Марти (1936)
|
Это незавершенная статья, вы можете помочь проекту исправив и дополнив её |
Марти
СССР
(с 1948 г. — «Ока»)
| 13 октября 1893 Заложен |
| 10 марта 1895 Спущен на воду |
| 29 ноября 1936 Введен в строй |
| 1950-е Выведен из боевого состава |
| 5655 / 6189 т. Водоизмещение (стандартное/полное) |
| 122,3 / 15,4 / 6,97 м. Размерения (длина/ширина/осадка) |
| 390 чел. Общая численность |
| 29 чел. Офицеры |
| 361 чел. Матросы |
Артиллерийское вооружение
- 4 (4x1) — 130-мм/53 орудия;
- 7 (7x1) — 76-мм/52 орудий 34K;
- 3 (3x1) — 45-мм/43 орудия 21K;
- 4 — 7,6 пулемёта.
Минно-торпедное вооружение
- 390 мин заграждения.
Содержание
История создания
29 августа 1893 года Александр III вместе с императрицей Марией Фёдоровной и цесаревичем Николаем Александровичем прибыли на корабле «Полярная звезда» в Копенгаген. После этого состоялась торжественная церемония закладки «Штандарта».
Спущен на воду 21 марта 1895 года. 8 сентября 1896 года «Штандарт», не завершив ходовые испытания, принял на борт Николая II и императрицу Александру Фёдоровну, после этого в сопровождении яхты «Полярная звезда» — ушел в Англию. Начиная с этого похода, началась двадцатилетняя служба «Штандарта».
Предшественники
Императорская яхта "Штандарт"- судно Балтийского Флота. Было заложено 1 октября 1893 года какимператорская яхта на датской верфи «Бурмейстер и Вайн» по указу Александра III. Было любимым судном императора. В1933—1936 годах было переоборудовано в минный заградитель.
Предпосылки к созданию
Фактическое отсутствие кораблей данного типа в балтийском флоте.
Проектирование
23 октября 1920 года Совет Труда и Обороны (СТО) принял постановление, которым Петроградскому Совдепу и Комитету Обороны Петрограда поручалось обратить особое внимание на ускорение работ по восстановлению Балтфлота. Специально созданная комиссия отобрала наиболее боеспособные корабли и суда, пригодные для ремонта и модернизации. Среди прочих организационных вопросов Управлением Военно-Морских Сил Рабоче-Крестьянской Красной Армии (УВМС РККА) рассматривалась возможность пополнения кораблей специального назначения путем вооружения и переоборудования прежних царских яхт, и «Штандарта» в первую очередь.
14 января 1927 года начальник 1-го технического управления Балтфлота докладывал руководству ВМС о том, что «...яхта “Штандарт” по постановлению СТО передана в 1927 году Комцветфонду. В настоящее время стоит в Военной гавани Кронштадта. По полученной в УВМС ориентировочной ведомости восстановительные работы потребуют около 350 000 рублей (на работы по приведению ее в порядок). Особенно сильно пострадала внешность корабля и его внутренние помещения. Машины, по- видимому, удовлетворительны. Котлы, не смененные при капитальном ремонте в 1914 году (предназначенные для “Штандарта” котлы были установлены на крейсере “Аврора”), требуют замены. Яхта “Штандарт”, как корабль, переданный Комцветфонду УВМС, предложений для ее дальнейшего использования не имеет».
Ответ с практической рекомендацией передачи яхты «Штандарт» на слом не удовлетворил руководство ВМС РККА, и оно настоятельно потребовало более серьезного и технически обоснованного решения по перспективам восстановления корабля, с учетом сложившейся на флоте обстановки.
1 октября 1928 года Учетно-строительное управление ВМС сообщило письмом в адрес начальника Управления ВМС РККА: «Учетностроительное управление, обсудив вопрос о возможности использования бывшей яхты “Штандарт” в перспективе нового строительства (указание наморси**), пришло к следующему заключению: решить судьбу яхты (разбор или переоборудование) возможно после специального осмотра корабля военно-морской комиссией, которая должна дать заключение о возможности его использования под базу для подводных лодок... Одной из таких плавбаз может быть “Штандарт”, переоборудование которого обойдется значительно дешевле, чем постройка новой специальной базы... Яхту необходимо переоборудовать для обслуживания дивизиона подводных лодок с установкой на ней дизелей для зарядки аккумуляторов, с трюмами, мастерскими, а также палубами для размещения 200 человек команды. В мирное время яхта может служить станцией по зарядке и перемещаться с помощью буксиров. Одновременно с работами по переоборудованию “Штандарта” следует приступить к восстановлению его механизмов. Яхта за время стоянки значительно пострадала, особенно ее корпус, так как в 1920 году она тонула в Кронштадтской гавани».
Почти одновременно с этим проектом начальнику IV Управления ВМС РККА было направлено письмо с предложением транспортировки торпедных катеров на боевых кораблях Балтфлота и возможном приспособлении для этой цели яхты «Штандарт». По мнению начальника Технического управления Балтфлота, «вооруженный новыми мощными шлюпбалками или стрелами модернизированный корабль мог бы разместить на своей палубе до 46 торпедных катеров. Скорость хода “Штандарта” допускает плавание модернизированного судна совместно с эскадрой». Авторы этого предложения полагали, что это была бы первая попытка транспортировки торпедных катеров и решения задачи их сосредоточения для удара вдали от своих берегов.
Изучив все предложения командования Балтфлота по возможному использованию яхты «Штандарт» в военное время, Управление ВМС РККА приняло собственное решение: «Оставить корабль в резерве ВМС и признать более целесообразным переделать его в минный заградитель». Флот заградителей, доставшихся Советской России, просуществовал недолго. Одни корабли были сданы на слом, другие переоборудованы.
В итоге к 1930 году в составе Красного Флота числился лишь один минзаг — ветеран «25 октября» (бывшая «Нарова»), проплававший более полувека и потерявший всякую боевую ценность. Поэтому для экстренного оснащения флотов специализированными заградителями кораблестроителям пришлось приступить к переоборудованию торговых и устаревших боевых судов. Безусловно, самым необычным проектом переделки вспомогательного судна в минный заградитель стал «Марти».
Идея создания современного минного заградителя, переоборудованного из бывшей императорской яхты «Штандарт», была достаточно реальной и давала значительный эффект. Планировалось, что скорость нового минного заградителя должна быть около 18 уз, что, по мнению руководства флотом, было вполне достижимо для «Штандарта» без его значительной переделки.
