Медаль Колобанова
Медаль Колобанова — награда, которая присваивается за уничтоженные машины противника или за захват базы.
Правила вручения
Присваивается игроку, который в одиночку одержал победу против 5 и более танков и ПТ-САУ противника.
Дополнительная информация
Зиновий Григорьевич Колобанов — советский танкист-ас, старший лейтенант, командир роты тяжелых танков в Великую Отечественную войну, подполковник запаса. Согласно данным всех известных документов военного времени 20 августа 1941 года (по послевоенным (ошибочным) публикациям — 19 августа 1941 года) во время Кингисеппско-Лужской оборонительной операции экипаж его танка КВ-1 в одном бою в районе стратегического транспортного узла Войсковицы-Красногвардейск (ныне Гатчина) подбил из засады 22 танка противника в колонне, а всего ротой З. Г. Колобанова, состоявшей из пяти тяжелых танков КВ-1, совместно с курсантами пограничного училища и ополченцами Ленинграда в этот день там же было подбито 43 германских танка из 1-й танковой дивизии, 6-й танковой дивизии и 8-й танковой дивизии, проводивших 20 августа 1941 года смену позиций в ходе наступления на Ленинград.
Экипаж танка КВ-1 в бою 20 августа 1941 у совхоза (мызы) Войсковицы в Красногвардейском ныне Гатчинском районе Ленинградской области: командир танка — старший лейтенант Колобанов Зиновий Григорьевич, командир орудия старший сержант Усов Андрей Михайлович, старший механик-водитель старшина Николай Иванович Никифоров, младший механик-водитель красноармеец Николай Феоктистович Родников и стрелок-радист старший сержант Павел Иванович Кисельков. 19 августа 1941 года после тяжёлых боёв под Молосковицами З. Г. Колобанов прибыл в 1-й батальон 1-го полка 1-й танковой дивизии. Дивизия была пополнена новыми танками КВ-1 с экипажами, прибывшими из Ленинграда. Командир 3-й танковой роты 1-го танкового батальона старший лейтенант З. Г. Колобанов был вызван к командиру дивизии генералу В. И. Баранову, от которого лично получил приказ прикрывать три дороги, ведущие к Красногвардейску (ныне город Гатчина) со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа (через Таллинское шоссе): «Перекрыть их и стоять насмерть!» В тот же день рота З. Г. Колобанова из пяти танков КВ-1 выдвинулась навстречу наступающему противнику. Важно было не пропустить немецкие танки, поэтому в каждый танк было загружено по два боекомплекта бронебойных снарядов и минимальное количество осколочно-фугасных.
Согласно гипотезе историка О. Скворцова, изучавшего послевоенные публикации, события развивались следующим образом. Оценив вероятные пути движения немецких войск, З. Г. Колобанов направил два танка на лужскую дорогу, два — на кингисеппскую, а сам занял позицию на приморской дороге. Место для танковой засады было выбрано таким образом, чтобы прикрыть сразу два возможных направления: противник мог выйти на дорогу на Мариенбург по дороге от Войсковиц, либо по дороге от Сяськелево. Поэтому капонир КВ-1 № 864 старшего лейтенанта З. Г. Колобанова был вырыт всего в 300 метрах напротив Т-образного перекрёстка («Ориентир № 2») с таким расчётом, чтобы вести огонь «в лоб», если танки пойдут по первому маршруту. С обеих сторон от дороги находился болотистый луг, затруднявший манёвр немецкой бронетехнике.
На следующий день 20 августа 1941 года, после полудня, экипажи лейтенанта М. И. Евдокименко и младшего лейтенанта И. А. Дегтяря первыми встретили немецкую танковую колонну на Лужском шоссе, записав на свой счёт пять танков и три бронетранспортёра противника. Затем около 14:00 после безрезультатно завершившейся авиаразведки по приморской дороге на совхоз Войсковицы проследовали немецкие разведчики-мотоциклисты, которых экипаж З. Г. Колобанова беспрепятственно пропустил, дождавшись подхода основных сил противника. В колонне двигались лёгкие танки (предположительно Pz.Kpfw.35(t)) немецкой 6-й танковой дивизии (в других источниках также называются 1-я или 8-я танковые дивизии).
Выждав, пока головной танк колонны поравнялся с двумя берёзами на дороге («Ориентир № 1»), З. Г. Колобанов скомандовал: «Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным — огонь!». После первых выстрелов три головных немецких танка загорелись, перекрыв дорогу. Затем танкисты перенесли огонь на хвост, а затем и на центр колонны («Ориентир № 2»), тем самым лишив противника возможности уйти назад или в сторону Войсковиц. На дороге образовалась давка: машины, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали в кюветы и попадали в болото. В горевших танках начал рваться боекомплект. По всей видимости, только немногие немецкие танкисты попытались открыть ответный огонь. За 30 минут боя экипаж З. Г. Колобанова подбил все 22 танка в колонне. Из двойного боекомплекта было израсходовано 98 бронебойных выстрелов.
