальность требовали серьёзного улучшения систем управления, прежде всего гироскопов. Наконец, 28 ноября 1935 г. новая торпеда была принята на во­о­ру­же­ние под обозначением «кусан-сики гёрай» (торпеда обр. 93 [1933] года). То, насколько радикально новые японские торпеды (а также их 533-мм «младшие сестрички» обр. 95, созданные на их базе для вооружения подводных лодок) превосходили по всем показателям имевшееся у потенциальных противников по Тихо­оке­ан­ской войне, наглядно видно из таблицы ниже:

Характеристики и модификации

Скорости и дальность

22,000 м, при 48 - 50 узлах (89 - 93 км/ч)
33,000 м, при 37 - 39 узлах (69 - 72 км/ч)
40,400 м, при 33 - 35 узлах (61 - 65 км/ч)

Модификации

Тип 93 Модель 1 — базовая модификация, принята на вооружение в 1933 году боевая часть: 490 кг TNA (тринитроанизол с тротиловым эквивалентом 1,06).
Тип 93 Модель 3 — модификация с увеличенной до 780 кг боевой частью (1943 год). Самая мощная торпеда Второй мировой.
Тип 95 — модификация с калибром 533 мм для подводных лодок
Тип 97 — модификация с калибром 450 мм для сверхмалых подводных лодок

Боевое применение

Первыми на новые торпеды были перевооружены оба построенных к тому моменту крейсера типа «Могами» (по иронии судь­бы примерно в то же самое время американцы проводили демонтаж торпедных аппаратов крейсеров типов «Пенсакола» и «Норт­хэмптон», а более поздние типы строились без них изначально – стратеги из Военно-морского колледжа США ещё в начале 30-х пришли к выводу, что торпеды тяжёлым крейсерам не нужны) и новейшие эсминцы типа «Сирацую». Затем ими вооружались все новые или проходящие модернизацию надводные корабли с 610-мм торпедными аппаратами, хотя для не­ко­то­рых старых эсминцев процесс перевооружения затянулся почти до конца войны (соответственно, многие корабли до этого перевооружения попросту не дожили).

Четырёхтрубные 610-мм торпедные аппараты тяжёлого крейсера «Такао» и эсминца «Сирануи». Крейсер был перевооружён на торпеды обр. 93 во время модернизации 1939 г., эсминцы типа «Кагеро» вооружались ими изначально. Позади торпедного аппарата эсминца хорошо видно ещё одно ключевое торпедное «know-how» Императорского флота – контейнеры скоростной перезарядки с запасными торпедами, позволявшие в считанные минуты перезарядить аппараты эсминца даже на ходу. Торпедный аппарат доворачивался в положение зарядки, после чего специальные приводы закатывали скользящие по роликам контейнеров 2,7-тонные торпеды в пусковые трубы.

Императорский флот Японии, традиционно придававший большое значение торпедному оружию, сразу оценил оказавшиеся в их руках новые возможности. Если раньше торпеды считались оружием исключительно ближнего (и прежде всего ночного) боя, то теперь появилась воз­мож­ность эффективно применять их и в дневных эскадренных сражениях, причём на предельных дальностях артиллерийского огня главного калибра тяжёлых крейсеров. Ещё одним важным плюсом новых торпед была их малозаметность – благодаря отсутствию азота они почти не оставляли пенного следа на по­верх­нос­ти. Не говоря уже о мощной боевой части, позволяющей одним попаданием если и не потопить, то гарантированно вывести из строя практически любой корабль. Всё это не могло не повлечь за собой серьёзных изменений в тактике применения торпедоносных сил.

Поскольку военно-морская доктрина Японии строилась вокруг «решающего сражения», в котором предполагалось разбить выдвигающиеся к Японским островам линейные силы флота США, то с появлением нового оружия первым делом была пере­смо­тре­на «де­бют­ная» часть этого генерального сражения. В новой версии первый удар должен был на­но­ситься с помощью энкёри оммицу хасся – «дальней скрытой атаки», массированного (120-200 торпед) залпа с дистанции порядка 20 000 м. Причём ставка делалась не только на массированность залпа, малозаметность и скорость самих торпед, но ещё и на то, что противник просто не будет ожидать торпедной атаки с запредельной для себя дистанции, и поэтому даже не успеет предпринять манёвры уклонения, что значительно увеличит эффективность первого ошеломляющего удара, от ко­то­рого японские стратеги оптимистично ожидали порядка 10% попаданий. Апофеозом сумрачного японского торпедного гения стало создание уникальных кораблей, разработанных специально для энкёри оммицу хасся, ни много ни мало – торпедных крейсеров. Осенью 1941 г. два устаревших лёгких крейсера типа «Кума» лишились трёх кормовых 140-мм орудий, получив взамен по 10 че­ты­рёх­труб­ных торпедных аппарата – по 20 торпед в бортовом залпе, которого ни одному из них так и не суждено было сделать.