Задание, утвержденное наморси Р.А. Муклевичем в 1931 году, предусматривало для нового минного заградителя 650 мин заграждения образца 1926 года и артиллерийское вооружение из четырех 102-мм, четырех 76-мм зенитных орудий и шести пулеметов. Ограничивая расходы на перестройку суммой 1,5 млн рублей, руководство УВМС рассчитывало на использование существующей машинно-котельной установки для достижения полного хода 18 уз и дальности плавания 2020 миль 10-узловым экономическим ходом.
Проектирование было поручено Кронштадтскому военному порту (Кронпорту), который оперативно разработал эскизный проект переоборудования «Штандарта» под минный заградитель в четырех вариантах. Проекты были рассмотрены авторитетным совещанием Учетно-строительного управления Военно-Морских Сил РККА. 31 октября 1931 года наморси, флагман 1 ранга В.М. Орлов утвердил четвертый вариант проекта перестройки «Штандарта», рассчитанного на 545 мин образца 1926 года, из них 310 размещались на главной палубе, 125 — на верхней, а 110 — в специальном минном погребе впереди носового котельного отделения. Работа четырех электрических кранов (по 1,5 т каждый) и двух лифтов (на 2 мины каждый) обеспечивала прием полного минного запаса в течение 3,5 часов. Расчетное время постановки всех мин составляло 30 минут. Утверждая проект, новый наморси приказал довести его артиллерийское вооружение до четырех 130-мм орудий.
Срок готовности корабля был установлен к 1 августа 1933 года. Полная стоимость переоборудования бывшей императорской яхты в минный заградитель составила 1730 тыс. рублей.
В принятом на совещании специалистов Управления ВМС РККА решении рекомендовалось провести переоборудование «Штандарта» на Морском заводе в Кронштадте.
Справедливости ради следует отметить, что данное решение в тот период абсолютно не соответствовало реальным возможностям Морского завода и выполнение этого заказа ему было явно было не по силам. Сказывался перерыв в кораблестроении в годы Гражданской войны, приведший к потере опытных заводских кадров: проектировщиков, конструкторов, рабочих-кораблестроителей — и утрате опыта, технологического оборудования и нарушению кооперации Морского завода с заводами-поставщиками.
Все практически приходилось начинать заново. Поэтому тяжелое положение Морского завода, вынужденного подчиниться приказу наморси, заставило его администрацию обратиться 6 июля 1931 года к командиру главного военного порта Морских сил Балтийского моря с письмом, в котором указывалось на практическую невозможность выполнения заказа по модернизации яхты в указанные сроки. Заместитель начальника Морского завода Курдюков, в частности, отмечал, что «...принятый РВС вариант переоборудования “Штандарта” потребует значительных материальных и людских затрат. Учитывая значительную занятость коллектива предприятия по первоочередным ремонтным работам, Морской завод переоборудование “Штандарта” взять не может, так как завод сам переоборудуется медленно, рабочую силу набирать не может по жилищным условиям. Работы по “Штандарту” затянутся на 3 года. Необходимо отметить, кроме того, что техбюро у нас не справляется сейчас с работой в необходимые для производства сроки, и изготовление детального проекта, чертежей займет бюро целиком на несколько месяцев. Если все-таки решение наморси останется прежним, необходимо резко увеличить ассигнование по переоборудованию основных производственных цехов завода, закончив их в 1932 году. Необходимо также срочно увеличить техническое бюро, принять экстренные меры по жилищному строительству для рабочих (500 чел.) и увеличить сверх комплекта штат руководящего состава завода...»
Эти доводы морское командование посчитало убедительными, и переоборудование судна передали ленинградскому судостроительному заводу им. Марти. Руководителем работ назначили Ф.Г. Грачева.
Впоследствии начальник отдела кораблестроения Управления ВМС РККА инженер-флагман 2 ранга Б.Е. Алякрицкий отмечал в рапорте командованию ВМС, что «...завод им. Марти начал и вел эту работу крайне неохотно, все время под сильным нажимом УМС РККА. Администрация завода уделяла очень мало внимания этому кораблю, что в итоге привело к значительному опозданию в сдаче корабля (2 года). Новая проектная организация “Судопроект" не сочла возможным разрабатывать рабочие чертежи по общему проекту Кронштадтского Морского завода и заявила о необходимости составления нового уточненного общего проекта корабля».
Работа над проектом минного заградителя действительно оказалась достаточно сложной, ибо потребовала обязательной проработки целого комплекса принципиальных вопросов, решение которых было тесно связано с необходимостью считаться с уже существующей конструкцией яхты. Кроме того, предстояли тщательный доковый осмотр корпуса судна на предмет его годности, очистка всех внутренних помещений, снятие отдельных деталей корпуса и механизмов, а также проверка чертежей и обмеры конструкций как снаружи, так и внутри корпуса корабля. От выполнения этих мероприятий во многом зависел срок сдачи проекта. При работе над ним конструкторское бюро ставило перед собой задачу по возможности максимально использовать старый корпус яхты, его подводную часть.
Второй общий проект минного заградителя был утвержден наморси 8 сентября 1933 года. В решении начальника ВМС РККА В.М. Орлова отмечалось:
1. Одобрить общий проект минного заградителя и представить его на утверждение РВС СССР.
2. Предусмотреть при разработке рабочих чертежей минзага использование минного трюма в качестве запасного нефтехранилища для возможно большего увеличения района плавания корабля.
3. Начальнику Управления кораблестроения и начальнику Управления вооружений вести специальное наблюдение за своевременным и успешным проведением работ по конструированию и по постройке всех приспособлений для механизированной подачи мин (лифты, транспортеры и т. п.).
Позднее начальник Главного морского штаба утвердил тактико-техническое задание на проект минного заградителя, получившего заводской номер 200.
Постройка и испытания
Приказ начальника ВМС РККА о строгом контроле над работами по модернизации «Штандарта» на ленинградском судостроительном заводе им. Марти выполнялся неукоснительно. Об этом, в частности, свидетельствует выписка из решения от 18 декабря 1933 года начальника Морских Сил РККА по докладу директора завода о ходе выполнения заказа УВМС. В документе не только жестко критиковалось нежелание руководства предприятия работать над модернизацией «Штандарта», но и ставились довольно строгие условия:
1. Категорически подтвердить заводу Марти и ГУСПу (Главное управление судостроительной промышленности), что минзаг «Штандарт» не позднее 1 августа 1934 года должен быть предъявлен к официальным сдаточным испытаниям.
