SandBox2

Версия 19:42, 16 сентября 2022

Испытания

По опыту эксплуатации линейного корабля «Куин Элизабет», носовую часть которого признали опасно слабой на волнении, уже в самом начале постройки, в мае 1915 года переднюю часть корпуса крейсеров усилили. Эти переделки произвели в соответствии со старой мудростью: «Лучше перестраховаться заранее, чем потом сожалеть об упущенном», хотя даже по проекту прочность корпуса в носу значительно превосходила таковую у «Тайгера», к которому никогда никаких претензий в этом отношении не имелось.

Проектные качества в отношении статической прочности подтвердились при спуске: стрела прогиба на длине 177 м составила всего 44 мм для «Рипалса» и чуть больше, 67 мм на длине 176 м для «Ринауна» — очень хороший результат.

Выявить поведение корпуса на волнении, естественно, можно было только на практике. Первые же походы «Рипалса» показали, что корабль прекрасно выдерживает самые сильные атлантические штормы. Единственным слабым местом в наборе корпуса оказался уклон палубы полубака в самом носу, между якорными клюзами. Позднее там под палубой установили дополнительные балки, однако и они показались недостаточными и впоследствии конструкцию вторично усилили. Кроме того, во время пробных артиллерийских стрельб выявились некоторые слабости в элементах конструкции палуб около барбетов — часто встречающийся на кораблях с мощной артиллерией конструктивный недостаток, трудно предсказуемый до практики. Палубы усилили, поставив дополнительные переборки и пиллерсы.

Пожалуй, из всех недостатков, отмеченных приемной комиссией на испытаниях, наиболее серьезным являлась сильная вибрация корпуса и надстроек на скоростях свыше 25 узлов^[1]. Кроме того, при скорости, близкой к полной (30 узлов и более), начинало заливать ют — явление вполне понятное для очень длинного корабля, бороться с которым можно было бы только за счет очень большого развала шпангоутов в носу и сильного поднятия корпуса к форштевню. Но время таких технических решений тогда еще не пришло.

По опыту крейсеров предыдущей постройки выяснилось, что высота передней дымовой трубы недостаточна, поскольку дым из неё сильно мешал персоналу на переднем мостике, находившемся практически на одной высоте с верхней кромкой трубы. Непосредственно после ввода крейсеров в строй обе дымовые трубы имели одинаковую высоту (26,8 м над ватерлинией при нормальном водоизмещении). В 1916 году после первых испытаний высоту передней трубы увеличили примерно на 3 фута (1,82 м).

Жилые помещения имели довольно большую межпалубную высоту, а кают-компания оказалась весьма комфортабельной. Подавляющая часть жилых офицерских помещений находилась в корме на главной палубе. Старшие офицеры располагались на верхней палубе вблизи кают-компании.

Не обошлось и без определенных конфузов в деталях оборудования. Несколько запоздалое желание сократить вес и время постройки привело к тому, что началась хорошо известная «экономия на иголках», как известно, часто изрядно бестолковая. Так отчасти случилось и с «рипалсами»: открытые палубы (полубака и верхней в корму от излома полубака) не получили стандартного для того времени деревянного настила. Однако для компенсации потерь теплоизоляционных свойств все палубы ниже верхней в пределах жилых помещений обшили деревом вместо обычного для внутренних помещений линолеума. Довольно сомнительное решение получило теоретическое обоснование: считалось, что от гладкой стальной палубы возможны рикошеты неприятельских снарядов, тогда как деревянный настил, наоборот, позволял бы бронебойному колпачку «зацепиться» за палубу. По дальнейшему опыту подобные соображения выглядят несколько наивными, но в начале 1-й Мировой войны военно-морские специалисты допускали и куда более существенные ошибки.

HMS Repulse

Однако HMS Repulse еще предстояли официальные испытания, начавшиеся 23 августа на новой мерной миле у Аррана, удачно расположенной на севере, на пути к главной базе Гранд-Флита в Скапа-Флоу.