Успех как этой, так и других новых тактических схем во многом зависел от незнания противником возросших воз­мож­но­стей японских торпед, поэтому руководство Императорского флота предприняло все возможные усилия, чтобы со­хра­нить в тайне качественный скачок в ТТХ своего нового оружия – и прежде всего, это касалось использования кислорода в качестве окислителя – справедливо полагая, что знание даже одного этого факта позволит потенциальным противникам вычислить всё остальное и, соответственно, разработать контрмеры. В технической документации, маркировке деталей, наставлениях по эксплуатации и т. д. было запрещено даже само слово «кислород» – теперь окислитель новых торпед обтекаемо именовался дай-ни куки – «воздух №2». Непременным условием учебных стрельб, которые в Императорском флоте проводилсь в гораздо бóльших масштабах, чем в других флотах, стал поиск и сбор всех до единой выпущеных практических торпед – в первую очередь, из соображений секретности. При малейшем сомнении в выполнении этого условия (например, из-за ухудшения погоды) стрельбы попросту отменялись. Словом, японцы подошли к вопросу очень серьёзно, благо у них уже был богатый опыт – к примеру, они десятилетиями ухитрялись скрывать даже калибр своих основных корабельных торпед.

Первые торпеды калибра 610-мм японцы начали разрабатывать сразу по окончании Первой Мировой (возможно, под впе­чат­ле­нием от германских 60-см «суперторпед» типа H8) и приняли на воо­ру­же­ние уже в 1920 г. Они предназначались для новых линкоров и линейных крейсеров, строившихся по программе «Флот 8-8», но вскоре, по условиям Вашингтонского морского до­го­во­ра 1922 г., строительство этих кораблей было прекращено. Однако от новой «61-см торпеды обр. 8» – самой мощной в мире на тот момент – никто не собирался отказываться, и уже в 1923 г. в состав Императорского флота Японии был принят лёгкий крейсер «Нагара», во­ору­жён­ный 610-мм торпедными аппаратами. С этого момента все последующие японские крей­се­ры вооружались 610-мм торпедами, а после того как в 1926 г. в строй вступил головной корабль типа «Муцуки» – и все по­сле­ду­ю­щие эсминцы. В 1933 г. эти торпеды начали заменять новой моделью «61-см обр. 90», но уже через два года появились кислородные обр. 93, и предыдущая модель сохранялась лишь на кораблях, не прошедших модернизацию.

Таким образом, уже к началу Тихоокеанской войны 610-мм торпедами разных типов были вооружены 18 тяжелых и 20 лёгких крей­се­ров, а также более 80-ти эсминцев Императорского флота. Однако если мы полистаем открытый бри­тан­ский спра­воч­ник «Боевые корабли Джейна» даже за 1942 г., или секретное американское «Руководство по опознаванию», вы­пу­щен­ное Раз­вед­уп­рав­ле­ни­ем флота США в том же году, то с удивлением обнаружим, что как британцы, так и американцы, даже к концу первого года войны и близко не представляли с чем они имеют дело – в обоих справочниках в качестве калибра торпед всех японских крейсеров и эсминцев указан 21" (533-мм), и это при том, что и те, и другие уже неоднократно сталкивались с ними в бою. Это может показаться невероятным, но факт остаётся фактом – в течении двадцати с лишним лет ни одна разведка мира не смогла (или попросту не сочла необходимым) достоверно выяснить хотя бы калибр основных японских торпед. Что уж говорить о гораздо более тщательно обе­ре­гае­мом секрете кислородной новинки. Причём нельзя сказать, что союзникам не поступало никакой информации на эту тему.