2. Констатировать совершенно неблагополучное состояние постройки этого корабля вследствие необеспеченности его рабочими чертежами, не размещением до сих пор контрагентских заказов (электрооборудование, подъемники для мин, приборы управления механизмами и т.д.), исключительно слабым развертыванием работ по котлам.
3. Просить начальника ГУСП немедленно ликвидировать прорыв в работе «Судпроекта» и добиться своевременной подачи чертежей в сроки, обеспечивающие предъявление корабля к сдаче 1 августа 1934 года.
4. Предлагаем директору завода Марти немедленно разместить все контрагентские заказы и в декадный срок оформить их договорами с соответствующими заводами.
22 января 1934 года командующий Морскими силами Балтийского моря член РВС М.Л. Галлер подписал приказ №011 о переименовании бывшей императорской яхты: «РВС Морских сил Балтийского моря приказывает переименовать минный заградитель “Штандарт” в минный заградитель “Марти”».
Модернизация «Штандарта» проводилась также под строгим контролем командира и главных специалистов боевых частей корабля, которые постоянно предъявляли администрации завода новые дополнительные требования по установке более совершенных или переделке старых устройств, не предусмотренных утвержденным техническим заданием (увеличение числа переговорных труб для связи командных пунктов корабля, установка телефонов в командном посту и на носовом мостике, добавление второго пелоруса на верхнем мостике, изготовление запасных блоков золотника и цилиндра высокого давления для обеих машин, отделка корабельной мебели натуральной кожей и т. д.). Завод, постоянно срывающий планы строительных работ, игнорировал подобные требования, что являлось поводом к частым конфликтам и обоюдным жалобам в различные официальные инстанции, вплоть до командующего ВМС РККА.
Особое беспокойство у командира и механика минного заградителя вызывало состояние главных машин, которые не менялись с 1893 года. Дело в том, что в блоках цилиндров высокого давления и золотниках были обнаружены трещины. Из-за невозможности их заварки ограничились постановкой ввертышей-ограничителей. Чтобы исключить попадание воды, глухое кольцевое пространство, куда выходила трещина, было заполнено суриком.
7 марта 1936 года командир минного заградителя «Марти» капитан 2 ранга Иван Григорьевич Карпов направил руководству флотом следующее письмо: «7 марта завод Марти пропустил все допустимые сроки готовности корабля и, желая отделаться поскорее от надоевшего заказа, готов сдавать отдельные механизмы и устройства в любом виде — лишь бы сдать. Все это требует от нас тщательности в приемках. Начальник постройки корабля т. Клементьев, спасая положение, думает сейчас об ускоренной сдаче и ухудшает качество работ».
20 марта завод посетил командующий КБФ флагман 2 ранга Л.М. Галлер. Ознакомившись на месте с состоянием работ на минном заградителе «Марти» и выслушав доклады заместителя директора завода и командира корабля, он вынужден был принять следующее решение:
1. Принять к сведению заявление директора о том, что корабль к ходовым испытаниям будет готов 10 мая и окончательная сдача его состоится не позднее 15 июня 1936 года.
2. Признать, что отсутствие на заводе до настоящего времени пружин Вольвиля для ленты минного транспортера создает угрозу неготовности сдачи корабля к 15 июня.
3. Считать необходимым изготовить в запас два новых цилиндра для главных машин, ввиду наличия дефектов (трещин) в старых.
4. Не сносить бортовых командных мостиков, построенных заводом в соответствии с утвержденными чертежами.
5. Устройство приемного нефтетрубопровода из минных трюмов и междонных отсеков под ними теперь не проводить, ввиду большого объема работ и связанного с этим удлинения срока готовности корабля. Эти работы следует произвести в том случае, когда появится необходимость в приспособлении указанных помещений под топливные хранилища.
6. Переговорных труб из кормового и носового мостиков к орудиям не прокладывать. Вопрос о необходимости указанных труб выяснить в период приемных испытаний корабля.
7. Признать возможным не задерживать сдаточных испытаний корабля из-за неготовности механической посудомойки и подметочной машины.
8. Считать необходимым оборудование сигнализации на входных дверях котельных отделений, установку шестереночного поворотного устройства к одноцилиндровой помпе, прокачивающей холодильник, и устройство поддонов ко всем лагунам питьевой воды на корабле.
9. Командиру минзага «Марти» прекратить предъявление к заводу дополнительных требований по оборудованию новых или переделке старых устройств, не предусмотренных утвержденными чертежами.
7 мая 1936 года приказом начальника Морских Сил РККА (№ 049) была назначена комиссия для приемных испытаний минного заградителя «Марти». В состав комиссии входили капитан 1 ранга И.И. Талин (заместитель председателя) и члены комиссии — флагманские специалисты, командиры кораблей и кораблестроители.
В октябре — ноябре были успешно проведены приемосдаточные испытания минного заградителя «Марти». Завод предъявил к испытаниям все механизмы корабля в соответствии с условиями спецификаций и технических заданий, обусловленных договором. До ходовых испытаний были опробованы все вспомогательные механизмы, как капитально отремонтированные, так и новые. Механизмы, обслуживающие главные машины и котлы, предварительно испытали на якоре «на исправное действие». Их окончательную проверку произвели одновременно с выполнением программы ходовых испытаний главных машин при работе на полную мощность. Скорость корабля определялась по результатам пробегов на мерной миле. По требованию отдела кораблестроения УМС число таких пробегов должно было быть не менее трех.
20 октября завершились испытания минных транспортеров и пневматических сбрасывателей, а также проверена работа верхних скатов путем постановки мин на Толбухинском полигоне при состоянии моря от 0 до 3 баллов.
29 ноября 1936 года комиссия в составе председателя капитана 1 ранга Н.К. Никонова, заместителя председателя военного инженера 1 ранга В.Е. Эмме, при участии директора завода В.Н. Сушунова и главного инженера Н.А. Смоленцева, закончив испытания и приемки согласно договору № 260907 от 21 сентября 1934 г. и дополнительным соглашениям к нему, спецификации и программе испытаний, составила приемный акт (№ 229). В акте комиссия отметила, что минный заградитель «Марти», переоборудованный и капитально отремонтированный заводом им. Марти в Ленинграде, принимается в состав Военно-Морских Сил РККА с обязательством «выполнить все работы, поименованные в прилагаемом к этому акту списке, в сроки, в них указаных».