Вместе с начальством к месту боя приехал и корреспондент газеты «Известия» Павел Майский, который заснял экипаж З. Г. Колобанова и панораму горящих машин. На сохранившемся снимке, сделанном сразу после боя, экипаж даже не выглядит уставшим.
По приказу комдива В. И. Баранова экипаж занял второй капонир в ожидании повторной атаки. По-видимому, на этот раз танк был обнаружен, и танки огневой поддержки Pz.Kpfw.IV начали обстрел КВ-1 с дальней дистанции, чтобы отвлечь внимание на себя и не позволить вести прицельный огонь по танкам и мотопехоте, которые в это время прорывались в район учхоза и далее в Черново. Кроме того, им требовалось вынудить советских танкистов покинуть позицию, чтобы приступить к эвакуации подбитых танков. Танковая дуэль не принесла результата обоим сторонам: Колобанов не заявил ни об одном уничтоженном танке на этом этапе боя, а у танка З. Г. Колобанова разбило внешние приборы наблюдения и заклинило башню. Ему даже пришлось дать команду выехать из капонира и развернуть танк, чтобы навести пушку на немецкие противотанковые орудия, подкаченные во время боя к танку на близкую дистанцию.
Тем не менее, экипаж Колобанова выполнил поставленную задачу, связав боем немецкие танки огневой поддержки Pz.Kpfw.IV, которые не смогли поддержать продвижение вглубь советской обороны второй роты танков, где она и была уничтожена группой танков КВ-1 под командованием комбата И. Б. Шпиллера. После боя на КВ-1 З. Г. Колобанова насчитали более сотни попаданий (в различных источниках количество вмятин на броне танка З. Г. Колобанова приводится разное: 135, 147 либо 156).
Таким образом, в результате экипажем старшего лейтенанта З. Г. Колобанова было подбито 22 немецких танка, а всего его рота записала на свой счёт 43 танка противника (в том числе экипаж младшего лейтенанта Ф. Сергеева — 8; младшего лейтенанта В. И. Ласточкина — 4; младшего лейтенанта И. А. Дегтяря — 4; лейтенанта М. И. Евдокименко — 5). Кроме того, лично командир батальона И. Б. Шпиллер сжёг два танка. В этот же день ротой уничтожено: одна легковая машина, артиллерийская батарея, до двух рот пехоты и взят в плен один мотоциклист противника.
В сентябре 1941 года за этот бой командиром 1-го танкового полка Д. Д. Погодиным З. Г. Колобанов был представлен к званию Героя Советского Союза. Однако руководство решило иначе. В сентябре 1941 года представление утверждено командованием 1-й танковой дивизии, однако в штабе Ленинградского фронта награда кем-то снижена до ордена Красного Знамени. Наградной лист с зачёркнутым красным карандашом представлением к званию Героя Советского Союза хранится в ЦАМО РФ.
Колобанов получил орден Красного Знамени 3 февраля 1942 года. Остальные члены экипажа — командир орудия старший сержант А. М. Усов был награждён орденом Ленина, механик-водитель старшина Н. И. Никифоров — орденом Красного Знамени, стрелок-радист старший сержант П. И. Кисельков и заряжающий красноармеец Н. Ф. Родников — орденом Красной Звезды.
В канун Дня танкиста 8 сентября 1983 года на месте войсковицкого боя, в районе Учхоза «Войсковицы», был открыт мемориал — танк-памятник ИС-2. Среди ветеранов-танкистов, присутствовавших на открытии мемориала, были непосредственные участники боя, члены экипажа З. Г. Колобанов, А. М. Усов. Приехал и политрук батальона В. К. Скороспехов. З. Г. Колобанов о войсковицком бое:
|
...Меня нередко спрашивали: было ли страшно? Но я — военный человек, получил приказ стоять насмерть. А это значит, что противник может пройти через мою позицию только тогда, когда меня не будет в живых. Я принял приказ к исполнению, и никаких «страхов» у меня уже не возникало и возникать не могло. Сожалею, что не могу описать бой последовательно. Ведь командир видит прежде всего перекрестье прицела. … Все остальное — сплошные разрывы да крики моих ребят: «Ура!», «Горит!». Ощущение времени было совершенно потеряно. Сколько идёт бой, я тогда не представлял. | 
|