Они проводились при водоизмещении 29 900 т и средней осадке 8,6 м. При этом корабль нес полные запасы, включая боекомплект, и 2/3 полного количества топлива - стандартный вариант нормальной нагрузки для испытаний согласно регламенту. Всего HMS Repulse совершил десять пробегов, занявших. Все это заняло почти полный световой день, причем погодные условия менялись в ходе испытаний к худшему: в начале их волнение составляло от 5 до 6 баллов, а к концу достигло неприятных 8 баллов. В итоге, столь важный момент в жизни нового корабля как испытания проводился попутно, при переходе в месту базирования.

Прошедшие вполне успешно испытания включали в себя традиционное «прогрессивное» (постепенное) увеличение мощности, от близких к экономическим 10% до полной. При 10% от проектной мощности (реально - 11 650 л.с., 10,5%), средняя частота вращения гребных валов составляла 130 об/мин, а скорость - 15,34 узла. При 1/4 мощности (29 630 л.с., 26,5% от номинальной) валы дали 177 об/мин, причем крейсер развивал эскадренную «линкорную» скорость - 21,43 узла. На половинной мощности (реально 56 960 л.с. - 51% от максимальной) частота вращения винтов равнялась 218,5 об/мин, а скорость - 25,34 узла. Весьма важное значение имели пробеги на 9/10 от полной проектной мощности, поскольку такой режим обычно соответствовал движению в бою в составе соединения. Средние данные для трех пробегов соответствовали 101 400 л.с., 257,75 об/мин и 31,12 узла. В последнем, десятом пробеге турбины развили полную мощность, которая составила 119 025 л.с., примерно на 5 000 меньше, чем на заводских испытаниях. Тем не менее проектную скорость удалось достичь без проблем, несмотря на плохие погодные условия - разыгрался настоящий шторм, но крейсер развил 32,14 узла. при средней частоте вращения винтов 275 об/мин.

HMS Renown

Испытания механической установки HMS Renown прошли столь же хорошо, как и HMS Repulse. Они также начались с заводских, состоявшихся 12 сентября 1916 года, и продолжились официальными на мерной миле у Аррана 18 сентября. Линейный крейсер развил мощность при форсировке в 126 300 л.с., превысив проектную почти на 13%, и при водоизмещении 27 900 т показал скорость 32,68 узла при 281,6 об/мин. и осадке 7,93 м носом и 8,31 м кормой. Поскольку это водоизмещение соответствовало лишь 1/3 запаса топлива, провели дополнительное 4-часовое испытание в полном грузу. И здесь механизмы работали прекрасно и дали в среднем около 123 850 л.с., что позволило кораблю продемонстрировать прекрасные ходовые качества, развив 32,28 узла, всего на 0,4 узла меньше, чем в «легкой» нагрузке.

Первая модернизация

В мае 1915 года свои посты покинули и адмирал Фишер, и Первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль. Виной тому стал полный провал Дарданелльской операции, куда более осмысленной и реальной, чем «балтийская» авантюра, ставшая одной из причин появления HMS Repulse и HMS Renown. Но самое важное, в начале лета 1916 года состоялся Ютландский бой. В нем английские линейные крейсера понесли тяжелые потери: от взрыва погребов погибли не только представители «хилого поколения» HMS Invincible и HMS Indefatigable, но и более ценный, мощный и защищенный HMS Queen Mary. Полному разгрому подверглась и 1-я крейсерская эскадра, состоявшая из новейших броненосных крейсеров^[2], имевших такую же защиту, что и корабли типа Invincible и типа Indefatigable, и практически в точности перекочевавшую на новейшие фишеровские гиганты.