Приемным актом были зафиксированы полученные на испытаниях данные (см. табл.).
В приемном акте комиссия также отметила следующее:
1. Цилиндр ВД правой машины имеет трещину.
2. Турбо-динамы не сданы на параллельную работу.
3. Не установлены 4 принимающих прибора высоты у 130-мм орудий, 3 дальномера и ночное освещение прицелов.
4. Радиостанции не поставлены.
5. Гидроакустика и трансляция не установлены.
6. Отсутствует связь наблюдателей за подводными лодками с боевой рубкой.
Ознакомившись с приемным актом, начальник отдела кораблестроения УМС РККА инженер-флагман 2 ранга Б.Е. Алякрицкий в своем рапорте руководству флота отмечал, что «Краснознаменный Балтийский флот получил лучший в мире минный заградитель. В ходе модернизации бывшей императорской яхты успешно освоено конструирование механизации транспортировки и постановки мин, а в “Судопроекте” и на заводе им. Марти созданы опытные кадры по строительству специальных надводных боевых кораблей».
25 декабря 1936 года «Марти» официально вошел в состав КБФ, и на его флагштоке взвился Военно-морской флаг СССР.
Описание конструкции
Вооружение
Корабль получил не только самые современные устройства для постановки 320 мин, но и мощную артиллерию — четыре 130-мм орудия главного калибра, семь 76,2-мм универсальных орудий, три 45-мм зенитные пушки и два спаренных пулемета.
Главный калибр
4 130-ти миллиметровых орудия. 7 76-ти миллиметровых орудия. 4 7,62-миллимертовых пулемета.
Вспомогательная/зенитная артиллерия
3 45-и миллиметровых орудия.
Минно-торпедное вооружение
545 мин образца 1926 года, из них 310 размещались на главной палубе, 125 — на верхней, а 110 — в специальном минном погребе впереди носового котельного отделения. Работа четырех электрических кранов (по 1,5 т каждый) и двух лифтов (на 2 мины каждый) обеспечивала прием полного минного запаса в течение 3,5 часов. Расчетное время постановки всех мин составляло 30 минут.
Модернизации и переоборудования
В 1943 году несколько изменилось зенитное вооружение «Марти»: вместо 7,62-мм пулеметов было установлено три 12,7-мм пулемета: два ДШК и один «Виккерс». В 1933-1936 годах на заводе им. Марти (Ленинград) переоборудован в минный заградитель и назван «Марти». На судно были установлены новейшие устройства для постановки 320 мин, мощное артиллерийское вооружение (четыре 130-мм орудия главного калибра, семь 76,2-мм универсальных орудий, три 45-мм зенитные пушки и два спаренных пулемета). Были установлены новые паровые машины, обеспечивавшие скорость хода свыше 14 узлов и дальность плавания до 2300 миль.
В 1938 году корабль стал флагманом соединения заграждения и траления Балтийского флота. В 1939 году корабль выполнил постановку мин у побережья Финляндии, за что получил благодарность Военного совета Балтийского флота. Летом 1941 года экипаж «Марти» завоевал переходящее Красное знамя Наркомата Военно-Морского Флота.
История службы
В первых числах ноября минный заградитель в составе отряда под командованием вице-адмирала В. П. Дрозда участвовал в походе на Ханко для эвакуации его героических защитников. 240 миль до полуострова корабли должны были пройти по вражеским минным полям, вблизи неприятельских дальнобойных береговых батарей.
В 2 часа 20 минут 2 ноября 1941 года в параване раздался оглушительный взрыв мины. Огромный черный столб воды взметнулся у борта. Стальная громада корабля содрогнулась и накренилась. Погасло освещение. Послышался Стук падающих предметов и звон бьющегося стекла. На ходовом мостике лопнула ось штурвала, рулевой повалился вместе со штурвалом на палубу мостика. Но уже через несколько секунд он докладывал:
— Перешел на управление рулем из боевой рубки. Уклонились с курса на семь градусов.
— Ложитесь на прежний курс! — скомандовал Мещерский и подумал: «Когда же ты поспел?»
Казалось, жизнь замерла, но только на мгновение. Пошли доклады с боевых постов и запросы с мостика. Выяснилось — повреждений много, но продолжать поход корабль может.
От взрыва прогнулся шток цилиндра высокого давления. Перестала поступать смазка, шток начал перегреваться. Что делать? Выйдет из строя паровая машина, потеряют ход. На минном поле это означает смертельную опасность. Конечно, выход есть — подавать смазку вручную. Но это сопряжено с огромным риском. При температуре под 60°, среди двигающихся рычагов, над вращающимися мотылями необходимо пристроить человека с масленкой в руках. Одно неосторожное движение — и смельчака разорвет на куски.
Нелегкое испытание пришлось на долю машиниста Костылевского. Отважный матрос выполнил задание с честью. Чего не сделает моряк ради спасения корабля!
На Ханко отряд прибыл с рассветом, С помощью буксира корабль вошел в гавань и встал у стенки под погрузку.
За день на его борт было принято 2029 бойцов, 60 орудий, 11 минометов, снаряды и продовольствие. И кроме того, сверх нормы еще около 800 т груза. Неисправная машина и без того осложняла обратный многотрудный переход. Но иначе нельзя. Капитан I ранга Мещерский, бледный от бессонных ночей, но, как всегда, деятельный, лично следил за работами, проверяя, хорошо ли размещены бойцы и грузы. А вечером отряд кораблей взял курс на Кронштадт.
Через двое суток, когда поднялся предрассветный туман, вахтенный увидел на горизонте поднимающийся из воды купол кронштадтского собора. Затем показались очертания старинных фортов и белые тонкие полоски маяков. И эти испытания остались позади. 23 июня 1941 года, 0 часов 16 минут. Первые сутки войны. Приняв запас мин, заградитель вышел в свой первый боевой поход. В светлой балтийской ночи отчетливо виделись корабли сопровождения и следовавший в кильватер минзаг «Урал». Поодаль вырисовывался стройный силуэт конвоировавшего корабли крейсера «Максим Горький».
В 2 часа 32 минуты вошли в район, который согласно приказу должен был стать для врага непроходимым. Прозвучала команда: «Начать предварительное приготовление мин». Минеры заняли боевые посты. Люди работали сосредоточенно, молча. Каждый понимал: от его умения, сноровки, опыта зависит успех выполнения боевого задания. На корпусе первой мины старший краснофлотец Гридин старательно вывел слова: «Смерть Гитлеру!»