Весной 1940 г. один из немногочисленных местных информаторов военно-морского атташе США в Японии, капитана 2-го ранга Генри Смит-Хаттона – японский студент-медик китайского про­ис­хож­де­ния, предложивший свою помощь американцам из идейных соображений (после известий о зверствах японцев в Китае) – сообщил ему, что для членов патриотического клуба, в котором он состоял чтобы иметь возможность участвовать в экскурсиях на военные объекты, вскоре за­пла­ни­ровано посещение эсминца Императорского флота. Смит-Хаттон не мог упустить такого шанса проверить слухи о калибре японских торпед, поэтому первым делом он пригласил своего ин­фор­ма­тора на прогулку в парк, где вместо любования цветущими сакурами провёл с ним тренировку по определению диаметра «на глаз», используя в качестве примеров стволы деревьев.

Полученная в результате информация превзошла все ожидания – студент-медик не только уверенно подтвердил, что калибр япон­ских торпед гораздо ближе к 25" (635-мм), чем к 20" (508-мм), но ещё и пересказал гордые пояснения проводившего экс­курсию офицера о самых передовых в мире японских торпедах, ра­бо­та­ющих не на сжатом воздухе, а на чистом кислороде. 22 апреля 1940 г. бесценная иформация ушла в Вашингтон, в Разведуправление флота США (Office of Naval Intelligence, ONI). Но как и в случае с «Зеро», американские специалисты просто не поверили, что «отсталые азиаты» смогли ре­а­ли­зо­вать то, что оказалось не под силу конструкторам «цивилизованных стран». Сообщение о японских кислородных тор­пе­дах увеличенного калибра было оценено как малодостоверное, положено под сукно и вскоре благополучно забыто.

Уже в первых морских сражениях начавшейся спустя полтора года Тихоокеанской войны новые японские торпеды полностью оправдали возлагавшиеся на них надежды, хоть и немного иначе, чем планировалось в предвоенный период. Грандиозного «генерального сражения» линейных сил обоих флотов по понятным причинам так и не произошло, а реальные торпедно-артиллерийские бои первого года войны велись между сравнительно небольшими соединениями крейсеров и эсминцев (в редких случаях усиленных парой линкоров), решавшими вполне локальные задачи по обеспечению десантных или про­ти­во­­де­сан­тных операций. Соответственно, огромная дальность хода торпед обр. 93 оказалось по большому счёту невостребованной – торпедные атаки с дальней (10 и более миль) дистанции проводились крайне редко, а попадания с таких дальностей были вообще единичными. Однако высокая скорость, точность, малозаметность, мощная боевая часть и надёжные взрыватели японских кислородных торпед стали серьёзными козырями Императорского флота и на более коротких дистанциях. Не менее важными козырями стали великолепная подготовка японских торпедистов и хорошо отработанные тактические приёмы (торпедные залпы в составе подразделения/соединения, ночные торпедные атаки и т. д.).

Свои первые жертвы торпеды обр. 93 нашли в ходе операции по захвату Голландской Ост-Индии. В четырёх сражениях, происходивших с 20 февраля по 1 марта 1942 г. ими были потоплены два тяжёлых («Хьюстон», «Эксетер») и три лёгких крейсера («Де Рейтер», «Ява», «Перт»), а также два эсминца («Пит Хейн», «Кортенар») из состава флота ABDA (American-British-Dutch-Australian Сommand), а заодно и два собственных транспорта. Но основной урожай потопленных и по­вреж­дён­ных кораблей противника японское «вундерваффе» собрало во время Гуадалканальской кампании, развернувшейся полугодом позже. В ходе нескольких сражений, происходивших с 8 августа по 30 ноября 1942 г. японскими корабельными торпедами (либо одновременно артиллерийскими и торпедными попаданиями) было отправлено на дно четыре тяжёлых («Канберра», «Куинси», «Винсенс», «Нортхэмптон») и один лёгкий крейсер («Атланта»), а также 5 эсминцев («Блю», «Бартон», «Лэффи», «Уолк», «Бенхэм»). Вдабавок были серьёзно по­вреж­де­ны и надолго выведены из строя пять тяжёлых («Чикаго», «Портлэнд», «Миннеаполис», «Нью-Орлеанс», «Пенсакола») и один лёгкий крейсер («Джуно», вскоре добит также торпедой, но уже подводной лодкой).

Тяжёлые крейсеры «Нью Орлеанс», «Портлэнд» и «Миннеаполис». Последствия знакомства с «Копьями» в боях у Гуадалканала, осень 1942 г.

Список литературы

Морисон С. Э. Американский ВМФ во Второй мировой войне: Восходящее солнце над Тихим океаном

Ссылки

En.Wikipedia Type 93 torpedo
Midway chronic's notes «61-cм торпеда обр. 93»