Новым руководителям флота пришлось как-то решать проблему с HMS Repulse и HMS Renown, которые на флоте уже в открытую называли «белыми слонами», животными редкими и дорогими, но чисто представительскими и слабопригодными для работы. В итоге, в недрах Адмиралтейства родился меморандум, в котором линейные крейсера типа Renown признали «полезными», но только для борьбы с легкими силами противника и «при условии, что враг не построит легких крейсеров с более высокой скоростью хода, или таких же по качествам линейных». Там же констатировалось, что HMS Repulse и HMS Renown вряд ли вообще смогут использовать свои мощные 15-дюймовые орудия против вражеских линкоров и линейных крейсеров, поскольку не должны ни в коем случае вступать с ними в сколько-нибудь продолжительный бой - удивительно «полезные» корабли. Именно после Ютланда слабозащищенные британские линейные крейсера, в особенности последние типа Renown и типа Courageous (включая HMS Furious), получили обидное прозвище - «консервные банки».

Однако, адмиралы прекрасно понимали, что новейшие корабли типа Renown придется применять совместно с другими линейными крейсерами Дэвида Битти, поскольку после Ютландского сражения в его распоряжении оставались только три «условно» сильных и защищенных единицы, вооруженных 343-мм орудиями^[3] и еще столько же безнадежно слабых ранних единицы с 305-мм орудиями и «прозрачной» защитой^[4]. И это против немцев, которые вместо потопленного SMS Lützow вот-вот должны были получить SMS Hindenburg и достраивали еще более мощный SMS Mackensen, вооруженный 350-мм артиллерией. Поэтому было принято решение отправить только что вошедшие в строй корабли обратно на верфи и по возможности усилить их бронирование.

Еще 20 октября 1916 года командующий Гранд-Флитом Джон Джеллико предложил увеличить толщину бронирования главной и средней палуб в самом неприятном по печальному опыту Ютландского сражения месте - в районе погребов. Главный конструктор флота Теннисон Д'Эйнкорт предложил усилить и нижнюю палубу. Совет Адмиралтейства оба предложения одобрил, и HMS Renown с HMS Repulse встали на первую из своих многочисленных модернизаций. Работы проводились на государственном арсенале в Розайте: с 10 ноября 1916-го по 29 января 1917-го на HMS Repulse и с декабря 1916-го по февраль 1917 года - на HMS Renown. Лишь в самом конце января на HMS Renown поднял свой флаг младший флагман 1-й эскадры линейных крейсеров. Однако, работы на обоих кораблях продолжались до конца весны. К лету 1917 года на крейсерах началась тренировка экипажей, но командование флота пока так и не знало, где их можно будет использовать.

Во время модернизации на кораблях толщину главной броневой палубы над машинным отделением в плоской части увеличили до 76 мм. Нижнюю палубу над погребами боезапаса усилили до 51 мм. До 89 мм увеличилась ее толщина над приводами рулей, где она оставалась единственной защитой. Кроме того, в погребах боезапаса установили автоматические захлопки против распространения пламени, улучшили защиту броневых комингсов люков в палубах. Корабли потяжелели на 550 т, из которых 504 т приходилось на броню. Положение с их защитой несколько улучшилось, хотя все эти меры оставались в лучшем случае половинчатыми.

000

1. ↑ От этого дефекта избавиться было невозможно в принципе, так как это потребовало бы слишком серьезных модификаций «прочностных» конструкций. Некоторого прогресса удалось достичь на полностью перестроенном перед Второй Мировой войной «Ринауне», а «Рипалс» так и страдал от «скоростной тряски» вплоть до своей гибели.
2. ↑ 1-я крейсерская эскадра под командованием контр-адмирала сэра Роберта Арбетнота состояла из броненосных крейсеров: флагман HMS Defence (типа Minotaur), HMS Warrior (типа Warrior), HMS Duke of Edinburgh и HMS Black Prince (оба типа Duke of Edinburgh). Эскадра попала под сосредоточенный огонь немецких дредноутов и линейных крейсеров, из четырех крейсеров выжил только HMS Duke of Edinburgh.
3. ↑ Линейные крейсера HMS Lion, HMS Princess Royal, HMS Tiger.
4. ↑ Линейные крейсера HMS Indomitable, HMS Inflexible, HMS New Zealand. HMAS Australia предназначался для своей Родины и часть Первой Мировой войны оставался на другом конце света.