— Приготовиться к постановке! — разнеслась из репродукторов команда Мещерского.
Минеры открыли лац-порты, поставили скаты, проверили готовность механизмов и приборов.
Наконец раздалась команда:
— Начать постановку!
Взвыл ревун. Загудели моторы, приводящие в движение минные конвейеры, замелькали световые сигналы, указывающие борт, с которого надо сбрасывать мину. Сброшена первая мина, вторая... двадцатая. Люди работают четко, без суеты. И вот наконец последняя... Только теперь, когда напряжение спало, чувствуется огромная усталость.
Через два дня минзаг вновь вышел в море. Перед походом было получено донесение разведки: «Замечены вражеские подводные лодки».
Командир решает вести минзаг необычным путем. Он направляет его в проход, глубины которого настолько малы, что недоступны для скрытного движения подводных лодок. Путь этот труден и опасен. Даже в мирные дни, когда фарватер обозначен вехами, а маяки зажжены, большим кораблям запрещается ходить здесь. Но сейчас война.
Много часов кряду Н. И. Мещерский и штурман капитан-лейтенант К. М. Кононов не сходят с мостика, определяя путь по глубиномерам, по едва различимой в кромешной тьме кромке берега. Вскоре корабль вышел на глубокую воду и приступил к постановке мин. Но когда легли на обратный курс, раздался тревожный голос сигнальщика Федина: «Справа по борту перископ подводной лодки!»
Мещерский командует:
— Открыть огонь!
Ныряющие снаряды заставляют перископ скрыться с водной глади. Через несколько минут за кормой корабля, там, где только что были поставлены мины, раздался мощный взрыв. Море вздыбилось, выбросив на поверхность массу обломков.
— Константин Михайлович! — обратился Мещерский к штурману. — Запишите в вахтенном журнале. Широта... Долгота... Потоплена подводная лодка противника.
А через час сигнальщики усмотрели справа по курсу перископ другой фашистской субмарины. Открыв огонь, артиллеристы заставили ее уйти на глубину. Однако через полчаса перископ показался вновь, теперь уже с левого борта. Плотный артиллерийский огонь опять загнал лодку на глубину. Продолжать движение прежним курсом становилось опасно, и Мещерский принимает решение идти так близко от берега, как это только позволяет осадка. Предельно рискованное решение оказалось единственно правильным. К вечеру минзаг благополучно дошел до Таллина.
Так начинались боевые будни, требующие каждодневного напряжения всех сил, знаний, быстроты реакции, сообразительности и той отваги, которой всегда славились русские моряки-балтийцы.
В первые же дни войны командование Балтийским флотом приказало группе кораблей, в состав которой входили минные заградители «Марти», «Урал» и эскадренные миноносцы, поставить мины в устье Финского залива, чтобы не допустить туда немецкий флот и прикрыть морские базы, фланги и тыл советских войск, действовавших на южном побережье залива.
В ночь с 23 на 24 июня 1941 года отряд кораблей в составе минных заградителей «Марти» и «Урал», лидеров «Ленинград» и «Минск», эсминцев «Яков Свердлов», «Артем», «Карл Маркс» и «Володарский» вышел в море под прикрытием авиации. Цель задания ни у кого из моряков не вызывала сомнений — стоило лишь взглянуть на палубы, буквально забитые черными рогатыми шарами мин. И то, что первой боевой операцией Балтийского флота стала минная постановка, можно считать символичным: именно этот вид оружия с огромным размахом применялся обеими воюющими сторонами в течение всей войны на Балтике. «Суп с клецками» — так с долей мрачного юмора называли матросы нашпигованный минами Финский залив.
Основным средством морской обороны Ленинграда в Великой Отечественной войне являлась Центральная минно-артиллерийская позиция. Она включала две линии — против надводных кораблей (два с половиной ряда мин и два ряда минных защитников) и противолодочную (один ряд мин в два яруса). Операция была закончена в девять дней. Всего было выставлено 3059 мин и 498 минных защитников.
Ночью 26 июля «Марти» с полным запасом мин на борту вышел на минную постановку в район острова Осмуссар, где был атакован немецкими бомбардировщиками. По инструкции командиру следовало отдать приказ сбросить мины за борт, так как детонация хотя бы одной из них от попадания пули или осколка стала бы катастрофой. Однако Н.И. Мещерский поступил иначе. В сложной боевой обстановке он принял смелое решение: умело маневрируя, повел корабль к острову, где береговые зенитные установки и орудия минного заградителя сумели отогнать вражеские самолеты. Боевое задание было выполнено.
В другом походе «Марти» должен был выставить мины вблизи вражеского берега. Получив повреждение от попадания бомбы, корабль продолжил операцию по постановке мин, после чего благополучно вернулся на базу через свое же минное поле.
Имелись и определенные трудности при выполнении минных постановок. Так, «Марти» к началу войны не имел совершенного гирокомпаса и эхолота, не говоря уже о наличии автопрокладчика. Недоставало лоций военного времени и карт с фарватерами и нанесенными данными о минной обстановке.
Не всегда выполнялись и заявки кораблей. Так, например, в сентябре 1941 года при выходе на постановку мин в восточной части Финского залива не была выполнена заявка «Марти» о включении Южно-Гогландского маяка, в связи с чем он не мог точно определить свое местонахождение. В свою очередь, маяки Нарген, Шепелевский, Сейвясто, Толбухин и другие долгое время не затемнялись. В итоге сильный свет Шепелевского маяка демаскировал корабли ночью при его проходе, что давало возможность батареи противника на мысе Сейвясто вести прицельный огонь по нашим кораблям, о чем речь пойдет ниже.
7 августа 1941 года минный заградитель «Марти» выполнил последнюю минную постановку в устье Финского залива, а 8 августа немецкие войска вышли на побережье залива в районе от Юминды до Кунды и окружили Таллин с суши. Теперь вражеская артиллерия, установленная на берегу, контролировала прибрежные фарватеры. В этих условиях минный заградитель не мог продолжать постановку мин. 9 августа 1941 года капитан 1 ранга Н.И. Мещерский получил приказ командования идти в Кронштадт.
За время пребывания в районе Таллина экипаж «Марти», как, впрочем, и экипаж минного заградителя «Урал», многое сделал для обеспечения надежной защиты Финского залива. Действия этих балтийских минзагов высоко оценил командующий флотом вице- адмирал В.Ф. Трибуц: «Нельзя не отметить добрым словом тех, кто выполнял основные минные постановки — прежде всего экипажи минных заградителей “Марти” и “Урал” под командованием капитана 1 ранга Н.И. Мещерского и капитана 2 ранга И.Г. Карпова. Труд военных моряков этих кораблей был воистину самоотверженным и героическим». Qw3dm617qu Эффективность работы «Марти» вынужден был признать и немецкий гросс-адмирал Э. Редер, заявивший, что «при очистке Ревеля было установлено чрезвычайно сильное действие минных заграждений. Много судов и других видов морского транспорта нарвались на мины на южном крае заграждений в Балтийском море, это причинило потери в людях и технике».
В Кронштадте, куда согласно приказу прибыл «Марти», обстановка была крайне напряженной. Противник 8 августа 1941 года перешел в наступление на Красногвардейском, а 10 августа — на Новгородско-Чудском направлении. Минный заградитель сразу же включился в боевую работу. Почти ежедневно он выходил в залив и проводил минные постановки.
21 сентября на стоянке в гавани Кронштадта «Марти» попал под массированный налет немецких самолетов. Бомба разорвалась в нескольких метрах от его форштевня. Громадный столб воды обрушился на палубу. Свет в отсеках погас. В борту появились пробоины, взрывной волной и осколками были повреждены надстройки и мачта, снесены леерные стойки; были убитые и раненые. В шкиперской возник пожар.
23 сентября «Марти» вновь подвергся массированному бомбовому налету немецкой авиации. На этот раз крупная бомба упала рядом с правым бортом минного заградителя. Корабль, стоявший с полным комплектом мин, получил более трехсот мелких пробоин. Вышла из строя правая машина и была пробита бензоцистерна. Пожар охватил ходовой мостик...
Оставаться в гавани с запасом мин на борту было слишком рискованно. «Марти» вышел на Большой Кронштадтский рейд. Сразу же после постановки на якорь командиру доложили о положении дел в боевых частях. Оно было далеко не блестящим: потери личного состава, серьезные повреждения корпуса корабля, механизмов, оружия. Для устранения повреждений требовался серьезный ремонт в заводских условиях.
Однако военная обстановка внесла свои коррективы в планы командира корабля. Был получен приказ произвести минную постановку водном из наиболее опасных районов Финского залива.
Необходимо было в сложной обстановке закрыть фарватер в минных заграждениях в районе банок Грекова — Агамемнон, чтобы усилить оборону подступов к Кронштадту. Надо отметить, что точных координат ранее поставленных минных заграждений командир этого отряда кораблей, капитан 1 ранга Н.И. Мещерский не знал, что осложняло выполнение задачи.
Командование флота возложило выполнение основной задачи по заграждению фарватера на минный заградитель «Марти». Заградитель после налетов авиации противника в Кронштадте 21-23 сентября имел значительные повреждения. Параванное устройство, противоминная обмотка, носовой компас были выведены из строя. Экипаж корабля потерял 30 человек, в том числе командира минной группы.
В связи с полученным приказом быть готовым к боевому походу 25 сентября под огнем немецких батарей корабль ушел с Кронштадтского рейда в Ленинград на Балтийский завод для устранения повреждений. В течение дня личный состав с помощью рабочих завода исправил гирокомпас, а также устранил ряд существенных повреждений на корабле. Пробоины заделали деревянными пробками. На обратном переходе корабль подвергся интенсивному артиллерийскому обстрелу с занятого противником побережья, но благодаря поставленным дымовым завесам новых повреждений не получил и благополучно прибыл в Кронштадт. Вскоре он начал принимать мины.
Произведя с участвующими в походе командирами необходимые расчеты на переход и постановку мин и уточнив вопросы, касающиеся взаимодействия с обеспечивающими кораблями, капитан 1 ранга Н.И. Мещерский принял решение: мины выставить зигзагообразной линией, интервал между минами 60 м, углубление около 2,5 м.
Постановку заграждения начинать с западной точки линии, чтобы иметь свободный путь для отхода кораблей в Кронштадт.
В 4 ч 11 мин 26 сентября заградитель «Марти» в сопровождении быстроходных тральщиков № 204 («Фугас»), 205 («Гафель»), 207 («Шпиль») и шести малых охотников вышел на выполнение боевой задачи. Метеорологические условия благоприятствовали ее решению. Облачность была сплошная и низкая, сила ветра достигала 3 баллов. Пройдя буй «Олег», тральщики начали траление фарватера, по которому следовал заградитель. Из-за того что корабли могли идти на постановку только фарватером у северного побережья Финского залива, батареям противника, находившимся в этом районе, удалось их обнаружить.
При подходе к восточной точке линии минного заграждения, намеченной в плане, корабли попали под обстрел батареи с мыса Сейвясто. Так как мины на корабле были уже окончательно подготовлены к постановке, даже попадание одного снаряда могло привести к катастрофе. Снаряды ложились в одном-двух кабельтовых от борта минного заградителя. Создалось исключительно критическое положение.
Учитывая возникшую угрозу, командир корабля принял решение: вопреки намеченному плану начать постановку мин не с западной начальной точки, а с восточной. Это позволяло резко сократить время нахождения под обстрелом вражеской батареи, сделавшей по отряду уже 13 залпов. Однако такой порядок постановки минного заграждения отрезал пути отхода в базу по фарватеру, так как он заграждался минами.
В этих условиях отход можно было осуществить только через вражеское минное заграждение, но иного выхода не было. В течение 50 мин фарватер заградили, выставив 270 мин. Окончив постановку, корабли отряда направились через вражеское минное заграждение в Кронштадт. Спустя несколько минут раздался взрыв мины в трале быстроходного тральщика № 205. Одновременно немецкий самолет на бреющем полете сбросил три мины с целью преградить путь отхода нашим кораблям. Затем тральщик № 204 подсек вторую мину, от встречи с которой заградитель уклонился маневром. Обнаруженную мину расстрелял малый охотник. Заграждение было успешно форсировано.
Около 9 ч батарея противника с мыса Колгомпя открыла огонь по минному заградителю. Тральщикам было приказано убрать тралы, а катерам поставить дымовую завесу, но сильный ветер так и не дал возможности за ней укрыться. Тогда командир минного заградителя увеличил скорость и начал уходить зигзагом из-под артиллерийского огня. За 25 мин обстрела батарея сделала 35 залпов, так и не добившись попаданий в корабли. Когда дистанция между батареей и отрядом кораблей достигла 150 кабельтовых, она прекратила огонь.
Уже на подходе к Шепелеву маяку по отряду открыла огонь батарея с мыса Сейвясто, затем появились вражеские самолеты и сбросили на заградитель до 30 бомб, но безрезультатно. В середине дня корабли благополучно возвратились на базу.
В конце октября 1941 года Военный совет Ленинградского фронта приказал приступить к эвакуации героических защитников полуострова Ханко, которые своей стойкой обороной сковывали в этом районе часть сил противника, отвлекали их от Ленинграда и тем самым помогли войскам Ленинградского фронта остановить немецкие войска на суше, а Балтийскому флоту — до конца 1941 года удержать рубеж Ханко-Осмуссар.
«Марти» стоял в Ленинграде, на ремонте, когда командир получил приказ готовиться к переходу Ленинград — Гогланд — Ханко для эвакуации защитников полуострова в Ленинград.
Операция проводилась скрытно, в несколько этапов. Первый отряд кораблей в составе эскадренных миноносцев «Стойкий» и «Славный» и минного заградителя «Марти» 29 октября 1941 года снялся со швартовых и, пользуясь наступающей темнотой, в сопровождении базовых тральщиков двинулся к Гогланду.
Эта часть пути оказалась на редкость спокойной. На вторые сутки отряд кораблей благополучно покинул рейд Гогланда.
Стояла светлая и безветренная ночь. Было удивительно: лаг отсчитывал милю за милей, а немцы не давали о себе знать. Инженер капитан-лейтенант Гудков и политрук Сапожников находились на верхней палубе.
— Не нравится мне эта тишина, — заметил Гудков, — как бы...
Договорить он не успел. Раздался грохот и по правому борту встал огромный столб воды. Корабль качнуло влево, вода обрушилась на палубу, и «Марти» начал крениться на правый борт... Крен не уменьшался. Казалось, корма ушла под воду и корабль как будто начал тонуть...
Командир электромеханической боевой части капитан 3 ранга Губенков свидетельствует: «Мы были на пути к Ханко, когда ночью в правом параване взорвалась мина... Раздался грохот, и сразу же погас свет. Какой-то момент корабль стоял на ровном киле, а затем начал крениться. От сотрясения вышел из строя генератор. Моментально перешли на запасной, и свет вновь вспыхнул... Казалось, что корабль получил большую пробоину... Начали поступать доклады боевых постов. Оказалось, что по правому борту перебит трубопровод свежего пара. Потухли топки питающихся мазутом котлов. В первом котельном отделении сорвался с переборки щит пожарного насоса. Потек котел № 3 в лапах крепления...
Корабль же, накренившись после взрыва влево, выровнялся и быстро покатился на правый борт. Стрелка кренометра остановилась на пятом градусе, а затем поползла обратно. Под ногами ровная палуба. Корабль жив.
И действительно, пробоины не оказалось. Но все же мина была настолько крупной, а взрыв произошел так близко, что вызвал довольно серьезные повреждения. Три котла дали течь, а один из них, № 9 пришлось вообще вывести из строя. Но машины работают, корабль идет...»
Взрывом в рубке сорвало штурвал, и некоторое время, пока рулевой матрос не принял управление на запасном посту, корабль двигался без управления. В гиропосту остановился компас, но его вскоре исправили и ввели в действие. Вышли из строя почти все грузоподъемные средства правого борта.
Силой взрыва был погнут шток одного из цилиндров машины, и выпрямить его вне заводских условий не представлялось возможным.
К Ханко подошли малым ходом с поврежденной машиной. Здесь на «Марти» погрузили два дивизиона 343-го артполка, всю артиллерию 270-го стрелкового полка и боезапас.
Осадка корабля значительно увеличилась — на борт заградителя приняли сверх нормы 300 т груза, составляющего почти 14% водоизмещения.
За время обратного перехода «Марти» десять раз уклонялся от плавающих мин, был обстрелян береговой батареей противника. Пять раз мины взрывались прямо по носу в тралах лидирующего тральщика. Погнутый шток в результате трения о сальник перегрелся, смазка не помогала, и масло начало гореть. Из сальника цилиндра повалил дым. Командир боевой части инженер 3 ранга Губанов, с разрешения командира, принял решение идти на риск и не останавливая машины отжать сальник. В условиях стоянки это сделать нетрудно, но во время работы машины ослабить шпильки, которыми сальник прикреплен к нижней крышке цилинд
ра, без риска для жизни невозможно. С одной стороны сальника кулиса, с другой — головной подшипник с балансиром, а расстояние между ними от 280 до 320 мм. Операцию проделали добровольцы — старшина 1 статьи Ждановский и матрос Костылевский. При работе дым ел глаза, брызги горячего масла обжигали лицо и руки. Ремонт проводился в непосредственной близости от работающих деталей машины. Сальник был отжат. Для охлаждения шток обильно полили мыльным раствором. Машина заработала на полных оборотах.
Однако вскоре начал греться мотылевый подшипник. Старший инженер-лейтенант Кравченко определил причину — расплавившийся баббит попал в маслопровод, по которому к шейке вала подавалась смазка. Повреждение угрожало вывести машину из строя. Максимальное охлаждение эффекта не давало. Пришлось сбавить ход корабля и таким образом дойти до базы.
Корабль с тяжелыми повреждениями выполнил боевое задание и, преодолев десятисантиметровый лед, благополучно доставил в Кронштадт 2029 защитников Ханко и 60 орудий.
Уже после возвращения в Ленинград, когда «Марти» поставили к стенке судостроительного завода для исправления повреждений, ремонтники удивлялись тому, как вообще он мог двигаться.
В ремонте минного заградителя принял участие личный состав корабля. Матросы сняли громоздкий погнутый шток, талями подняли его на палубу, переправили на стенку и на санях перевезли на завод.
После установки отремонтированного штока на прежнее место необходимо было провернуть машины. Для этого требовалось топливо. Мазут собирали буквально по граммам, урезая норму, отпущенную на отопление жилых помещений, в которых температура воздуха редко поднималась выше 7 °С.
Однако для опробования работы машины требовались сотни килограммов мазута. Пришлось отложить его до лучших времен.
Находясь в осажденном Ленинграде, минный заградитель «Марти», как и все корабли и батареи береговой обороны Балтийского флота, во взаимодействии с артиллерией сухопутных войск вел борьбу против вражеских батарей, обстреливавших город.
Более ста матросов, старшин и офицеров минного заградителя ушли в те тяжелые дни на сухопутный фронт, в части морской пехоты.
Суровой, полной испытаний и лишений стала для экипажа «Марти» зима 1941-1942 года. Скованный льдом, он не имел возможности двигаться и маневрировать. Обстрелы и налеты вражеской авиации не прекращались. Хотя «Марти» был хорошо замаскирован, в него все же были попадания.
За период военных действий минный заградитель «Марти» прошел по переполненному минами Финскому заливу 4252 мили, выставил 3159 мин. Отражая атаки вражеской авиации, его команда сбила шесть самолетов противника. Боевых наград удостоились 117 матросов, старшин и офицеров.
3 апреля 1942 года в газетах блокадного Ленинграда было опубликовано постановление: «В Народном Комиссариате ВМФ СССР.
Об отнесении экипажа крейсера “Красный Кавказ”, эскадренного миноносца “Стойкий”, минного заградителя “Марти”... к гвардейским». За отличное выполнение заданий командования, за героизм личного состава в боях минный заградитель «Марти» в числе первых военных кораблей советского флота удостоился гвардейского звания. Гвардейский флаг был вручен экипажу 5 сентября 1942 года.
В 1943 году зенитное вооружение «Марти» несколько изменилось: вместо 7,62-мм пулеметов было установлено три 12,7-мм пулемета: два ДШК и один «Виккерс».
В конце августа 1943 года на минном заградителе были закончены ремонтные работы. Все механизмы корабля были введены встрой. Успешно завершились ходовые испытания. После долгого перерыва возобновились регулярные вахты команд у действующих механизмов.
Вскоре «Марти» получил приказ: «подняться вверх по Неве и огнем главного калибра подавить немецкую батарею тяжелых орудий, расположенную в Павловском парке». Эта хорошо замаскированная батарея регулярно обстреливала завод «Большевик», 5-ю ГЭС, жилые дома и госпитали. После пристрелочного залпа орудий главного калибра «Марти» огонь был перенесен на батарею противника.
Десять двухорудийных залпов минного заградителя заставили ее замолчать. Операция показала, что за месяцы тяжелой блокады, несмотря на бомбежки и обстрелы, корабль не утратил боевых качеств и был способен решать любые задачи.
До конца войны минному заградителю «Марти» больше не пришлось участвовать в боевых операциях. Сделав несколько учебных выходов в море, корабль встал к стенке завода на ремонт.
Война окончилась, но «Марти» еще несколько лет находился встрою. В 1948 году газета «Юманите» опубликовала резкое критическое выступление виднейшего деятеля французской компании Андре Марти в адрес ВКП(б) и ее главы — И.В. Сталина. Этого оказалось достаточно, чтобы внести его в список ярых антисоветчиков и дать указание о незамедлительном снятии его имени с предприятий, заводов и, конечно, кораблей. «Марти» переименовали в минный заградитель «Ока».
В этот период, как в годы своей молодости, корабль снова поднял на мачту Андреевский флаг, «сыграв» роль вспомогательного крейсера «Елизавета» в художественном фильме «Мичман Панин», вышедшем на экраны страны в 1960 году.
В конце 1950-х годов корабль-ветеран вывели из боевого состава флота, разоружили и переоборудовали в плавучую казарму.
Гвардейский флаг сдали в Центральный военно-морской музей в Ленинград, туда же доставили одно из орудий героического корабля.
Гибель
В начале 60-ых годов корабль списали, но прежде, чем отправить его на слом, командование решило применить его для первых испытательных стрельб нового ракетного оружия на морском полигоне. С "Оки" сняли все, что могло пригодиться и отбуксировали на полигон. После испытаний корабль отправили на слом. Так завершилась история одного из самых знаменитых кораблей балтийского флота.
Командиры
Капитан 2 ранга Карпов Иван Григорьевич.(до 1938 года)***
Капитан 1 ранга Николай Иосифович Мещерский.(после 1938 года)
Награды
Летом 1941 года экипаж минного заградителя добился первенства по флоту, завоевав переходящее Красное знамя Наркомата Военно-Морского Флота.
3 апреля 1942 года минный заградитель "Марти" огггдним из первых на флоте получил звание гвардейского.(гвардейским он становился дважды(первый раз еще в составе императорского флота))
См. также
Императорская яхта "Штандарт"
Примечания
* Обр.1926 года — 492; обр.1912 года — 598; обр.1908 года — 552. Так же можно было установить 522 минных защитников ** Наморси - начальник морских сил. *** показаны командиры корабля от начала переоборудования(1933г.) до конца Великой Отечественной войны(9 мая 1945г.)
Литература
Ермолаев В.. Коновалов А. Герои «Оки». — М., 1960.
РГАВМФ. Ф. 249. Оп. 1. Д. 67; Ф. 360. Оп. 2. Д. 686; Ф. 417. Оп. 1. Д. 1017,1043; Ф. 418. Оп. 1. Д. 148; Ф. 910. Оп. 1. Д. 73; Ф.р-360. Оп. 20. Д. 408; Ф.р-441. Оп. 5. Д. 143; Оп. 10. Д. 25; Ф.р-914. Оп. 1. Д. 57; Ф.р-2067. Оп. 2. Д. 193; Ф. 421. Оп. 1. Д. 967; Ф. 427. Оп. 1, Д. 212, 967; Оп. 6. Д. 134, 212; Ф. 421. Оп. 1, Д. 967. Зуев Г.И. Две ипостаси императорской яхты «Штандарт» // Судостроение. — 1999. — № 2.
Зуев Г.И. Минный заградитель «Марти» // Гангут. — 2001. — Вып. 26.
Ларионов А.Л. Из истории императорских яхт российского флота // Гангут. — 2000. — Вып. 24. Моряки-балтийцы на защите Родины. 1941-1945. — М.: Наука, 1986.
Нечаев Г.А. Судьба императорской яхты «Штандарт». — М., 1996.
Попов В.Ф. Звали его уважительно: «Батя» // Гардемарин. — 15.02.2001.
Источники информации
https://hobbyport.ru/ships/marti.htm https://wunderwafe.ru/Articles/Marti/index.htm https://bondats.narod.ru/gangut_midel/mdel14.html https://ru.m.wikipedia.org/wiki/%D0%A8%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%82_(%D1%8F%D1%85%D1%82%D0%B0,_1895) https://navsource.narod.ru/photos/06/007/index.html https://keu-ocr.narod.ru/Imp_yaht/
Галерея изображений
